Глава 35. Наблюдая за спящим Кармином, грудь которого плавно поднималась и опускалась в такт его дыханию, Хейвен заметила пробежавшую по его телу дрожь

Наблюдая за спящим Кармином, грудь которого плавно поднималась и опускалась в такт его дыханию, Хейвен заметила пробежавшую по его телу дрожь, заставившую его мышцы непроизвольно напрячься. Она ощущала нарастающее внутри нее чувство, согревающее ее изнутри и распространяющееся по всему телу. Оно одновременно и пугало ее, и заставляло чувствовать себя так, словно она парила в воздухе.

Этим чувством была надежда.

Кармин часто говорил об их совместном будущем, однако Хейвен никогда не удавалось его представить. Она видела себя только лишь в настоящем, но, сидя в школьном зале во время церемонии выпуска, она, наконец-то, смогла увидеть очертания своего будущего. Она увидела жизнь, полную перспектив. Жизнь, в которой у нее могли быть дети и брак, образование и друзья. Жизнь, полную любви. Жизнь, в которой надежда торжествовала бы над поверженным страхом.

Она увидела будущее, которого желала для нее ее мать. Чувство вины, неотступно следовавшее за Хейвен, рассеялось, когда она позволила себе допустить мысль о том, что она, возможно, действительно заслуживала достойного будущего.

Подтянув одеяло повыше, и укутав им Кармина, Хейвен выбралась из постели. Одевшись и бросив на Кармина еще один взгляд, она спустилась на кухню.

Достав необходимые для приготовления итальянского кремового торта ингредиенты, и приступив к раскатыванию теста, она услышала раздавшиеся позади нее шаги. Они были едва слышны – вероятно, ступавший человек хотел остаться незамеченным.

Но Хейвен все равно его заметила.

Продолжая заниматься приготовлением коржей и пытаясь унять дрожь в руках, она изо всех сил старалась игнорировать присутствие Коррадо. Ощутив на себе его взгляд, она почувствовала подступающую тошноту.

Поставив противень в духовку, Хейвен отрегулировала таймер. Когда Коррадо, наконец, заговорил, по позвоночнику Хейвен пробежал холодок.

– Доброе утро.

– Доброе утро, мистер Моретти, – ответила Хейвен, разворачиваясь к нему лицом. Он был одет в черный костюм, пуговицы его пиджака были расстегнуты. Он стоял неподалеку от нее, засунув руки в карманы. – Могу я для Вас что-нибудь приготовить?

Он стоял настолько неподвижно, что Хейвен задумалась о том, дышали ли он вообще.

– Нет, – его ответ отдался эхом в напряженной тишине.

Хейвен вновь принялась за торт, занявшись приготовлением глазури. Заметив, что Коррадо направился в ее направлении, она рефлекторно сделала шаг в сторону. Если его сестра Катрина чему-то ее и научила Хейвен, так, определенно, тому, что ей следовало держаться от них подальше.

Взяв бутылку воды, Коррадо отошел в сторону, и продолжил наблюдать за Хейвен. Через несколько минут на кухне показался доктор ДеМарко. Одарив Коррадо удивленным взглядом, он сосредоточил свое внимание на Хейвен.

– Доброе утро, dolcezza.

Хейвен не смогла сдержать едва заметный вздох облегчения, услышав доброту в его голосе.

– Доброе утро, сэр.

– Ты удивила меня столь ранним подъемом, – сказал доктор ДеМарко. – Полагаю, Кармин еще спит?

– Да, сэр.

Раздавшийся звук таймера возвестил о том, что коржи для торта были готовы. Пока Хейвен доставала их из духовки, Коррадо обратился к доктору ДеМарко.

– Я сделал то, что требовалось. Вернулся около часа назад, этого времени было достаточно для того, чтобы придать себе подобающий вид.

Вздохнув и поравнявшись с Хейвен, доктор ДеМарко с задумчивостью посмотрел в окно. Восходящее солнце освещало подъездную дорожку и густой лес, окружавший границы собственности доктора ДеМарко.

– Они уже в пути, – сказал он, переводя взгляд на торт. – Итальянский кремовый торт.

– Да, я готовлю его для Дня рождения Кармина.

На лице доктора ДеМарко промелькнуло раздражение.

– Любопытно, правда? – произнес Коррадо с противоположного конца кухни. – Никогда еще меня не охватывало настолько сильное дежавю.

