Глава 41. Сисси стояла на чердаке, позади Эдриана который не смотрел на нее

Сисси стояла на чердаке, позади Эдриана… который не смотрел на нее. Точнее, отказывался смотреть на нее. Отлично. Она просто продолжит говорить с его спиной, пока он сидит, скрестив ноги, перед накрытым телом.

– Но ты же должен знать? Должно быть нечто большее. – Она окинула взглядом покойника, чувствуя укол вины. Но все равно, ей нужна помощь, а Эдриан единственный был сейчас рядом. Джим ушел, не сказав «пока» или «я скоро вернусь»… поэтому здесь была только она да Эдриан.

И ее раздражение. Она вскинула руки.

– Я могла бы зайти в интернет, но ему нельзя верить. И вряд ли Общественная Библиотека Колдвелла поможет мне в этом?

Был, конечно, вариант дождаться Джима… но, во-первых, казалось, что мужчина знал не больше Эдриана, и, во-вторых, у нее возникло предчувствие, что он захочет оградить ее от войны.

В то время как она рвалась в бой.

Эдриан потер подбородок… словно у него было два варианта – либо этот жест, либо закричать.

– Ты – настоящая заноза в заднице. Без обид. Сисси хотела подойти ближе. Но не осмелилась.

– Мне приходится сейчас прокладывать свой собственный путь. У меня нет выбора… и если для этого мне придется позлить тебя, да будет так.

– Ты бы первая узнала, будь я зол. Перманентно раздраженный, скорее так.

– Пожалуйста. Просто укажи мне верное направление. Я сама дальше разберусь. Он резко рассмеялся.

– Забавно, что ты так выразилась.

– Почему?

Ангел посмотрел через плечо. – Ты ведь не сдашься, да?

– Нет.

Выругавшись, Эдриан наклонился вбок и взял трость. Поморщившись, он поднялся и посмотрел прямо на нее.

– Окей, отлично. Но предупрежу сразу – не уверен, что найду ее. Ничего не обещаю.

– «Ее» – это что?

– То, что ты ищешь. И… – Он направил палец в ее сторону. – Хоть как-то ее испортишь, и я всыплю тебе по первое число. И плевать, что ты девчонка. Все ясно?

Сисси протянула руку. – Заметано.

Он закатил глаза. Но встряхнул ее ладонь.

Потом повел ее на второй этаж. На первый. На улицу, через черный вход. В сторону гаража.

К слову о наклонной плоскости… хотя у длинного, тонкого здания были крыша и три стены, оно накренилось так же, как шел Эдриан, казалось, что толстая лоза по бокам – единственное, что держало гараж вертикально. У гаража было четыре ролеты, из которых работало всего две: две другие были заколочены наискось досками два на четыре.

Эдриан наклонился и схватил первую дверь, прикладывая свою внушительную силу. Сисси прикрыла уши от высокочастотного скрежета металла, когда ангел поднял вес вверх по древним колеям, и обитые, потрескавшиеся панели исчезли в темноте.

– Ты останешься здесь.

Он скрылся в тени, послышался щелчок… еще… а потом опять ругань. Очевидно, света не было.

– Можешь принести фонарик? – сказал он. – Он в… ай! Черт подери!

– В Эксплорере?

– Да.

– Наверное, мне нужны ключи… – Прежде чем она договорила, связка вылетела из гаража. Поймав их, она спросила: – Ты как?

– В порядке, спасибо зарядке… здесь жуткий бардак.

Решив, что у нее всего несколько наносекунд перед тем, как он окончательно потеряет терпение и пошлет ее на все четыре стороны, Сисси побежала к внедорожнику, нацелившись на бардачок. Быстрый щелчок, и у нее в руках лежал луч света, который слепил сильнее солнечного. Идеально.

Вернувшись в гараж, она посветила им внутрь…

– Ваааау…

А ей казалось, что это чердак полон приключений. Выяснилось, что гараж был забит неисчислимым множеством садового и строительного оборудования, автозапчастей, родом словно из пятидесятых. Но было кое-что из новой эры… три чистых вещевых мешка у ног Эдриана.

Опершись на трость, он сел на колени и открыл один из мешков. Достал оттуда… большой кожаный плащ. Пару джинсов. Военные ботинки. Футболки. Все осторожно положил рядом на бетон.

