БРАЧНО-СЕМЕЙНОЕ ПРАВО

В семейных отношениях важнейшим положением (неновым для германского права) было признание только гражданского брака. Брак считался не частным договором, а государственно-социальным институтом. Но заключать его полагалось путем согласного личного заявления в присутствии только гражданского чиновника. Не запрещалась и церковная форма брака, и все церковные обязанности признавались сохраняющими силу для придерживающихся этих правил. Закреплялась моногамность брака и невозможность вступить в другой брак, не прекратив предыдущего.

Брачный возраст устанавливался в согласии с требованиями гражданской дееспособности: в 21 год для мужчин, в 16 — для женщин. Подразумевалось, что отец дает согласие на брак для своих законных детей (фактически — только для женщин, поскольку мужчины в 21 год приобретали полную дееспособность). Таким образом проявление отеческой власти было значительно ослаблено.

Отношения супругов в браке регулировались традиционно, с закреплением доминирующей воли мужа. Супруги обязаны были совместно жить, соблюдать верность, поддерживать совместное хозяйство; муж обязан был предоставлять жене соответствующее ее положению содержание. Доминирующая роль мужа по-прежнему выражалась в том, что он вправе был решать по-своему все вопросы совместной жизни, выбирать местожительство. Однако такое главенство уже не было абсолютным. В частности, жена могла не подчиняться решению мужа, если оно ей представлялось злоупотреблением правом.

Женщина в браке не теряла своей дееспособности. Более того, в домашнем хозяйстве она имела преимущественное право на все действия. Сделки и юридические действия в этих пределах подразумевали согласие мужа, которое могло быть ограничено только путем специального установления опеки над женой.

ГГУ признавало режим общности имущества супругов. Другие отношения супругов по поводу имущества допускались, но для этого надо было заключать специальный брачный контракт. В течение брака муж управлял всеми имуществами семьи, включая «внесенные» женой. Однако управлять имуществом жены муж должен был «правильно», а для распоряжения ими — испрашивать ее согласия. В полном ведении жены были ее личные вещи, включая драгоценности, а также полученное в подарок, приобретенное своим трудом или самостоятельным ведением предприятия. Таким образом, система внутрисемейных имущественных отношений ГГУ была более благоприятна для женщины, хотя равенство далеко не устанавливалось.

Развод допускался только в судебном порядке и при наличии узаконенных причин (прелюбодеяние, совершение преступления, злонамеренное оставление, нарушение обязанностей брака, в т. ч. жестоким обращением с супругом). В этой части проявилось влияние протестантизма.

В значительной степени условным стал институт отцовской власти в отношении детей. Мать также обязана и была вправе заботиться о личности детей. Отец мог пользоваться имуществом детей. Сохранялась возможность отца прибегнуть в отношении своего ребенка к исправительным мерам, но они налагались не произвольно, а по решению опекунского суда.

Сохранялось различие прав законных и внебрачных детей. По отношению к матери внебрачные дети считались наравне с ее законными, по отношению к отцу — родство не признавалось. Однако внебрачные дети могли требовать от своего отца алиментов до достиженияими 16 лет. Соответственно различались и наследственные права детей. Правом на обязательную долю в наследстве пользовались только законные дети.

Германское гражданское уложение 1896 г. стало вторым, после Французского гражданского кодекса 1804 г., классическим выражением частного права эпохи Нового времени. Его особенности были особыми чертами германской правовой традиции. А общие принципы — также с классической полнотой выражали стремления к экономической и гражданской свободе на основе гражданского равенства. Вместе с тем открытый индивидуализм, присущий частному праву переходной эпохи, был сглажен стремлениями к социально-полезному праву; это предопределило значительное возрастание проявлений государственного регулирования институтов частного права.

Как еще один классический образец права эпохи, ГГУ оказало значительное влияние на кодификацию и развитие права не только в Европе, но в большей степени в других странах Азии и Латинской Америки. На основе ГГУ сложилась тем самым еще одна традиция западного права, определившая правовое развитие и Новейшего времени.

