Кирилл Королев 9 страница

 

 

Белов Е. Борьба великого князя киевского Святослава Игоревича с императором Иоанном Цимисхием // ЖМНП. 1873. Декабрь. С. 173-178; Дринов М. С. Указ. соч. С. 101-104; Погодин А. Л. Указ. соч. С. 44-45; Успенский Ф. И. Значение походов Святослава... С. 95. Высказывалось также "компромиссное" предположение, что в битве "победа была ничья". См.: Гилъфердинг А. Указ. соч. С. 149.

 

 

Лев Диакон на страницах своей "Истории" отмечает, что угрозу Святослава разбить "шатры" у ворот Константинополя власти Византии восприняли всерьез (Лев Диакон. Указ. соч. С. 57). Ему вообще кажется, что русы серьезно угрожали существованию империи. В этих страхах он был не одинок. Считается, что именно о русской опасности пишет в одном из своих стихотворений писатель X века Иоанн Геометр:

 

...А кто опишет бедствия на Западе?

Там скифов орды рыщут вдоль и поперек,

Вольготно им, как будто на своей земле.

Иссяк источник силы, чести, мужества,

Под корень срублено то древо, что железную

Давало поросль; и младенцев поколение

Уже рассечено - иные с матерью,

Других же враг похитил стрел насилием.

Повергнуты во прах большие города;

Где люди жили, там сейчас коней пасут,

О, как мне не заплакать, поглядев вокруг!

Горят поля, деревни гибнут в пламени,

Но что с тобой, Византий, город царственный?

Что за судьба тебя гнетет?..

 

(Там же. С. 134).

Любопытна и надпись, сделанная на гробнице Никифора Фоки Иоанном, митрополитом Мелитинским: "Тот, кто прежде был крепче мужей и не боялся меча, сделался легкой добычей женщины и меча. Тот, кто держал в руках власть над своей землей, покоится теперь на маленьком кусочке земли. Но встань, царь! Устрой твое пешее и конное войско, фаланги и полки. На нас устремляется русское всеоружие; скифский народ в бешеном порыве наносит убийство; разоряет твой город! Не покидай нас, сбрось камень, который держит тебя. Если же нет, то хоть вскрикни раз своим голосом, может быть, одно это рассеет их. Если же тебе и того неугодно, то прими нас в свою гробницу!" (Успенский Ф. Русь и Византия... С. 28. Несколько другие варианты перевода, но с сохранением неизменной строчки о русской опасности см.: Левченко М. В. Указ. соч. С. 274; Лев Диакон. Указ. соч. С. 200, коммент. 71). Возможно, к этому же времени относится и пророчество, начертанное на цоколе конной статуи, стоявшей на площади Тавра. По словам автора анонимного трактата "Древности Константинополя", написанного около 995 г., на нем "вырезаны рассказы о последних днях города, когда росы будут готовы разрушить этот город" (Лев Диакон. Указ. соч. С. 200-201, коммент. 71). Движение русов во Фракию действительно могло породить панику в Константинополе, но вызвана она была даже не реальной опасностью от русских войск, а все теми же представлениями о надвигающемся конце света и прямой зависимости его наступления от появления "росов". Лев Диакон часто, показывая свою начитанность, рассказывал в "Истории" не о том, как происходило все на самом деле, а о том, как, по его мнению, основанному на прочитанном им материале об обычаях того или иного народа, должно было бы быть. Он верил в пророчество Иезекииля и усматривал в столкновении русов с Византией дурное предзнаменование. Вот фраза о русах из его "Истории": "О том, что этот народ безрассуден, храбр, воинствен и могуч, [что] он совершает нападения на все соседние племена, утверждают многие; говорит об этом и божественный Иезекииль такими словами: "Вот я навожу на тебя Гога и Магога, князя Рос"" (Там же. С. 79). А раз так, то и опасность, исходящая от русов, как от народа несущего гибель, должна была быть велика. Лев Диакон ее и преувеличил. Ему, как и большинству византийских авторов его времени, вообще был присущ пессимизм в восприятии окружающей действительности (Иванов С. А. Болгары и русские в изображении Льва Диакона // Формирование раннефеодальных славянских народностей. М., 1981. С. 210). Тоже самое можно сказать и о стихотворениях Иоанна Геометра, и об эпитафии на гробнице Никифора Фоки. Лишь с принятием Киевской Русью христианства представление о русах как о северном народе, с появлением которого связано начало конца света, было отброшено. Тот же Иоанн Геометр отразил в одном своем стихотворении изменения в отношении к русам, когда последние из недавних врагов Византии превратились при Владимире Святом в ее союзников и спасителей (Греков Б. Д. История древних славян и Руси в работах акад. В. Г. Васильевского // ВДИ. 1939. № 1. С. 348). А еще лет через сто уже русские будут ожидать "последних дней" и связывать их наступление с появлением "скверных народов", которые "живут в горах северных по велению Божию" ("Повесть временных лет" под 1096 г.). (См. также: Милъков В. В. Древнерусские апокрифы. СПб., 1999. С. 256-264).