Вещи Эдди.

Сисси подмывало уйти, предоставив Эдриану уединение, но ему нужен свет. И, может быть, компания.

Эдриан заговорил: – Он любил упаковывать вещи. Я считал это пустой тратой времени. Но когда мы переехали… я сделал все так, как сделал бы он. Все упаковал. Разложил по категориям.

Сисси сморгнула слезы, гадая, изменит ли ее семья привычки в будущем. Она не хотела, чтобы родные менялись, чтобы помнить о ней… но, наверное, она бы поступила так же.

– Уверена, Эдди бы оценил это, – прошептала она.

– Он мертв. И никогда не узнает.

– Ты так уверен в этом?

Руки ангела застыли на мгновение.

– Не знаю. – Он перешел к другой сумке. – Может, в этой. Уверен, я ее упаковывал… а, вот она.

Неуклюже повернувшись, он рукой прикрылся от света.

– Можешь выключить его.

– Прости. Щелк.

Эдриан со стоном поднялся на ноги и вышел на солнце. – Вот. Все, что я могу предложить тебе.

Книга, старинная книга, толщиной со ствол дерева.

Сжав фонарик подмышкой, она дрожащими руками взяла предложенное. Обложка была такой старой, Сисси не могла даже сказать, какого цвета была кожа… что-то среднее между красным, черным, серым и коричневым. На ней было какое-то тиснение, и даже сусальное золото, по большей части затертое и выцветшее.

– Что это? – спросила она, осторожно открыв том.

Сделав глубокий вдох, она ощутила запах цветов, такой же стоял на чердаке, и бегло просмотрев первый лист, она смутно поняла смысл латинских слов.

Слава Богу, папа заставлял ее учить латынь в старшей школе.

– Без понятия. – Эдриан перевел взгляд на крышу особняка. – Эдди заглядывал в нее, когда у него появлялся тот взгляд… означавший, что он боялся, что пришел к ложному выводу. Он этого не выносил.

Сисси нахмурилась, осознав, как больно было Эдриану. Одна его рука лежала на пояснице, и он накренился вбок, будто пытался поставить что-то на место.

Должно быть, ему очень трудно сидеть на коленях в такой позе.

– Подержи секунду, – сказала она, возвращая ему книгу.

Обойдя его, она включила фонарик и зашла в гараж. Положив источник света на пол, она склонилась перед открытыми мешками.

Одну за другой, она убрала все вещи на место, убедившись, чтобы порядок был соблюден. Закончив, она застегнула на молнию обе сумки и вернула их на свое место.

Уходя, она приподнялась на носочки и потянула дверь, сметая листву и паука, который попытался спикировать на ее руку.

Вернувшись к Эдриану, она снова взяла у него книгу.

– Спасибо.

Сисси собиралась отвернуться, когда рука опустилась на ее плечо. Подняв взгляд, ей было невыносимо смотреть, как Эдриан пытается подобрать слова.

Она положила руку поверх его.

– Была рада помочь.

Заботиться об ушедших так же важно, как и о живых.

 

***

 

Джим вернулся в особняк, когда часы, уже как пару секунд, показывали пять вечера. Благодаря Ангельским Авиалиниям ему не нужно беспокоиться о дороге домой в час пик… и это хорошо. Он вернулся только чтобы удостовериться, что Сисси и Эдриан нормально проводят время. Потом ему придется снова сесть на хвост Дьюку Филлипсу.

Открывая переднюю дверь…

– Что за… – Он сделал еще один вдох и почти застонал. Лук, пассированный со специями. Что-то мясное. И свежий хлеб?

Закрыв дверь изнутри, он в очередной раз опешил. К слову о женском влиянии… хотя свет уже исчезал с неба, все внутри было намного ярче, люстры светили так, будто почистили сами лампочки и абажуры. Ковры казались цветастее, словно кто-то пропылесосил их… и полы. Господи Иисусе, полы блестели.

Посмотрев на лестницу, Джим с удивлением обнаружил, что ковровая дорожка на самом деле была не коричневой… красно-гранатового оттенка. А резные перила сияли так,

будто их отполировали. А стены? Обои, местами ободранные, снова приклеены, в узоре, выцветшем от времени, опять видны цветы и вьюны.