В Германии, пройдя через многие перипетии последующего законодательного обновления, реформ и деформаций, ГГУ осталось в основном действующим до конца XX в.

Пятая книга посвящена наследственному праву. Наследование по закону происходило в порядке очередности по степени родства. При наследовании по завещанию оставлялась обязательная доля законных наследников (половина доли, которую получило бы лицо при наследовании по закону).

По своему содержании и объему ГГУ считается крупнейшим из буржуазных кодификаций конца ХIХ в. Уложение оказало влияние на гражданское законодательство многих стран: Греции, Венгрии, Японии, Таиланда, Бразилии и др. С изменениями оно действует в Германии и поныне.

 

 

 

54. Определенной централизации феодальное государство Япония добилось военным путем: сёгуны из династии Токугава, в период третьего сёгуната в период XVII—XIX вв. противостояли трем низшим сословиям. Только самураям принадлежало право занимать административные посты, государственные и военные должности. Исключительно самурайским занятием была военная служба. В 1865 г. Англия и затем США добиваются ратификации сегуном неравноправных торговых договоров, на основании которых Страна восходящего солнца приравнивается в торговом отношении к полуколониальному Китаю. В 1868 г. состоялась «реставрация Мэйдзи», или «Мэйдзи-Исин». Сёгунат был уничтожен, абсолютная монархия восстановлена. Произошедшее не стало поводом для буржуазных революционных движений, они были только в зачаточном состоянии, не имели четко выраженных требований и программы действий.
В 1881 г. император принимает решение об избрании с 1890 г. парламента. Активизируется политическая жизнь общества. Создана либеральная партия (Дзию- то), которая представляла интересы небогатой буржуазии и городского населения, зажиточного крестьянства. В партию конституционных реформ (Кайсинто) вошли представители средних слоев, буржуазии, интеллигенции.
В 1885 г. формируется аппарат государственного управления по европейскому образцу. Кабинеты и министерства подотчетны императору. В 1886 г. восстанавливается Тайный совет, назначение на должности государственного аппарата проводится по строгой системе экзаменования. В 1888 г. в префектурах формируются выборные органы, приобретающие совещательные функции, но подотчетные высшему централизованному руководству. В 1887 г. был издан полицейский закон, определяющий суровые меры наказания всем, кто посягнет на государственный строй, усомнится в правильности императорских решений и создаст в стране смуту и беспорядок.

В 1889 г. вступила в действие конституция. Один из разработчиков — Хиробуми Ито предполагал, что в Японии центром конституционного правления должна стать императорская власть, олицетворявшая государство и нацию.
Новая конституция была разработана по аналогии прусской конституции 1850 г., основой стала тэнноистская идеология. В ней определено, что император царствует и правит по своей воле, воля императора имела «священную неприкосновенность». Император утверждал разработанные парламентом законы. Парламент состоял из палаты пэров и палаты представителей.
Избирательным законом определено, что в нижнюю палату избираются граждане старше 25 лет на основе имущественного ценза и ценза оседлости. Женщины и военнослужащие не получили избирательных прав. Членами верхней палаты были принцы крови, представители титулованной аристократии, крупные налогоплательщики и лица, имеющие «особые заслуги» перед императором. Срок полномочий нижней палаты определялся в четыре года, верхней — в семь лет. Министры были призваны лишь «подавать совет императору».
Привилегированное положение занимали Тайный совет, Генро (совет старейшин), Министерство двора, в ведении которого находились огромные земельные владения императора, а также верхушка армии. Тайный совет в составе президента, вице-президента и 25 советников назначался императором из высших военно-бюрократических кругов. Он был независим как от парламента, так и от кабинета министров. Ему предписывалось обсуждать государственные дела по запросам императора. Фактически каждое сколько-нибудь важное решение в государстве должно было согласовываться с членами Тайного совета, от него же исходило одобрение императорских указов и назначений. Внеконституционный орган Генро, оказывавший решающее влияние на политику страны в течение полувека, состоял из пожизненно занимающих свои места представителей знати бывших юго-западных княжеств.

