Здесь мы наблюдаем, как «генетические комитеты» фактически присваивают себе право (власть) распоряжаться жизнью чужих детей!

Аналогичные высказывания в изобилии встречаются и в другом методическом пособии по ПД, подготовленном коллективом петербургских медицинских генетиков:

«..Наличие грубых не совместимых с жизнью анатомических пороков, выявленных при ультразвуковом скрининге, является достаточным основанием для рекомендации о прерывании данной беременности….» ([26], стр. 17-18).

Следует отметить, что нарушения развития у нерожденных младенцев часто выявляются методами ПД только на поздних сроках беременности (на 16 — 22-ой неделе и позднее), но даже это обстоятельство не является препятствием для проведения абортов по результатам ПД. (При этом в специальной литературе по ПД 4- 5,5 месяцев беременности лукаво называют «ранними сроками»). Страдания, которые евгенический аборт причиняет младенцу, в ПД в расчет вообще не принимаются. Вместе с тем, весь мир обошел фильм «Безмолвный крик», в котором американские врачи с помощью ультразвуковой техники показали, что даже 12-недельный нерожденный ребенок испытывает при аборте ужасные мучения ([21], стр. 620). Что же говорить о нерожденных детях, жизнь которых прерывается на поздних сроках беременности?

Дело усугубляется еще и тем, что ряд инвазивных методов, применяющихся в ПД для анализа кариотипа нерожденного младенца, представляют определенный риск для его жизни (приводят к выкидышу) (см. выше). Этот риск (обычно не менее 0,5-2%) сопоставим с риском наличия у нерожденного младенца хромосoмного заболевания или врожденных нарушений развития [1, 18, 21, 26, 27]. Кроме того, поскольку ни один метод, применяемый в ПД, по объективным причинам, не позволяет полностью исключить получение как ложноотрицательных, так и ложноположительных результатов ([27], стр. 253-257), то, согласно статистическим законам, в число приговоренных к аборту нерожденных младенцев неизбежно попадают и здоровые дети. Следовательно, массовые мероприятия по проведению ПД в реальности неизбежно приводят к увеличению перинатальной смертности не только больных, но и здоровых нерожденных детей.

Характерно, что в изданных в России методических руководствах по ПД долю таких случаев от общего числа абортированных по результатам ПД плодов указывать не принято (обычно приводят только сводки «побед» — число выявленных больных детей) [1, 18, 27]. Речь идет о так называемой «предсказательной силе» диагностики [27]. Она определяется долями «истиных» и «мнимых» больных в общей группе, отнесенной к разряду «больные» (что, для нерожденного младенца означает направление на аборт). Таким образом, предсказательная сила = истино-больные / ( истино-больные + мнимо-больные). Можно предполагать, что предсказательная сила инвазивной ПД отнюдь не равна 100%, то есть даже этот «последний» этап не гарантирует абсолютно точного диагноза (вопреки тому, как это иногда декларируется в литературе по ПД). Рассмотрим следующий гипотетический пример: допустим, что инвазивной ПД подвергаются беременные женщины из группы риска, в которой частота хромосомных аномалий составляет 3% (судя по представленным в литературе данным ([18], стр. 316), это — обычная ситуация). Допустим, что выявляемость нерожденных детей с измененным кариотипом составляет 100%, а вероятность ложноположительных результатов (например, из-за так называемого мозаицизма ([21], стр. 147)) составляет 1%. Пользуясь правилами расчета вероятностей, легко показать, что предсказательная сила (вероятность того, что абортированный ребенок действительно будет иметь предполагаемую болезнь) в этом случае составляет не 100, а всего лишь 75% {3 / (1+3) = 3/4}. То есть, в этом случае, среди каждых 100 убитых путем евгенических абортов детей, только 75 имели бы предполагаемый «окончательный» диагноз, остальные 25 были бы здоровы. Последние могут представлять особо ценный «биоматериал» для «фетальной терапии».

В любом случае, ПД — это постоянный «источник» младенческих телец (в том числе, по-видимому, и здоровых детей). Зловещее впечатление остается от ознакомления с приказом № 144 Департамента здравоохранения г. Москвы «О совершенствовании организации пренатальной диагностики врожденной инаследственной патологии» от 04.04.2005 (и приложенной к нему инструкции), в котором тщательнейшим образом описан порядок сбора мертвых плодов (для патологоанотомического анализа), которые согласно расчетам чиновников в значительном количестве должны образовываться после евгенических абортов. Такие «сочинения» невольно возбуждают у «обывателей» подозрения о возможной связи между навязыванием массовой ПД и продвижением фетальной терапии (в сущности, формы каннибализма) в России.

