ВНУТРЕННИЙ КРУГ

 

— Не смей меня больше так пугать! — упрекала ее Келли вечером в среду.

Перед самым закатом Люс втиснулась в телефонную кабинку Меча и Креста — тесный бежевый короб посреди административного корпуса. На уединение это походило слабо, но, по крайней мере, никто не мешал ей. Руки Люс все еще ныли после вчерашних трудов на кладбище, а гордость саднила из-за поспешного бегства Дэниела в следующую же секунду после того, как их вытащили из-под статуи. Но на четверть часа Люс постаралась выбросить все это из головы, чтобы впитать каждое слово, которое успеет выпалить ее лучшая подруга за отведенное им время. Слушать пронзительный голос Келли было приятно, и Люс почти не замечала, что на нее кричат.

— Мы обещали друг другу, что не пройдет и часа без того, чтобы мы поговорили, — обвиняющим тоном продолжала Келли. — Я уж думала, тебя съели заживо! Или, может, запихнули в одиночку в смирительной рубашке, связав рукава за спиной. Откуда мне знать, что ты не угодила прямиком в девятый круг…

— Ладно-ладно, мамочка, — со смехом перебила Люс. — Расслабься.

Надолго секунды ее накрыло чувство вины, что она не воспользовалась единственным телефонным звонком, чтобы связаться с матерью. Но она не сомневалась: подруга выйдет из себя, если выяснит, что Люс не ухватилась за первую же возможность поговорить с ней. И как ни странно, ее всегда утешал истеричный голос Келли. Это была одна из причин, по которым они так хорошо подходили друг другу: бьющая через край паранойя лучшей подруги оказывала на нее успокаивающее воздействие. Она могла в красках представить себе Келли в ее доверской спальне: как она расхаживает по ярко-оранжевому ковру с размазанным по лицу кремом, а с еще влажных после педикюра ногтей цвета фуксии хлопьями облетает пена.

— Не называй меня «мамочкой»! — оскорбилась Келли. — Ладно, рассказывай. Как там ребята? Все страшенные и хлещут диуретики, как в кино? А что насчет уроков? И как кормят?

В трубке на заднем плане слышался звук «Римских каникул», идущих на крошечном телевизоре Келли. Любимой сценой Люс была та, где Одри Хепберн просыпается в комнате Грегори Пека, все еще убежденная, что предыдущий вечер ей приснился. Девочка прикрыла глаза и попыталась мысленно воспроизвести эпизод.

— «…и ко мне подошел молодой мужчина…» — подражая сонному шепоту Одри, процитировала она реплику, которую, несомненно, узнает Келли. — «Он был так груб со мной. Но вообще он был просто чудо».

— Это все прекрасно, принцесса, но я-то хочу услышать о твоей жизни, — поддразнила подруга.

К несчастью, в Мече и Кресте не было ничего, что Люс рискнула бы назвать чудом. Подумав о Дэниеле в восьмидесятый раз за день, она поняла: единственную параллель между ее жизнью и «Римскими каникулами» можно провести в том, что они с Одри обе связались с агрессивно-грубым и не заинтересованным в них парнем. Люс уткнулась лбом в бежевую стену кабинки. Кто-то вырезал на ней слова «настанет и мое время». В иных обстоятельствах Люс уже выложила бы Келли все о Дэниеле.

Вот только она этого не сделала.

Все, что она могла сказать о Дэниеле, было бы выдумкой. Келли знала толк в парнях, из кожи вон лезущих, чтобы доказать, что они тебя достойны. Она бы захотела услышать, сколько раз он придержал перед Люс дверь или заметил ли, как хорошо ее французское произношение. Келли не видела ничего дурного в том, чтобы мальчики сочиняли слащавые любовные стишки, которые ее подруге никогда не удавалось принимать всерьез. Люс оказалось бы нечего сказать о Дэниеле. Келли куда охотнее выслушала бы рассказ о ком-нибудь вроде Кэма.

— Ну есть один парень, — прошептала Люс в трубку.

— Я так и знала! — взвизгнула Келли. — Имя.

