Глава 4. ОБЩИЕ ПОНЯТИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА 4 страницаТак, при рассмотрении МКАС одного из споров, основанного на договоре купли-продажи, выяснилось, что товар, проданный зарубежной фирмой российской организации, был ею в свою очередь приобретен у другой российской организации (изготовителя) и отгружен изготовителем непосредственно покупателю (без вывоза товара за пределы России). С учетом также того, что контракт был заключен в России и расчеты за товар предусматривались в рублях в российском банке, состав арбитража признал применимым российское право, а не право страны продавца. При определении наиболее тесной связи без учета презумпций необходимо учитывать следующие элементы: место решающего исполнения; место совершения акта (например, место заключения договора); место нахождения вещи; место проведения судебного или арбитражного разбирательства; флаг судна; место совершения внедоговорного действия; домицилий, национальность и местожительство физического лица; место инкорпорации, местонахождение административного центра и место осуществления основной деятельности юридического лица; политики (интересы) заинтересованных государств; право, способствующее действительности договора. Важность того или иного фактора устанавливается индивидуально в каждом конкретном деле с учетом характера отношений сторон и всех обстоятельств дела. В то же время по общему правилу не следует считать решающими такие факторы, как страна, суд или арбитраж которой выбраны сторонами для рассмотрения спора; форма (проформа) документа; язык документа; валюта обязательства. Однако эти факторы могут учитываться при определении подразумеваемого намерения сторон подчинить отношения определенному правопорядку. Наконец, немаловажно, что не только весь контракт может быть более тесно связан с правом иной страны, нежели установлено презумпциями, но и отдельная его часть.
4.3. "Прямой путь" определения применимого права
"Прямой путь" определения применимого права - voie directe - является относительно новым для современного международного частного права способом определения применимого права, используемым в международном коммерческом арбитраже. Часто стороны, обращающиеся в арбитраж, сами определяют право, применимое к их правоотношению. Проблема отыскания применимого права возникает в ситуации, где стороны не сделали этого или - редко - где в силу действия императивной нормы закона арбитры не могут принять во внимание такой выбор, сделанный сторонами. Voie directe генетически связан с другим способом определения в арбитраже применимого права, который зовется "окольным путем" (voie indirecte). Один способ вырос из другого; внимательный взгляд обнаруживает, что между этими техниками определения применимого права нет четкой границы. Решение коллизионных вопросов в арбитраже обладает рядом существенных особенностей, обусловленных тем особым положением, в котором находятся арбитры международного коммерческого арбитража. Положение это может быть описано, в частности, в терминах концепции "делокализованного" ("денационализированного") арбитража <1>. В формировании и определении круга полномочий арбитража важнейшей является воля самих сторон спорного правоотношения. Арбитраж хотя и санкционирован государством как инструмент разрешения спора, но не создан им. Также и ни одна национальная правовая система не является для арбитров в международном коммерческом арбитраже определенно "своей". Вследствие этого арбитраж не имеет и системы коллизионных норм, которые он, подобно государственному суду, будет непременно применять для решения вопроса о применимом праве. В современном праве почти повсеместно ни один свод коллизионного права не является обязательным для международного коммерческого арбитража, тогда как государственный суд, напротив, руководствуется почти исключительно своими собственными национальными коллизионными нормами и принципами - нормами lex fori. Все дело в том, что государственный суд, в отличие от арбитража, - прямое порождение воли государства и часть этого государства. В свете этого национальная принадлежность суда и его локализация не вызывают сомнений. -------------------------------- <1> Kessedjian Catherine. Determination and Application of Relevant National and International Law and Rules // Pervasive Problems in International Arbitration / Loukas A. Mistelis and Julian D.M. Lew (eds.). Alphen aan den Rijn, 2006. P. 81. О теории "делокализации" ("денационализации"), в частности, см.: Sanders Pieter. Quo Vadis Arbitration? Sixty Years of Arbitration Practice: a Comparative Study. The Hague [etc.], 1999. P. 248 - 250.