История Православной Церкви знает немало примеров того, когда именно глубоко больные люди (инвалиды с детства) достигали святости и еще при жизни оказывали духовную помощь здоровым соотечественникам (один из примеров — блаженная Матрона Московская). Один из самых выдающихся и уважаемых президентов США — Рузвельт, был, как известно, инвалидом с детства (после перенесенной болезни) и всю жизнь провел в инвалидной коляске.

Тем не менее, пропагандисты массовых мероприятий ПД внушают самим себе и обществу, что рождение больного ребенка — страшная катастрофа, подрывающая физическое и психическое здоровье женщины, в то время как аборт «по медицинским показаниям» — это всего лишь операция с известным «риском», направленная на избавление женщины от этого «несчастья», а общество — от медицинского и социального «груза» (инвалидов с детства) [1, 18, 27].

Однако эти утверждения опровергаются свидетельством многих людей, не отказавшихся от своего трудного родительства. Оказывается, что дети с наиболее тяжелыми наследственными заболеваниями, которым отпущен совсем короткий срок жизни, тем не менее успевают выполнить свое жизненное предназначение. Они обладают удивительной силой смягчать сердца и пробуждать в людях способность к любви, способствуя личностному росту своих родителей. В зарубежной литературе, посвященной проблемам современной медицины, накоплен большой фактический материал на эту тему (см., например, [31]). Что касается детей с синдромом Дауна, то благодаря успехам современной коррекционной педагогики и психологии в настоящее время удается добиться впечатляющих успехов в их развитии и социальной адаптации [29].

Из-за такой политики, многие люди, под влиянием устрашающих расчетов всяческих «генетических рисков» и описаний «пороков развития», теряют свой, может быть, неповторимый шанс стать просто родителями (в том числе, и здорового ребенка), подвергая себя инвазивной ПД и евгеническим абортам. Позднее, некоторые из них будут безуспешно пытаться, за немалые деньги и с большим риском для здоровья, обрести этот шанс с помощью «вспомогательных репродуктивных технологий» (ВРТ), например прибегая к ЭКО (экстракорпоральному оплодотворению). В монографии «Новорожденные высокого риска» (2006), подготовленной в московском Центре акушерства, гинекологии и перинатологии РАМН, отмечается, что пациентками ЭКО часто становятся женщины, ставшие бесплодными из-за ранее сделанных медицинских абортов ([18], стр. 377; стр. 396-397). Таким образом, все мероприятия, направленные на возрастание числа производимых абортов в России (а, значит, и числа бесплодных женщин) очень выгодны с точки зрения «перспектив» развития ЭКО-бизнеса, так как они поставляют новых потенциальных пациенток для этого бизнеса. К таким мероприятиям несомненно следует отнести и программу ПД. Но, как указывают ведущие специалисты, 100 попыток ЭКО приводят к рождению только 15 здоровых детей (шанс родить здорового ребенка — 15%) ([18], стр. 495). При этом, в качестве «побочного эффекта», при ЭКО губятся много «запасных» эмбрионов. Кроме того, из-за многоплодия (частого осложнения при ЭКО в России) для сохранения беременности нередко приходится прибегать к жестокой (и небезопасной) операции «редукции плодов» — уничтожению «лишних» нерожденных детей непосредственно в матке женщины ([18], стр. 388). В этом случае, оставленные живыми нерожденные младенцы вынуждены развиваться среди кладбища своих целеноправленно убитых братьев и сестер. После этой жестокой операции у женщин, как отмечают специалисты, часто наблюдается «тяжелый эмоциональный стресс» (см. в книге: «Бесплодный брак», под ред. акад. РАМН В. И. Кулакова, 2006, стр. 514-533). Таким образом, с помощью ЭКО некоторым «везучим» людям удается «приобрести» ребенка ценой гибели нескольких других своих нерожденных детей. При этом, как отмечают сами специалисты, «из 100% детей, рожденных с помощью ВРТ, только у 10- 15% могут обнаруживаться значительные психоневрологические расстройства и инвалидность с детства. Как правило, эти нарушения обусловлены грубыми врожденными пороками развития и тяжелыми гипоксически-ишемическими поражениями мозга. Очень высокий процент рождения здоровых детей у ранее бесплодных супружеских пар свидетельствует в пользу использования ВРТ» ([29], стр. 98).