Стиснув зубы, доктор ДеМарко вновь устремил взгляд в окно.

– Разбуди, пожалуйста, Кармина, когда закончишь. Я бы и сам поднялся к нему, но что-то подсказывает мне, что его вид в данный момент далек от пристойного, – сказал он, особенно подчеркнув пристойность.

Щеки Хейвен вспыхнули румянцем.

– Да, сэр.

Коррадо рассмеялся.

– Сдается мне, Винсент, что Кармин имел в виду именно такие случаи.

Покачав головой и не произнеся больше ни слова, доктор ДеМарко покинул кухню, вновь оставляя Хейвен наедине с Коррадо.

– Когда разбудишь Кармина, передай ему, что его ожидает встреча с его крестным. Tale il padre, tale il figlio[31], – едва слышно пробормотал он, покидая кухню.

 

* * * *

Приготовив торт и прибравшись на кухне, Хейвен поднялась на третий этаж. Как только она приблизилась к спальне Кармина, дверь в его комнату распахнулась. В коридор вышел Кармин, еще не успевший до конца проснуться.

– Привет, tesoro. Я тебя потерял.

Хейвен скользнула в его объятия, когда он протянул к ней руки.

– Я приготовила для тебя торт.

– Необязательно было его готовить, – ответил Кармин. – Но это, конечно же, не значит, что я не стану его есть. Я имею в виду то, что предпочел бы, чтобы этим утром ты была рядом со мной.

Хейвен улыбнулась, прижимаясь к его груди.

– Твой отец попросил меня разбудить тебя.

– Они дома?

Хейвен кивнула.

– Коррадо сказал, что он откуда-то вернулся час назад. Не знаю, когда вернулись твой отец и Селия… если они вообще куда-нибудь уезжали.

Кармин с любопытством посмотрел на нее.

– Даже знать не хочу, чем он всю ночь занимался. Не хочешь вернуться в постель? Еще очень рано.

– Я бы с удовольствием, но Коррадо просил передать тебе, что скоро приедет твой крестный.

Кармин побледнел.

– Мой крестный?

– Да.

– Ты знаешь, кто именно приходится мне крестным, Хейвен? – спросил Кармин, явно начиная паниковать.

Хейвен покачала головой.

– Кто?

– Сальваторе. Мужчина из Чикаго, который не так давно нас навещал.

Хейвен не понимала, почему Кармина так сильно расстроила эта новость. Она провела кончиками пальцев по его губам.

– Почему ты хмуришься?

– Я не знаю, чего ожидать, – ответил Кармин. – Не знаю, что он может сказать или сделать. Я не знаю, как он себя поведет. Как я тебе уже говорил, люди возлагают на меня определенные надежды.

– Ты опасаешься того, что он попытается уговорить тебя отправиться вместе с ним в Чикаго?

– Не только этого. Я могу разобраться с тем, что касается меня, но он контролирует жизнь моего отца. Сальваторе решает, что будет делать мой отец. И он ничего не сможет сделать без одобрения Сальваторе. Меня беспокоит то, что это может означать в твоем случае.

Хейвен вновь ощутила тошноту.

– Ты имеешь в виду то, что он может меня забрать?

– Никто тебя не заберет, – ответил Кармин серьезно. – Я этого не допущу. Я говорю о том, что Сальваторе управляет действиями моего отца.

– О, – ответила Хейвен, по-прежнему не улавливая сути.

 

* * * *

К тому времени, когда они спустились на первый этаж, Селия уже была занята приготовлением завтрака, о чем свидетельствовали доносящиеся из кухни запахи бекона и яиц. Хейвен попыталась предложить ей свою помощь, однако Селия выпроводила ее из кухни.

После завтрака, прошедшего в атмосфере откровенной неловкости и молчания, все занялись своими делами. Доктор ДеМарко и Коррадо удалились в гостиную, в то время как мальчики поднялись наверх. Хейвен прошла на кухню для того, чтобы немного побыть наедине со своими мыслями, но ей так и не удалось этого сделать, поскольку на кухню за ней проследовала Селия. Едва успев вымыть одну тарелку, Хейвен сдалась под натиском Селии, взявшей мытье посуды на себя.

– Знаешь, мой муж – неплохой человек.

Услышав эти слова, Хейвен задумалась о том, что ей сказал Кармин. Он – порядочный человек, если закрыть глаза на все хладнокровные убийства.

– Я… не говорила, что он плохой.