Как отмечает М.П. Бардина <1>, такой анализ природы арбитража стал оказывать влияние на законодательное регулирование вопроса о выборе арбитрами применимого коллизионного права со времени принятия Европейской конвенции о внешнеторговом арбитраже (Женева, 21 апреля 1961 г.) <2>. Пункт 1 ст. VII этой Конвенции освобождает арбитраж от применения коллизионных норм места его нахождения, предоставляя ему возможность основываться на коллизионных нормах, которые он сочтет применимыми. Последующее законодательство также следует этой концепции: Типовой закон ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже <3> (ст. 28), английский Закон об арбитраже 1996 г. (п. 3 ст. 46) <4>. -------------------------------- <1> Бардина М.П. Определение применимых коллизионных норм в практике международного коммерческого арбитража // Международный коммерческий арбитраж: современные проблемы и решения: Сборник статей к 75-летию Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации / Под ред. А.С. Комарова; МКАС при ТПП РФ. М., 2007. С. 28. <2> Конвенция ратифицирована Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 мая 1962 г. N 67-VI (Ведомости Верховного Совета СССР. 1964. N 44. Ст. 485). <3> Принят ЮНСИТРАЛ 21 июня 1985 г. и рекомендован для учета всеми государствами при разработке или совершенствовании национального законодательства Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 11 декабря 1985 г. N 40/72. ЮНСИТРАЛ 7 июля 2006 г. приняла поправки к п. 2 ст. 1, ст. 7 и п. 2 ст. 35, а также новую гл. IVA взамен ст. 17 и новую ст. 2A, изменения рекомендованы к принятию Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 4 декабря 2006 г. N 61/33. В праве России Закон РФ от 7 июля 1993 г. N 5338-1 "О международном коммерческом арбитраже" основан на тексте названного Типового закона ЮНСИТРАЛ. <4> Russell on Arbitration / 23-rd rev. ed. by David St John Sutton, Judith Gill, Matthew Gearing. London, 2007. P. 570.
Хотя в современном праве арбитры и не связаны в своем выборе коллизионных норм, на которые они будут опираться при определении применимого материального права, они тем не менее обычно избирают для этого коллизионные нормы юридического места арбитражного разбирательства. Именно такой путь решения вопроса об отыскании применимых коллизионных правил воспринимается в качестве традиционного <1>. Так, в частности, поступают и отечественные институционные коммерческие арбитражи <2>. -------------------------------- <1> Lew Julian D.M., Mistelis Loukas A., Kroll Stefan M. Comparative International Arbitration. The Hague, 2003. P. 428 - 429 (par. 17 - 51, 17 - 52). <2> Из практики Морской арбитражной комиссии при Торгово-промышленной палате Российской Федерации. 1987 - 2005 годы / Под ред. С.Н. Лебедева, А.И. Лободы, Д.Б. Филимонова. М., 2009. Решения МАК по делам N 22/1986 (с. 66 - 70), N 77/1986 (с. 18 - 26), N 40/1994 (с. 348 - 361), N 17/2003 (с. 213 - 217); сборник "Практика Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 2006 г." (сост. М.Г. Розенберг. М., 2008) не содержит сведений о решениях, в которых применялись бы иностранные коллизионные нормы; во всех случаях арбитры применяли российские коллизионные нормы, содержащиеся как во внутреннем праве, так и в международных соглашениях России. М.П. Бардина отмечает, что "признание применимыми коллизионных норм страны местонахождения арбитража при свободном выборе коллизионных норм характерно для практики МКАС при ТПП РФ" (Бардина М.П. Указ. соч. С. 32).
Однако арбитры могут опираться и на иные коллизионные нормы или принципы. Это, умозрительно, могут быть коллизионные нормы права, тесно связанного с правоотношением, или коллизионные нормы правовой системы, хорошо известной арбитрам. Не исключено, что арбитры могут выбрать применимую коллизионную норму, руководствуясь иными мотивами. Коллизионные нормы, которые применяются в арбитраже, не обязательно являются внутринациональными коллизионными нормами одного определенного государства. Арбитры могут пойти и по пути применения коллизионных норм, выведенных ими на основе сопоставления коллизионных норм, содержащихся в праве стран, связанных с правоотношением; арбитры могут попробовать опираться на свое понимание общих принципов коллизионного права, например. на основе анализа соответствующих международных соглашений <1>. -------------------------------- <1> Lew Julian D.M., Mistelis Loukas A., Kroll Stefan M. Op. cit. P. 432 - 433, par. 17 - 65, 17 - 66; Poudret Jean-Francois, Besson Sebastien, Berti Stephen, Ponti Annette. Comparative Law of International Arbitration. 2-nd ed. London, 2007. P. 584 - 585, par. 687. См. анализ в литературе этих вариантов в: Fouchard, Gaillard, Goldman on International Commercial Arbitration / Ed. by Emmanuel Gaillard and John Savage. The Hague, 1999. P. 871, par. 1546.
