Глава 7. Сара швырнула на пол журнал «Пипл».

 

Сара швырнула на пол журнал «Пипл».

– Какое мне делодо проблем Кину Ривза? Мэри Бет, зачем ты подписалась на этот журнал?

– Видно, в моей жизни недостаточно мусора!

Сара лежит на спине на зеленом кожаном диване, подложив под голову руку и подняв колени. Она вытягивает обе руки.

– Мне нужно размяться. Хочешь со мной побегать?

Мэри Бет, скрестив ноги, сидит на выцветшем восточном ковре спиной к журнальному столику. Она отрицательно качает головой.

– Ни в коем случае! Я вечером по городку не бегаю.

Она ставит ноги прямо и тянется за журналом.

– Так что там говорят про Кину Ривза?

Сара смотрит на паутинку трещинок на низком белом потолке.

– Ты видела ту девушку в новостях? Это так ужасно! Я не могу ходить мимо того места, где ее убили. Там по всем кустам натянули желтую ленту, чтобы отгородить кусок лужайки, где ее нашли. Вчера я там видела двух студентов с фотоаппаратами. Они снимали место убийства.

– Отвратительно! – бормочет Мэри Бет.

Она скрутила журнал вместо того, чтобы его открыть.

– Я этого не понимаю. Во Фривуде никогда не случалось ничего подобного.

– Именно так все время и говорят в местных новостях.

– Я никогда не смотрю местные новости.

Мэри Бет прислонилась спиной к столу. Зевнула.

– Ну почему я всегда так устаю? Может, оттого, что приходится работать ради хлеба насущного?

– Та бедная женщина была убита три дня назад, а у полиции до сих пор нет ни одной зацепки. Это страшно, тебе не кажется? Мне каждое утро приходится проходить мимо. И меня бросает в дрожь каждый раз.

– И ты еще хочешь побегать вечером?

Мэри Бет постучала скрученным журналом по коленям, обтянутым линялыми рваными джинсами.

– Гораздо безопаснее оставаться дома и толстеть.

Сара нахмурилась.

– Конечно!

Она вспомнила ту жуткую передачу по телевидению и ее охватила дрожь. Она видела, как с Круга на носилках уносили тело в черном пластиковом мешке. Видела мрачных полицейских, отказывавшихся отвечать на вопросы.

– Как твои занятия? Тебе нравится?

Вопрос Мэри Бет вывел Сару из задумчивости.

– Угадай, кто ведет у нас семинар? – спросила, просияв, Сара.

– Не могу гадать. Я никого не знаю на факультете психологии.

– Профессор Нудинг.

– Прости, не поняла?

– Профессор Нудинг. Он ведет семинар. Интересная фамилия для профессора! Наверное, от слова «нудеть».

Мэри Бет рассмеялась.

– И он оправдывает свою фамилию?

Сара рывком поднялась и села, свесив ноги на пол.

– Отчасти. Интересно, если бы твоя фамилия и в самом деле была Нудный и ты решила стать профессором университета, стала бы ты менять фамилию? Ты не представляешь, как мне трудно сохранять серьезное лицо каждый раз, когда мне приходится называть его профессором Нудингом!

Мэри Бет подергала пластмассовую заколку в волосах над ухом.

– У меня была учительница по ботанике по фамилии Трав. Грета Трав. Нам всегда казалось, что это псевдоним.

Сара хихикнула.

– Ее должны были назвать не Грета, а Айва, к примеру.

– Я думала, что у меня в жизни все будет гораздо легче.

Мэри Бет щелкнула заколкой. Выражение ее лица изменилось. Она опустила глаза на ковер.

– Ты меня знаешь. Я всегда выбираю самый легкий путь. Наверно, именно поэтому я и осталась во Фривуде. Ты использовала свой шанс, переехала в Нью‑Йорк. Попыталась заняться чем‑нибудь трудным.

Сара коротко и горько рассмеялась.

– Попыталась, но мне это не удалось. Похоже, что я всегда связываю свои решения с парнями.