Дэниел. Дэ-ни-ел. Люс откашлялась.

— Кэм.

— Прямой, незамысловатый. Так и вижу. Давай по порядку.

— На самом деле еще ничего не было.

— Он считает тебя прекрасной и все такое. А я тебе говорила, что с короткой стрижкой ты похожа на Одри. Переходи к самому интересному.

— Ну…

Люс осеклась. Ее перебил звук шагов в вестибюле. Она откинулась на стенку кабинки и вытянула шею, чтобы увидеть, кто прервал лучшие пятнадцать минут, выпавшие ей за три дня.

В ее сторону направлялся Кэм.

Легок на помине. Она проглотила пугающе бестолковые слова, готовые сорваться у нее с языка: «Он подарил мне медиатор». Тот, кстати, по-прежнему лежал у нее в кармане.

Кэм держался совершенно обыденно, как будто по счастливой случайности не расслышал, что она говорила секунду назад. Казалось, он был единственным в Мече и Кресте, кто не снимал школьную форму сразу же после занятий. Но если Люс вся в черном походила на кассиршу из бакалеи, то Кэму такой наряд однозначно шел.

Кэм крутил на указательном пальце длинную цепочку с часами. Люс несколько мгновений следила за ними, загипнотизированная, пока мальчик не поймал часы в кулак, останавливая полет. Он взглянул на циферблат, затем на нее.

— Прости, — протянул Кэм, в замешательстве поджав губы. — Я думал, что записался на звонок ровно в семь. Но должно быть, ошибся.

Он пожал плечами.

Сердце Люс упало, когда она посмотрела на собственные наручные часы. Они с Келли обменялись едва ли полутора десятками слов — как могут ее пятнадцать минут уже подходить к концу?

— Люс? Алло? — нетерпеливо тараторила Келли на другом конце провода. — Ты ведешь себя странно. Ты что-то недоговариваешь? Ты что, уже нашла мне замену среди этих хамов из исправительной школы? Что насчет мальчика-то?

— Тсс, — прошипела Люс. — Кэм, погоди, — окликнула она, прикрыв трубку. — Одну секунду, я… — она сглотнула, — уже заканчиваю.

Кэм, прошедший полпути к двери, убрал часы в нагрудный карман черного блейзера и направился обратно. Услышав голос Келли, надрывающийся в динамике, он приподнял брови и рассмеялся.

— И не смей бросать трубку, — возмущалась та. — Ты мне так ничего и не рассказала. Ничего!

— Не хотел бы никого сердить, — шутя, заметил Кэм, кивая на бушующий телефон. — Воспользуйся моей очередью, потом вернешь.

— Нет, — поспешно отказалась Люс.

Как бы ни желала она продолжить разговор с Келли, она предполагала, что Кэму, вероятно, тоже нужно позвонить. И в отличие от многих в этой школе мальчик был с ней исключительно добр. Ей не хотелось отбирать у него очередь на звонок, особенно теперь, когда она слишком разволновалась, чтобы сплетничать с подругой.

— Келли, — начала она, вздохнув в трубку. — Мне нужно идти. Я перезвоню тебе, как только…

Но к тому времени в трубке слышались одни гудки. Сам телефон был устроен так, чтобы обрывать звонок после пятнадцати минут разговора. Теперь она заметила на аппарате крохотный экранчик, на котором мигали цифры «0:00». Им не удалось даже попрощаться, и теперь ей придется ждать еще целую неделю, чтобы снова позвонить. Неделя в представлении Люс равнялась вечности.

— Лучшие друзья? — спросил Кэм, прислоняясь к кабинке рядом с Люс. — У меня три младшие сестренки, я способен буквально учуять этот запах по телефону.

Он подался вперед, как будто собирался обнюхать Люс, отчего та прыснула… и застыла. От его неожиданной близости сердце сбилось с ритма.

— Позволь, я угадаю. — Кэм расправил плечи и вздернул подбородок. — Она хотела узнать все о плохих парнях из исправительной школы?