Этот подход - voie indirecte - санкционирован арбитражными регламентами, в частности, отечественных международных коммерческих арбитражей: п. 1 § 26 Регламента Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ <1>, п. 1 § 20 Регламента Морской арбитражной комиссии при ТПП РФ <2>. -------------------------------- <1> http:// www.tpprf-mkac.ru/ en/ 2010-06-13-13-33-51/ reglrus, по состоянию на 1 сентября 2010 г. <2> http:// www.tpprf-arb.ru/ ru/ 2010-01-13-20-23-47/ makregl, по состоянию на 1 сентября 2010 г.
Анализируя развитие в доктрине концепции lex mercatoria, известный английский лорд - судья Мастилл высказал суждение, что в свете близости коллизионных принципов, свойственных правовым системам развитых стран, можно было бы ожидать развития идеи специализированного ненационального регулирования в области коллизионного права <1>. Эта мысль разделяется и иными авторами <2>. -------------------------------- <1> Mustill Michael. The New Lex Mercatoria: the First Twenty-five Years. Arbitration International. 1988. Vol. 4(2). P. 91. <2> Lowenfeld Andreas F. Lowenfeld on International Arbitration. Collected Essays over Three Decades. N.Y., 2005. P. 166 - 167.
Однако современная практика и доктрина еще далеки от осмысления всего круга проблем, которые предстоит решить на пути создания такого транснационального свода коллизионных норм. Важно в этой связи замечание составителей современной редакции труда А. Дайси о том, что выведение таких общих коллизионных принципов возможно в небольшом числе областей права, например, вследствие кодификационных усилий Гаагской конференции по международному частному праву, и применительно к небольшому числу географических областей. Коллизионное право разных стран продолжает оставаться несогласованным. Так, то, что правильно применительно к разрешению спора в отношениях сторон, находящихся в Европейском союзе, может оказаться неправильным в иной ситуации <1>. -------------------------------- <1> Dicey, Morris and Collins on the Conflict of Laws / 14-th ed. under the general editorship of Lawrence Collins. Vol. 1. London, 2006. P. 732, par. 16 - 058.
Идеи "делокализованного арбитража" получили свое дальнейшее развитие в концепции "прямого пути" - voie directe. Этот метод получил широкое распространение в практике и поддержку в литературе в последние десятилетия при рассмотрении споров в международном коммерческом арбитраже, особенно при рассмотрении споров из договоров <1>. Понятие и существо voie directe в современной практике и правовой литературе понимается по-разному. Разные авторы едины в том, что предлагается отказ от традиционной коллизионной техники. Так, Е.В. Кабатова, рассматривая существо "прямого пути", подчеркивает: "Смысл этого способа заключается в том, что определение применимого права происходит без обращения к коллизионным нормам, т.е. исключается эта дополнительная категория, стоящая между правоотношением и нормами применимого права" <2>. -------------------------------- <1> Кабатова Е.В. "Прямой" выбор применимого права в международном коммерческом арбитраже // Международный коммерческий арбитраж: современные проблемы и решения: Сборник статей к 75-летию Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации / Под ред. А.С. Комарова; МКАС при ТПП РФ. С. 229. Kessedjian Catherine. Op. cit. P. 81. <2> Кабатова Е.В. Указ. соч. С. 229.
"Прямой путь" поддержан национальными законодательствами Германии - Гражданское процессуальное уложение Германии, п. 2 разд. 1051; Индии - Закон об арбитраже, п. 1(b)(iii) разд. 28; Нидерландов - Гражданский процессуальный кодекс, п. 2 ст. 1054; Франции - Гражданский процессуальный кодекс 1981 г., ст. 1496; Швейцарии - Закон о международном частном праве 1987 г., п. 1 ст. 187 <1>. -------------------------------- <1> Lew Julian D.M., Mistelis Loukas A., Kroll Stefan M. Op. cit. P. 434, par. 17 - 67.
"Прямой путь" санкционируются и многими современными арбитражными регламентами: п. 1 ст. 17 Арбитражного регламента Международной торговой палаты <1>; п. 3 ст. 22 Регламента Лондонского международного арбитражного суда <2>; п. 1 ст. 28 Регламента международного коммерческого арбитража Американской арбитражной ассоциации <3>. -------------------------------- <1> Арбитражный регламент Международной торговой палаты, вступил в силу 1 января 1998 г. // http:// www.iccwbo.org/ uploadedFiles/ Court/ Arbitration/ other/ rules_arb_russian.pdf, по состоянию на 1 сентября 2010 г. <2> Регламент Лондонского международного третейского суда, вступил в силу 1 января 1998 г. // http:// www.lcia.org/ Dispute_Resolution_Services/ LCIA_Arbitration_Rules.aspx#article22, по состоянию на 1 сентября 2010 г. <3> Являются частью Правил процедуры разрешения международных споров (International Dispute Resolution Procedures) с изменениями от 1 июня 2009 г. // http://www.adr.org/sp., по состоянию на 1 сентября 2010 г.