– Я знаю. Просто мне показалось, что будет не лишним об этом сказать. Коррадо может показаться бездушным, но он не бессердечен, – продолжила Селия. – Помнишь ту историю, которую я рассказывала тебе на Рождество? Помнишь, что именно сказал Коррадо?

– Что-то о защите семьи?

Селия кивнула.

– С тех пор прошло много времени, но некоторые вещи остались прежними. У него хорошие намерения, но порой они вынуждают его совершать плохие поступки. Ты ведь понимаешь это?

Хейвен не понимала, но все равно кивнула.

Селия улыбнулась.

– Мой муж заботится о семье. И, Хейвен, теперь в нее входишь и ты.

Глаза Хейвен наполнились слезами. Это был уже не первый раз, когда кто-то из них считал ее членом семьи, однако тон Селии совершенно лишил Хейвен контроля над эмоциями. Она казалась очень доброй и славной, в ней было нечто материнское – что-то такое, от чего у Хейвен защемило сердце.

Селия вздохнула, когда их внимание привлек звук подъехавшей машины, раздавшийся с улицы.

– Пора делать счастливые лица и притворяться, что эти люди нам нравятся.

 

* * * *

Тереза Капоцци привыкла наслаждаться шикарной жизнью: самыми быстрыми иномарками, самыми высококачественными мехами, и лучшим марочным шампанским «Dom Perignon», которое только можно было купить за деньги. Она росла в роскоши, ее отец был высокопоставленным капо, в свое время подчинявшимся Антонио ДеМарко. К окружающим она относилась с непревзойденным высокомерием, ограненным особенной алчностью. Ни для кого не было секретом, что миссис Капоцци заботили в жизни только лишь две вещи – она сама и ее следующий напиток.

Никто не питал к Терезе теплых чувств – даже ее муж, который был женат на ней уже сорок лет – однако ее это совершенно не заботило. Терезе Капоцци не нужна была симпатия других, она жаждала людской зависти.

Смотря в кухонное окно, Хейвен заметила вышедшую из взятого на прокат «Porsche» женщину, которая принялась разглаживать складки на своем облегающем черном платье. Она не спеша направилась к дому, проигнорировав Сальваторе, предложившего ей руку. Оставшись равнодушным к поведению своей жены, он направился за ней следом по направлению к парадному входу.

Чем ближе Тереза подходила к дому, тем лучше Хейвен могла рассмотреть черты ее лица. Она выглядела так, словно все ее тело было выполнено из пластмассы – ее лицо, покрытое обильным макияжем, совершенно ничего не выражало. Ее тело, казавшееся непропорциональным, было лишено гибкости и плавности. Даже ее длинные черные волосы казались неестественно блестящими – как и золотые украшения, которые она носила на шее и на пальцах.

В то время, пока доктор ДеМарко встречал гостей, Селия занималась приготовлением напитков. Решив приготовить для Кармина вишневую колу, Хейвен добавила в нее немного водки. Заметив это, Селия рассмеялась, но никак происходящее не прокомментировала.

Когда они отнесли напитки в гостиную, Хейвен ощутила нарастающую нервозность. От волнения у нее задрожали руки, когда она протянула стакан виски Сальваторе.

– Рад снова тебя видеть, – сказал он.

– Взаимно, сэр, – ответила она, избегая его взгляда и подавая стакан с коктейлем оранжевого цвета его жене. – Пожалуйста, мэм.

Осмотрев стакан, Тереза поднесла его к носу и понюхала содержимое.

– Он неправильно приготовлен, – ответила она, небрежно возвращая напиток Хейвен. Гостиная моментально погрузилась в тишину.

– Прощу прощения, – ответила Хейвен, забирая стакан.

Развернувшись, она едва не налетела на Селию, которая забрала у нее стакан.

– Должно быть, я теряю сноровку. Мне показалось, что я идеально его приготовила.

Посмотрев на Селию, Тереза перевела взгляд на Хейвен.

– Должно быть, я ошиблась, – сказала она, потянувшись за стаканом и сделав глоток. – Чудесно, как и обычно, Селия.

– Вот и славно, – ответила Селия с легким сарказмом в голосе. – Все ошибаются.

Выражение лица Терезы явно дало понять, что она была не согласна с данным утверждением.

После того, как Селия заняла место в противоположной стороне комнаты, Коррадо присел на подлокотник рядом с ней. Она посмотрела на него, лукаво улыбаясь. Уголок его губ приподнялся, пока он смотрел на нее.