Первая мировая война, сопровождавшаяся ростом японской промышленности и торговли, привела к укреплению позиций японского монополистического ка-питала, финансовой олигархии, возглавляемой крупными се-мейными концернами «дзайбацу». Вто же время она принесла новые бедствия, растущую нищету народным массам, что усу-гублялось хроническим кризисом полуфеодального сельского хозяйства, основанного на эксплуатации безземельных крестьян - а рендаторов.
К концу эпохи Мэйдзи полуабсолютистский режим в Японии становится все в большей мере анахронизмом. Тэнноизм уже не может, как раньше, выполнять интегрирующую роль, объединяя японское общество вокруг трона. Борьба за де-мократизацию политического строя, появление политических партий, утверждение конституционной по форме и абсолютистской по содержанию монархии приводит к усилению влияния в стране идеологии буржуазного либерализма. Так, на рубеже веков назревала японская буржуазная революция. Ко времени переворота Мэйдзи японское уголовное право основывалось на законодательстве главным образом XVIII в. («Кодекс Ста статей», 1742 г.). В период позднего сёгуната ряд средневековых и сословных принципов этого права, восходящего к национальным традициям XIII–XIV вв., был модернизирован: отменялись членовредительные наказания, ограничивалось объективное вменение преступлений, запрещалась высылка преступников в другие провинции, установилось правило понижать несовершеннолетним преступникам наказание одной степенью (по условной лестнице). Как и все другие области правовой системы Японии той эпохи, уголовное право не в полной мере охватывалось централизованным законодательством. Поэтому с наступлением периода общей политической и правовой модернизации в развитии уголовного права наиболее острой стала проблема его обновления на основе полной кодификации.

Первой попыткой такой кодификации стало создание традиционного по принципам уголовного уложения, даже с возвращением к еще более древним приемам китайского права – «Кэйтай-рицурё» (1873). Однако по своему содержанию он не вписывался в начинавшийся процесс восприятия политических и правовых институтов Запада. Единственным моментом обновления стало закрепление в нем полной отмены телесных наказаний.

Первым сводом уголовного права современной модели стало Уголовное уложение 1880 г. (введено в действие с 1 января 1882 г.). Разработано оно было по образцу бельгийского кодекса 1867 г., который в свою очередь воспринимал главные идеи Французского УК 1810 г. (см. § 64.3). Проект был составлен известным французским правоведом XIXв. Г. Э. Буасоннадом (1825 – 1910), в пересмотре приняли участие и видные германские криминалисты (А. Ф. Бернер).

Уложение состояло из 4 книг: 1) общая часть, 2) преступления и проступки против публичного блага, 3) преступления и проступки против частной собственности, 4) нарушения. В японское уголовное право была полностью привнесена считавшаяся тогда наиболее передовой идея систематизации всех правонарушений на преступления, проступки и полицейские нарушения (с соответствующей классификацией и мер возможного наказания). Наиболее важными новшествами стали (1) абсолютное признание законности в квалификации преступления и (2) отказ от аналогии (которая открывала бы путь судейскому и административному произволу).

Упрощена была система наказаний: сохранялись смертная казнь (в единственном виде – через повешение), пожизненное и срочное заключение, штрафы, лишение прав, а также специальная конфискация вещей, так или иначе сопряженных с правонарушением. Смертная казнь сохранялась по примерно 20 видам преступлений, среди которых наиболее видное место занимали политические и антигосударственные, поджог, убийство, лжесвидетельство (последний случай был показательным моментом для восприятия традиций старояпонского права). Лишение свободы могло принять также разные формы: от ссылки на дальние острова с принудительными работами или каторжной тюрьмы до содержания в крепости и ареста. Японская уголовная юстиция не пренебрегала достаточно широким применением смертной казни: в ближайшие за уложением годы выносилось в среднем по 35–40 смертных приговоров в год.

