Психотерапевтические отношения

Важнейшим фактором, определяющим эффективность психо­логического консультирования, является качество отношений между психологом и клиентом.

Концепция и вид оказываемой психологической помощи зави­сят от теоретической ориентации психолога. Поэтому целесооб­разным будет краткое рассмотрение основных подходов к профес­сиональным отношениям в рамках ведущих концепций и теорий личности.

Одни психологи, придерживающиеся медицинской модели, выступают как «врачи», лечащие «больных» (классический психо­анализ); другие — воспитывают, перевоспитывают, корректируют дефекты развития личности (адлеровская индивидуальная психо­логия, рационально-эмотивная терапия А. Эллиса); третьи видят свою позицию в качестве философов-антропологов (экзистенци­альная психотерапия); четвертые формируют желательные пове­денческие навыки (бихевиоральная психотерапия); пятые высту­пают проводниками в «символическом путешествии героя» (юн-гианский анализ) и т.д. (В.Н. Цапкин).

Взгляды классического психоанализа характеризует директив­ный, даже авторитарный, стиль отношений с клиентом, а в самом процессе психотерапии выделяют реальные и терапевтические отношения — перенос и рабочий альянс. Перенос можно опреде­лить как ситуацию, когда клиент оценивает психолога как самого значительного человека в его жизни, следствием чего является искаженное восприятие психолога клиентом. Контрперенос воз-

никает, когда психолог теряет свою объективность и развивает в себе сильное и глубокое чувство по отношению к клиенту, роман­тическое или сексуальное. Психолог, которому не удалось распоз­нать наличие контрпереноса, может реагировать неожиданным и неуместным для клиента образом.

Рабочий альянс — это достаточно рациональные отношения между аналитиком и клиентом, позволяющие сотрудничать в ана­литической ситуации. Концепция рабочего, или терапевтического, альянса относится к такому сотрудничеству между психологом и клиентом, которое сохраняется, несмотря на возникновение силь­ных и зачастую негативных эмоций в ходе терапии.

Психоаналитик сохраняет позицию объективного наблюдате­ля, являясь исключительно субъектом профессиональной деятель­ности, а реальная личность психоаналитика представлена лишь его опытом и мастерством. Он должен быть молчаливым, уклон­чивым и нереагирующим, чтобы обеспечить «чистый экран», на который клиент мог бы «проецировать» свой перенос. Сам клиент выступает как объект манипуляций, как больной, которого, по словам 3. Фрейда, необходимо вылечить, не отвлекаясь особо на кровь, крики и страдания (Н.Ф. Калина).

Современные аналитики гораздо менее консервативны во взглядах на профессиональные отношения. Например, гуманисти-

чески-ориентированный психоаналитик X. Кохут советовал пси­хотерапевтам придерживаться принимающей позиции и воздер­живаться от преждевременных интерпретаций. Существует большое количество аналитических работ, описывающих роль поддержива­ющей терапии в помощи клиенту в борьбе с его одиночеством, страхом, беспомощностью.

К. Юнг в противовес пассивной фрейдовской проекции ввел понятие активной проекции, или эмпатии, подразумевая под ней ситуацию, когда один человек сознательно и активно внедряется во внутренний мир другого. В отличие от 3. Фрейда и современ­ных психоаналитиков, К. Юнг предпочитал в процессе анализа иметь дело с реальными человеческими отношениями, а не с пере­носом и его интерпретацией (М. Якоби). Он старался избегать опоры на теорию и специфические техники, поскольку, по его мнению, это может сделать анализ механическим и ослабить контакт между психологом и клиентом. Целью психологической помощи, согласно К. Юнгу, является работа с индивидуумом в це­лом, установление с ним подлинных отношений, а не попытка «чинить части его души, как карбюратор в автомобильном мото­ре» (Дж. Фэйдимен, Р. Фрейгер).

Бихевиоральная психотерапия занимается в основном пове­дением клиента и в меньшей мере — его внутренним миром. Задача психолога-бихевиориста — создать для клиента «неугрожающую» аудиторию, где он мог бы рассказывать все, что думает. Позитив­ные психотерапевтические отношения являются необходимым, но недостаточным условием эффективной психотерапии. Например, Б. Скиннер считал важным установление таких взаимоотношений, при которых терапевт может эффективно управлять нежелательным поведением или симптомом клиента (Дж. Фэйдимен, Р. Фрейгер). Вместо личных отношений между консультантом и клиентом на­лаживаются рабочие отношения, необходимые для успешного обучения.

Гештальт-терапия представляет синтетический подход, объ­единяющий взгляды психоанализа, экзистенциальной психологии, психодрамы, групповой психотерапии и дзен-буддизма. По мне­нию ее основателя Ф. Перлза, быть психотерапевтом — значит быть собой, и наоборот. Встреча психолога с клиентом в гештальт-тера-пии — это, прежде всего, экзистенциальная встреча двух людей, выходящая за рамки ролей и предлагающая клиенту удовлетворе­ние в виде внимания и принятия, с одновременной фрустрацией клиента из-за отказа психолога давать ему поддержку в тех облас­тях, где клиент может опереться на себя.