— Нет! — затрясла головой Люс, горячо отрицая любые мысли о мальчиках… пока не поняла, что Кэм просто подтрунивает над ней. — То есть я сказала ей, что ни одного стоящего тут не нашлось, — зардевшись, попробовала отшутиться она.

Кэм моргнул.

— Что, собственно, и делает этот вопрос столь волнительным, ты не находишь?

Он, по своему обыкновению, стоял совершенно неподвижно, отчего и Люс замерла на месте, так что тиканье его часов в кармане блейзера казалось неправдоподобно громким.

Внезапно девочка вздрогнула, когда что-то черное влетело в зал. Казалось, тень неторопливо играет в классики на потолочных панелях, заслонив собой сперва одну, затем вторую и третью. Черт. Когда появляются тени, остаться с кем-то наедине — особенно если этот кто-то уделяет тебе столько внимания, — это дурной знак. В попытках притворяться спокойной, когда тьма кружит вокруг потолочного вентилятора, ей случалось доводить себя до судорог. Однако это еще можно было перетерпеть. Но тень издавала худший из звуков, похожий на тот, что слышала однажды Люс, когда при ней выпал из гнезда и убился насмерть совенок. Ей хотелось, чтобы Кэм перестал смотреть на нее. Ей хотелось, чтобы что-нибудь случилось и отвлекло его внимание. Ей хотелось…

…чтобы вошел Дэниел Григори.

И он вошел. Спасена шикарным парнем в драных джинсах и еще более драной белой футболке. Он не слишком-то походил на спасителя — согнувшийся под тяжестью библиотечных книг, с темными мешками под глазами, он выглядел едва ли не пьяным. Глаза его блестели из-под спадающей светлой челки, но, когда их взгляд остановился на Люс с Кэмом, они заметно сузились. Она же так разволновалась, пытаясь понять, чем на этот раз не угодила Дэниелу, что едва не проморгала важное событие: за мгновение до того, как дверь вестибюля закрылась за Дэниелом, тень проскользнула в щель и исчезла. Как будто кто-то взял пылесос и вычистил ее из зала.

Мальчик ограничился кивком в их сторону и не замедлил шаг, проходя мимо.

Когда Люс взглянула на Кэма, тот смотрел Дэниелу вслед.

— Чуть не забыл, — обернувшись к ней, произнес он несколько громче, чем требовалось. — Сегодня после общественной я устраиваю вечеринку. Буду рад, если ты придешь.

Дэниел все еще оставался в зоне слышимости. Люс понятия не имела, что за общественная имеется в виду, но перед ней она должна была встретиться с Пенн. Они собирались пойти туда вместе.

Ее взгляд прикипел к затылку Дэниела. Она прекрасно знала, что ответить Кэму насчет вечеринки, но тут Дэниел обернулся и посмотрел на нее, и в глазах его она прочитала тоску. Телефон за ее спиной зазвонил, и Кэм потянулся к трубке.

— Я должен взять, Люс, — сказал он, — Так ты придешь?

Дэниел едва заметно кивнул.

— Да, — ответила Люс. — Конечно.

 

— Я по-прежнему не понимаю, почему мы должны бежать, — задыхаясь, выговорила Люс двадцатью минутами позже.

Она пыталась не отставать от Пенн, пока они пробирались по школьному двору к аудитории, где должно было состояться загадочное «общественное мероприятие в среду вечером», сути которого ей так никто и не объяснил. Люс едва успела подняться к себе, чтобы воспользоваться блеском для губ и натянуть лучшие джинсы — на всякий случай. Она все еще не могла отдышаться после столкновения с Кэмом и Дэниелом, когда Пенн ворвалась к ней в комнату и потащила за собой.

— Те, кто постоянно опаздывает, никогда не понимают, как нарушают планы нормальных пунктуальных людей, — сообщила она Люс, пока они с брызгами преодолевали особенно сырой участок газона.

— Ха! — раздался сзади смешок.

Люс оглянулась и просияла, обнаружив нагоняющую их Арриану.

— Что за шарлатан объявил тебя нормальной, Пенн?

Арриана подтолкнула локтем Люс и указала вниз.