Стремление к вестернизации страны побудило поставить под специальную охрану уголовного закона права европейцев (особая охрана их религии, запрещение подделывать иностранную монету). Вместе с тем кодекс воспринял значительное число правил, восходящих к японским традиционным нормам: так, безусловно отягчающим обстоятельством признавалось преступление в отношении родителей (за побои смертная казнь), важными по степени наказания преступления считались курение опиума, содержание опиумо-курительниц, занятия татуировками в виде ремесла, осквернение мертвых тел, могил, религиозных символов. К старояпонской традиции восходило и правило о значительном смягчении наказания при добровольном заявлении о преступлении.

В силу разного рода внутриполитических обстоятельств, а также формирования собственных новых юридических школ, Уложение 1880 г. довольно скоро стало объектом критики и переработки. Официальный проект нового уголовного уложения был представлен уже в 1890 г., в работе над ним приняли участие большая комиссия юристов, парламент. 23 апреля 1907 г. новое Уложение стало законом (в силу вошло с 1 октября 1908 г.)

Уголовное уложение 1907 г. было более компактным (264 ст.) и современным кодексом, построенным в значительной степени по образцу кодексов Германии и Австрии. В отличие от предыдущего, новое уложение заключало в себе только квалификацию преступлений. Однако точные составы не описывались, поэтому доктрина уложения отошла от строгой законности и предоставляла значительный простор судейскому усмотрению. В зависимости от смягчающих или отягчающих обстоятельств (к числу последних главным образом был отнесен рецидив) наказание могло быть существенно сокращено или увеличено.

Уложение сохранило 6 видов наказаний: смертную казнь, каторжные работы (срочные – от 1 месяца до 15 лет, в исключительных случаях – 20 лет; и бессрочные), тюремное заключение, арест (1–30 дней), штрафы (свыше 20 йен; менее 20-ти считались полицейской пеней). В ряде случаев могла применяться специальная конфискация (того, что служило преступлению, само по себе составляло преступление и т. п.). Широкое применение после принятия Уложения получили условное осуждение (в основном при наказании в виде заключения до 2-х лет), а также условно-досрочно освобождение (Япония вообще была первой страной, где вошло в практику досрочное освобождение – в 1789 г.!). В практике самым распространенным наказанием (примерно по 90% приговоров) стали срочные каторжные работы.

Наиболее важными преступлениями по Уложению считались посягательства на императорскую семью, целостность государства (восстания, противодействие войскам, повреждение символов государства и т. п.), а также против деятельности государства (должностные преступления). При посягательстве на императорскую семью даже формальное приготовление могло караться смертью или пожизненной каторгой. За антигосударственные преступления также в большинстве случаев предполагалась и смертная казнь; ею безусловно следовало карать главарей, зачинщиков бунта, восстания, сопротивления и т. п. Особое место в японском праве заняли преступления против «добрых нравов» (публичные непристойности, азартные игры, порнография, надругательство над могилами и т. п.). К числу особо опасных преступлений против общества относился поджог, который в квалифицированных случаях карался смертной казнью. Традиции старого японского права проявились в весьма сдержанном, с другой стороны, отношении к наказуемости сексуальных преступлений: они карались только при насильственном их характере; криминальным событием была и супружеская измена со стороны женщины. Также традиционно особо тяжкими считались посягательства на жизнь восходящих родственников (смертная казнь или пожизненная каторга), тогда как при обычном убийстве рамки наказания были более широкими. Предусматривало Уложение и наказания за религиозные по своему содержанию преступления (кощунство, нарушение святых мест). Своеобразием японского уголовного права надолго стало особо детализированная квалификация должностных подлогов, в т.ч. официальных бумаг.

Отдельно от уложения был обнародован Военно-уголовный кодекс 1908 г. (в 104 ст.), предусматривавший преступления военнослужащих и (!) преступления в отношении военных; наказания в нем были более жесткими.

