Переход к рынку

 

Экономическое и социальное положение. Организационные условия рынка и их реализация. Финансовый и инвестиционный потенциал. Межбюджетные отношения. Привлекательность района для предпринимательства.

В силу большой отдаленности, малой заселенности и недостатка капиталов Дальний Восток испытал особенно тяжелые последст­вия кризиса 90-х годов, имеет худшие стартовые условия реформ по сравнению с другими районами и заметно задерживается с их проведением.

Сложилась крайне неблагоприятная экономическая ситуация, существенное преодоление которой в короткий срок не просмат­ривается. Спад производства в промышленности (на 60%) и в сельском хозяйстве (на 55%) был гораздо ощутимее, чем по стра­не в целом. Главная причина - резкое обострение неплатежей предприятий, обвальное сокращение инвестиций, отсутствие за­казов, дефицит энергии и сырья. Хотя по индексам уровня эконо­мического развития Дальний Восток имеет средние и вышесред­ние душевые показатели валового регионального продукта.

Сильное отрицательное воздействие на экономику оказывают удорожающие факторы, в первую очередь, энергетический и транспортный. Выравнивание внутренних цен в России на энер­гоносители с мировыми привело к необходимости больших дота­ций из федерального бюджета на энергоснабжение регионов Дальнего Востока. Доставка кузнецкого угля и сибирских нефте­продуктов удорожает их в несколько раз. Завоз импортных това­ров из Японии обходится в 3—5 раз дешевле, чем продукция из Центральной России. Это толкает Дальний Восток на переориен­тацию с внутрироссийского на внешний рынок, правда, пока без заметных успехов.

Уровень рентабельности в промышленности района снизился за 1995-1998 гг. с 4,2 до - 1,4% (в стране - с 7,4 до - 0,2). Удельный вес убыточных предприятий значительно выше, чем в среднем по стране, и возрос с 49% до 60%. Депрессивность экономики затро­нула почти все ранее развитые регионы, а в других усилилась сла-боразвитость. При этом в лучшем положении (вопреки всем ры­ночным правилам) оказались регионы с моноспециализацией.

Сложившаяся ситуация затруднила структурную перестройку, которая фактически здесь не начиналась. Экономическая жизнь оживляется лишь в немногих «точках» сверхприбыльного освое­ния природных богатств — нефти, газа, алмазов и т. п., но и там по-настоящему не задействованы крупные проекты. Хотя объем иностранных инвестиций на одного жителя примерно на 1/3 пре­вышает среднероссийский показатель.

Парадокс: по доле экспорта в России (4—4,5%) район, сосед­ствующий с крупными потенциальными потребителями его про­дукции, все еще уступает доле по населению. Правда, за 1992-1997 гг. в результате тенденции замены дорогих внутрироссийских связей выгодными внешними объем экспорта возрос почти в 1,5 раза (древесина, нефтепродукты, рыба, вооружения и др.). Но это должно происходить наряду с ростом поставок на наш внутренний рынок. Одновременно наблюдается засилие иност­ранных товаров (доля импорта почти вдвое превышает экспорт­ную). Более высокие показатели внешнеторгового баланса в рас­чете на 1 жителя (в сравнении со среднероссийским) имеют Хаба­ровский край, Сахалинская и Магаданская области, причем в двух первых экспорт промышленной продукции интенсивнее, чем по стране.

Пока еще открытость Дальнего Востока в экономических свя­зях с соседями не принесла ему существенных выгод. Во внешне­торговой сфере велико присутствие криминальных элементов, распространены бросовые цены, при отсутствии строгого валют­ного контроля идет большая утечка капиталов за границу. Внеш­няя торговля именно теперь все больше приобретает колониачь-но-сырьевой характер. Частный капитал, особенно иностранный, допускает расхищение природных богатств, в прибрежных мор­ских водах наблюдается широкое браконьерство.

Поэтому возникла тяжелая социальная обстановка. В 7 регио­нах из 10 уровень общей безработицы выше, в том числе в 5 — зна­чительно выше, чем в целом по стране. Так, в Еврейской автоном­ной области она составляет почти 24%, Магаданской, Камчат­ской, Сахалинской, Амурской областях — 17-18%.

Хотя душевые доходы в месяц на 12% выше общероссийских (средняя номинальная заработная плага — на 55%), но превыше­ние потребительских цен на средства жизнеобеспечения, вклю­чая продовольственные товары, гораздо значительнее. Диском­фортные природные условия проживания не только не компен­сируются доходами и ценами, но последние сами стали факто­ром дискомфорта для населения, значительно утяжеляя их жизнь.

