Политико-правовые концепции французских просветителей

Страной классического Просвещения называют Францию, а одним из главных вдохновителей и лидеров французского Просве­щения был великий французский мыслитель и литератор Воль­тер (1694-1778гг.). Он не оставил после себя специальных политико-правовых трудов, не исследовал формы управления госу­дарством, но подготовил почву для последующего развития политико-правовых учений, акцентировав внимание на прин­ципах, которые реализуются с помощью институтов и проце­дур власти. Для него такими принципами являлись свобода, собственность, законность, гуманность, терпимость. Эти поли­тико-правовые ценности были самыми значимыми для Вольте­ра. Им он стремился придать наивысший авторитет. Жизнетвор­ное начало всякой свободы – свободу совести и слова – он от­стаивал в беспощадной борьбе с католицизмом, религиозным фанатизмом и мракобесием. Именно против католической цер­кви, насаждавшей невежество, суеверия, подавлявшей разум, Вольтер выдвинул лозунг «Раздавите гадину». Христианство и разум, полагал он, не могут сосуществовать одновременно. Веру в карающего Бога необходимо сохранять лишь для того, что­бы внушать непросвещенным (черни, а равно неразумным правителям) нравственный образ поведения. Отсюда крылатое изречение Вольтера: «Если бы Бога не было, то его нужно было бы выдумать».

Вольтер развил и конкретизировал понятие свобода. У него свобода в первую очередь – свобода личности, а не свобода об­щества в целом. Личной свободы не может быть без свободы слова, свободы печати и свободы совести, без устранения фео­дальных пережитков, сковывающих творческую инициативу человека, его частнопредпринимательскую деятельность, лиша­ющих права на свободу труда. Вольтер сводил свободу к неза­висимости граждан от произвола: «Свобода состоит в том, что­бы зависеть только от закона».

Свобода, по Вольтеру, должна дополняться и подкреплять­ся равенством. «Быть свободным, иметь вокруг себя только равных – такова истинная жизнь, естественная жизнь челове­ка». Но равенство понимается им только в политико-юриди­ческом смысле: одинаковость статуса гражданина, одинаковая зависимость всех граждан от закона и одинаковая защита их законом. Социальное и политическое равенство он отвергал. «В нашем несчастном мире, – писал Вольтер, – не может быть, чтобы люди, живя в обществе, не разделились бы на два класса: один класс богатых, которые приказывают, другой – бедных, которые служат».

Как уже отмечалось, Вольтер не стремился определить во всех подробностях форму управления государством. В разных ситуациях и в разные периоды государство, отвечающее потреб­ностям эпохи, может, по его мнению, выступать в различных организационных формах. Но при прочих равных условиях предпочтение отдает форме правления, сложившейся в Англии, – конституционной монархии, особенно если на троне «просве­щенный монарх». «Самое счастливое время, – считает Вольтер, – когда государь – философ».

Вольтер, ценивший свободу и равенство, воплощающие од­новременно разум и интерес, данные природой, по существу враждебно относился к демократии, народовластию. Это, по его мнению, «не для портных и сапожников». Он всерьез пола­гал, что «если чернь начнет думать, то все погибло».

Объективно идеи Вольтера имели революционный харак­тер: они ориентировали прогрессивные силы общества на лик­видацию реакционных феодальных устоев, вытеснение из мас­сового сознания клерикальных стереотипов. Но его отношение к революции было неоднозначным: оправдывая предшествую­щие революции, он вместе с тем рассуждал о нежелательности кровопролития, о пагубных последствиях гражданской войны, хотел верить, как и многие французские просветители, что фео­дальное общество можно реформировать, как только страной начнет управлять высокоученый нравственный самодержец.

Другим крупнейшим теоретиком и деятелем французского Просвещения был Шарль Луи де Монтескье (1689-1775гг.), кото­рому по праву принадлежит роль наиболее последовательного систематизатора в юриспруденции того времени.

В его учении весь политико-правовой материал был рас­смотрен как некое целое, составные части которого находятся в исторической взаимосвязи и взаимодействии. Это позволило ему описать причины, вызывающие изменения в законодатель­стве и нравах общества и государства, и, обобщая накоплен­ный предшественниками материал, выявить законы истории, установить, что ход истории определяется не божественной волей и не случайным стечением обстоятельств, а действием со­ответствующих закономерностей.