Джим направился на кухню и ошарашенно обнаружил Эдриана в фартуке, сидящим за кухонным столом, он нарезал стручковую фасоль хрустальным кинжалом так сосредоточенно, словно делал операцию на сердце.

– Вот так? – спросил ангел внимательно.

Сисси отвернулась от дымящейся кастрюли. – Идеально. Только обрежь края. Эд с кивком головы вернулся к делу.

Ни Сисси, ни Эдриан не обратили на него внимания, и это было обидно. Но он же не мог ревновать к Эдриану… который, казалось, принял присутствие Сисси. Ведь так?

С другой стороны, прошло шесть часов, столько всего изменилось. Очевидно, теперь они, черт возьми, закадычные друзья.

Джим прокашлялся.

– Пахнет вкусно.

Сисси подпрыгнула, уронив ложку, а Эдриан просто поднял взгляд, а потом вернулся к работе.

– Хочешь поесть с нами? – спросила она, пригладив волосы. – Мы закончим через тридцать минут.

Столько он мог подождать.

– Да. Спасибо.

Чувствуя, будто вернулся в дом своей мамы, он подошел к раковине и помыл руки. Оу, только гляньте, через окно он впервые мог увидеть внутренний дворик. А смывая мыло, он заметил, что раковина из нержавеющей стали сияла, как новая. Как и сковородки, выстроенные в ряд.

Джим помедлил, вытирая посуду на полке для чистой посуды, задерживаясь только из- за Сисси. Она небрежно убрала волосы назад, в узел с помощью заколки-пряжки. На ее затылке сформировались крошечные кудри, и он ощутил почти непреодолимое желание прикоснуться к ним, накрутить на свой палец… и на этом побуждения не заканчивались. Он хотел прижаться к ней со спины, поцеловать в шею с обеих сторон.

Отвернувшись, он сел напротив Эда, наблюдая, как парень формирует кучку стручковой фасоли в белой эмалированной кастрюле с водой.

– Ну, как прошло сегодня? – спросил Эд.

– Весь день был с парнем. Вокруг него полно черной магии… честно говоря, это полный ужас. Я просто хотел заскочить домой, взглянуть на…

Эдриан закончил за него:

– Меня, разумеется. Я тронут до глубины души… ты просто бесподобен. Принес мне шоколад? Цветы?

Джим только собрался послать парня в эротическое турне, когда ангел прошептал:

– Я присмотрел за ней. Тебе не о чем беспокоиться.

Джим выгнул бровь. Но, блин, заверения друга ослабили его стресс. Одно дело – просить Эдриана поиграть в телохранителя, другое – если он сам вызывается на это.

– Спасибо.

– Не вопрос.

Ужин подоспел через примерно полчаса, как и было обещано, и Джим пожалел, что трапеза не задержалась на часы. Пока Сисси работала на кухне, он не сводил с нее взгляда,

ловя каждое движение, как она заправляла локон за ухо, снова и снова подтягивала свободные штаны.

Он редко бывал в женском обществе, и легкость, ужимки и розовый цвет – атрибуты, которые некоторые женщины приписывали своему полу – были ему не по нраву. Тем не менее, он знал наверняка, что не так много представительниц слабого пола смогут приготовить ужин для двух голодных мужчин с той же уверенностью, сноровкой и результатами, как Сисси… он обнаружил, что ему это очень нравится.

Может, в этом и весь смысл формулы «сердце мужчины = желудок». Когда Сисси, наконец, села, она вытянула руки на столе, ладонями вверх.

– Помолимся, – сказала она, когда они с Эдрианом удивленно уставились на нее.

– Эм…

– Гхм…

– Помолимся. – Она постучала по столу.

Они с Эдрианом подчинились, все трое сформировали треугольник, связь была на удивление сильной.

Сисси склонила голову и заговорила так быстро, что он ничего не смог разобрать. Но это и неважно. В период войны, смертей, чувства, что время утекало сквозь пальцы… Джима охватило облегчение, расслабляя его дыхание и плечи, напоминая о днях давнего прошлого… хороших, о которых он не вспоминал много лет.

Он с удивлением обнаружил, что они все еще были с ним. И, вот неожиданность… тушеная говядина?

Объедение.