Передав Кармину вишневую колу, Хейвен начала было отходить в сторону, однако он притянул ее к себе на колени и обнял рукой в защитном жесте. Заметив это, Тереза закашлялась, издав презрительный смешок и переводя взгляд на доктора ДеМарко.

– Тереза, – предупредил Сальваторе. В ответ она только лишь улыбнулась ему, однако ее муж уже сосредоточил свое внимание на Кармине. – Боюсь, мы не сможем задержаться надолго. У нас сегодня запланирован рейс – мы собираемся провести несколько дней во Флориде, но я был просто обязан заглянуть к вам, дабы поздравить тебя с Днем рождения.

– Я ценю это, – ответил Кармин. – Не ожидал Вас увидеть.

– Не каждый день моему крестнику исполняется восемнадцать. Это важное событие.

Хейвен подумала о том, не встать ли ей, когда Кармин заерзал в кресле, но он держал ее настолько крепко, что она засомневалась в том, что это вообще было возможно.

– Мне так не кажется. Я чувствую себя точно так же, как и вчера.

Сальваторе рассмеялся.

– Но изменения все же произошли. Я знаю, что теперь у тебя достаточно денег для того, чтобы купить все, то душа пожелает, но мне все равно захотелось тебе кое-что подарить.

Достав коробочку с красным бантом, Тереза протянула ее Кармину.

– Эм, спасибо, – ответил он, снимая крышку. Достав серебряные часы, Кармин внимательно их осмотрел. – «Rolex»?

– Да, и, поверь мне, они настоящие, – с гордостью сказал Сальваторе. – Это не какая-нибудь дешевая подделка, коими торгуют на чикагских улицах.

Сняв свои старые часы, Кармин протянул их Хейвен. Помедлив, она надела их на запястье, дабы не потерять.

– Черт, спасибо. Всегда хотел иметь такие.

– Не за что. Что ж, у тебя есть какие-нибудь планы на лето?

Кармин еще сильнее прижал к себе Хейвен, однако его голос совершенно никак не выдавал его беспокойства.

– Я поеду в футбольный лагерь. А, в целом, до отъезда моего брата мы, пожалуй, будем просто отдыхать.

– А после лета?

– Уверен, выпускной класс не даст мне скучать.

Сальваторе приподнял брови.

– Чем ты планируешь заняться после окончания школы?

– Думаю, я поступлю колледж, – ответил Кармин, немного помолчав.

Улыбка Сальваторе померкла. Он посмотрел на доктора ДеМарко, словно ожидая того, что тот что-нибудь скажет, однако доктор ДеМарко не произнес ни слова.

– А как же девушка? – спросил Сальваторе, переводя взгляд на Хейвен.

– В смысле? – мгновенно среагировал Кармин.

– Мне любопытно, что ваша семья планирует с ней делать, – ответил он. – Полагаю, учитывая все происходящее, ты не допустишь того, чтобы ее продали.

– Разумеется, нет, – ответил Кармин, прищурившись.

– Разумеется, нет, – отозвался эхом Сальваторе. – Но, после того, как ты уедешь в колледж, твой отец вряд ли захочет жить здесь с ней наедине. Только подумай о том, какие слухи могут пойти в таком маленьком городке. Уверен, слухов уже и без того хватает.

Доктор ДеМарко прочистил горло.

– Ты прав. Именно поэтому я активно знакомлю ее с окружающим миром, дабы однажды она смогла стать его частью.

– Очень благородно с твой стороны, Винсент, но я не уверен в том, что это благоразумно, – сказал Сальваторе. – Должно быть, она немало всего узнала, живя сначала у Антонелли, а затем и у тебя. У нас может возникнуть очень много проблем, если она откроет рот. Как мы можем быть уверены в том, что она никому не расскажет о том, что она видела или слышала?

Доктор ДеМарко посмотрел на Хейвен.

– Я поручусь за нее.

Сальваторе только лишь усмехнулся, услышав его ответ.

– Твои суждения очень предвзяты. Не думаю, что мы можем целиком и полностью полагаться на твое мнение после того, что случилось, когда… ну, ты знаешь…

– Это другое, – возразил доктор ДеМарко.

– Нет, это то же самое, Винсент. Ты осведомлен обо всех опасностях и рисках. Нельзя отпускать ее просто так, кто-то должен взять на себя ответственность за нее.