— Осторожней, болото!

Девочка с плеском остановилась, едва не вляпавшись в грязную лужу на газоне.

— Кто-нибудь, пожалуйста, объясните, куда мы идем!

— Вечер среды, — невозмутимо сообщила Пенн. — Общественный вечер.

— Вроде… танцев или чего-то в этом духе? — уточнила Люс, перед мысленным взором которой уже замелькали образы танцующих Дэниела и Кэма.

Арриана присвистнула.

— Танцы со смертью от скуки. Термин «общественный» — классическое лицемерие Меча и Креста. От них требуют составить для нас график общественных мероприятий, но в то же время они панически боятся, что мы всем обществом примем меры. Вот незадача!

— Так что взамен, — добавила Пенн, — они выдумали эти жуткие мероприятия — вроде вечерних фильмов, за которыми следует лекция о просмотренном, или — боже, помнишь прошлый семестр?

— Когда они затеяли симпозиум по таксидермии?

— Страшное дело, — покачала головой Пенн.

— Сегодня, дорогая, — протянула Арриана, — мы отделаемся легко. Все, что от нас требуется, — это прохрапеть один из трех фильмов, которые по очереди крутят в Мече и Кресте. Как ты думаешь, Пенни, что ждет нас сегодня? «Человек со звезды»? «Джо против вулкана»? Или «Уик-энд у Верни»?

— «Человек со звезды», — простонала Пенн.

Арриана недоуменно покосилась на Люс.

— Все-то она знает.

— Погодите, — озадаченно сказала девочка, на цыпочках огибая лужу и понижая голос до шепота, поскольку они уже подошли к административному корпусу. — Если вы столько раз видели эти фильмы, зачем торопиться?

Пенн потянула на себя тяжелую железную дверь в «кинозал» — так называлась обычная обветшалая комната с низким панельным потолком и стульями, выстроенными перед пустой белой стеной.

— Не хотелось бы попасться под руку мистеру Коулу, — объяснила Арриана, указывая на учителя.

Тот уткнулся носом в толстую книгу, а вокруг него оставались единственные свободные места.

— Кто бы туда ни сел, — добавила Пенн, когда девочки прошли сквозь рамку металлоискателя, — будет вынужден помогать с заполнением еженедельных опросов, касающихся «душевного здоровья».

— Что было бы не так плохо… — подхватила Арриана.

— …если бы не приходилось засиживаться допоздна над анализом полученных данных, — закончила Пенн.

— Таким образом пропуская, — ухмыляясь, прошептала Арриана, подталкивая Люс в сторону второго ряда, — вечеринку после.

Наконец-то они добрались до сути дела. Девочка фыркнула.

— Я о ней слышала, — заявила она, ради разнообразия ощущая себя в своей тарелке. — Она будет в комнате Кэма?

Арриана задумчиво воззрилась на Люс, провела языком по зубам и уставилась ей за спину — едва ли не сквозь нее.

— Эй, Тодд, — окликнула она мальчика, помахав ему кончиками пальцев.

Она толкнула Люс на сиденье, заняла безопасную позицию рядом с ней (все еще через одно место от мистера Коула) и похлопала по свободному стулу.

— Садись с нами, приятель!

Тодд, переминавшийся с ноги на ногу в дверях, явно обрадовался приглашению. Сглотнув, он направился к ним. И стоило ему неловко устроиться на стуле, как мистер Коул поднял взгляд от книги и протер носовым платком очки.

— Тодд, рад тебя видеть, — обратился он к мальчику. — Я вот подумал: не мог бы ты оказать мне после фильма небольшую услугу? Видишь ли, диаграммы Венна — весьма полезный инструмент для…

— Блеск! — Пенн втиснулась между Люс и Аррианой.

Последняя невозмутимо пожала плечами и вытащила из саквояжа огромный пакет воздушной кукурузы.

— Я не могу заботиться обо всех новичках, — отозвалась она, кинув зернышком в Люс. — Повезло тебе.

