Чтоб ненароком не забыть,Что мы духовному верны? Ведь если видимых сейчас Вершин творенья не достичь, То как сумеем мы постичь То, что невидимо для глаз? И если вправду торжество Творца — в творениях земных, То согласись, сначала в них Нам должно возлюбить Его. Но вдруг и впрямь огонь сердец И вся таимая в них нежность Есть только жизни принадлежность И смерть означит их конец? Нет, дорогая, я уверен, Они — души благая часть, А душам не дано пропасть, И срок их жизни не измерен. И коль злодейство или грех Не вытравимы, словно пятна, И в душах, позванных обратно, Не меркнет память страшных вех, То тем прочнее быть должна Та радость, коей чужд порок, Та сила, что презрела рок И смерти не подчинена. Иначе душам выбор дан Напрасный и напрасен мир, Когда любовь — всего кумир — Не вечный свет, но лишь туман. Нет, и в заоблачном пути Любовь не ведает утрат. Где добродетели царят, Сей дар тем более в чести. Вновь очи встретятся с очами. Вновь будут руки сплетены. И счастье нынешней весны Там навсегда пребудет с нами. Когда же чувство умирать Обречено со смертью тела, Тогда б душа не захотела В обличье плотском вновь восстать. Коль на земле любовь зовем Венцом познанья и блаженством, Представь, каким же совершенством Она предстанет в мире том. Так пусть сомненье не гнетет
|