Психодрама функционирует в рамках эклектического подхо­да к отношениям между тем, кто помогает, и тем, кто нуждается в помощи (Ф. Келлерман). Большинство психодраматистов оцени­вают реальные взаимоотношения («теле»), развивающиеся между членами группы и между клиентом и психотерапевтом, как потен­циально важную целительную силу в психодраме. Я.Л. Морено характеризовал психодраму как межличностную терапию и как приглашение к общению двоих лицом к лицу. Межличностная те­рапия основывается на том допущении, что люди развиваются и изменяются не только в результате совместного существования, но и в процессе активных проработок межличностных чувств, восприятия, конфликтов, отношений, коммуникации с «обобщен­ным другим».

Недирективная, или личностно-ориентированная, модель представлена работами психологов экзистенциально-гуманисти­ческого направления. Например, А. Маслоу, пытаясь уйти от ме­дицинской модели, предлагал помогающую модель психотерапии, в которой отношения психолога и клиента сравниваются с отно­шениями старшего и младшего братьев: «Мудрый и любящий старший брат пытается совершенствовать младшего, пытается де­лать его лучше, чем он есть, но в рамках собственного стиля млад­шего». К. Роджерс считал взаимоотношения между психологом и клиентом ключевым элементом, лежащим в основе эффективной психологической помощи. В разработанном К. Роджерсом личност-но-центрированном подходе постулируются условия психотера­певтических отношений, необходимые и достаточные для осуществ­ления конструктивных личностных изменений клиента.

Очевидно, что теоретическая ориентация психолога глубоко и основательно влияет на профессиональные взаимоотношения с клиентом. В то же время наблюдается сближение различных подходов в таких «узловых точках» терапевтических отношений, как уважение к клиенту, построение отношений на доверии, эмпа-тия при понимании мира клиента.

Несмотря на декларирование равенства в отношениях, психо­лог и клиент изначально не равны. Действительно, при анализе отношений психолога и клиента невозможно проигнорировать следующие факты:

S клиент обращается к психологу за помощью, а не наоборот; S клиент платит психологу деньги;

S именно психолог обладает знаниями, которые помогают кли­енту лучше понять себя, достичь своих целей;

S клиент приходит на консультацию в офис, в кабинет или другое место, которое является территорией психолога.

Поэтому особую важность в терапевтических отношениях играют, помимо профессиональных, человеческие качества психо­лога, его внутренняя система координат, ценности и убеждения, готовность посвящать свое время другому, следование этическим нормам. В то же время терапевтические (консультативные) отно­шения — это специфический вид отношений, отличающий их от приятельских, дружеских, детско-родительских. Одной из важных характеристик этих отношений являются границы, призванные обеспечивать надежность и предсказуемость работы:

1) временные границы сессии и обозримые границы всей кон­сультативной работы;

2) наличие определенной цели, достижение которой ведет к завершению отношений;

3) границы дозволенного в отношениях: консультант не имеет права использовать их для удовлетворения собственных матери­альных, физиологических и других потребностей. Он не может использовать терапевтическую сессию для получения поддержки от клиента, удовлетворения потребности в признании и т.п.

Изменения в отношениях вследствие их динамичности должны становиться предметом обсуждения между психологом и клиен­том. Каждый раз, когда клиент начинает восхищаться психологом, идеализировать его или, наоборот, злиться и обижаться, послед­ний должен сделать терапевтические отношения с клиентом фо­кусом работы.

Задача консультанта — с первой встречи задуматься о том, ка­кой тип отношений больше подходит данному клиенту. Что позволит клиенту измениться — поддерживающие или, наоборот, авторитетные отношения? Какова оптимальная психологическая дистанция между психологом и клиентом? На чем фокусировать­ся «здесь-и-теперь»: на мыслях или чувствах, содержании или процессе, стабильности или гибкости? На эти вопросы консуль­тант отвечает постоянно, на каждой консультативной сессии.

Отношения между психологом и клиентом проходят несколь­ко стадий: начальную, рабочую и завершающую. На начальной стадии наиболее важным является установление таких отноше­ний, которые позволяют клиенту чувствовать себя в безопасности (метафорически она соответствует параноидно-шизоидной фазе в развитии ребенка классификации М. Кляйн). Именно на этой фазе устанавливаются границы отношений, заключается контракт, определяются цели и задачи работы. Рабочая фаза связана с по-

иском альтернативных путей, способов бытия клиента, установле­нием отношений близости, привязанности, доверия клиента к те­рапевту. Завершающая фаза заключается в ассимиляции нового опыта и перенесении его в реальную жизнь клиента, т.е. в обрете­нии свободы «бытия-в-мире».

Отношения клиента и консультанта — одни из самых близких, которые вообще могут существовать между людьми. Именно пси­хологу человек рассказывает самое сокровенное о себе, своих чувствах, переживаниях и поступках. Поэтому в этих отношениях особенно важна «человеческая» часть консультанта — его аутен­тичность и искренность.