Глава девятнадцатая

Больница гудела голосами с того момента как они приехали.

Гвен казалось, что в каждом уголке больницы играет свой собственный оркестр. Когда

она посещала свидетелей убийства Ричарда Гринвуда, в больнице были слышны лишь

жужжание света, тихий шорох обуви и юбок передвигающихся по больничным отделени-

ям как призраки медсестер, останавливающихся лишь чтобы улыбнуться, померить тем-

пературу и повесить историю болезни на место. Пациенты читали книги и журналы или

тихо делились с посетителями планами, намеченными на период после выписки. Большую

часть времени слышалось ровное дыхание спящих, пока восстанавливались их перело-

манные кости и травмированные органы. Мир и покой царили в месте, где выздоровление

было почти аксиомой, а дни исчислялись приемом пищи и сном после просмотра дневных

телешоу.

Но в этот раз, когда Гвен выскочила из машины и вбежала в больницу вслед за фельдше-

рами, она бы поняла, что оказалась в отделении скорой неотложной помощи, даже если

бы была слепой. Шум буйствовал в светлых коридорах, весело набрасываясь на каждого

прибывшего. Ножки носилок с Дрю Пауэллом скрежетали и дребезжали, пока их толкали

вперед, въезжая через двери, а медсестры и врачи кричали друг другу о капельницах и

давлении, называли цифры на только им понятном языке, который порождал лишь страх в

тех, кто был вне его понимания. Позади торопливо задернутых шторок причитали и бре-

дили обожженные, переломанные и пьяные, они в панике и боли кричали и звали на по-

мощь врачей или любимых людей. Медсестры шумно топали, бегая за срочно необходи-

мыми повязками и медикаментами. В этом месте, где люди боролись со смертью, не было

ничего, что напоминало бы о тишине.

Прислонившись к стене палаты Дрю в интенсивной терапии, Гвен скрестила руки на гру-

ди и решила, что в этой части больницы звуки самые отвратительные. Тишина была за-

полнена напряжением. Пациенты здесь не кричали и не стенали: их тела были либо нака-

чаны седативами, либо слишком травмированы, и у них не было энергии ни на что, кроме

молчаливой инертной борьбы за жизнь.

Посетители сидели тихо, время от времени сдавленно всхлипывая в зажатые ко ртам

платки, боясь, что шумное выражение своих эмоций привлечет к их любимым таящуюся

за спинами медсестер в коридорах смерть. Аппараты, как и тот, что был присоединен к

Дрю, пикали, а время исчислялись четко отрегулированным пыхтением и движением вен-

тилей. Живые насмехались над умершими своим молчанием, и под безмолвием находя-

щихся в сознании пациентов и пиканья аппаратов чувствовался ужасный треск напряже-

ния.

Гвен издала затяжной вздох. Как минимум они обеспечили Дрю отдельную палату. Лаза-

рет был переполнен и, по словам медсестры, эта ночь была тяжелой для тех, кто был на

грани смерти. За занавешенным уголком 34-летний мужчина тяжело поднял бутылку с па-

рацетамолом, который пил час или около того назад, прежде чем изменить свой взгляд на

то, как же плоха была его жизнь. Казалось, он думал, что поправится, но вернувшаяся с

кофе Гвен увидела выражения лиц докторов и медсестер. Они всего лишь надеялись, что к

утру острая почечная недостаточность отступит. Она видела такой взгляд раньше. Боже,

все это было так удручающе.

Кофе остывал на маленьком столике подле нее. Она глотнула всего раз, и этого хватило –

вкус был омерзительный. Но потом подумала, что в этой части больницы хороший кофе

не входит в список приоритетов присутствующих. Аппарат, присоединенный к Дрю, из-

дал очередное тихое пиканье, а вентилятор продолжал аккуратно поставлять воздух в его

изуродованное горло и оттуда в легкие, а потом замирал до следующего раза.

Она гадала, видит ли он сон или кошмар, или напавшего на него пришельца, который

вскрыл его возлюбленного. Как минимум он не будет помнить об этом долго. Как только

он поправится, они накачают его ретконом. И все же. Серийный убийца. Пришелец. Что-

бы ни было, это не уменьшит его скорбь.