Когда свет потускнел, девочка заозиралась, пока ее взгляд не остановился на Кэме. Она подумала об укороченном сеансе сплетен по телефону и о том, как ее подруга всегда утверждала, что посмотреть вместе с парнем кино — лучший способ что-то о нем узнать, причем то, что сложно выяснить в разговоре. Глядя на Кэма, Люс решила, что поняла смысл слов Келли: будет интересно краем глаза подмечать, какие шутки покажутся ему забавными, и смеяться над ними вместе.

Когда их взгляды встретились, смущение едва не вынудило Люс отвернуться. Но прежде чем она успела, лицо Кэма озарила широкая улыбка. От нее вся растерянность девочки удивительным образом исчезла. Когда он помахал ей рукой, Люс невольно задумалась, насколько иначе реагировал Дэниел, когда ловил на себе ее взгляд.

Сам Дэниел явился в компании Роланда уже после того, как Рэнди пересчитала всех по головам, и единственные свободные места оставались только на полу. Он прошел сквозь луч проектора, и Люс впервые заметила серебряную цепочку на его шее и медальон, убранный за ворот футболки. Затем он нырнул вниз, полностью скрывшись из ее поля зрения. Ей даже профиля его не было видно.

Как выяснилось, «Человек со звезды» был не слишком забавным, а вот пародии на Джеффа Бриджеса, которые постоянно разыгрывали ученики, — вполне. Люс оказалось непросто сосредоточиться на сюжете. К тому же ее беспокоило неуютное леденящее ощущение в затылке. Вот-вот что-то случится.

Когда пришли тени, Люс уже ожидала их. Она задумалась и кое-что подсчитала, загибая пальцы. Они появлялись с тревожащей частотой, и Люс никак не могла понять — из-за того ли, что ей так беспокойно В Мече и Кресте… или из-за чего-то еще. Никогда прежде дела не обстояли так плохо.

Они расползлись под потолком аудитории, затем соскользнули вдоль краев экрана и наконец растеклись по щелям между половицами, словно пролитые чернила. Люс схватилась за сиденье, ощущая, как болезненный страх разливается по рукам и ногам. Она напрягла все мышцы, но не могла удержаться от дрожи. Кто-то прикоснулся к ее левой коленке, и она обернулась на Арриану.

— Все в порядке? — одними губами выговорила та.

Люс кивнула и обняла себя за плечи, делая вид, что просто замерзла. Ей хотелось, чтобы это было действительно так, но пробиравший ее особенный холодок не имел ничего общего с работающим на полную катушку кондиционером.

Тени из-под стула подбирались к ее ногам. Там они и остались до конца фильма, и каждая минута растягивалась словно вечность.

 

Часом позже Арриана припала к глазку крашенной под бронзу двери в спальню Кэма.

— Ух ты! — посмеиваясь, пропела она. — Да тут веселье!

Она вытащила ярко-розовое боа из того же волшебного саквояжа, откуда явился и пакет с попкорном.

— Поддержи-ка меня, — велела она Люс, поболтав ступней в воздухе.

Девочка сцепила пальцы в замок и подставила ладони под черный ботинок Аррианы. Та оттолкнулась от пола и завесила боа объектив камеры видеонаблюдения на то время, пока шарит позади устройства в поисках выключателя.

— Конечно, это не вызовет подозрений, — заметила Пенн.

— Ты за вечеринку или за камеры? — парировала Арриана.

— Я пытаюсь сказать, что есть способы и поостроумней, — фыркнула Пенн, когда она спрыгнула на пол.

Арриана накинула боа на плечи Люс. Та рассмеялась и принялась пританцовывать в такт музыке, доносящейся из-за двери. Но, предложив, в свою очередь, боа Пенн, девочка, к удивлению, обнаружила, что та все еще выглядит обеспокоенной. Пенн грызла ногти. У Пенн взмок лоб. Влажным и душным южным сентябрем Пенн носила по шесть свитеров — и ей никогда не бывало жарко.

— В чем дело? — прошептала Люс, наклоняясь к ней.

Пенн потеребила краешек рукава и пожала плечами. Она, похоже, уже собралась ответить, когда позади них открылась дверь. Волна табачного дыма, ревущая музыка и неожиданно распахнутые объятия приветствующего их Кэма.