В период нарастания политического тоталитаризма в стране (1920-е – 1930-е гг.) уголовное право также претерпело ряд важных, соответствующих по духу перемен. Одни из них были объективно необходимы для борьбы с преступностью, другие стали следствием тоталитарно-националистических устремлений правительства. Было криминализировано распространение «ложных слухов» о государстве и правительстве (1923), усилена ответственность за революционную пропаганду в армии (1929). В целях борьбы с насильственными преступлениями была значительно повышена ответственность за разбой, кражи со взломом и т.п. (1926–1930), причем особую роль в этой борьбе должно было сыграть новое, расширенное понятие о «необходимой обороне» как любой защите своих прав. Едва ли не самым показательным стал Закон об охране общественной безопасности (1925). По нему стала жестко преследоваться любая деятельность, которая могла быть сочтена направленной против целостности государственного порядка («коккутай», под которым непременно понималось сохранение императорской власти), против неприкосновенности частной собственности, и даже подстрекательство и «сбор данных» для «этой борьбы». Закон стал орудием для репрессий в отношении левых и демократических, в т. ч. рабочих, движений.

Начиная с 1921 г. неоднократно вносились предложения по пересмотру Уголовного уложения. Наиболее важные были связаны с укреплением национального духа, необходимостью учесть требования «морали и добрых нравов», особенно охранить ценности семьи и честь монархии.

Реальные крупные перемены в уголовном законодательстве последовали, однако, после крушения монархии и в общейсвязи с широкой правовой реформой после Второй мировой войны. Законом 1947 г. из Уложения были исключены преступления против императорского дома, упразднены семейно-моральные преступления, нарушения супружеской верности. Вместе с тем введены наказания за военные преступления, против мира и человечности, которые стали основанием для процессов против военных преступников в 1950-е гг. В основном же до конца XX в. уголовное право основывалось на принципе Уложения 1907 г.

 

55В июле 1919 г. в городе Веймаре была принята кон-ия германского гос-тва,известная в истории как Веймарская кон-ция. Сохранив прежнее название, Германская империя провозглашалась республикой с федеральной формой государственного устройства. Бывшие союзные гос-тва получили название "земель". Земли имели свои законодательные собрания и конституции. Однако империя (федеральное государство) имела подавляющее преимущество в полномочиях и компетенции по отношению к землям. Существовала даже статья "имперской экзекуции", по которой президент с помощью военной силы мог заставить отдельные земли выполнять возложенные на них кон-цией обязанности.Германский парламент состоял из 2х палат. Нижней палатой являлся рейхстаг, верхняя палата именовалась рейхсрат (имперский совет). Рейхстаг осуществлял высшую законодательную власть, депутаты избирались на 4 года на основе всеобщего избирательного права. Рейхсрат обеспечивал представительство земель и имел право отлагательного вето.Главой государства являлся президент. Он избирался сроком на 7 лет всеобщим голосованием с неограниченным правом переизбрания. Президент имел довольно широкие полномочия: мог распустить парламент и назначить новые выборы, объявлять чрезвычайное положение, самостоятельно назначать главу правительства и его министров, являлся главнокомандующим вооруженными силами. Широкими правами наделялся и глава правительства - канцлер Германии, которому поручалось "формулирование основных принципов политики". Кон-ция декларировала широкие демократические права и свободы граждан: свободу слова, печати, собраний и т.д., 8-ми часовой рабочий день, охрану труда, пособия по безработице 1969 г. избирательный возраст был снижен до 18 лет. Наиболее глубокие изменения в гос-ном строе и политической сис-ме нашли отражение во взаимодействии высших исполнительных и законодательных органов. Произошло значительное усиление роли исполнительной власти, кабинета министров. В руках правительства сосредоточилась особая законодательная власть, делегированная ему парламентом. Делегированное законодательство - акты, издаваемые правительством, формально по поручению парламента. В настоящее время кол-тво актов делегированного законодательства многократно превосходит количество законов, принятых парламентом. Делегированное законодательство, по существу, стало инструментом установления господства исполнительной власти в политической системе Великобритании. Верховенство кабинета министров в британской государственной машине еще более усилилось в период 2ой мировой войны, причем произошло максимальное усиление роли премьер-министра. Он получил право без консультаций с кабинетом осуществлять все важнейшие назначения и перемещения внутри правительства. Определять порядок работы кабинета и повестку дня, решать вопрос о созыве или роспуске палаты общин. Премьер-министр может принимать единоличные решения по основным вопросам текущей политики. В результате система "правления кабинета" трансформировалась в систему "правления премьер-министра".Парламент, несмотря на некоторое ослабление своих позиций, продолжает осуществлять общий контроль за исполнительной властью, прежде всего через депутатские запросы министрам и контроль за государственными расходами. А любой правительственный законопроект проходит не менее 3-х чтений в палате общин. Особенностью Великобритании является сохранение в политической системе таких институтов, как палата лордов и королевская власть.