Впрочем, арбитры в прошлом и без санкции закона или арбитражного соглашения следовали "прямым путем" <1>. -------------------------------- <1> Дело МТП N 6527, сведения приводятся по: Tweeddale Andrew, Tweeddale Keren. Arbitration of Commercial Disputes: International and English Law and Practice. Oxford, 2005. P. 208, par. 6.67.
Можно попробовать суммировать высказываемые суждения в отношении существа "прямого пути", которым арбитры могут пойти в ситуации отсутствия соглашения о применимом праве, следующим образом. 1. Арбитры при определении применимого права не обязаны обращаться к каким-либо коллизионным нормам, даже к тем, которые были созданы ими самими для разрешения конкретного дела <1>. Такие коллизионные нормы, как было показано выше, могут быть выведены арбитрами из анализа, например, общих принципов коллизионного права. -------------------------------- <1> Fouchard, Gaillard, Goldman on International Commercial Arbitration. P. 876, par. 1552; Kessedjian Catherine. Op. cit. P. 81.
Выбор применимого права, таким образом, может быть осуществлен без указания мотивов этого выбора. В таком виде voie directe может быть понят как предоставляющий арбитрам неограниченное усмотрение в вопросе о выборе применимого права в ситуации, где стороны не договорились о применимом праве <1>. -------------------------------- <1> Fouchard, Gaillard, Goldman on International Commercial Arbitration. P. 865, par. 1537.
В этом контексте иногда высказывается мнение, что арбитры умозрительно могут избрать применимое право, даже не связанное с рассматриваемым спорным правоотношением. Такое право может быть, например, избрано арбитрами только потому, что оно в достаточной степени развито, чтобы служить правовой основой для разрешения спорного правоотношения <1>. -------------------------------- <1> Lew Julian D.M., Mistelis Loukas A., Kroll Stefan. Op. cit. P. 435, par. 17 - 73.
Между тем voie directe в этом своем наиболее полном выражении, допускающем отказ арбитров от применения коллизионной техники вообще, является предметом критики. Следует согласиться с мнением <1>, что выбор арбитрами применимого права без должных мотивов может повлечь неприемлемые непредсказуемость и субъективизм в вопросе о ведении дела и его исходе. Арбитры должны осуществлять обоснованный и предвидимый выбор применимого права. Такой выбор должен отвечать разумным ожиданиям сторон <2>. -------------------------------- <1> Tweeddale Andrew, Tweeddale Keren. Op. cit. P. 205, par. 6.61. <2> Poudret Jean-Franois, Besson Sebastien, Berti Stephen, Ponti Annette. Op. cit. P. 587, par. 687.
Представляется важным упомянуть мнение американского специалиста по международному коммерческому арбитражу г. Борна, который, отстаивая необходимость обращения арбитров к коллизионным нормам при выборе применимого права, подчеркивает: предназначение коллизионных норм в том, чтобы структурировать и направить усмотрение арбитров в вопросе о выборе применимого права <1>. "Прямое" же отыскание применимого материального права без опоры на коллизионные нормы ставит права сторон в зависимость от субъективного, неартикулированного чутья конкретных арбитров и мало способствует достижению предсказуемости и справедливости <2>. По мнению этого автора, в тех случаях, где закон или регламент дозволяют "прямое" отыскание материального права, составы арбитров должны тем не менее производить коллизионный анализ, применяя объективную и определенную коллизионную норму для отыскания применимого материального права <3>. -------------------------------- <1> Born Gary B. International Commercial Arbitration. Alphen aan den Rijn, 2009. P. 2137. <2> Born Gary B. International Commercial Arbitration. Alphen aan den Rijn, 2009. P. 2137. <3> Ibidem.