Если, например, в Западной Сибири есть два богатых региона — с доходами около 4 прожиточных минимумов на человека и три благополучных - с 2-3 минимумами, то на Дальнем Востоке нет ни тех, ни других. Все его субъекты Федерации относятся к бед­ным регионам - не более 1,5-2 прожиточных минимумов. В Ев­рейской автономной области и Сахалинской области на одного жителя приходится менее 1,5, а в Чукотском и Корякском авто­номных округах — менее 1 минимума. В 6 регионах — Республике

Саха (Якутия), Приморском крае, Амурской, Камчатской, Мага­данской и Сахалинской областях - более 30% населения имеют де­нежные доходы ниже величины прожиточного минимума.

Регионы Дальнего Востока отличаются повышенной крими­ногенной ситуацией. Сложившаяся экономическая и социальная обстановка в стратегически важном районе является крайне не­нормальной, чреватой угрозой национальной безопасности и должна быть переломлена в кратчайший срок при активном со­действии государства. Важную роль в этом может сыграть полно­мочное представительство Президента России в Дальневосточ­ном федеральном округе.

По сравнению с Сибирью район отличается более благоприят­ной экологией. Здесь почти нет промышленных предприятий с вы­сокими вредными выбросами и стоками. Однако требуются меро­приятия по предотвращению и ослаблению действия стихийных природных сил (защита почвы от вымывания наводнениями и т. д.). На Дальнем Востоке экономическая реформа протекает явно замедленно, особенно в части институциональных преобразова­ний и управления освоением территории, что, однако, нельзя во всех случаях считать неоправданным.

Доля района в России по числу приватизированных пред­приятий и объектов (3%) вдвое уступает доле по валовому реги­ональному продукту (6%). Это — самый «государственно собст­венный» макрорегион. Здесь наибольшее количество занятых (46,5%) в государственном и муниципальном секторе, чем где-либо в стране (РФ — 38%). Наряду с Европейским Севером на­блюдается сдержанное развитие частных предприятий (35% за­нятых против средних 43%). Это вполне закономерно и вызвано необходимостью государственного воздействия на экономику осваиваемого окраинного района. Ибо создание ряда предпосы­лок рынка, например, его мощной инфраструктуры, неподъем­но для «частника» (иное дело - обустроенный европейский ре­гион). По данным ДВНИИ рынка, государственные предприя­тия по ряду показателей (производительность труда, удельные затраты, рентабельность и др.) превосходят смешанные и част­ные. Но, с другой стороны, недооценивается значение корпора­тивных коммерческих структур, в том числе на государственном уровне. Удельный вес акционерных обществ в основных фондах экономики Дальнего Востока — менее 45% (низшая группа реги­онов), тогда как в Сибири - гораздо больше (высшая группа).

Все же рыночная инфраструктура постепенно расширяется. Действуют 460 кредитных организаций (с филиалами), или 5,7% в России, — это больше, чем в таких районах, как Европейский Се­вер, Северо-Запад, Волго-Вятский район, хотя меньше доли рай­она по валовому региональному продукту.

На Дальнем Востоке не проявляются явно позитивные ры­ночные факторы, прежде всего конкуренция на рынке из-за ши­рокого распространения препятствующих ей региональных и ме­стных форм монополизма в производстве и обращении товаров. Деструктивных собственников здесь относительно больше, чем в других регионах, а конструктивных — меньше. Усугубляет поло­жение попытка внедрить «стандартную» модель рынка без долж­ного учета региональной специфики. Например, усиленное стремление провести конверсию ВПК силами самих предприя­тий не дает положительных результатов из-за отмеченной выше их тесной зависимости от научно-технической базы западных районов (где создаются образцы выпускаемых изделий).

За рубежом на малоосвоенных территориях особенно велика роль прямого государственного регулирования. Так, государст­венная корпорация долины реки Теннесси (США) создала там крупнейший энергопромышленный комплекс, что служит при­мером и для хозяйствования на Дальнем Востоке. При ограни­ченности частных капиталов, в том числе иностранных, государ­ство могло бы с большим эффектом участвовать в реализации фе­деральных социально-экономических программ стратегически важного, перспективного и ныне бедствующего района. Целесо­образно создавать государственные корпорации в горнорудной, лесной, рыбной промышленности, на транспорте, в строительст­ве (типа прежнего главка — Дальстроя) и др.

Повышенная доля государства в пакетах акций совместных предприятий послужит и эффективным средством государствен­ного контроля за положением важнейших отраслей.