 

 

Е. А. Рыдзевская проводит замечательную параллель между летописным рассказом о соблазнении Святослава дарами и сагой, входящей в свод первой половины XIII в. Morkinskinna, в которой рассказывается о поездке норвежского конунга Сигурда в Иерусалим и Константинополь в начале XII в., где император соблазнял его золотом и серебром. По мнению исследовательницы, все "как будто указывает на предание о Сигурде как на ослабленный вариант нашего летописного испытания дарами. Откуда взяла его сага? Возможно, что она перенесла на Сигурда какой-нибудь аналогичный западноевропейский мотив". См.: Рыдзевская Е. А. К вопросу об устных преданиях в составе древнейшей русской летописи // Рыдзевская Е. А. Древняя Русь и Скандинавия в IX-XIV вв. (Материалы и исследования). М., 1978. С. 207-209.

 

 

Лев Диакон. Указ. соч. С. 199, коммент. 62.

 

 

В рассказе Скилицы имеется замечание, что Святослав участвовал в формировании армии, отправляющейся под Аркадиополь (Там же. С. 122). Логичным может показаться предположение, что он участвовал и в самой битве. Но не является ли это замечание умозаключением Скилицы, знавшего, что Святослав был предводителем русов и, следовательно, "обязан" был участвовать в подготовке всех крупных сражений той войны? Зато, описывая битву, Скилица подробно рассказывает о подвигах огромного "скифа", но о Святославе не упоминает вообще.

 

 

Там же. С. 130. Высказывалось предположение, что кочевники были подкуплены византийцами и прекратили боевые действия против ромеев, одновременно заняв враждебную позицию в отношении русов. См.: Ламбин Н., Куник А., Васильевский В. Указ. соч. С. 142; Иловайский Д. И. История России... С. 51.

 

 

О датировке свадьбы см.: Сюзюмов М. Я. Вспомогательные исторические науки и внутренняя критика источников при датировке событий // ВИД. Сб. 1. Свердловск, 1974. С. 5.

 

 

Скилица сообщает, что, когда император еще только собирался в поход и приехал из Константинополя к войскам и флоту к Редесту (ныне Текирдаг - город на северном берегу Мраморного моря в Турции), "ему повстречались два посланца скифов, которые под видом посольства прибыли для того, чтобы разведать силы ромеев. Когда они стали упрекать ромеев, утверждая, что терпят несправедливость, император повелел, отлично понимая причину их прибытия, чтобы они обошли весь лагерь, осмотрели ряды воинов, а после обхода и осмотра отправились назад и рассказали своему вождю, в каком прекрасном порядке и с каким послушным войском идет против них войною император ромеев" (Лев Диакон. История. М., 1988. С. 124). Из этого рассказа видно, что и византийские хронисты испытывали слабость к историям, вроде летописного "Иду на вас". Повествование Льва Диакона о неожиданном появлении византийской армии в Болгарии представляется более достоверным.

