Согласие и несогласие с прочими исследователями.

 

Книга Анны Гейфман соглашается со многими исследователями. Например, рассматривая психологические портреты террориста, Гейфман говорит о часто встречающихся лицах «с нарцистическими и пограничными отклонениями личности». Данные суждения мы также можем увидеть у Jerrold M. Post, «Terrorist Psyho-logic» и Laquer, Terrorism.

Анна Гейфман в своей работе упоминает тот факт, что ни одной монографии о волне террора в период правления Николая II (1894-1917) не существует. Отсутствовали и серьезные исследования данного периода. Таким образом, найти оппонента среди авторов, занимающихся данной проблемой, является не самой легкой задачей.

О.В. Будницкий – доктор исторических наук, специализирующийся на XIX – XX веке, - высказывается в своей книге по работе Анны Гейфман:

«Мне представляется, что негативное воздействие на труд Гейфман оказало то, что обычно инкриминировалось советской исторической науке — идеологическая установка. Для нее революционеры — только экстремисты, использующие любые средства в борьбе против легитимной власти. Симпатии Гейфман всецело на стороне этой власти, которую она иногда упрекает задним числом за неприятие своевременно жестких мер. Временами кажется, что автор смотрит на события из окна Департамента полиции.»[7]

В монографии Будницкого впервые в отечественной историографии предпринята попытка выработать концепцию истории терроризма в российском освободительном движении. «В работе рассматриваются взаимовлияние идеологии и практики терроризма, этические и психологические основы различных его направлений, прослеживается воздействие терроризма на российское общество и власть»[8].

Его работа является обратной стороной идей и положений Анны Гейфман. Возможно, именно поэтому, Будницкого и Гейфман можно считать в каком-то роде оппонентами.

Выводы

Выводы, к которым приходит автор уже являются новизной, так как до нее не существовало альтернативы рассмотрения данной проблемы.

Исследование Анны Гейфман в основном посвящено «террористу нового типа». Это изучение приводит к переоценке традиционных взглядов на это поколение российских экстремистов, согласно которым они кардинально не отличались от террористов XIX столетия.

Она выделяет конкретные характеристики антиправительственного движения, говорит о причинах кризиса 1905-1907-х годов, где многочисленные индивидуальные и предумышленные террористические акты против намеченных лиц играли одну из главных ролей.

Терроризм нес еще две важные функции: защищать революционное движение и вносить страх в круги правительства. «Революционеры и бомбы если и не разрушат государство, то заставят пойти на уступки обществу».[9]

С 1904 года появляется новая идея использовать экономический террор.

Акты экспроприации больше и больше сводились к обеспечению средствами себя лично. Таким образом, действия радикалов терроризировали мирное население (иногда даже бедняков и крестьян). Их презрение к идеологии, к требованиям партийной дисциплины, а также неограниченная готовность к совершению убийств «заставляет видеть в них террористов нового типа, встречающихся не только среди эсеров, но и в других группах российского радикального лагеря»[10].

Изучение революционного терроризма так, как нам преподносит Анна Гейфман, сводится к тому, что какие бы заявления не делались партиями революционного лагеря, на практике все в той или иной степени видели в терроре удобное оружие борьбы с властью. А сами террористы нового типа стремились к собственной независимости и предпочитали неконтролируемую деятельность.

Работа Анны Гейфман основана на архивах и документах, которые по праву можно считать доказательством ее позиции и точки зрения. Она лишь опирается на них, отвергая надуманные романтические идеи о террористах того времени

Рассмотрение российского терроризма начала века в мировом и историческом контексте, с учетом нестабильной ситуации в России того периода, позволяет увидеть, что в начале XX века на российской политической арене появилась совершенно неординарное поколение радикалов. Эти террористы нового типа, несмотря на свои национальные черты, являлись предтечами современного экстремизма во всем мире.