У Хейвен вызвало отвращение то, что ее судьба обсуждается так, словно ее вовсе не было в комнате, однако в равной степени она была потрясена тем, что доктор ДеМарко намеревался ее отпустить. Она не могла понять, зачем ему понадобилось проходить через такие проблемы, покупая ее, если он планировал ее отпустить.

– Возможно, ей следует отправиться со мной, – продолжил Сальваторе. – О ней позаботятся в моем доме.

– Нет, – сказал Кармин. – Если вам нужен тот, кто возьмет на себя ответственность, то это сделаю я.

Сальваторе покачал головой.

– Нельзя этого сделать, не являясь частью организации. Кроме того, я не уверен в том, что это было бы правильно. Без обид.

Казалось, что их разговор зашел в тупик, однако в беседу вмешался еще один голос – тихий, но властный.

– Я сделаю это.

Все внимание сосредоточилось на Коррадо. Он скрестил руки на груди, смотря на Хейвен.

– Что? – переспросил Сальваторе.

– Я поручусь за девушку, – повторил он.

Сальваторе выглядел так, словно его ударили.

– Ты уверен в том, что хочешь это сделать?

– Мое желание или нежелание не имеет к делу никакого отношения, – ответил Коррадо. – Если это необходимо, то я сделаю это. Я верю Винсенту, когда он говорит о том, что она ничего не расскажет. Если же она проболтается, то я с ней разберусь. Все просто.

 

* * * *

Остаток дня выдался напряженным. Сальваторе и Тереза уехали около шести часов вечера. Когда они покинули дом, Кармин направился на кухню и обнял Хейвен, стоявшую у плиты.

– Я рад, что все закончилось.

Оставив поцелуй на ее шее, он сел на кухонную тумбочку.

– Он сказал что-нибудь, когда уезжал?

– Ту же самую чушь, которую он обычно говорит. Предложил мне навестить его. Сказал, что скучает по своему крестнику.

– Ты поедешь?

– Честно говоря, сейчас Чикаго меня совершенно не волнует.

Хейвен испытала облегчение, услышав его ответ. Ей и без того предстояло провести без него целую неделю, поскольку он должен был посетить летом футбольный лагерь. Она не могла даже представить, что бы она делала без него, если бы он оставил ее одну и улетел на другой конец страны.

После того, как Хейвен приготовила ужин, все собрались за столом. После ухода Капоцци в доме царила умиротворение. Несмотря на это, Хейвен все же ощущала некоторый дискомфорт, поскольку во время ужина она несколько раз ощущала на себе взгляд Коррадо.

После ужина Кармин принялся открывать подарки, которые преподнесли ему члены семьи. Хейвен было не по себе от того, что она не могла ему ничего подарить. Она с грустью наблюдала за тем, как остальные в буквальном смысле заваливают его подарками. После того, как Кармин открыл все подарки, все собрались в гостиной для того, чтобы посмотреть фильм. Хейвен никак не могла сосредоточиться на фильме, поскольку все ее мысли были заняты тем, что происходило в течение дня.

Приблизительно на середине фильма она сказала Кармину о том, что собирается пойти наверх, желая хотя бы немного побыть в одиночестве. Поднявшись в свою спальню, она забралась в холодную постель, в которой не спала уже несколько дней – каждую ночь она так или иначе оказывалась в спальне Кармина после того, как они проводили некоторое время в библиотеке. Это вошло у них в привычку – чтение и музыка, беседы и смех стали для них нормой.

Натянув одеяло на голову, она уткнулась в подушку и задремала. Чуть позднее ее разбудил Кармин, забравшийся в постель рядом с ней. Проснувшись, она несколько раз моргнула, привыкая к темноте.

– Привет.

– Привет, – ответила она хриплым ото сна голосом. – Который час?

– Начало первого ночи, – сказал Кармин. Прижавшись к нему, Хейвен ощутила его тепло и аромат, походивший на сочетание одеколона и сигарет. – Фильм только что закончился. Мы смотрели «Лицо со шрамом».

– Здорово, – ответила Хейвен, несмотря на то, что название навевало мысли о фильме ужасов. Оно напомнило ей о монстрах, вызвав в сознании непроизвольное воспоминание. Она крепко зажмурилась, пытаясь избавиться от вспыхнувшего в голове образа изувеченной кожи. – Мне жаль, что я ничего не могу тебе подарить на День рождения.

– У меня есть все, что нужно, Хейвен. И теперь мы действительно можем быть вместе.