— Ты все-таки пришла, — объявил он, улыбаясь Люс.

Даже в тусклом освещении его губы поблескивали, словно вымазанные ягодным соком. Когда он притянул ее к себе, она внезапно почувствовала себя в безопасности. Это длилось буквально секунду. Затем он повернулся, чтобы приветливо кивнуть остальным двум девочкам. Люс ощутила легкий прилив гордости из-за того, что именно она удостоилась объятий.

За спиной Кэма тесная, темная комнатушка была: «бита людьми. В одном из углов обнаружился Роланд, у проигрывателя, рассматривающий пластинки под ультрафиолетом. У окна обнималась парочка, которую Люс видела во дворе несколькими днями раньше. Мальчики в строгих белых рубашках сбились в кучку, вреда от времени поглядывая на девочек. Арриана не стала терять времени и метнулась через комнату к столу Кэма, сейчас приспособленному под бар. В следующее мгновение она уже сжимала между коленями бутылку шампанского и со смехом пыталась выковырять пробку.

Люс растерялась. Ей не случалось пропускать стаканчик даже в Довере, где царило куда меньше ограничений. Кэм лишь несколько дней назад вернулся в Меч и Крест, но, похоже, уже выяснил, где добыть все необходимое, чтобы закатить оргию, на которую соберется вся школа. И почему-то остальные считали это в порядке вещей.

Все еще стоя на пороге, она услышала хлопок, восторженные крики и наконец голос Аррианы.

— Люсинда, — кричала та, — иди сюда! Я собираюсь провозгласить тост.

Люс ощущала притягательность вечеринки, а вот Пенн, похоже, не собиралась трогаться с места.

— Давай ты, — предложила она, жестом подгоняя подругу.

— В чем дело? Ты не хочешь заходить?

По правде сказать, Люс и сама слегка тревожилась. Она понятия не имела, что может случиться в подобном месте, и, поскольку по-прежнему не была стопроцентно уверена в Арриане, хотела, чтобы Пенн находилась поблизости.

Но та нахмурилась.

— Я тут… не в своей стихии. Я бываю в библиотеке… на семинарах по работе с PowerPoint. Если хочешь влезть в какой-нибудь файл — я к твоим услугам. Но это… — Она привстала на цыпочки и заглянула в комнату. — Не знаю. Народ там считает меня всезнайкой.

Люс, как могла, недоверчиво нахмурилась.

— А меня они считают котлетой, а мы их — полными придурками. — Она рассмеялась. — Разве мы не поладим?

Пенн медленно улыбнулась, взяла-таки боа и накинула его на плечи.

— О, тогда хорошо, — согласилась она, переступая порог раньше подруги.

Люс поморгала, пока глаза не привыкли к освещению. В комнате царила сущая какофония, но смех Аррианы все равно был отлично различим. Кэм захлопнул за ней дверь и потянул девочку в сторону от веселящейся компании.

— Я действительно рад, что ты пришла, — повторил он, кладя руку ей на талию и наклоняясь так, чтобы она могла расслышать его посреди всего этого шума.

Его губы выглядели такими притягательными, особенно когда произносили что-то вроде «я подпрыгивал каждый раз, когда кто-то стучал, в надежде, что это окажешься ты».

Что бы ни привлекало в ней Кэма, Люс совершенно нe хотелось нарушать это очарование. Его все любили, он был неожиданно заботлив, а его внимание более чем льстило ей. С ним она чувствовала себя спокойнее в этом странном месте. Девочка сознавала, что если попробует ответить на комплимент, то запутается в словах. Так что она просто рассмеялась, и он рассмеялся тоже и притянул ее к себе для нового объятия.

Внезапно Люс оказалось некуда пристроить руки, кроме как на шею Кэму. У нее слегка закружилась голова, когда он стиснул ее крепче и приподнял над полом.

