РИСК РАДИ ТРАДИЦИИ

Принимать какое-либо решение всегда ответственно. Во много раз ответственней принимать решение, связанное с жизнью человека. А спасателям приходится принимать решение о прекращении поисковых работ, сознавая, что завтра придется смотреть в глаза родственникам, близким друзьям пропавшего. Думаю, это можно делать, только исчерпав все возможности и убедившись, что дальнейшие работы могут привести к новым жертвам.

По опыту многих лет работы в горах знаю, что наиболее подходящее время для восхождения на Ушбу - это конец июля - начало августа. Обычно, когда приходят альпинисты за советом о состоянии маршрута к спасателям, особенно на такие вершины, как Чатын, Шхельда, Ушба, стараешься дать максимально полезную информацию. К нам стекаются от восходителей самые свежие сведения, да и сами спасатели имеют возможность, совершенствуясь, осуществлять спортивные восхождения. Конечно, беседуя о сложных маршрутах, всегда внимательно присматриваешься и прислушиваешься к собеседнику, ведь твоя рекомендация может стать решающей во время восхождения. Важен анализ предварительных тренировочных восхождений и психологическая подготовка спортсменов, идущих на сложный маршрут. Порой бывали тяжелые собеседования. Мне, делая вывод из этих бесед, приходилось иногда не рекомендовать выход на желанную гору. Всегда это воспринималось сиюминутно, как несправедливость.

Так случилось и в этот раз. Группа спасателей прошла за несколько дней до состоявшегося разговора траверс Ушбы. Заявку на этот маршрут подала группа харьковчан. Состояние траверса было опасным - свежий снег, огромные карнизы. Прошли маршрут ребята тяжело, пришлось даже посылать поддержку к перевалу Бечо, чтобы облегчить возвращение уставшим после восхождения альпинистам. Поэтому исходя из состояния маршрута я вынужден был рекомендовать ребятам воздержаться пока от восхождения, тем более что в составе группы двое второразрядников. Хотя формально, по правилам, спортсмены второго разряда могли идти на маршрут 5А категории сложности. Но Ушба, как первая пятерка, при тяжелом состоянии маршрута, конечно, неудачный выбор. Это и высказал Володе, давнему моему приятелю, коллеге по высотным работам. Ребята, с которыми он собрался на гору, работали с ним в одной бригаде высотников. Может быть, поэтому были какие-то обязательства, мечты, не знаю, но земляки, несмотря на предупреждение, все же вышли на восхождение.

Рассказывая о восхождении, Вячеслав отметил, что после ночевки на "подушке" Северной Ушбы (это снежное плечо, где обычно останавливаются на ночевку восходители) двумя связками, двойкой и тройкой, утром они вышли на маршрут. Прошли выступающие скалы сначала тройка: Вячеслав, Петр и Степан, а затем двойка: Владимир и Илья. Опасный участок с зализанными и обледенелыми скальными выступами позади. После этого начали двигаться по крутой трехсотметровой снежно-ледовой "доске". Ушба требует от восходителей большого внимания на каждом шагу. По моему мнению, на горе нет места, где можно расслабиться и не страховаться. Снежная "доска" в зависимости от сезона, погоды, состояния фирна проходится по-разному, но всегда с тщательной страховкой, просто есть куда падать. Позднее Вячеслав рассказал, что во время движения его тройки они вдруг услышали шум скользящего тела. Петр видел скольжение, а затем и момент, когда Владимир с Ильей скрылись за перегибом... Это была авария, вернее начало трагедии. Крики тройки, повиснув в воздухе, остались без ответа...

Спускаясь по пути падения двойки, ребята вышли на снежную полку, на которой увидели рюкзак Ильи, выпавшие вещи и детали разбившегося фотоаппарата Владимира. Дальше начинался ледовый сброс, а затем ниже и скальный. Спускаться дальше по гребню, чтобы просмотреть путь падения, было невозможно. Рация улетела с Владимиром, поэтому сообщить кому-либо о несчастье они не смогли. Что делать? Ответ на этот вопрос сложен и многогранен. Есть в альпинизме правила, написанные кровью, есть неписанные Законы Гор. Конечно, жить точно по пунктам правил невозможно, тем не менее, согласно правилам, в отдаленный район одну группу не отправляют. В крайнем случае выделяют наблюдателей для постоянной радиосвязи. После пропуска двух штатных радиосвязей, спасательный отряд альплагеря обязан был немедленно выйти к группе, не вышедшей на связь. По Законам Гор, одному по разорванным ледникам ходить нельзя, а группа, в которой произошла авария, ищет пропавших до прихода спасательного отряда.