 

 

57. Раньше, чем в других странах Европы, фашизм утвердился в Италии. Здесь он и зародился.

Среди больших европейских держав-победительниц Италия была более всех истощена первой мировой войной. Промышленность, финансы, сельское хозяйство находились в отчаянном положении. Нигде не было такой безработицы и нищеты. Нигде не было соответственно такого подъема стачечной борьбы.

Все говорило о революционной ситуации: быстрый рост профсоюзов, необычайная победа социалистов на выборах в парламент 1919 года (31% голосов), захваты заводов и фабрик рабочими, помещичьих земель крестьянами и батраками.

Революционная обстановка вынуждала буржуазные правительства Италии к важным реформам. Среди них отметим: закон о социальном страховании от безработицы, указ о допустимости самовольного захвата необработанной земли.

В 1921 году возникает коммунистическая партия Италии. На съезде социалистической партии в Ливорно партия раскололась на центристов (группа Серрати) и коммунистов. Последние высказались за присоединение к Третьему Интернационалу.

Вскоре, по окончании мировой войны, возникают в Италии первые фашистские организации. Составленные из разнообразных элементов, они выступали первоначально с программой, рассчитанной на отвоевание трудящихся от социалистического движения.

Программа была настолько лживой, что впоследствии, когда фашисты пришли к власти, о ней не дозволялось упоминать. Говорилось о 8-часовом рабочем дне, о всеобщем, прямом и равном избирательном праве для мужчин и женщин, о свободе печати и даже равенстве наций.

Само слово «фашио», от которого происходит «фашизм», было заимствовано у крестьянских организаций Сицилии, употреблявших его в смысле «единство».

Революционные события 1920 года заставили фашистов занять ту классовую позицию, которая соответствовала их действи­тельным целям.

Боевые группы фашистов, руководимые демобилизованными и озлобленными армейскими офицерами, громили и уничтожали народные дома, созданные на деньги рабочих, рабочие клубы, типографии, принадлежащие прогрессивной печати, и пр. Массо­вому террору подверглись руководящие деятели рабочих союзов, крестьянских объединений, кооперативов. Ничего подобного Ита­лия еще не знала.

Правительство не только не мешало фашистам, но даже поощряло их. Фашизм получает могущественных покровителей в лице Всеобщей конфедерации промышленников и помещичьих союзов. Вместе с покровительством притекают деньги. Численность фашистских организаций возрастает.

В 1922 году, воспользовавшись слабостью правительства (а еще больше расколом рабочего движения), фашистское руководство создает комитет для захвата власти и направляет 40 тысяч своих «чернорубашечников» в поход на Рим.

Правительство имело все возможности быстро и окончательно пресечь путч: достаточно было открыть стрельбу «на четверть часа», как предлагал королю генерал Бадольо. Но король и его окружение приняли иное решение: глава фашистской партии Бенито Муссолини был назначен премьер-министром Италии.

Новое правительство начало с отмены указа о праве крестьян захватывать необрабатываемые земли, с реакционных перемен в рабочем законодательстве, с установления жестокого контроля над профсоюзами, с преследования демократических организаций. Фашистские боевые отряды сделались частью репрессивного правительственного аппарата.

Не решаясь еще на разгон парламента, Муссолини и его клика провели закон, согласно которому автоматически получает две трети депутатских мандатов та партия, за которую проголосует одна четвертая часть избирателей. Этот удивительный по своему цинизму акт позволял предвидеть, чем станет Италия после выборов.

Результаты выборов (1924 года) подозрительно точно совпали с планами Муссолини: из 12 млн. голосов 4 млн. были сочтены профашистскими. Фашистская милиция — главный виновник «победы» — торжествовала.

