Сказка о Страннике

Давно это было да и было ли? Далеко за морем лежала обширная Страна. Жители той Страны были трудолюбивы, занимались земледелием, наукой, искусством, строили города, возводили прекрасные храмы. Нередко им приходилось с оружием в руках защищать свои земли от набегов воинственных соседних племён, и, когда праздновали победу, каменные уста изваяний многочисленных Богов обильно смачивались кровью пленников, приносимых в жертву – во имя укрепления могущества и процветания Страны.

Однажды в Город – самый крупный и красивый город Страны – пришёл нищий оборванный Странник. Говорили, что он пришёл издалека, с Востока, где лучезарный лик Солнечного Бога, просыпаясь, купается в океанских волнах. Но точно никто этого не знал, потому что Странник был нем и на все вопросы отвечал только глубоким взглядом до покачиванием головы. Немного принёс он с собою – какие-то непонятные инструменты, мешочки с травами и корешками – вот и весь его нехитрый скарб. Странник поселился в убогой пустующей лачуге недалеко от главной площади Города, и жители приняли его, почувствовав его кроткий и безобидный нрав, чуткую душу и доброе сердце.

Скоро по Городу разнеслась молва, что Странник является искусным лекарем. Люди стали приходить к нему со своими недугами, и он никому не отказывал в помощи. Выслушает внимательно, покивает головой, пронзит до самого сердца своим острым взглядом – и вот уже хлопочет, растирая какие-то только ему известные травы, смешивая порошки и приготовляя растворы. Однако, приходилось ему иногда доставать и инструменты свои диковинные, и тогда он вопросительно смотрел на больного и его родных и брался за дело, только если видел в их глазах доверие и согласие. И люди, в благодарность, приносили ему одежду, фрукты и маисовые лепёшки, заменявшие хлеб.

Прошли годы. К Страннику все привыкли, и, когда он уходил на сбор трав и корешков, Городу, казалось, уже не хватает его молчаливого взгляда и лучистой улыбки. Но однажды произошло событие, перевернувшее всю размеренную жизнь Города.

Это случилось во время ежегодного Праздника, составной частью которого были соревнования по спортивным играм, куда стекались лучшие спортсмены со всей Страны. В Играх принимали участие как простые горожане, так и члены именитых семей – вплоть до Правителя и Верховного Жреца. В тот злополучный день Игра, сама по себе довольно жёсткая, проходила особенно жестоко. Игроки то и дело падали, а некоторых даже выносили с поля из-за полученных травм. Каждое падение зрители сопровождали смехом и шутками по поводу неловкости игрока, но, когда один из игроков упал и кровь брызнула из страшной раны на голове, на трибунах воцарилась мёртвая тишина. На земле, истекая кровью, лежал сын Верховного Жреца Города.

Храмовые врачи, осмотрев раненого, только руками развели. Перед такими травмами они были бессильны. Напрасно Верховный, не помня себя от горя, уговаривал их, напрасно угрожал, – никто не хотел в случае неудачи закончить жизнь на жертвенном камне. С каждой минутой жизнь уходила из умирающего. И тогда, скорее чтобы отвести от себя удар, чем надеясь на счастливый исход, – кто-то из врачей вспомнил о Страннике. Быстрее ветра понеслись за ним стражи Верховного. Странник взглянул на зияющую рану, окинул строгим взглядом присутствующих и сделал знак всем выйти. Какими бесконечными показались Верховному часы ожидания! Наконец дверь открылась, и из покоев, пошатываясь, вышел Странник, лицо которого, казалось, было ещё бледнее, чем у раненого. Он посмотрел на Верховного своим бездонным взглядом, кивнул и пошёл прочь из Храма. Верховный бросился к сыну. Произошло чудо. Бледность исчезла с лица умирающего, и теперь он мирно спал, дыша ровно и глубоко.

А на следующее утро со всего Города к главной Площади стекался народ, поражённый новостью – немой заговорил. Странник стоял на площади и говорил, обращаясь к огромной толпе: «Двадцать лет печать молчания накрепко закрывала мои уста. Заповедано мне было идти по Земле, служить людям и хранить безмолвие, чтобы Слово моё стало драгоценнее Солнечного металла. Посмотрите вокруг. Ваши города-государства так же разобщены, как и ваши боги. Каждый бог имеет свой храм, своих жрецов, каждый требует свою жертву. Не объединяет, а разъединяет вас такая вера. Как наверху, так и внизу. На самом же деле всё по-другому. Бог Солнца, Бог Ветра, Бог Дождя, Бог Войны, Бог Урожая и многие другие – всё это лишь разные лики одного, Великого и Всемогущего Единого Бога, не злого, не доброго, но мудрого и справедливого, так же как все ваши города – лишь части одной Страны, грани одного Кристалла».

Люди, затаив дыхание, слушали глуховатый голос Странника, а речь его лилась ровной, спокойной рекой, как будто и не молчал он все эти годы. «Посмотрите – даже животные не поедают себе подобных, не говоря уже о человеке. Почему же вы думаете, что вашим Богам, по образу и подобию которых был сотворён Человек, приятны ваши убийства и кровь приносимых в жертву? Почему вы наделяете своих Богов самыми низменными, отвратительными качествами человека? Почему они лишены Любви – единственного по-настоящему Божественного чувства, которое является основой всей Живой Природы? Как вы можете любить своих Богов, которые внушают вам только ужас и отвращение?»