Ребята решили разделиться. Вячеслав один направился через Ушбинский ледопад, а затем по Шхельдинскому леднику за спасательным отрядом, а двойка продолжила поиск. Так они решили и, Бог им судья. Две безответных радиосвязи прошло, но почему-то альплагерь оставался в ожидании, никто не вышел на спасательные работы. Собираться в альплагере начали вечером, только после прихода Вячеслава. Кстати, в состав спасательного отряда вошли курсанты и тренеры школы инструкторов. На следующий день отряд ждал прибытия вертолета, и лишь во второй половине дня спасатели вышли в далекий путь под Ушбу. В этот день вертолет, по каким-то причинам, вылететь не смог. Двойка, оставшаяся под Ушбой, как впоследствии оказалось, спустилась к "охотничьим ночевкам" в Сванетию, поставила палатку и начала искать упавших в кулуаре, разделяющем Северную и Южную вершины горы. Это очень опасный кулуар, в него сбрасываются все отколовшиеся камни и лед с обеих вершин.

Пять суток работали спасатели на склонах Ушбы. На вторые сутки были обнаружены на скальном выступе под висячим ледником трое погибших. Трагедия стала ясной. Петр со Степаном, обнаружив тело Ильи, попытались вытащить его на вершину выступа. Во время их работы, обвалился ледник. Обрушившийся лед убил ребят.

На третьи сутки вертолет, несмотря на ураганный ветер, пробился в наше ущелье. За штурвалом, как всегда, был Алексей Севостьянов, наш дорогой водитель спасательного вертолета. Работа пилота в горах, для которого эти полеты являются обычной каждодневной работой, так отличается от работы обычных летчиков, как профессия космонавта от директора аэроклуба. Загрузили на борт продукты для спасательного отряда, и я вместе с начальником учебной части альплагеря полетел на вертолете, чтобы разобраться в обстановке. Ведь оборвалось четыре жизни. Решение, как работать дальше, надо принимать на месте. На подлете к Ушбинскому ледопаду очередной раз раскрылся вертолетный талант А. Севостьянова. Он попытался развернуть вертолет направо, чтобы залететь через Ушбинский ледопад на плато, однако ураганный поток ветра с перевала нашу многотонную машину как пушинку бросил в противоположную сторону ущелья. Возле кабины наблюдаю за работой пилота. Становится как-то страшно, а он спокойно выравнивает машину и берет курс дальше на Сванетию. Облетаем Ушбу с юга и с другой стороны залетаем на плато. Короткая просьба командира экипажа: "Ребята, побыстрее работайте". Алексей решил все-таки приземлиться на снежное плато, а здесь четыре тысячи сто метров и вокруг скалы. Несмотря на ураганный ветер, машина зависает метрах в полутора над ледником. Быстро выбрасываем ящики с продуктами и выпрыгиваем из вертолета, который ветер сразу уносит в сторону и он исчезает за поворотом. К нам подходят спасатели. Вместе, загрузившись ящиками с продуктами, канистрами с бензином, отправляемся к бивуаку, расположенному на плато под "забором" Шхельды.