Расправившись с оппозицией и укрепившись у власти, правительство Муссолини переходит в наступление на демократию.

Январским законом 1926 года оно присваивает себе право издания декретов помимо парламента. «Чрезвычайные законы» следовали один за другим. Они запретили профессиональные союзы (за исключением огосударствлённых фашистских) и политические партии (за исключением одной фашистской), восстановили смертную казнь за «политические преступления», ввели чрезвычайную юстицию (трибуналы) и административную (внесудебную) высылку. Коммунистическая партия была объявлена вне закона. Органы местного самоуправления упразднялись: на их место встали назначенные правительством чиновники (подеста).

Демократические свободы были отброшены. Оппозиционная пресса закрыта, Тысячи демократов были убиты по суду и без суда, брошены в концентрационные лагеря, где их ожидала та же смерть, только медленная и мучительная.

Всякое новое усиление террора провоцировалось обыкновенно каким-нибудь «покушением», «заговором» и т.п. В ноябре 1926 года за попытку совершить покушение на жизнь Муссолини был убит на месте 15-летний мальчик. Тотчас последовала волна арестов, смертных приговоров и т.д.

Политический режим итальянского фашизма определился быстрее, чем сложился его государственный строй.

Сохранялась монархия, но в таком жалком виде, что никто не принимал ее в расчет. Считалось, что Муссолини отвечает перед королем, так даже писалось в законах, но никто этому не верил и меньше всего король. Какие бы то ни было упоминания об ответственности дуче не рекомендовались. За этим следила жандармерия.

Прежде других определилась тенденция «вождизма», единоличной диктатуры.

Уже закон 1925 года «О полномочиях главы правительства» делал премьер-министра неответственным, не зависящим от пар­ламента. Его коллеги по министерству, его министры превращались в простых помощников, ответственных перед своим главой; они назначались и смещались по воле последнего.

В течение многих лет (до 1936 года) Муссолини занимал 7 министерских постов одновременно.

Закон 1926 года «О праве исполнительной власти издавать юридические нормы» предоставил «исполнительной власти», то есть тому же главе правительства, право на издание «декретов-законов». При этом никакой грани между «законами», оставшимися компетенцией парламента, и «декретами-законами» проведено не было.

Парламент, у которого отняли привилегию издавать законы, который лишили права контролировать действия правительства, стал ненужным. Но его сохраняли для «демонстрации единства» между «народом» и правительством (отчасти для внешнего мира).

«Должный» состав парламента обеспечивался «реформой политического представительства», осуществленной в 1928 году.

Реформа эта необычайно ярко изображала самую суть фашизма: страх перед народом и презрение к нему: приверженность к громкой фразе и непревзойденные образцы политического обмана; игра в «народность» власти и неприкрытая диктатура.

Выборы депутатов производились следующим образом: а) кандидаты в депутаты выдвигались в основном профсоюзами (на практике — руководящими центрами фашистских союзов); б) так называемый большой национальный совет фашизма (штаб пар­тии) отбирал из общего списка, представленного профсоюзами, 400 депутатов; в) избирателям предоставлялось право одобрить это назначение.

Право голоса давалось мужчинам старше 21 года, если они отвечали одному из следующих требований:

а) платили взносы в профессиональный союз;

б) уплачивали налог в размере не менее 100 лир;

в) держали ценные бумаги (государственные или банковские);

г) принадлежали к церковному клиру.

Вторая быстро выявившаяся тенденция касалась фашистской партии: она стала составной частью государственного аппарата.

Партийные съезды были отменены, равно как и всякие иные формы партийного «самоуправления».

Большой совет фашистской партии состоял из чиновников по должности и по назначению. Председателем совета являлся глава правительства. Совет ведал конституционными вопросами, обсуждал важнейшие законопроекты, от него исходили назначения на ответственные посты.

Устав партии утверждался королевским декретом; официальный руководитель партии («секретарь») назначался королем по представлению главы правительства.