Обращает на себя внимание явный «двойной стандарт» в оценке репродуктологами «результатов» ВРТ и «естественной технологии» рождения людей. Когда речь идет о так называемых «золотыхбеременностях» (выражение самих репродуктологов; [33], стр. 91), достигнутых с помощью ВРТ, то вероятность 1:10 — 1:7 (10-15%) рождения ребенка-инвалида объявляется «очень высоким уровнем рождения здоровых детей» (90-95%) ([29], стр. 98). Вообще, когда речь идет о рождении ребенка с помощью ВРТ, предпочитают говорить о «шансах» ([18], стр. 496 и 523). Однако вероятность 1:250 — 1:50 (0,4 — 2%) рождения больного ребенка при обычной беременности (возникшей без помощи «репродуктивной медицины»), объявляется «высоким риском», требующим неотложной «профилактики»!

В этой связи хотелось бы подчеркнуть, что предполагаемый шанс родить здорового ребенка у женщины из группы риска, отправляемой на инвазивную ПД по результатам, например, только биохимического скрининга, обычно составляет 98% (49/50) [26]. Но она может его утратить (с вероятностью 0,5 — 2% и выше) в результате «осложнений» ПД.

Процесс воспроизводства человеческого рода, по своей природе, всегда был неминуемо связан со всевозможными рисками (в том числе, риском родить больного ребенка или потерять его после рождения). «Безопасного материнства» никогда не было и не будет, это — утопия. Но на протяжении многих веков люди находили мужество достойно справляться с этими испытаниями. Вплоть до начала ХХ века во всех народах аборт считался тяжелейшим нравственным (и уголовным) преступлением. Только в ХХ «веке - людоеде», стараниями революционеров всех мастей, искусственный аборт (намеренное убийство нерожденного ребенка в утробе матери) объявляется «правом женщины» самой решать «вопрос о материнстве». (В России такое «переименование» оказалось возможным только после установления в октябре 1917 г. революционной большевистской диктатуры). Детей стали делить на «желанных» и «нежеланных» (последних, а также тяжелобольных, согласно этой идеологии, разрешается убивать еще до рождения (в рамках реализации «репродуктивных прав»). Очевидно, эти перемены в общественном сознании говорят не об изменении сущности аборта (убийства матерью своего нерожденного младенца), а только о катастрофической нравственной деградации человечества по сравнению с предыдущими поколениями. Справедливости ради следует отметить, что с этой людоедской идеологией соглашается далеко не все современное человечество, но только его наиболее «радикальная» часть (и те, кто оказался под ее влиянием). Недаром в настоящее время во всем мире растет движение в защиту жизни нерожденных детей [32]. Этому способствует и развитие современных медицинских технологий (УЗИ и др.), позволяющих реально наблюдать жизнь маленьких людей в материнской утробе. Однако весьма активные проабортные круги (в том числе, финансово заинтересованные в «абортном бизнесе») упорно пытаются навязать свое людоедское мировоззрение всему человечеству в качестве «единственно верного учения». Не удивительно, что многие ослабевшие духовно и физически люди (в том числе, и врачи) стали воспринимать беременность как «фактор риска» ([1], стр. 5). На этом фоне в конце ХХ века появляются идеологи ПД с обещанием обеспечить рождение «заведомо здоровых детей», путем «элиминации пораженных плодов» [1] с помощью евгенических абортов! Это называется «безопасным материнством». На самом же деле, этот путь, связанный с узаконенным убийством нерожденных младенцев, как раз и грозит людям настоящими бедствиями.

Вдохновители и организаторы этих жестоких медико-социальных мероприятий, преследующих утопические цели, следуют известному принципу — «лес рубят — щепки летят». Главным образом, их волнуют «глобальные» проблемы «поиска путей повышения эффективности» служб ПД, а не напрасная гибель нерожденных младенцев (и нанесение ущерба здоровью женщин) по приговорам «перинатальных комитетов». Как пишут широко известные американские специалисты в области акушерства Уильям и Марта Сирс в одном из своих пособий для будущих родителей: «Программы пренатального тестирования — это продукт, родившийся в кабинетах чиновников, где решения принимаются с учетом воздействия на общество в целом, а не с учетом риска или пользы для конкретной женщины. Мы сомневаемся в разумности теста на альфа-протеин» (см. в книге: «Готовимся к родам», 2005, стр. 126).

И еще одна цитата из книги супругов Сирс: «Наш седьмой ребенок родился с синдромом Дауна (мы не знали об этом заранее, поскольку не делали теста на альфа-фетопротеин или тройного теста). Это чудесный ребенок, которого любят окружающие и который помог развитию личности каждого из членов нашей семьи. Несмотря на все трудности, с рождением Стивена наша жизнь стала богаче» (стр. 126).