Солнце быстро заходит за склоны гор. Должно похолодать, ведь мы на большой высоте, однако потеплело, утих ветер, под ногами появился противный кислый снег, насыщенный влагой. Спустя полчаса после прилета на бивуаке собрался весь спасательный отряд. Планируем выход на завтра. Часть отряда продолжит поиск Владимира. На прямой вопрос, кто пойдет под висячий ледник снимать тела погибших - опущенные головы, молчание. Говорю, что мне, как профессиональному спасателю, положено идти снимать трупы, но один с тремя телами я не справлюсь. В ответ - тишина. Вообще, на любых спасательных работах старался не командовать, а тут разве можно приказать, в любой момент могут обрушиться глыбы льда... Здесь жизнь и смерть реально приблизились друг к другу. Риск ради чего?! - Древняя традиция предков: предавать земле тела своих близких. Хриплые голоса двух Олегов и Миши почти одновременно произнесли: "мы с вами". Вячеслав рванулся тоже, но я его оставил, хватит риска для него. Как-то обыденно произношу, что остальные свободны. Садимся обсуждать, как нам работать, готовим веревки, снаряжение. Принимаю решение работать с двух часов ночи до семи утра. К двум часам ночи немного похолодает и лед перестанет падать, а после семи утра солнце освещает ледник и он опять активно бомбит льдом и камнями по кулуару. В два часа ночи выходим. На плато под ногами мокрая кашица снега. Подходим к ледовой стене, начинаем двигаться с попеременной страховкой. По ходу движения крутим ледобуры, закрепляем перила. Через три с половиной веревки выходим на снежную площадку. Траверсируем под висячим ледником и выходим на скальный выступ, на котором лежит тело Петра, пристегнутое к локальной петле. От нее уходит вниз натянутая веревка, на конце которой закреплены тела Ильи и Степана. Молча начинаем работать. С помощью полиспаста поднимаем тела на выступ, готовим станцию для переправы их из-под висящего над нами ледника. Смотрю на часы - 6.45. Надо уходить. Несколько кусков льда упало рядом, осколки бьют по каскам. Неприятно, внутри холодок. Траверсируя по скалам, возвращаемся к навешенным веревкам. Тут немного вздохнули - сюда лед не долетает. По закрепленным веревкам спускаемся на плато и идем к бивуаку. Тяжело опускаемся возле палаток. Страшно хочется пить, благо, ребята из отдыхавшего ночью отряда уже завтракают. Вооружившись биноклями, они днем снова уйдут на поисковые работы. Будут тщательно просматривать кулуар с противоположных склонов. Спрашиваю у ребят:

- Почему чай без сахара?

- Завхоз с целью экономии продуктов выдает по одному кусочку.

- Не понял, какой завхоз на спасработах?

Вообще, впервые встретил такую должность в спасательном отряде. Переусердствовали тренеры школы. Обращаюсь к руководителю школы с вопросом. Тут же происходит сокращение завхоза в штате спасотряда, и спасатели плотно завтракают, напиваясь до отвала уже сладким чаем. Несмотря на ночную работу, спать не хочется. После завтрака выхожу на связь с КСП, сообщаю по радио о выполненной работе, о планах на сегодняшний день и предстоящую ночь. Затем садимся с тренерами и разделяем на группы ребят, в поисковую группу и в транспортировочную. Ночью мы опять той же четверкой идем под нависающий ледник, а за нами, через полчаса по плану должны выйти двенадцать транспортировщиков. После того, как мы натянем канатную дорогу, начнутся транспортировочные работы. Дорога дает возможность работать ребятам в безопасном месте. Незаметно пролетает световой день. К сожалению новостей по поиску нет. Как наметили, выходим четверкой в два часа ночи с включенными налобными фонарями. Сыро, под ногами та же снежная каша. Такое на плато на высоте четыре тысячи метров ночью бывает редко. По закрепленным веревкам быстро подымаемся на жумарах. Подойдя к скальному выступу, начинаем налаживать подвесную дорогу для транспортировки тел. Прошло два часа работы, на "зубах" перетащили одно тело. Силы на пределе, а транспортировщиков все нет. В чем дело? Где люди? Я рассчитывал, что через два с половиной часа поднимутся все. Наконец появляется первый на снежной полке. Да, для спортсменов, претендующих на звание инструктора, оказалось проблемным хождение по готовым вертикальным перилам из четырех веревок. Наверное вырождается школа инструкторов, а может быть, еще что-то мешает. Обычно разрядник проходит сорок метров закрепленной веревки за пять-десять минут. Ладно, не до разборок. Цепляем еще два тела, и вновь прибывшие, стоя в безопасном месте, вытягивают тела по подвесной "дороге" из-под опасного ледника. Восьмой час. Прошу Жору, врача, пока мы будем снимать локальные петли, карабины, веревки, внимательно с включенной рацией следить за висящим над нами льдом, чтобы, если что, предупредить нас. Рации у нас тоже постоянно включены. Наконец, уходим вниз, спуская на плато тела погибших.

Портится и так плохая погода, начинается снег с дождем. За спиной грохочут падающие, отколовшиеся глыбы льда. Слава Богу, никого уже там нет. Земляки погибших альпинистов хотели продолжить поиск Владимира, однако наша рекомендация, а затем и акт о прекращении поисковых работ в связи с реальной опасностью для жизни спасателей работы остановили. Отряд ушел на юг в Сванетию и через перевал Бечо вернулся в альплагерь. Спустя день, на плато приземлился вертолет Алексея Севостьянова, в который были погружены останки погибших и он взял курс на Нальчик.