КОНЕЦ ЗАПАДНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

(Шпешлер)

1. ЧЕЛОВЕК КАК ЭКЗЕМПЛЯР ВИДА

Освальд Шпенглер в своей нашумевшей книге «Закат Европы», опубликованной после первой мировой войны, исследовал (как говорит подзаголовок) «морфологию космической истории», т. е. рождение, развитие и смерть цивилизаций, которые следуют друг за другом в истории. Рассматривая цивилизации как живые организмы, он считал неизбежным их конец и поэтому предрекал конец Западной цивилизации, которая уже достигла своего пика и над которой уже господствуют симптомы упадка. После этой работы Шпенглер публиковал преимущественно политические труды (фашистского настроя), но продолжал трудиться над второй работой, которую ему не удалось за-

==56

Η;. Аббаньяно. Мудрость философии

вершить до смерти (1936) и которая будет им озаглавлена «Urfragen», т. е. «Основополагающие вопросы».

Этими основополагающими вопросами являются вопросы, касающиеся происхождения и последней природы человека во всех ее аспектах и во всех ее отношениях с миром. Шпенглер излагает их на манер Ницше посредством рассуждений, состоящих из отрывочных наблюдений и мыслей, но не обладающих бодростью и поэтическим вдохновением, свойственным Ницше. По его задумке это изложение составляет «морфологию человека», которой была предпослана «морфология истории», ставшая темой «Заката Европы», оправданием и основанием которого она, следовательно, должна была быть. Шпенглер ставил своей целью не пересмотр своих тезисов относительно истории, а лишь окончательное их подтверждение на основе исследования природы того существа, которое живет и действует в истории, т. е. человека. Поэтому в этих фрагментах вновь появляются краеугольные понятия предшествующего труда. Человек безоговорочно подчинен судьбе, господствующей над историей. Его воля — лишь выражение судьбы, которая неисповедима и таинственна и не может быть определена, а только прочувствована и прожита. Вне человека, в природе, судьба — это то, что наука

Шпенглер

==57

называет каузальностью, и она является неизбежной необходимостью, которая связывает природные факты между собой. Внутри человека судьба сохраняет свой непостижимый лик, и ее истолкования диктуются лишь страхом. На самом деле человек — лишь эпизод универсальной судьбы, и его трагедия теперь близится к концу: его благородство состоит исключительно в осознании этой самой судьбы.

Над всеми «вопросами» Шпенглера доминирует эта фундаментальная тема. Жизнь — случайная форма «бесконечного становления» и, следовательно, преходящий феномен, связанный с историей нашей планеты; таинственный факт, в основе которого, считает Шпенглер (вместе с древним Гераклитом), лежит противоречие между огнем и холодом. Она как бы пламя, которое борется против холода, т. е. против смерти. Направление пламени — простирание жизни в будущее, а его движение — история. В человеке, являющемся искрой живого пламени, дуализм огня и холода предстает как дуализм Я и «мира», из которого вытекают все другие различия: чувство и восприятие, душа и тело, пространство и время и даже принадлежность к дворянству и духовенству. Но как преходящий продукт универсального становления Я — не индивидуальная реальность, а лишь экземпляр истинного индивида,

==58

Η. Аббанъяно. Мудрость философии

каковым является вид. Человек как экземпляр вида испытывает ужас одиночества и стремится к общению, чтобы избежать этого ужаса. Страстное желание, устремленность, агрессивность составляют сущность индивида, поскольку он часть универсального пламени жизни. И как пламя, которое разгорается и все уничтожает, угасает и вспыхивает вновь, жизнь не имеет цели, и не существует «смысла человечества». Цели, навязываемые моралью, являются лишь выражением нравов, господствующих в группе. Над этой моралью Шпенглер ставит ethos*, т. е. аристократическую этику, основанную на чувстве собственного достоинства. «Ни один народ как целостность не обладает ethos'oM, но им обладает армия, знать, класс и т. д.».