 

 

Скилица считает, что они просто были застигнуты ромеями за пределами города, где "производили военные упражнения". Что он имел в виду, не вполне понятно. Еще А. Чертков писал по этому поводу: "Возможно ли, чтобы Руссы, не только хорошо знавшие о приходе императора, разбившего свой стан у городских стен, но даже слышавшие звуки Греческих труб в Преславе, вышли в подобных обстоятельствах из города для учения и спокойно занимались этим делом на глазах 30 000 Греков? И даже не заметили шедших на них неприятелей в боевом порядке? И когда могло это случиться? Император пришел с войском под Преславу в среду на Страстной неделе, в четверг началась атака города, а в пятницу он был уже взят Греками, и первый день Пасхи Иоанн праздновал во взятой Преславе. Когда тут Руссам было заниматься учением?" (Чертков А. Описание войны великого князя Святослава Игоревича против болгар и греков в 967-971 гг. М., 1843. С. 78). По мнению Льва Диакона, "тавроскифы" выступили из Преслава, узнав о приближении византийской армии. И один, и второй византийские авторы убеждены, что появление ромеев близ болгарской столицы стало полной неожиданностью для обитателей города. См.: Лев Диакон. Указ. соч. С. 70, 124-125.

 

 

Описание Преслава дается по книге: Овчаров Д. Византийски и български крепости V-X век. София, 1982.

 

 

О смене титулования Бориса II ромеями см.: Иванов С. A. KOIRANOS TON BOULGARON (Иоанн Цимисхий и Борис II в 971 г.) // Общественное сознание на Балканах в средние века: Межвузовский тематический сборник. Калинин, 1982. С. 51-57.

 

 

С. Рансимен предположил, что для поджога дворца болгарских царей Цимисхий использовал огнеметные машины. См.: Рансимен С. История Первого Болгарского царства. СПб., 2009. С. 211.

 

 

Лев Диакон. Указ. соч. С. 72-73.

 

 

Хотя именно так считали многие исследователи, писавшие на эту тему в XIX-XX вв. Сравните: Чертков А. Указ. соч. С. 48-51,57,221; История Византии. Т. 2. М., 1967. С. 234; Сахаров А. Н. Дипломатия Святослава. М., 1991. С. 141-156.

 

 

Высказывалось предположение, что быстрота, с которой продвигался к Доростолу Цимисхий, не позволила Святославу собрать свои рассеянные по Болгарии войска и выступить против ромеев (Чертков А. Указ. соч. С. 227-229). Но это обстоятельство не могло помешать Святославу приступить к укреплению Доростола и начать репрессии против болгар сразу же после получения известия о переходе войск Цимисхия через горы.

 

 

Лев Диакон. Указ. соч. С. 73.

 

 

Там же. С. 127.

 

 

О правилах ведения войн византийцами см.: Никифор II Фока. Стратегика / Пер., коммент. А. К. Нефедкина. СПб., 2005; Два византийских военных трактата конца X века / Изд. подг. В. В. Кучма; отв. ред. Г. Г. Литаврин. СПб., 2002; Кекавмен. Советы и рассказы: Поучение византийского полководца XI века / Подг. текста, введ., пер., коммент. Г. Г. Литаврина. СПб., 2003.

 

 

Так описывает эти столкновения Скилица (Лев Диакон. Указ. соч. С. 127-128). Лев Диакон излагает ход событий несколько в ином порядке. Он ничего не знает об ожидании Цимисхием кораблей. После устройства лагеря император зачем-то подступает к стенам города, русы не выходят, но к концу дня все-таки появляются из города, конными и пешими. Ушедшие было в лагерь ромеи бросаются на них, обращают в бегство и загоняют в Доростол (Там же. С. 75). В этом описании, из-за путаницы в последовательности действий сторон, сами действия выглядят бессмысленными. Скилица на основании своих источников дает более верное описание хода сражения.