Достижения Монтескье в развитии политико-правовой мысли во многом определяются его передовыми для того вре­мени методами познания государственно-правовых явлений. Феодально-религиозным догмам о божественном происхождении монархической власти и всех феодальных установлений он противопоставил рационалистическую, по сути дела материа­листическую, теорию общества и государства, морали и даже самой религии – деизм (идея «естественной религии», религия разума).

Эмпирические методы исследования в трудах Монтескье дополняются применением принципа историзма и сравнитель­ного анализа при изучении общества. Иначе говоря, он стре­мился понять политико-правовой мир при помощи науки.

Исходя из признания закономерного характера историчес­кого развития, Монтескье при изучении материалов по исто­рии законодательства пришел к выводу, что законы государ­ства также не являются продуктом произвольной деятельности законодателей или простой проекцией естественных законов, вытекающих из природы человека. Они – результат закономер­ного воздействия факторов общественного развития на право­творческий процесс. Именно эти факторы обусловливают по­ведение законодателя и проявляются в том, что Монтескье на­звал «духом законов» (отсюда название его главного труда). Это принципиально отличало учение Монтескье от других ес­тественно-правовых доктрин, выводивших право из абстракт­но понятой природы человека, неизменной и вечной.

На общий дух, нравы и законы нации, по Монтескье, воз­действует множество причин. Эти причины делятся на две груп­пы: физические и моральные. Физические причины определя­ют общественную жизнь на самых первых порах, когда народы выходят из состояния дикости. К таким причинам относятся: климат, состояние почвы, размеры и положение страны, чис­ленность населения и др. Кроме того, полагал Монтескье, «за­коны очень тесно связаны с теми способами, которыми различ­ные народы добывают себе средства к жизни». Ведущую роль среди физических причин Монтескье отводил географическим факторам. Такая постановка вопроса ориентировала полити­ческую мысль на выявление объективных причин государства и права.

Моральные причины вступают в действие позднее, отме­чал Монтескье, с развитием цивилизации. К их числу относят­ся: принципы политического строя, религиозные верования, нравственные убеждения, обычаи и др. Моральные причины воздействуют на законодательство народов сильнее, чем физические, и постепенно вытесняют их. Как писал Монтескье, «мо­ральные причины более влияют на общий дух, общий характер нации и должны более учитываться при выявлении общего духа по сравнению с физическими причинами». Среди моральных причин важнейшими являются принципы государственного строя. Таким образом, в своем учении Монтескье поднимается до осознания того, что историческое развитие общества пред­ставляет собой результат сложного взаимодействия объектив­ных и субъективных причин.

Монтескье уделил много внимания формам правления. Он выявил четыре типичные формы: демократию, аристократию, монархию и деспотию. Каждая из них имеет свой собственный принцип, характеризующий государственную власть относи­тельно её взаимоотношений с гражданами. Введя понятия «принцип правления» и «природа правления», Монтескье на­полнил понятие «формы государства» такими определениями, которые в последующих доктринах будут обозначены как «по­литический режим».

Центральная тема и главная ценность политико-правовой теории Монтескье, которую он отстаивает, – это политическая свобода. «Свобода есть право делать то, что дозволено закона­ми. Если бы гражданин мог делать то, что этими законами зап­рещено, то у него не было бы свободы, так как то же самое мог­ли бы делать и прочие граждане», – отмечал Монтескье. Необ­ходимым условием обеспечения этой свободы являются спра­ведливые законы и надлежащая организация государственнос­ти. С политической свободой тесно связана свобода граждани­на – чувство безопасности и возможность проявить свои спо­собности. Наилучшим способом для обеспечения и политичес­ких, и гражданских свобод является установление принципа разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную. Принцип разделения властей, согласно взглядам мыслителя, состоит прежде всего в том, чтобы они принадле­жали различным государственным органам. Сосредоточение всей полноты власти в руках одного лица, учреждения или со­словия неминуемо ведет к злоупотреблениям и произволу. По­мимо разграничения компетенции, принцип разделения влас­тей предполагает также предоставление им специальных пол­номочий с тем, чтобы они ограничивали и сдерживали друг друга. Нужен такой порядок, указывал Монтескье, при котором «одна власть останавливает другую». Идея разделения вла­стей является самой важной в политико-правовой доктрине Монтескье.