Он поставил ее обратно, девочка повернулась к остальной компании, и первым, кого она увидела, оказался Дэниел. Она думала, ему не нравится Кэм, и все же он сидел, скрестив ноги, на кровати, и его белая футболка сияла в ультрафиолетовом освещении. Стоило заметить его, как сделалось трудно отвести глаза. Какая глупость: прямо у нее за спиной стоял шикарный дружелюбный парень и спрашивал, чего бы она хотела выпить. Так почему ей не оторвать взгляд от другого шикарного, но куда как менее дружелюбного парня, сидящего напротив? А он смотрел на нее. Пристально, с загадочным прищуром, который, подумалось Люс, ей никогда не разгадать, даже если она увидит его тысячу раз.

Она знала только, какое действие этот взгляд оказывает на нее. Все остальное словно расплылось перед глазами, и она сама начала таять. Она могла бы смотреть на него всю ночь, если бы не Арриана, взобравшаяся на стол и оттуда звавшая Люс.

— За Люс, — провозгласила она, невинно улыбаясь подруге, — которая явно отвлеклась, прослушала всю мою приветственную речь и так никогда и не узнает, насколько изумительной та вышла — разве она не была изумительной, Ро? — уточнила она у Роланда, и тот ободряюще похлопал ее по щиколотке.

Кэм вложил в ладонь Люс пластиковый стаканчик с шампанским. Она залилась краской и попыталась обратить все в шутку, вымученно рассмеявшись, когда остальная компания принялась вторить Арриане.

— За Люс! — кричали они. — За Котлету!

— За Люс, которая так никогда и не узнает, — шепотом повторила Молли, неслышно скользнув к уху Люс.

Несколько дней назад девочка отшатнулась бы. Этим же вечером она только закатила глаза и отвернулась. За все время Молли не произнесла ни единого слова, которое не ужалило бы Люс, но показать это значило бы лишь раздразнить ее. Так что она просто присела на один стул с Пенн, протянувшей ей лакричную тянучку.

— Ты только подумай. Кажется, мне действительно весело, — заявила та, радостно жуя.

Люс откусила кусочек конфеты и отпила крошечный глоток шампанского. Не самое удачное сочетание. Вроде нее самой и Молли.

— А Молли со всеми такая злая или я особый случай?

На секунду ей показалось, будто Пенн собирается ответить как-то иначе, но тут она похлопала Люс по спине.

— Просто у нее очаровательные манеры, милая.

Девочка окинула взглядом комнату: рекой льющееся шампанское, занятный старомодный проигрыватель Кэма, зеркальный шар, вращающийся под потолком и осыпающий лица бликами-звездочками.

— Где они все это достали? — вслух удивилась она.

— Говорят, Роланд может протащить в Меч и Крест что угодно, — заметила Пенн так, словно об этом все знают. — Хотя я никогда его ни о чем не просила.

Возможно, это и имела в виду Арриана, утверждая, что Роланд умеет добывать вещи. Единственным запрещенным предметом, который Люс отчаянно хотела бы достать, был мобильник. Но с другой стороны… Кэм советовал не слушать Арриану насчет того, как все устроено в школе. И возможно, это стоило бы принять во внимание, если бы столько всего на вечеринке не оказалось любезно предоставлено Роландом. Чем больше она пыталась разобраться во всем, тем меньше видела смысла. Возможно, ей стоит довольствоваться тем, что она в достаточной мере «в курсе», чтобы ее приглашали на вечеринки.

— Ладно, отщепенцы, — громко объявил Роланд, чтобы привлечь общее внимание.

Проигрыватель замолк на перерыве между песнями.

— Мы приступаем к вечеринке с переходящим микрофоном, и я принимаю заявки на караоке.

— Дэниела Григори! — выкрикнула Арриана в сложенные рупором ладони.

— Нет! — без промедления откликнулся тот.

— Ох, молчун Григори снова отказывается участвовать, — прокомментировал в микрофон Роланд. — Уверен, что не хочешь исполнить собственную версию «Адский пес идет по моему следу»?

— Думаю, это твоя песня, Роланд, — ответил Дэниел.