 

 

Там же. С. 76.

 

 

Там же. С. 208, коммент. 9.

 

 

Скилица датирует эту битву 20 июля (Там же. С. 129). О дате этого и последнего русско-византийского сражения см.: Сюзюмов М. Я. Вспомогательные исторические науки и внутренняя критика источников при датировке событий // ВИД. Сб. 1. Свердловск, 1974. С. 5-6; Лев Диакон. Указ. соч. С. 209, коммент. 21.

 

 

Имена предводителей русов в эту войну - Сфенкела и Икмора - звучат странно, не по-славянски. Как водится, возникает соблазн разглядеть в них скандинавов. Но вот что по этому поводу писала скандинавистка Е. А. Рыдзевская: "Трудно сказать, какого происхождения были Икмор и Сфенкел, воеводы Святослава в его войнах с болгарами и Византией, лица, о которых Лев Диакон... говорит как о следующих после князя по значению. В. Томсен объясняет греческую форму &#921;&#967;&#956;&#959;&#961; как передачу славянской Икморъ < сканд. Ingimarr. Это вполне возможно; но если так, то самый факт, что греки узнали это имя в его славянской форме, говорит не в пользу преобладания варяжского элемента в дружине Святослава.

Еще менее ясен Сфенкел, &#931;&#966;&#949;&#947;&#967;&#949;&#955;&#959;&#962;;... Единственное, что сближает имя Сфенкела с норманнскими именами, это близость первого его члена к именам Свенелд (Sveinaldr) и &#931;&#966;&#949;&#947;&#947;&#959;&#962;; - имя брата Владимира Святославича, по Кедрину, которое можно объяснять из Sveinki, как это и делает Томсен. Попытка возводить &#931;&#966;&#949;&#947;&#967;&#949;&#955;&#959;&#962;; к теоретически возможному *Sveinkell < *Sveinketill представляется рискованной. Насколько мне известно, Sveinkell нигде не засвидетельствован во всей дошедшей до нас весьма богатой древнескандинавской ономастике. Интересно, что даже такой столп норманнской школы, как А. А. Куник, не решался прямо возводить имя Сфенкела к какому-нибудь северному имени" (Рыдзевская Е. А. К вопросу об устных преданиях в составе древнейшей русской летописи // Рыдзевская Е. А. Древняя Русь и Скандинавия в IX-XIV вв. (Материалы и исследования). М., 1978. С. 206).

 

 

Лев Диакон в развитие этой темы добавляет следующую деталь: "И вот когда наступила ночь и засиял полный круг луны, скифы вышли на равнину и начали подбирать своих мертвецов. Они нагромоздили их перед стеной, разложили много костров и сожгли, заколов при этом по обычаю предков множество пленных, мужчин и женщин. Свершив эту кровавую жертву, они задушили (несколько) грудных младенцев и петухов, топя их в водах Истра" (Лев Диакон. Указ. соч. С. 78). Как известно, описанный сюжет был воплощен на картине Г. И. Семирадского, висящей в одном из залов Исторического музея в Москве. В комментарии, сделанном М. Я. Сюзюмовым и С. А. Ивановым к этому месту у Льва Диакона, отмечается, что в 971 г., в ночь с 20 на 21 июля, когда, согласно датировке Скилицы, и происходили описанные события, "было почти новолуние и видеть что-либо издали не представлялось возможным. Отнести же битву к 970 г., когда действительно было полнолуние в ночь с 20 на 21 июля, тоже нельзя. Наиболее вероятно, что Лев Диакон допустил в этом месте ошибку, сообщая то, что ему передали очевидцы о каком-нибудь другом сражении в 970 г.... Видимо, Лев интересовался языческими обрядами, расспрашивал о них очевидцев и для вящего драматизма объединил все имеющиеся у него сведения в рассказе о ночи перед решающей битвой. Сообщение о полной луне добавляло рассказу достоверности" (Там же. С. 209, коммент. 22. См. также: Сюзюмов М. Я. Указ. соч. С. 6-8; Иванов С. А. Болгары и русские в изображении Льва Диакона // Формирование раннефеодальных славянских народностей. М., 1981. С. 210-212).