Учение Монтескье о разделении властей обладало значи­тельной новизной по сравнению с предшествующими концеп­циями. Во-первых, он соединил либеральное понимание свобо­ды с идеей конституционного закрепления механизма разделе­ния властей. Свобода, утверждал просветитель, «устанавлива­ется только законами и даже законами основными». Во-вторых, Монтескье включил в состав властей, подлежащих разграниче­нию, судебные органы. Иначе говоря, обоснование парламен­таризма как системы управления, основанной на разграниче­нии законодательных и исполнительных полномочий, было дополнено у Монтескье принципом независимости судей.

Обоснованные Монтескье идеи свободы, гражданских прав и разделения властей получили закрепление в конституцион­ных актах Франции, были положены в основу Конституции США и ряда других государств. Декларация прав человека и гражданина 1789 г., в частности, провозглашала: «Общество, в котором не обеспечено пользование правами и не проведено разделение властей, не имеет конституции». Монтескье заслу­женно считается классиком конституционализма.

С именем Жана-ЖакаРуссо (1712-1778гг.), выходца из про­стого народа, связан новый этап в развитии просветительского движения Франции – радикальный пересмотр некоторых его фундаментальных целей и идеалов. Разработанная им програм­ма коренных преобразований общественного строя выражала интересы и требования крестьянства, радикально настроенной бедноты, предусматривала утверждение идей равенства, соци­альной справедливости, народного суверенитета, законности сопротивления тирании.

Для понимания политических взглядов Руссо очень важное значение имеет его работа «Рассуждения о происхождении и основаниях неравенства между людьми», в которой, используя терминологию и общую схему теории естественного права (ес­тественное состояние, переход к гражданскому обществу и го­сударству), он дал совершенно иную трактовку естественного состояния, выработал концепцию происхождения неравенства, не имевшую аналогов в предшествующей литературе.

Руссо отделяет естественное неравенство, порождаемое различиями в физической силе, интеллекте, энергии, от искусст­венного, основанного на социальных условиях. Он показал, что первым по времени возникает имущественное неравенство как следствие установления частной собственности на землю. Со времени появления частной собственности естественное состо­яние заканчивается, на смену ему приходит гражданское обще­ство.

«Первый, кто, огородив клочок земли, осмелился сказать: Эта земля принадлежит мне – и нашел людей, которые были настолько простодушны, чтобы поверить этому или согласиться с этим, был истинным основателем гражданского общества, пришедшего на смену естественного состояния. Сколько пре­ступлений, сколько войн, сколько бедствий и ужасов отвратил бы от рода человеческого тот, кто, вырвав столбы и засыпав рвы, служившие границами, воскликнул бы, обращаясь к лю­дям: Берегитесь слушать этого обманщика! Вы погибли, если забудете, что плод принадлежит всем, а земля никому!»

В этом монологе – суть учения Руссо. Частная собственность, утверждает он, первый источник зла, она побуждает людей жить за счет других. С её возникновением происходит деление обще­ства на богатых и бедных, разгорается ожесточенная борьба. Богатые, едва успев насладиться положением собственника, на­чинают помышлять о «порабощении своих соседей».

Для того чтобы обезопасить себя и свое имущество, бога­тые хитростью и обманом навязывают большинству принять судебные уставы и создать мировые суды, учредить публичную власть. Так было образовано государство. На данной ступени имущественное неравенство дополняется новым, политическим, делением общества на правящих и подвластных. Принятые за­коны, по словам Руссо, безвозвратно уничтожили естественную свободу, окончательно закрепили собственность и ради выго­ды немногих «обрекли с тех пор весь человеческий род на труд, рабство и нищету».

Наконец, последний предел неравенства наступает с пере­рождением государства в деспотию. В этом случае все сводится к закону силы, а следовательно, как бы вновь возвращается в естественное состояние. Круг замыкается, говорил Руссо, на­род вступает в новое естественное состояние, которое отлича­ется от прежнего тем, что представляет собой плод крайнего разложения.