По толпе прошёл ропот. Люди дивились речам диковинным, но не могли не согласиться со Странником. А тем временем из Храма мчались вооружённые служители, чтобы схватить возмутителя спокойствия.

«Опомнитесь, люди! – уже гремел над площадью голос Странника. – Откажитесь от человеческих жертв, будьте милосердны к пленникам! Только Великая Любовь друг к другу и к Единому Богу поможет вам победить время и войти в бессмертие! Любите Бога, и Он ответит вам тем же! Я вернусь к вам!» Последние слова Странник выкрикивал, уже схваченный служителями, которые тащили его в Храм, пытаясь зажать рот.

– Ты пригласил меня, чтобы поблагодарить за спасение сына? – спросил Странник, глядя в глаза Верховного Жреца.

Дрогнуло сердце Верховного, но лицо осталось неподвижным, – перед ним стоял не спаситель сына, а человек, подрывающий основу веры, которая, в сочетании со страхом перед кровожадными Богами, делала Жреца более могущественным, чем даже Правитель Города.

– Как же может твой многоликий Бог успевать всё? – спросил Жрец. – Следить за Солнцем и звёздами, дождём и засухой, бесплодием и урожаем, войной и миром, жизнью и смертью, и ещё многим другим?

– Как наверху, так и внизу, – ответил Странник. – Ты ведь тоже не только служишь Богам, но и ешь, спишь, читаешь, воспитываешь детей и ещё многое другое.

– Ты говоришь, что человек не ест человека, но ведь человек ест мясо животных. А животные для нас – всё равно, что мы для Богов, – Верховный, прищурившись, смотрел на Странника. Тот спокойно выдержал взгляд, повергающий наземь любого из жителей Города.

– Человек ест, чтобы поддержать своё тело. Единому Богу такая поддержка не нужна. Он в нас, в животных, в деревьях, в камнях – во всём окружающем мире. Человек настолько близко стоит к Единому, насколько осознаёт себя Его частицей и частицу Его в себе. Бог не может поедать сам себя – Ему не нужны кровавые жертвы. Ему нужно, чтобы как можно больше людей пробудили в себе Его частицу и соединились с Ним в Великой Любви и Радости творческого труда на общее благо.

– Довольно, – Жрец встал. – Любой, кто осмелился бы произнести малую долю твоих речей, закончил бы жизнь на жертвенном камне. Но ты спас моего сына, и я даю тебе шанс: отрекись от своего Бога, перед всем народом прими нашу веру – и я не только сохраню тебе жизнь, но и назначу первым лекарем в моём Храме.

Засмеялся Странник в ответ на эти слова.

– Бог, от которого отрекаются, перестаёт быть Богом. Я с радостью приму смерть, если она послужит объединению людей, сердцем стремящихся к Единому.

– Что ж, ты сам вынес себе приговор, – вздохнув, проговорил Жрец.

Солнце уже село, но площадь перед Жертвенным Камнем, которую, как ключ, замыкала Великая Пирамида Пернатого Змея, была заполнена народом. Многих коснулась заботливая рука Странника, многих обогрел его ласковый взгляд. «Слушай, Верховный! – раскатился над площадью могучий голос Странника. – Я благословляю твой народ, который был добр ко мне; я благословляю твоего сына, который принял часть моей крови, а значит – и моей веры; я благословляю тебя, который задумался над моими словами. Посеянному – взойти. Живите в мире, любите друг друга и помните о частице Единого, в вас заложенной. Вы сами – Боги. Так будьте Ими!»

Толпа заволновалась, но в этот миг каменный нож взлетел и опустился, вспарывая грудь Странника и вырывая горячее, трепещущее сердце в услужливо подставленные ладони каменного идола. И тут из толпы раздался крик: «Кукулькан!» Наступила мёртвая тишина. Согласно древней легенде, Кукулькан – Пернатый Змей – был Великим Богом, пришедшим с Востока и давшим далёким предкам жителей Города зёрна Божественной Мудрости. В той же легенде говорилось, что когда-нибудь Кукулькан вернётся, чтобы стать во главе своего народа и повести его к Свету и Радости. Многие поколения мечтали о возвращении Пернатого Змея, о начале эпохи мира и благоденствия. «Кукулькан, Кукулькан, – ропот волнами прокатился по толпе, расплескался и вылился в единый выдох. – КУКУЛЬКАН!» Однако всё было кончено, и окровавленное тело остывало на Жертвенном Камне.

«Бог, от которого отрекаются, перестаёт быть Богом, – подумал Верховный Жрец. – Кто же ты, пришелец, и кто Он – твой Единый, перед которым даже наши могущественные Боги вынуждены пользоваться руками слабых смертных, чтобы защитить своё мнимое могущество?»

Наутро народу объявили, что лечение Странника не удалось, Боги отвернулись от него, и сын Верховного умер, не приходя в сознание. Ежегодный Праздник, уже омрачённый одной смертью, закончился траурной церемонией.

В истории «может» не значит – «будет». И по сей день высятся над тропическим лесом разрушенные храмы некогда Великого Города, спешно покинутого своими жителями, не узнавшего, отвергнувшего и растерзавшего свою вековую мечту, и, когда закатное солнце касается мрачных лиц каменных истуканов, кажется, что они по сей день окрашены кровью странного человека с Востока, так и не предавшего своего странного Единого Бога.