 

 

Лев Диакон. Указ. соч. С. 79.

 

 

Лев Диакон. Указ. соч. С. 79.

 

 

Карышковский П. О. О мнимом болгарском источнике древнейших русских летописных сводов // Труды Одесского государственного университета. Т. 144. Серия исторических наук. Вып. 4. Одесса, 1954. С. 175; Лев Диакон. Указ. соч. С. 212, коммент. 43.

 

 

Костомаров Н. И. Предания первоначальной русской летописи в соображениях с русскими народными преданиями в песнях, сказках и обычаях // Костомаров Н. И. Раскол. М., 1994. С. 81.

 

 

Лев Диакон. Указ. соч. С. 130.

 

 

Там же. С. 131.

 

 

Об идее "золотого моста" см.: Два византийских военных трактата конца Х века... С. 224, прим. 345.

 

 

Лев Диакон. Указ. соч. С. 81.

 

 

Лев Диакон. Указ. соч. С. 81.

 

 

О том, что русы не капитулировали, много писал П. О. Карышковский. См.: Карышковский П. О. К вопросу о первоисточниках по истории походов Святослава // КСИС. Вып. 9. М., 1952. С. 60; он же. К истории балканских походов Руси при Святославе // КСИС. Вып. 14. М., 1955. С. 28-30.

 

 

Еще Н. Лавровский писал, что одно заглавие договора 971 г. "заключает в себе такую запутанность, такую беспорядочность, и в расположении слов, и в употреблении предлогов вообще, так непонятно в его настоящем виде, что ясно обличает самый грубый, буквальный перевод с Византийского подлинника" (Лавровский Н. О византийском элементе в языке договоров русских с греками. СПб., 1853. С. 93-94). Недавно С. М. Каштанов провел аналогию между грамотой Святослава и современными ей латинскими актами, составленными в Риальто (Венеция) и Юстинополе (Каподистрия), выявляя близость документа, исходящего от русского князя, к византино-венецианской традиции. См.: Каштанов С. М.

Об особенностях начальной части договора Святослава 971 г. // Восточная Европа в древности и средневековье. Международная договорная практика Древней Руси. IX Чтения памяти В. Т. Пашуто. Москва, 16-18 апреля 1997 г. Материалы к конференции. М., 1997. С. 18-22.

 

 

Составителем текста соглашения был, скорее всего, Феофил - епископ Евхаитский, который после переговоров императора со Святославом был отправлен в посольство к печенегам (Каштанов С. М. О процедуре заключения договоров между Византией и Русью в X в. // Феодальная Россия во всемирно-историческом процессе. М., 1972. С. 214, прим. 8). Об этом посольстве речь пойдет ниже.

 

 