Ссылка проигравшей стороны на неправильное решение вопроса об избрании применимого права обычно не является основанием к отмене решения или к отказу в его признании и принудительном исполнении (ст. V Конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений, Нью-Йорк, 1958 г.; ст. 34 Типового закона ЮНСИТРАЛ). В свете этого можно счесть, что вопросы о том, с использованием какой техники арбитры должны избирать применимое право и могут ли они применять не "право", а некие принципы права, не могут стать основанием к отмене решения арбитров или основанием к отказу в его исполнении. А раз так, то арбитры вольны сами решать коллизионные вопросы. Коллизионные нормы - ratio scripta современного международного частного права. Отказ от использования коллизионных норм - отказ от осмысленного анализа коллизионной проблемы. Даже коллизионный принцип наиболее тесной связи на практике детализируется множеством дополнительных правил. Арбитры, если нет соглашения рассматривать дело исходя из общих представлений арбитров о справедливости (ex aequo et bono - "по справедливости", amiable compositeur - "мировые посредники"), должны судить именно по праву. Есть ли достаточные основания полагать, что коллизионные нормы должны составлять исключение? Они такая же часть права, как и иные правовые нормы. Если арбитры в ситуации коллизии законов не идут по пути мотивированного выбора применимого права и очевидно не используют коллизионную технику, они судят не по праву. С учетом конкретных обстоятельств дела государственный суд может счесть, что арбитраж в такой ситуации вышел за рамки своих полномочий, установленных арбитражным соглашением сторон. Вдобавок отсутствие мотивировки в вопросе об избрании применимого права противоречит требованию о том, чтобы решение арбитров было мотивированным (п. 2 ст. 31 Типового закона ЮНСИТРАЛ). Другие известные доктрине суждения о существе "прямого пути" оказываются по сути близки к обычному коллизионному методу с той разницей, что арбитры не обязательно используют коллизионную норму конкретного национального правопорядка. 2. Так, в "прямом пути" видят право арбитров избирать материальное право, наиболее тесно связанное с правоотношением, не опираясь формально на некий определенный корпус коллизионных норм <1>. В этом случае voie directe служит лишь обозначением права арбитров не опираться на определенную коллизионную норму, но не исключает их обязанности отыскать национальное материальное право, тесно связанное с правоотношением, рассматриваемым арбитрами. Доктрина "прямого пути" с этой точки зрения выступает в качестве последовательного выражения коллизионного принципа наиболее тесной связи. -------------------------------- <1> Redfern Alan, Hunter Martin, Blackaby Nigel, Partasides Constantine. Law and Practice of International Commercial Arbitration. 4-th ed. London, 2004. P. 144 - 145 (par. 2 - 80); Chukwumerije Okezie. Choice of Law in International Commercial Arbitration. Westport, 1994. P. 130 - 132; обзор литературы в этой связи см.: Poudret Jean-Francois, Besson Sebastien, Berti Stephen, Ponti Annette. Op. cit. P. 588.
Пункт 1 § 1051 Гражданского процессуального уложения Германии ограничивает усмотрение арбитров возможностью выбора только лишь национального права, тесно связанного с правоотношением <1>. Аналогично и Закон Швейцарии о международном частном праве (п. 1 ст. 186) ограничивает усмотрение арбитров, предписывая им применять право, наиболее тесно связанное с делом <2>. -------------------------------- <1> Гражданское процессуальное уложение Германии: Вводный закон к Гражданскому процессуальному уложению: Пер. с нем. / В. Бергманн, введ., сост. М., 2006. С. 363. <2> Международное частное право. Иностранное законодательство / Предисл. А.Л. Маковского; сост. и науч. ред. А.Н. Жильцов, А.И. Муранов. М., 2000. С. 666.
3. Высказывается мнение, что арбитры могут определить применимое право на основе анализа и ряда иных факторов: ожиданий сторон правоотношения, закона предполагаемого места исполнения <1>. -------------------------------- <1> Lowenfeld Andreas F. Op. cit. P. 12; Redfern Alan, Hunter Martin, Blackaby Nigel, Partasides Constantine. Op. cit. P. 144, par. 2 - 80.
4. Наконец, высказывается суждение, что арбитры могут вообще избежать необходимости применения коллизионной нормы, применяя специальные материально-правовые нормы. Е.В. Кабатова сравнивает такие действия арбитров с деятельностью претора перегринов (praetor peregrinus), который при администрировании споров с участием перегринов не создавал коллизионные нормы, а формулировал материально-правовые нормы, направленные на регулирование отношений с участием лиц, не являющихся римскими гражданами, - ius gentium <1>. -------------------------------- <1> Кабатова Е.В. Указ. соч. С. 231.