Дверь приоткрылась, и внутрь вошел Янто. Он выглядел уставшим, темный кровоподтек

выглядывал из-под марлевой повязки вокруг головы.

– Я думала, ты домой пошел, – Гвен сжала его руку. – У тебя, наверно, сотрясение.

– Ну, если оно у меня есть, то я в нужном месте. – Он взглянул на кофе. – Он употребим?

– Да, но не рекомендую.

Янто прильнул к стене рядом с ней, и некоторое время оба молчали, погрузившись каж-

дый в свой мир.

– Я говорил с врачом. – Достигший слуха Гвен голос Янто едва ли превышал шепот. –

Завтра его переведут в палату для выздоравливающих.

Сердце облегченно подпрыгнуло, Гвен улыбнулась.

– Отличная новость. Чертовски отличная.

Она обрадовалась как за больного, так и за своего молчаливого коллегу. Она знала, что он

сделал все, что мог против пришельца, но Янто начал бы винить себя, как винила бы себя

она, поменяйся они местами. Если бы Дрю умер, он бы посчитал это своей ошибкой, что

не справился с работой.

Глаза Янто переместились на мужчину на больничной койке.

– Он больше никогда не будет петь, – он помолчал. – Ему повезет, если говорить сможет.

– Но он будет жить, – от холодного монотонного голоса Янто по Гвен пробежала дрожь.

– Пение было его жизнью.

Она мотнула головой.

– Это не так. Оно всего лишь часть ее. Возможно большая часть, но не вся жизнь. – Ее

мысли метнулись к мужчине ниже по коридору, который еще час назад отчаялся из-за

надвигающейся смерти, а теперь что есть силы опустошал кишечник в слабой надежде,

что к воскресенью оправится и сможет потом рассказывать обо всем в шутливой форме и

посмеяться с друзьями в пабе. – Он будет счастлив, что остался жить.

– Возможно. Поначалу, – нахмурился он. – Где Джек?

– Сказал, что у него есть дела.

– В Хабе?

Гвен покачала головой. Она видела хмурое выражение лица Джек, когда отъезжала "ско-

рая".

– Сомневаюсь. У него был тот взгляд. – Она подняла глаза на Янто и увидела его кивок.

Он понимал, что она имела в виду.

– Значит, пару часов мы его не увидим.

– Да.

Он фыркнул.

– Что будешь делать? Поедешь домой?

– Если я заявлюсь домой так рано, Рис впадет в шок. Он скорее всего как раз приложился

к пиву перед экраном, смотря футбол. – Аппарат снова щелкнул, и Гвен подумалось, ка-

кой в этом смысл. Возможно, смысл заключался в том, чтобы хоть на миг нарушить давя-

щую тишину и позволить присутствующим облегченно вздохнуть.

– Так какие планы? Останешься здесь на ночь?

Она отрицательно покачала головой.

– Нет, подумываю просмотреть на данные, зафиксированные непосредственно перед ата-

кой. На секунду показалось, что активность Рифта наблюдается во всем городе, а потом

резко вспыхнула у церкви. Хочу проверить, можно ли каким-либо образом отрегулировать

программу. Может, мы сможем настроить ее так, чтобы она указала нам место появления

пришельца, а мы бы успели схватить его. – Она сжала зубы и, хотя смотрела на Дрю, соз-

нание вернулось к моменту, когда они ворвались в церковь. – Мы были всего лишь за уг-

лом, но если бы ты не отвлек пришельца, нам бы ни за что не спасти этого беднягу.

Янто улыбнулся ей.

– Отрегулировать программу, значит? Тош бы гордилась. Мы тебя еще подсядем на это.

– Мне легче разбить монитор, чем заставить его работать. Но опять же я постараюсь что-

нибудь придумать.

– Помощь нужна?

Губы Гвен разошлись в улыбке.

– Безусловно. В таком случае мы разделим вину, если разобьем-таки компьютер.