Главенствующий мотив – прибыль

 

Еще до появления статьи Хьюстона и Налла мы в книге «Убийство невинных» говорили о том, что лейтмотивом медицинского истеблишмента служит не здоровье населения, а жажда прибыли, хотя среди врачей, как и везде в мире, есть умные и самоотверженные люди. Они не виноваты в том, что их мысли с самой первой лекции оказались направлены в неверное русло. У них не было иного выбора, равно как и возможности изменить структуру правящей картели.

Хьюстон и Налл приводят, среди прочего следующие подробности.

«Американское Онкологическое Общество и Национальный Институт рака для рекламы своей “войны против рака” поддержали обширную рентгеновскую программу для борьбы с раком груди. В ходе нее 280 тыс. женщин подверглись известному безумию под названием маммография. Женщин с помощью приветливых улыбок и оптимистичных советов заманивали на алтарь технологий и убеждали регулярно подвергаться просвечиванию, хотя известно, что оно вызывает рак. Особый акцент делался на облучении пациенток старше 50 лет, то есть, старшей возрастной группы, которая в наибольшей степени подвержена раку вследствие облучения!

Семинары Американского Онкологического Общества представляют собой весенний показ мод в среде раковых исследований. Там медицинские и научные корреспонденты узнают, куда направятся большие потоки денег, хотя на самом деле расходы почти всегда оказываются напрасными. Вновь и вновь объявляется о скором “прорыве”, и это всегда происходит тогда же, когда и официальные “пожертвования”, время которых случайно совпадает с научной конференцией.

Этот ежегодный спектакль ясно показывает, почему некоторые медицинские корреспонденты занимаются не столько своей профессиональной деятельностью, сколько рекламой, и таким образом увеличивают прибыль медицинского истеблишмента.

После конференции на людей обрушивается множество статей о прогрессе онкологических исследований. Эти материалы увеличивают их понимание того, что рак существует, и ослабляют сопротивление с помощью длинного перечня несуществующих надежд. А потом пожертвования пускают в оборот, и на заявленную цель, которая находится “в осязаемой близи”, и состоит в дальнейших исследованиях во имя неизбежного триумфа, загребаются миллионы. Именно там, вблизи, она скрывается с 1913 года, когда возникло Американское онкологическое общество, создававшееся как “срочная, временная организация”.

Между тем, медицинские корреспонденты новостных СМИ, которые стоят на страже золотой кареты медицинского истеблишмента, умалчивают обо всех альтернативных способах лечения рака.

Диета Герзона стала логическим результатом работы многих специалистов в области онкологии, которые еще с 1764 года смело противостояли увечьям и боли хирургии. Лондонский врач тогда пришел к выводу, что оперативное вмешательство может усилить рост опухоли вместо того, чтобы пресечь его. Многие врачи еще до Герзона придерживались точки зрения, что рак – это болезнь всего организма, и помочь может правильное питание.

Примечательно, что в XIX веке многие врачи, занимавшиеся лечением рака, отошли от практики хирургии и одновременно признали эффективность правильного питания. Но так называемая официальная медицина настолько категорически отвергала эти идеи, что стремление повлиять на рак с помощью питания постепенно стало самым надежным способом получить клеймо шарлатана.

Макс Герзон неоднократно подвергался нападкам, в наибольшей степени со стороны своих же коллег, а его клиника в Нью-Йорке много лет вела борьбу за выживание. Герзон был для своих раковых пациентов последней надеждой. Но когда они излечивались от болезни – а это происходило во многих случаях – их прежние врачи иногда уничтожали истории болезни, где был написал диагноз “рак”.

В 1946 году американский Сенат пригласил Герзона на свои слушания по поводу закона, который должен был предоставлять средства на профилактику и лечение рака. Герзон привел пятерых своих пациентов, вылечившихся от рака, с их историями болезней, и все участники комитет были потрясены его успехами. Но 227-страничный доклад Комитета в поддержку врача – документ 89471 – пылится в архивах государственной типографии. Когда один корреспондент газеты спросил его, то получил ответ что “тираж закончился”. Через пять лет после слушаний Конгресса Герзона не допускали в качестве практикующего врача ни в одну нью-йоркскую больницу. Он стал жертвой сокрытия, практики, которая стала обыденной. Разработчик нового метода лечения оказывается полностью изолирован. Медицинские журналы не хотели печатать его труды. А если он публикует что-то в другом месте, его работу называют “ненаучной”.

Между тем могилы заполнялись искалеченными пациентами, которые попадали туда и операционных и кабинетов лучевой терапии. “Им больше никак нельзя было помочь”, – говорил медицинский истеблишмент. Все они прошли через обычные процедуры, внесли платежи, а теперь двигались по проторенной дороге, ведущей к страданиям и смерти.

Герон умер в 1959 году. Человек, который вылечил от туберкулеза жену Альберта Швейцера и который оказался полностью не признан официальной медициной, нашел в конце концов поддержку у Швейцера: “Мы, знавшие и ценившие его, уже сегодня скорбим о нем как о медицинском гении”».

После подробного и документированного сообщения о том, как медицинский истеблишмент подавляет эффективные способы лечения рака, Хьюстон и Налл продолжают:

«Это правда, что прогрессивные идеи в науке и раньше сталкивались с серьезными препятствиями. Но после Второй мировой войны эта борьба разгорелась с новой силой в связи с подъемом мощной нефтехимической индустрии».