Провинциальные организации партии руководились назначенными сверху секретарями: состоявшие при них директории имели совещательные функции, но даже членов этих директорий назначали указом главы правительства.

Третья тенденция может быть определена словом террор. Фашистский режим не может иначе держаться, кроме как средствами массового подавления, кровавыми расправами. Соответственно с этим определяется значение полиции, точнее тех многих полицейских служб, которые были созданы при режиме Муссолини.

Помимо общей полиции существовали: «организация охраны от антифашистских преступлений» (ОВРА), «особая служба политических расследований», «добровольная милиция национальной безопасности».

Для расправы с врагами режима были созданы особые комиссии, названные «полицейскими судами». Членами этих комиссий являлись должностные лица фашистского репрессивного аппарата: начальник полиции, прокурор, начальник фашистской милиции и др. Для осуждения не требовалось никаких иных мотивов, кроме подозрения в «политической неблагонадежности». Наиболее важные политические дела рассматривались «особым трибуналом».

Никакой антинародный режим не может держаться одним насилием. Отсюда проистекала потребность прикрыть тоталитарную диктатуру какой-нибудь видимостью «заботы» о трудящемся человеке.

Так родилось «корпоративное государство», созданное законами 1926—1934 гг. Его официальной, напоказ выставляемой целью были «примирение» между трудом и капиталом; его действительным результатом было усиление экономического и политического господства монополий.

В стране создавались 22 корпорации (по отраслям промышленности). В составе каждой из них находились представители фашистских профсоюзов, предпринимательских союзов, фашистской партии. Председателем каждой из 22 корпораций стал сам Муссолини; он же возглавил министерство корпораций.

Закон предоставил корпорациям определение условий труда (рабочее время, заработная плата) и разрешение трудовых споров (забастовки запрещались и подавлялись). Но каждый раз решения принимались к неизменной выгоде предпринимателей и невыгоде для рабочих. Это и понятно, если иметь в виду, что профсоюзы, предприниматели и представители партии имели равный голос в корпорациях, а руководство профсоюзов (не говоря уже о партийных чиновниках) было продажным и подкупным сверху донизу. Его никто не выбирал, оно никак не отвечало за свои действия перед профсоюзной массой.

Установление Корпоративного строя позволило Муссолини разделаться с парламентом, с тем, что от него осталось. Вместо него была создана «палата фашистских организаций и корпораций». Члены ее назначались Муссолини (1938 г.).

Права палаты были определены следующим образом: сотрудничество с правительством в издании законов.

Фашистское корпоративное государство служило орудием монополий. Но и монополии охотно служили интересам фашистской партийной и государственной верхушки.

В руках Муссолини и его родственника Чиано находились контрольные пакеты акций известного концерна «Монтекантини» (прибыли этого химического концерна возросли с 67 млн. лир в 1934 году до 160 млн. лир в 1939 году) и многих других.

Неотъемлемым свойством фашистской диктатуры является внешняя экспансия. Муссолини заявлял претензии на то, чтобы «возродить Римскую империю».

Фашистская Италия требовала себе некоторые французские земли (Савойя, Ницца, Корсика), претендовала на Мальту, пыталась захватить остров Корфу, надеялась установить господство над Австрией (до союза с гитлеровской Германией), готовилась к захвату Восточной Африки.

В осуществление этой программы, никак не соответствовавшей военной способности Италии, Муссолини удалось захватить слабую, отсталую Абиссинию (1936 г.), оккупировать Албанию (1938 г.).

В июне 1940 года Италия — партнер Германии и Японии по антикоминтерновскому пакту — объявила войну Франции и Англии. Спустя некоторое время она напала на Грецию. Итальянская фашистская пресса наполнилась обещаниями скорой великой афроевропейской Римской империи.

 

 

58. Основные изменения в государственном строе.

Государственный строй Великобритании в XX в. изменялся как в результате некоторых реформ конституционного характера, так и главным образом путем модификации прежних конвенций неписаной конституции.

Для Великобритании характерна, как известно, большая, чем в других странах, стабильность политических институтов и учреждений, являющаяся