Каковы последствия политики реабилитации репрессированных народов в 90-е годы на Северном Кавказе?

Дополнительным фактором, усугубляющим напряженность на Кавказе, является проблема реабилитации репрессированных народов— чеченцев, ингушей, карачаевцев и балкарцев, курдов. 14 ноября 1989 г. II Съезд народных депутатов СССР принял Декларацию Верховного Совета СССР «О признании незаконными и преступными всех актов против народов, подвергшихся насильственному переселению, и об обеспечении их прав». Съезд народных депутатов РСФСР 11 декабря 1990 г. принял Постановление «О жертвах политических репрессий в РСФСР>>, в котором говорилось о необходимости «разработать и принять законодательные акты о реабилитации и полном восстановлении прав репрессированных народов и граждан РСФСР». Особо важное значение в данном контексте имело принятие 26 апреля 1991 г. Верховным Советом РСФСР Закона «О реабилитации репрессированных народов». Статья 3 этого Закона предусматривала «восстановление территориальной целостности» в том виде, как она существовала до депортации, и компенсацию за ущерб, причиненный Государством. А статья 6 предусматривала «осуществление правовых и организационных мер по восстановлению прежних границ». Однако важнейшие положения этих документов не были реализованы и, самое главное, не могли быть реализованы, поскольку были составлены без учета происшедших в регионе после депортации репрессированных народов административно-территориальных изменений. К тому же Закон «О реабилитации репрессированных народов» противоречил Конституции Российской Федерации, согласно которой границы республик, входивших в ее состав, не могут быть изменены без согласия соответствующих субъектов Федерации. Не случайно впоследствии российский парламент ввел мораторий на изменение границ внутри РФ до 1995 года, хотя после объявления независимости Чечни тогдашний Верховный Совет Российской Федерации вынужден был принять 4 июня 1992 г. Закон «О создании отдельной Ингушской республики».

Особая трудность реализации Закона состояла в том, что он предусматривал новую существенную перекройку административных границ чуть ли не всех северокавказских национальных республик. При переселении народов в 1944 году территория Карачаевской автономной области была разделена между Краснодарским и Ставропольским краями и Грузией, часть Кабардино-Балкарии, где компактно проживали балкарцы, также была передана Грузии. Камнем преткновения на Северном Кавказе стал Пригородный район Северной Осетии. Причем и ингуши, и осетины претендуют на него не без оснований. Дело в том, что после короткого периода нахождения в составе Горской Республики (1921-1924 гг.) ингуши получили возможность создать собственную национальную республику, которая просуществовала до 1933 года. Владикавказ был объявлен столицей одновременно Ингушетии и Северной Осетии. Однако в 1933 году Ингушская АССР была объединена с Чеченской АССР в единую Чечено-Ингушскую Автономную Республику. А Владикавказ полностью перешел под юрисдикцию Северной Осетии, став ее столицей. Тем самым ингуши потеряли и свою республику, и Владикавказ. Но, 7 марта 1944 г. по секретному указу Президиума Верховного Совета СССР была ликвидирована Чечено-Ингушская АССР.

Ограничения в передвижении депортированных народов были частично сняты секретным указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 июля 1956 г. 9 января 1957 г. другим указом Президиум Верховного Совета СССР отменил указ от 7 марта 1944 г. о ликвидации Чечено-Ингушской АССР, восстановив эту республику. В 1956-1957 годах большинство чеченцев и ингушей вернулись в родные места. Однако Пригородный район и ингушская часть Владикавказа остались в составе Осетинской АССР. К 1990 году число ингушей в Пригородном районе возросло до 17,5 тыс. при общей численности населения в 40 тыс. человек. А до 1944 года население района составляло 34 тыс. человек, включая 31 тыс. ингушей.

С возвращением депортированных народов на свою родину Карачаевская автономная область была объединена с Черкесской, были восстановлены балкарские районы в Кабардино-Балкарской АССР. Время от времени всплывает проблема так называемых «русских» территорий Чеченской Республики. Речь идет о бывших до 1944 года казачьих районах Ставропольского края — Наурском, Шелковском и Каргалинском, которые в 1957 году были включены в Чечено-Ингушскую АССР.

В 1989-1992 годах ингуши на общенациональных митингах, съездах, конгрессах выражали свои чаяния относительно изменения статуса Пригородного района. В своих требованиях и претензиях Назрань может опираться на Закон «О реабилитации репрессированных народов», а Владикавказ вправе апеллировать к Конституции Российской Федерации, в которой говорится, что изменение границ между двумя субъектами Федерации возможно лишь с согласия большинства жителей обоих образований. Кабардинцы и 50 черкесы борются за власть в своих республиках с балкарцами и ятачаевцами. Последние, в свою очередь, выступают за создание самостоятельных балкарской и карачаевской республик. Так, например, на съезде представителей карачаевского народа, состоявшемся в 1990 году, провозглашено образование Карачаевской автономной обдаст. Эти и подобные шаги других этнонациональных групп, входящих в Карачаево-Черкесскую республику (черкесов, абазин и казаков), о декларировании создания Черкесской, Абазинской, казачьих Урупско-Зеленчукской и Баталпашинской республик не были признаны законными федеральным центром. А на референдуме 1992 года большинство жителей республики высказалось за сохранение единой Карачаево-Черкесии. Эта проблема весьма остро стоит в приграничных с Чечней районах Дагестана, где проживающие здесь около 70 тыс. чеченцев-акинцев выступают за восстановление Ауховского района, существовавшего в республике до их насильственной депортации в 1944 году. В целом в настоящее время на одном только Северном Кавказе можно выделить около десяти территорий, некоторые одновременно претендуют два титульных народа.

К.С. Гаджиев.

(Геополитика Кавказа. М. 2001. С.49-51)