Она встала и прошла через комнату в кухню.

– Я выпью диетической кока‑колы. Тебе принести?

– Нет, спасибо.

Сара вернулась в комнату и поднесла к губам красно‑белую баночку.

– На первом курсе я приехала в Мур‑колледж из‑за Майкла. По окончании колледжа я уехала из Фривуда из‑за Рика. А теперь я вернулась из‑за Чипа.

Она изложила это бесстрастно, как инвентаризационный отчет.

– Но я‑то никуда не уезжала! – воскликнула Мэри Бет. – Посмотри на эту квартиру! Такое ощущение, словно я все еще учусь в колледже.

Она указала на плакаты, висевшие над диваном. Джим Моррисон и «Дорз» в Филморе, оранжево‑красный плакат 1967 года. Сбоку от него Кейт Херинг в трех незамысловатых танцевальных позах на чисто‑желтом фоне.

Сара оглядела комнату. Рядом с диваном и журнальным столиком, которые подарили родители Мэри Бет, когда заново отделывали свой дом в «Нежных веточках», стояли еще две бежевых скамеечки для ног – вот и вся мебель. На противоположной стене висела белая книжная полка, на которой стоял двенадцатидюймовый телевизор. На ней также стояла стереосистема. Остальное пространство было забито лазерными дисками, книжками в мягких переплетах и кучей журналов.

Сара не могла не рассмеяться.

– И в самом деле, очень напоминает нашу комнату в общежитии, – согласилась она. – Или ту квартиру, которую мы снимали на Хай‑стрит, когда были на последнем курсе. А где же водяная кровать?

Мэри Бет мрачно сидела, положив подбородок на руки.

– В ней образовалась течь. Мне пришлось плыть, спасая свою жизнь. Иначе я до сих пор спала бы на ней. Подумай только, я досих пор слушаю «Пинк Флойд»! Такое впечатление, что я никогда не стану взрослой!

Резким движением головы Сара откинула назад темные волосы.

– Но у тебя, по крайней мере, есть работа! А я‑то и впрямь снова студентка!

Она попыталась придумать способ сменить тему. За последнее время произошло столько событий: возвращение в студенческий городок, встреча с Мэри Бет. От всех этих волнений Сара совершенно забыла о склонности подруги жалеть себя. Она знала, что в действительности Мэри Бет была далеко не так несчастна, как ей казалось. Просто у нее был такой способ сосредоточить разговор на себе.

Мэри Бет любила, когда ей сочувствовали, любила, когда ее друзья заботились о ней. Студенческая дружба девушек в значительной степени основывалась на том, что практичная и совершенно земная Сара присматривала за эмоциональной и впечатлительной Мэри Бет.

Однако сейчас, похоже, ситуация стала обратной. Сара переживала один из критических моментов своей жизни. Она нуждалась в заботе. И Мэри Бет проявила себя настоящим другом. Но это ее напрягло. Обе подруги были очень рады встрече, им хорошо было вместе, но они обе чувствовали, что их отношения изменились. И пока никто из них не знал, каковы будут в дальнейшем их роли.

– Что касается работы...

Мэри Бет протянула руку и взяла у подруги баночку колы. Сделав глоток, она вернула ее Саре.

– Ходила ли ты к декану Кону?

Сара кивнула.

– Я была там вчера, после семинара. Его не было на месте. Секретарь сказала, что доктора Кона неожиданно куда‑то вызвали и он уехал. Я думаю, через несколько дней декан вернется.

– Ты попробуешь зайти еще раз?

– Ну да. Работать всего три дня в неделю, да еще неполный день – это меня вполне устраивает. Эти деньги мне очень пригодятся.

Она махнула свободной рукой.

– Что же касается того, каково снова быть студенткой – я не могу себе позволить купить даже скамеечку для ног!

Мэри Бет не могла не улыбнуться.

– Знаешь, – продолжала Сара, снова опускаясь на диван. – Когда я выходила из административного здания, я услышала, как в коридоре двое ребят говорили о декане. Они называли его «Мильтоном‑Монстром».

