ДЕТСТВО У НИЗШИХ ЖИВОТНЫХ

Формы и проявления детства у животных отличаются таким разнообразием, что всякие широкие обобщения представляются чрезвычайно рискованными. У некоторых видов молодая форма абсолютно непохожа на взрослую, и в процессе развития происходит метаморфоз, коренным образом изменяющий как морфологическую структуру, так и характер поведения. Взрослая форма по сравнению с личинкой—это как бы новое издание той же книги; пересмотр издания при этом производится столь основательно, что у нас создается впечатление заново написанной книги. Достаточно убедительным примером в этом отношении является обыкновенная лягушка. В стадии головастика она по существу является рыбой, дышащей жабрами; во взрослой стадии—это сухопутное существо, дышащее кожей и легкими. С другой стороны, рептилии уже в момент вылупления из яйца представляют собой миниатюрную копию взрослых экземпляров.

У насекомых процессы метаморфоза настолько сложны, что почти весь жизненный цикл занят тем, что можно было бы назвать периодом детства. Личинка стрекозы может провести год,—а, как утверждают некоторые, и три года,—в качестве водного обитателя, после чего она выползает на траву и с калейдоскопической быстротой приобретает крылья для своего короткого взлета на воздух. Встречаются однако насекомые, у которых мы не имеем таких резких переходов. У саранчи например «период юности заполнен последовательными линьками, во время которых личинки постепенно приобретают черты взрослых особей, а крылья понемногу отрастают».

Подобным же образом морские ракообразные развиваются с помощью линьки, однако, поскольку оболочка их тверда и подобна скорлупе, изменения не могут происходить с такой же постепенностью. Обыкновенный прибрежный краб развивается скачкообразно: одному исследователю удалось собрать свыше дюжины оболочек, сброшенных одной и той же особью на протяжении трех лет, и особь эта к моменту своей смерти еще оставалась незрелой.

Поскольку среди насекомых различается несколько сот тысяч различных видов в противоположность одному единственному человеческому виду, постольку, мы надеемся, читатель не посетует на нас за приведенную выше беглую справку о периоде детства у насекомых. Заботы о потомстве, проявляемые некоторыми высшими насекомыми (пчела, муравей), поразительны и временами носят прямо «человеческий» характер.

В значительной степени это же относится и к птицам, и в особенности к наивысшим их породам, к певчим и к домашним птицам. С этим связано длительное воспитание птенцов, поразительным образом напоминающее человеческую педагогику. Тут неизбежно возникают и находят свое разрешение проблемы питания, снабжения кровом, создания подходящей температуры, гигиенического ухода, воспитания, обучения и дисциплины. Мы должны быть благодарны тому орнитологу-статистику, который взял на себя труд в течение семнадцати часов держать под наблюдением гнездо с птенцами и подсчитать, сколько раз подлетали за это время к гнезду неутомимые родители (это были синицы), приносившие пищу малышам. Это число равнялось 475.

В противоположность этим беспомощным птенцам гораздо большая группа птиц появляется на свет уже оперившимися и способными без родительской помощи добывать себе пропитание. У одного из видов (mound builder) эта ранняя зрелость выражена исключительно ярко: птенец проходит стадию линьки, еще оставаясь в яйце, а вылупившись, сейчас же начинает летать. К многочисленным видам, представители которых уже в момент своего появления на свет обнаруживают живость, подвижность и умение самостоятельно находить пищу, относятся ныряющие птицы: лебедь, утка, чайка, тетерев, страус, гагара. Молодые гагары нуждаются однако в специальном обучении нырянию и ловле рыбы.

Между этой последней группой безгнездых птиц и группой птиц, вьющих гнезда для своих беспомощных птенцов, Митчель помещает небольшую промежуточную группу, в которую входят хищные птицы: орел, коршун, сокол, сова, цапля, аист. Птицы безгнездые являются относительно наиболее примитивными, вьющие гнезда—наиболее высоко стоящими с точки зрения сравнительной психологии, но даже и в промежуточной группе можно наблюдать период детства.

Блестящие и многочисленные доказательства этому могут быть найдены в монографии Макферсона «Жизнь орла»; книга эта является новым подтверждением того научного значения, которое имеют подробные биографии развития с точным указанием дат; к сожалению в литературе данных о поведении таких работ очень немного.

3. РАЗВИТИЕ ГОРНОГО ОРЛЕНКА

Макферсон собирал материал для своей прекрасной монографии в диких скалистых ущельях шотландских гор, там, «где обитает царь птиц и его царственная подруга». Наблюдения, сопровождавшиеся фотографированием, производились из пещеры, выдолбленной в отвесной скале; они были связаны с риском для жизни и требовали от наблюдателя большой выдержки и значительной выносливости к непогоде. Из этой монографии, снабженной замечательными снимками, я сделал выборку таким образом, чтобы получился «протокол развития» горного орленка. Просматривая эту историю развития, мы приходим к интересным выводам о биологическом значении детства вообще.

ПРОТОКОЛ РАЗВИТИЯ ГОРНОГО ОРЛЕНКА