Воспитание сценического восприятия.

Восприятие есть основа всего на сцене. Ошибки в восприятии влекут 3асо"бой ошибки во всем остальном Поэтому прежде всего надо озаботиться тем, как вызывать в актере верное восприятие (несмотря на противоестественные условия «жизни на сцене»). Затем показать ему пути к этому верному, живому восприятию. И, наконец, приучить его к нему — сделать творческое восприятие его второй природой.

В жизни мы все время воспринимаем. Но мы об этом не думаем. Воспринимается — само собой. Таким же процесс восприятия должен быть и на сцене: непроизвольным и вытекающим из необходимости жизни среди всех обстоятельств пьесы.

Чтобы сохранить его во всей природной чистоте, не засоренным самонаблюдением и рассудочностью, прежде всего стараешься не произносить слова «восприятие. Как будто его и не существует на свете.

И второе: беда актера заключается совсем не в том, что он не способен воспринимать или не умеет воспринимать — его воспринимающий аппарат в полном порядке, и поправлять тут нечего. Беда заключается в том, что он воспринимает совсем не то, что нужно.

Он воспринимает публику, закулисную сторону сцены и т. д., а не то, что ему нужно по ходу пьесы.

И все-таки ни словом, ни намеком нельзя говорить «актеру об этой беде. Надо постараться незаметно отвести от нее, и все тут.

Тут очень помогают все те же несложные слова: Не торопитесь... Вам еще не хочется... Вы еще не увидали, не услыхали... Все верно... пускайте... Не вмешивайтесь...»

Нередко их оказывается достаточно, чтобы восприятие актера перешло с публики на партнера, из зрительного зала — на сцену.

В начальных занятиях с учениками, чтобы укреплять в них веру в правильность их восприятия, после окончания этюда обычно спрашиваешь о партнере или партнерше: а кем она вам показалась?

При взгляде на партнершу всегда мелькнет что-то: близкая, далекая... родная, чужая... приятная, неприятная... Можно отдаться этому чуть мелькнувшему, а можно прозевать его, и оно потухнет.

Если ученик задержал себя, засомневался и получилась некоторая -неопределенность в отношениях, то на вопрос: «Кем она вам показалась?» — он и не сразу ответит.

- Не знаю... Не понял, - скажет он наконец.

- Ну, однако! Может быть, матерью?

- Нет, какой матерью?

Раз он так категорически запротестовал (а запротестовать нетрудно: партнерше лет семнадцать-восемнадцать), значит, в глубине сознания было какое-то определенное впечатление, только он его пропустил и не дал развиться. Провоцируешь дальше:

- Может быть, бабушкой? Он на это засмеется.

- Ну, сестра, может быть?

- Да, уж скорее сестра... младшая сестра.

- А она все-таки, кажется, вас в руках держит? Это опять провокация, и в противовес этим, явно неверным предположениям, у него выплывает и определяется более точно то, что в первое мгновение он совершенно пропустил.

- Меня в руках?! Она-то?!..

- Вот видите. Выходит, что вы с первого мгновения почувствовали, кто она вам, только почему-то не отдали себя верному побуждению.

Он несколько обескуражен и приятно удивлен.

- Как видно, так.

- Конечно, так. Это вам наука. У вас все внутри было готово в одно мгновение, а вы не поверили себе, засомневались, не отдались своим впечатлениям и своим позывам. Оно и пропало.

Верьте, верьте себе. Не контролируйте, отдавайтесь без оглядки.

Так, раз от разу сеешь и выращиваешь веру в это «чуть мелькнувшее», «показавшееся». А точнее говоря, во что верю? В восприятие! Что-то «мелькнуло», что-то «показалось» — это ведь значит, что я что-то уже вос­принял.

Или еще. Этюд прошел хорошо — все ясно, понятно, верно, а все-таки спросишь: а что она от вас хотела, как вам показалось? Что-то она хитро улыбалась...

- Нет,— возразит ученик,— она просто стеснялась. Ей было неловко.

И так, задавая подобные вопросы, наводишь ученика на то, что он невольно оглядывается, вслушивается, «вчувствуется» в партнера и в обстоятельства все лучше и лучше, все тоньше -и тоньше, все свободнее и свободнее.

Теперь остается только терпеливо доделать до конца начатое: надо 'путем длительных упражнений приучить ученика к этому верному самочувствию — чтобы, едва он переступал порог сцены, у него неминуемо возникало нужное состояние.