Каковы же пути и средства, позволяющие, согласно Руссо, выбраться из пучины неравенства, перейти в состояние свобо­ды? Прежде всего – это заключение подлинного общественно­го договора. Для этого необходимо, чтобы каждый из индиви­дов отказался от ранее принадлежавших ему прав на защиту своего имущества и своей личности. Взамен этих мнимых прав, основанных на силе, он приобретает гражданские права и сво­боды. Подчиняясь сообществу, индивид не подчиняет себя ни­кому в отдельности и, следовательно, остается «таким же сво­бодным, каким он был раньше». По Руссо, это возможно толь­ко тогда, когда верховная власть, суверенитет принадлежат народу, если господствует его истинная воля.

Народный суверенитет, согласно учению Руссо, имеет два признака – он неотчуждаем и неделим. Это значит, что сувере­нитет не может быть передан ни отдельному лицу, ни группе лиц. Точно так же он не может быть поделен между какими-либо органами. Народ как суверен, как носитель и выразитель общей воли «может быть представляем только самим собою». Руссо отвергает осуществление высшей власти через предста­вителей, выступает за прямое народоправство. Только путем непосредственного выражения воли народа, полагал он, мож­но обеспечить благо всех, которое должно быть целью всякого государства и законодательства. Благо же «сводится к двум важнейшим вещам: свободе и равенству».

Руссо осознавал, что политическое равенство граждан нельзя обеспечить, пока сохраняется имущественное неравен­ство. Однако как идеолог крестьянства он был противником обобществления частной собственности. Решение проблемы мыслитель видел в том, чтобы уравнять имущественное поло­жение граждан. Все граждане, как ему представлялось, должны обладать более или менее равным достатком. Руссо считал, что такой порядок вполне осуществим при сохранении частной собственности мелких размеров, основанной на индивидуаль­ном труде. «Нужно, чтобы все имели средства к существова­нию и чтобы никто не обогащался: вот основной принцип про­цветания нации». Труд, по Руссо, основа основ справедливого общественного устройства.

Что касается форм организации власти и методов её осуще­ствления, то Руссо не предлагал какого-либо идеального проек­та. Он считал, что такие формы и методы следует определять применительно к каждой отдельной стране, с учетом её разме­ров, исторического прошлого и т.п. Руссо допускал любую из трех основных форм правления – монархию, аристократию, де­мократию, но при этом подчеркивал обязательность законодательствования народа и его постоянного контроля за исполни­тельной властью, т.е. склонялся в пользу демократической рес­публики. Правительство должно в ней ежегодно отчитываться перед самим народом. Народ по своей воле устанавливает лю­бую форму правления и может её изменить. Он высший судия по отношению к власти и, в случае, если правители посягают на его прерогативы, вправе прибегнуть к восстанию, сместить узурпа­торов и установить новую власть в соответствии со своей волей. Но демократизм у Руссо парадоксальным образом сочета­ется с приоритетом государства над личностью. У него, как и у монархиста Т. Гоббса, государство полностью поглощает лич­ность со всеми её правами и не дает ей никаких гарантий, кро­ме участия в голосовании при формировании общей воли, лю­бое предписание которой обязательно для всех. Решение боль­шинства, по Руссо, обязательно и для тех, кто с ним не согла­сен, т.е. никаких границ общей воле он не ставит. Абсолютная власть государства распространяется у него не только на дей­ствия, но и на мысли граждан. Правда, Руссо утверждает, что подчинение общей воле не означает ограничения свободы. За­кон, по его мнению, не может быть несправедливым по отно­шению к самому себе. Но могут ли законы носить исключи­тельно всеобщий характер? Не принимает ли суверен законов, касающихся лишь отдельных категорий граждан? Руссо, про­тивореча сам себе, не отрицает этого.

Идеи Руссо оказали огромное воздействие на последующее развитие политико-правовой мысли и социально-политической практики. Авторитет Руссо был настолько высок, что к его уче­нию обращались представители самых разных течений от уме­ренных конституционалистов до коммунистов во многих стра­нах мира, в том числе в России.