В этой связи предполагается, что арбитры, желающие подчинить спорное правоотношение с иностранным элементом действию таких специальных материально-правовых норм, во-первых, могут опираться на нормы "современного права купцов" - lex mercatoria, а во-вторых, они могут пойти по пути осмысления и применения принципов материального права, свойственного каждой из правовых систем, связанных со спорным правоотношением, - доктрина tronc commun (фр.: общая основная часть, общий ствол; нечто общее между разными явлениями). 4.1. Случаи применения lex mercatoria в отсутствие соглашения сторон о выборе применимого права известны современной практике. В качестве документа, воплощающего это "современное право купцов", иногда указывают на Принципы международных коммерческих договоров Международного института по унификации частного права ("Принципы УНИДРУА") <1>. Литературе известна та точка зрения, что в отсутствие соглашения сторон о применимом праве арбитрам следует применять lex mercatoria, поскольку отсутствие соответствующего соглашения можно понимать как отказ сторон от применения к их отношениям всякого национального права <2>. -------------------------------- <1> Отдельное решение N 117/1999, вынесено составом арбитров в Арбитражном институте Торговой палаты Стокгольма в 2001 г. Сведения о решении приводятся по: Mistelis Loukas. Unidroit Principles Applied as "Most Appropriate Rules of Law" in a Swedish Arbitral Award / Uniform Law Review. Vol. VIII (2003-3). P. 631 - 640. Анализ этой точки зрения см.: Lew Julian D.M., Mistelis Loukas A., Kroll Stefan. Op. cit. P. 434 - 436, par. 17-68 - 17-74; Lowenfeld Andreas F. Op. cit. P. 13, 169. <2> Анализ этой точки зрения см.: Lew Julian D.M., Mistelis Loukas A., Kroll Stefan M. Op. cit. P. 434 - 436, par. 17-68 - 17-74; Lowenfeld Andreas F. Op. cit. P. 13, 169.
4.2. Доктрина tronc commun предполагает применение при разрешении спора комбинированных правовых принципов, т.е. принципов, общих для двух или более правовых систем. Впервые в литературе доктрина tronc commun была описана М. Рубино-Саммартано <1>. По его мнению, применение этого метода возможно по инициативе арбитража или по соглашению сторон. Принцип обосновывается следующим рассуждением: разумно предположить, что каждая из сторон избрала бы применимым к правоотношению свое собственное право. Отсюда исходит предположение, что справедливо было бы выделить и применить принципы, общие для правовой системы каждой из сторон правоотношения. -------------------------------- <1> Rubino-Sammartano Mauro. Le "Tronc Commun" des Lois Nationales en Presence (Reflexions sur le Droit Applicable par l'arbitre International) // Revue de l'arbitrage, 1987. P. 133 et seq.
Одним из примеров, где такой метод установления применимых для разрешения спора правовых принципов был применен, стал договор о строительстве Евротуннеля между Францией и Великобританией. Этот договор, который реализовывался компаниями двух стран, предусматривал решение споров из него арбитражем в Бельгии на основе общих принципов права двух правовых систем: Англии и Франции - Channel Tunnel Group Ltd. v. Balfour Beatty Construction Ltd. (1993) <1>. Договор устанавливал, что в отсутствие таких общих принципов применению подлежали общие принципы права международной торговли, которые применяются национальными и международными юрисдикционными органами. Это соглашение было признано действительным решением палаты лордов. -------------------------------- <1> Dicey. Op. cit. P. 731, par. 16 - 053.
На практике арбитраж часто идет по пути сопоставления правовых решений спорных вопросов с точки зрения каждого применимого права. Право арбитров следовать по "прямому пути", допускающему применение ненациональных правовых правил и принципов, иногда выводится из предписаний законов или арбитражных регламентов, которые допускают применение "норм права" (rules of law) в отличие от "права". Этот термин - "нормы права" - в качестве предположительно указывающего на возможность применения ненациональных правовых принципов был впервые использован во французском Декрете о международном коммерческом арбитраже 1981 г. Этот Декрет включил в ст. 1496 Гражданского процессуального кодекса Франции положение, в соответствии с которым стороны, а в отсутствие соответствующего соглашения сторон - и арбитры свободны избрать "правовые нормы" в качестве применимых к существу спора. Такое толкование этой нормы закона, подразумевающее возможность применения и ненациональных правовых норм, поддерживалось в правительственном сопроводительном меморандуме. По образцу французского закона в этой части впоследствии конструировались и законодательные акты других стран (Нидерландский процессуальный кодекс 1986 г., Закон Швейцарии о международном коммерческом арбитраже) <1>.
|