Большая убыточность экономики пагубно сказалась на состо­янии региональных финансов и межбюджетных отношений. Снизив с 3,4 до 0,4% удельный вес по прибыли в стране, Дальний Восток в 1998 г. понес уже 9% общероссийских убытков. Не считая Се­верного Кавказа, он имеет наименьшую величину прибыли на од­ного жителя. Поэтому его доля в России и по налоговым поступ­лениям, и по инвестициям (4—5%) — одна из минимальных, зна­чительно уступая (первый показатель) доле по населению. То же

относится к привлечению банками финансовых ресурсов и выда­че кредитов. Таким образом, на Дальнем Востоке бедны не толь­ко его население, но и экономика.

Из-за больших социальных, энергетических, транспортных и других затрат макрорегиону требуется внушительная финансовая помощь федерального центра. Поэтому поступления из феде­рального бюджета в бюджетных доходах регионов здесь весьма

значительны.

В Магаданской, Амурской, Сахалинской, Камчатской облас­тях они составляют от 25 до 35% (группа нижесредняя), а в Чукот­ском, Корякском автономных округах и Еврейской автономной области — более 35% (низшая группа). Только Приморский и Ха­баровский края имеют среднюю бюджетную обеспеченность (от 15 до 25% поступлений из федерального бюджета), а Республика Саха (Якутия) — даже выше средней (5—15%). Но эта республика находится на особом режиме бюджетных взаимоотношений с центром (например, добилась очень большой доли от экспортной выручки за алмазы), и если бы не льготы, она оказалась бы как минимум в группе нижесредней обеспеченности.

Идет поиск источников самофинансирования экономики и стимулов инвестирования. Так, для реализации региональных программ по Дальнему Востоку, Забайкалью и Якутии образова­ны специальные фонды регионального развития, пополняемые по мере осуществления самих программных мероприятий. С це­лью обеспечения гарантий иностранным и отечественным инвес­торам создан залоговый фонд природных ресурсов, объектами которого являются лесные массивы, месторождения золота, же­лезной руды, угля, облицовочного камня.

Существенно пополнить казну может прибыль упомянутых выше государственных отраслевых корпораций, которая прежде всего инвестировалась бы в приоритетные программы развития района (ныне почти все бюджетные инвестиции идут только в со­циальную сферу).

В переходный период Дальний Восток испытывает проблемы

с предпринимательским климатом.

Половину его регионов можно отнести к категории средней привлекательности для инвесторов и предпринимателей. Это -Сахалинская и Камчатская области, Приморский и Хабаровский края. В группе высокого и очень высокого рангов нет ни одного региона, а в группе вышесреднего - находится лишь Республика Саха (Якутия). Зато нижесреднюю и низкую привлекательность имеют 3 региона — Магаданская и Амурская области и Еврейская автономная область. Таким образом, в настоящее время Дальний Восток в целом характеризуется средней степенью благоприятно­сти инвестиционно-товаропроизводительного климата.

При этом основным позитивным фактором выступает природно-ресурсный потенциал, прежде всего для Якутии, Сахали­на, Приморья, Хабаровского края, Амурской области и Еврей­ской автономной области. Неблагоприятное воздействие оказы­вают низкий экономический и финансовый потенциал (осо­бенно Сахалинская, Камчатская, Магаданская области и Ев­рейская автономная область) и ход реформ (Якутия, Хабаров­ский край, Амурская область и др.).

К сожалению, активно не задействован даже такой механизм привлечения инвестиций, как соглашения о разделе продукции при эксплуатации недр; заключены только 2 соглашения — по нефтяным проектам «Сахалин-1» и «Сахалин-2», не вступившие в действие к концу 2000 года.

Повышение рейтинга дальневосточных регионов в предпри­нимательском климате зависит от общего оздоровления эконо­мической и социальной обстановки. Для этого прежде всего тре­буется решить такие острые проблемы, как:

• стимулирование притока капиталов на Дальний Восток в ближайшие годы;

• создание хозяйственно-рыночного «плацдарма» (формиро­вание корпораций, инфраструктуры рынка и т. д.) прежде всего в госсекторе;

• активизация потребительского спроса населения путем су­щественного повышения личных доходов;

• задействование законодательных основ освоения террито­рии (закон о соглашениях о разделе продукции и др.);

• введение государственного регулирования уровня транс­портных и энергетических тарифов;

• уточнение категорий нуждающихся и особенно нуждающих­ся в государственной поддержке регионов для правильного тер­риториального распределения трансфертов и другой финансовой помощи центра;

• ориентация на оптимизацию участия макрорегиона во внутрироссийских и внешних экономических связях.