Он слабо улыбнулся, но Люс показалось, что улыбка вышла растерянной, просящей: «Кто-нибудь, пожалуйста, переключите внимание на себя».

— В чем-то он прав, народ, — рассмеялся Роланд. — Хотя известно, что караоке под Роберта Джонсона способно очистить комнату от людей.

Он выдернул из стопки альбом Р. Л. Бернсайда и задвинул проигрыватель в угол.

— Давайте-ка лучше отправимся на юг.

Когда электрогитара зазвучала в полную силу, Роланд занял сцену — несколько квадратных футов освещенного луной пола посреди комнаты. Все остальные хлопали в ладоши или топали ногами в такт, но Дэниел опустил взгляд на часы. Люс все еще помнила, как он кивнул ей в вестибюле, когда Кэм приглашал ее. Как будто Дэниел хотел видеть ее здесь. И разумеется, теперь, когда она появилась, он не собирался показывать, что осведомлен о ее существовании.

Если бы только застать его одного…

Роланд столь успешно завладел вниманием собравшихся, что только Люс заметила, как посреди песни Дэниел встал, незаметно протиснулся мимо Молли и Кэма и тихо выскользнул за дверь.

Это был ее шанс. Пока остальные аплодировали, девочка медленно поднялась на ноги.

— Бис! — выкрикнула Арриана и, заметив, что Люс встает со стула, добавила: — О, ну надо же, неужели моя девочка хочет спеть?

— Нет!

Люс хотелось петь перед полной комнатой народу не больше, чем признать настоящую причину, по которой встала. Но вот незадача: она стоит посреди своей первой вечеринки в Мече и Кресте, а Роланд сует микрофон ей под нос. И что теперь?

— Мне… мне просто стало, э-э… жалко Тодда. Что он все пропустил.

Голос Люс вернулся к ней эхом из колонок. Она уже сожалела о своей нескладной лжи и о том, что пути к отступлению не осталось.

— Я решила сбегать вниз и посмотреть, не закончили ли они еще с мистером Коулом.

Похоже, никто из ребят не мог сообразить, как отнестись к этому заявлению. Только Пенн застенчиво окликнула ее:

— Возвращайся скорее!

Молли свысока ухмыльнулась Люс.

— Любовь чудиков, — заметила она в фальшивом умилении. — Как романтично.

Погодите, они что, решили, что ей нравится Тодд? Ох, да какая разница — единственный человек, чье мнение беспокоило Люс, был именно тем, вслед за кем она пыталась уйти.

Не обращая внимания на Молли, девочка поспешила к двери, где ее встретил Кэм со скрещенными на груди руками.

— Составить тебе компанию? — с надеждой спросил он.

Люс покачала головой. В любой другой ситуации она, вероятно, была бы только рада обществу Кэма. Но только не сейчас.

— Я тут же вернусь, — заверила она.

И выскользнула в коридор прежде, чем заметила его разочарование. После гама вечеринки тишина зазвенела у нее в ушах. Только спустя секунду ей удалось расслышать приглушенную беседу за углом.

Дэниел. Его голос она узнает где угодно. Но в том, с кем он разговаривает, она была уверена куда меньше. С девочкой.

— Ну пра-асти, — протянула та, кем бы она ни была, с отчетливым южным выговором.

Гэбби? Дэниел тайком сбежал с вечеринки, чтобы увидеться с этой крашеной блондинкой?

— Это больше не повторится, — продолжила та, — клянусь…

— Это не должно повториться, — прошептал Дэниел тоном, каким обычно ссорятся влюбленные. — Ты обещала, что будешь там — и тебя не было.

Где? Когда? Люс вся извелась. Она осторожно двинулась по коридору, пытаясь не шуметь.

Но двое умолкли. Девочка могла представить, как Дэниел берет Гэбби за руку. Или приникает к ее губам в долгом искреннем поцелуе. Когти всепоглощающей ревности сдавили грудь Люс. Там, за углом, кто-то вздохнул.

— Тебе придется довериться мне, милый, — произнесла Гэбби тем слащавым голоском, за который Люс раз и навсегда возненавидела ее. — Никого другого у тебя нет.