– Они действительно имели в виду то, что сказали?

Кармин уткнулся лицом в ее волосы.

– Да.

Услышав положительный ответ, Хейвен вновь начала терять контроль над своими эмоциями.

– Это так просто?

Кармин вздохнул.

– Я бы не сказал, что это просто. Все самое сложное ожидает нас впереди. Но теперь ты можешь делать все, что пожелаешь: можешь пойти в школу, выйти за меня замуж, родить детей, если ты этого хочешь. Можешь бросить меня, если пожелаешь.

Хейвен была потрясена тем, что он мог даже подумать об этом.

– Я никогда тебя не оставлю.

– Приятно слышать, колибри. Я это к тому, что ты могла бы, если бы захотела.

– А что это значит – то, что кто-то поручается за тебя?

В ответ Кармин промолчал, и, подумав, что он не собирается отвечать, Хейвен вновь сдалась во власть сна. В итоге он все же заговорил, его голос был едва слышим.

– Это значит, что они гарантируют твою лояльность. Не только рабы расплачиваются за чужие ошибки, Хейвен. Коррадо поклялся в том, что заплатит за твои ошибки жизнью, если ты их совершишь.

Слова Кармина были подобны электрическому разряду, заставившему Хейвен сесть на кровати.

– Нельзя допустить того, чтобы он это сделал, Кармин.

Кармин приподнялся на локтях, пытаясь различить в темноте ее силуэт.

– Но он уже это сделал.

– Он должен забрать свои слова назад! Он не может платить за мои ошибки!

То, что всего лишь несколько мгновений назад казалось таким правильным, внезапно стало казаться чудовищно неправильным. Хейвен осознавала только лишь то, что еще больше людей пострадают из-за нее.

– За какие именно твои ошибки ему придется расплачиваться? – спросил Кармин. – Поверь мне, то, что ты называешь ошибкой, и то, что ошибкой называют они – две разные вещи. У него не будет проблем, если ты разобьешь бокал или сожжешь ужин. Им плевать на подобные вещи.

– Что они называют ошибкой?

– Думаю, это не столько ошибки, сколько жизненный выбор. Больше всего их беспокоит то, что люди их предадут, поэтому до тех пор, пока ты не планируешь идти в полицию, я не вижу никаких проблемы.

– Я бы никогда этого не сделала, – ответила она. – Я никогда и никому не расскажу.

– Я знаю это, и ты это знаешь. Черт, да все мы это знаем. Но кто-то в любом случае обязан поручиться за тебя. Это что-то вроде обязательной меры предосторожности. Кто-то обязан взять на себя ответственность на тот случай, если все мы ошибаемся, что, конечно же, не так, но, ты понимаешь… снова формальности.

Хейвен хотелось верить Кармину, однако это больше походило на очередное бремя.

– Я не понимаю, почему он сделал это для меня.

По ее щеке скользнула слеза, которую Кармин смахнул кончиками пальцев.

– Кто-то должен был это сделать. Либо он, либо я.

– Но он сказал, что ты не можешь этого сделать, не являясь одним из них.

– Именно, – согласился Кармин, почесывая подбородок. – Мой крестный – умный человек. Он не просто так сегодня приезжал, Хейвен, и я ему отказал. Сальваторе не получил того, чего хотел, поэтому он попытался использовать все возможное для того, чтобы заставить меня передумать.

– Он попытался использовать меня, – сказала Хейвен тихо.

– Да, но он не ожидал того, что в его планы может вмешаться Коррадо.

Слезы продолжали струиться по ее щеке.

– Я не хочу, чтобы кто-нибудь еще пострадал из-за меня.

– Я понимаю, но Коррадо знает, что делает, – заверил ее Кармин. – Ты, наверное, ему не доверяешь, но ты должна верить мне, когда я говорю, что это единственный путь, детка. Единственный путь к твоей свободе.

Свобода.

Однажды Хейвен посмотрела это слово в словаре синонимов, который ей подарил Кармин, и запомнила синонимы, которые были указаны на странице: неограниченность, эмансипация, независимость, освобождение, самоопределение, самоорганизация, саморегулирование. Антонимы: подчинение, порабощение. И это слово характеризовало ее жизнь – порабощение – но теперь все было иначе.

Теперь, благодаря Кармину, она знала значение слова «свобода», и скоро она узнает, каково это – каково быть свободной.

– Я верю тебе, – ответила она тихим, сдавленным голосом.