Мэри Бет осуждающе покачала головой.

– Это нехорошо! Очень нехорошо.

– Ну, в некотором смысле он похож на голливудского монстра, не правда ли? Он такой громадный и выглядит угрожающе. Да еще эти седые волосы, которые стоят дыбом, словно его только что током дернуло.

Сара отпила из банки большой глоток.

– Ребятишки порой очень жестоки.

– Я слышала, что он хороший человек. Есть сплетни, что он был три раза женат.

Мэри Бет вздохнула.

– Веришь ли, в нашем офисе у сотрудников нет лучшего занятия, как только сплетничать о Мильтоне Коне!

– Довольно грустно! – согласилась Сара.

Она повертела в руках банку.

– Знаешь, на кого я наткнулась на ступеньках библиотеки? На Лайама. Ты его знаешь – это профессор О'Коннор.

Зеленые глаза Мэри Бет вспыхнули.

– Ты называешь его Лайамом?

Сара рассмеялась. Она почувствовала, как кровь прилила к ее лицу и поняла, что краснеет.

– Ну, он меня об этом просил!

Заинтересованная Мэри Бет поближе наклонилась к ней.

– Так ты поздоровалась с Л айамом? И он тебя вспомнил?

Сара кивнула.

– Да. Я была очень удивлена. Он помнит, как меня зовут. Он... Он сказал, что у меня удачное имя. Потому что оно означает «Утро».

– Так «Сара» означает «утро»?

– Нет. Морган. Он сказал что‑то насчет того, что утро является хорошим началом.

Сара опустила глаза.

– Мне кажется, он флиртует со мной!

– Ну и ну! – пробормотала Мэри Бет.

Неожиданно. Сара пожалела, что упомянула о Лайаме. Ей показалось, что она слишком сильно открылась подруге. Что, если Мэри Бет догадается о ее сокровенных мыслях? Что, если она поймет, как много Сара думает о Лайаме?

Саре не хотелось, чтобы ее дразнили из‑за Лайама. В сущности, и дразнить‑то было не из‑за чего. Она просто поняла, что думает о нем, что до сих пор чувствует, как его рука дотрагивается до ее волос, чувствует ласковый взгляд его карих глаз.

Ну и что с того?

– Тогда в ресторане он явно флиртовал с тобой, – сказала Мэри Бет, подвинувшись и обхватив руками колени.

Сара с невинным видом спросила:

– Ты так думаешь?

Щеки ее все еще немного горели.

– Но, конечно же, он флиртует со всеми.

– Откуда ты знаешь? – спросила Сара, чуть ли не защищая его.

– Ну, он флиртовал со мной, когда я снимала его на видео. Ты лее понимаешь. Есть в нем этакое ирландское обаяние. Про таких еще иногда говорят: «Седина в бороду, бес в ребро».

«Она права», – подумала Сара.

Я думала о нем целую неделю. Думала о том, как он на меня смотрел, как читал мне старинные стихи, как держал мою руку.

Для него это обычная манера держаться.

Знаменитое ирландское обаяние.

Конечно, он ведет себя так со всеми. С чего я взяла, что ко мне он отнесся как‑то по особому?

Девушка откинула назад волосы, словно отгоняя от себя подобные мысли.

И не Мэри Бет, а я сама никак не повзрослею. Я просто все еще молоденькая студентка‑хохотушка. Двадцать четыре года, и все еще способна увлечься красивым профессором.

Мэри Бет выпрямилась. Лицо ее стало серьезным.

– Так что насчет Чипа?

– А? – откликнулась Сара.

Она все еще думала о Лайаме, представляя его на ступеньках библиотеки. Сияющие карие глаза смотрят на нее. Ветер треплет его темные волосы.

– Ты собиралась мне все рассказать. О Чипе, – настаивала Мэри Бет, отбросив журнал в сторону. – Давай, Сара. Не томи. Так почему ты рассталась с Чипом?

Сара вздохнула.

– Ну... он попытался меня убить.