Перевод перечня богов договора 971 г. представляет значительную трудность, поскольку в оригинальном летописном тексте слова не отделялись одно от другого. В 1913 г. М. Д. Приселков решил, что договор "не знает христиан в войске и державе киевского князя... что естественно после отстранения от управления Киевской державой Ольги и ее сотрудников". В доказательство автор привел вышеуказанную фразу из договора, переведя ее так: "...да имеем клятву от Бога, в него же веруем, в Перуна и в Волоса, скотья Бога" (Приселков М. Д. Очерки по церковно-политической истории Киевской Руси X-XII вв. СПб., 1913. С. 14). Ему возразил А. А. Шахматов, который отметил, что "договор упоминает о Боге, и о Перуне и Волосе; под Богом разумеется, конечно, христианский Бог" (Шахматов А. А. Заметки к древнейшей истории русской церковной жизни // Научный исторический журнал. 1914. № 4. С. 34). Такое понимание цитируемого текста было вполне традиционным для XIX в. Сам А. А. Шахматов предложил следующее прочтение: "отъ Бога, въ неже веруемъ, и отъ Перуна и отъ Волоса, скотия бога" (Шахматов А. А. История русского летописания. Т. I. Кн. 2. СПб., 2003. С. 665). Однако это могло подразумевать, что и Святослав должен был бы верить в христианского Бога. Поэтому Д. С. Лихачев, стремясь обойти противоречие, перевел фразу как "от бога, в которого веруем, - в Перуна и в Волоса, бога скота" (Повесть временных лет. М., 1996. С. 171). Примерно так же понял текст и А. Г. Кузьмин: "от бога, в которого веруем, - от Перуна, и Волоса, бога богатства" (Се Повести временных лет. Арзамас, 1993. С. 74). Отмечу, что исследователи вполне произвольно проставили знаки препинания и почему-то написали "Бог" с маленькой буквы. Г. Ловмянский вернулся к прочтению текста, предложенному А. А. Шахматовым (Ловмянский Г. Религия славян и ее упадок. СПб., 2003. С. 88). Он предположил, что "слово "верим" понималось заявителями дизъюнктивно, то есть часть из них признавала христианского Бога, а часть (в том числе и Святослав) почитала языческих богов". По его мнению, "определение "верим" указывает на христианского Бога" (Там же. С. 364, прим. 226). Недавно эту точку зрения поддержал П. С. Стефанович, в его же статье содержится анализ клятвы золотом и оружием, содержащейся в договоре (Стефанович П. С. Клятва по русско-византийским договорам X в. //ДГ. 2004 г. М., 2006. С. 391-401).

Г. Ловмянский в своей работе коснулся и культов языческих богов, упомянутых в договоре 971 г. Он обратил особое внимание на Волоса. По мнению польского исследователя, культ Волоса был совсем новым, возникшим во время болгарской войны Святослава, он поддерживался дружинниками и был принесен ими на Русь с Балкан, почему широко и не распространился среди русов. Волос произошел от св. Власия, покровителя скота. Исследователь отличает Волоса от русского "божка" Велеса, не имевшего с первым ничего общего, кроме некой схожести в имени (Ловмянский Г. Указ. соч. С. 88-91). Эта деталь очень важная, характеризующая устремления Святослава и его дружинников к землям, "куда все блага сходятся". До Ловмянского мнение о заимствовании восточными славянами культа св. Власия из Византии, посредством болгар (отсюда форма "Влас"), и превращении его в Волоса высказывал В. Й. Мансикка. Однако он не связывал это с походом Святослава в Болгарию (Мансикка В. Й. Религия восточных славян. М., 2005. С. 287-294). Построение Мансикки о Волосе недавно поддержал Л. С. Клейн (Клейн Л. С. Воскрешение Перуна. К реконструкции восточнославянского язычества. СПб., 2004. С. 141-147). Но более распространено среди исследователей мнение о местном, восточнославянском происхождении культа Волоса, который позднее перешел на св. Власия. Из последних научных работ, изданных (или переизданных) по проблеме, в которых получила отражение эта точка зрения, см.: Рыбаков Б. А. Язычество древней Руси. М., 1988. С. 419-421; Фроянов И. Я. Мятежный Новгород. Очерки истории государственности, социальной и политической борьбы конца IX - начала XIII столетия. СПб., 1992. С. 126; Иванов В. В. Топоров В. Н. Велес, Волос //Славянская мифология. М., 1995. С. 74; Аничков Е. В. Язычество и Древняя Русь. М., 2003. С. 311-313; Шеппинг Д. Мифы славянского язычества. Екатеринбург; М., С. 287-292.

 

 

О том, что договор вставлен в уже имевшийся летописный текст составителем "Повести временных лет", см.: Шахматов А. А. Разыскания о древнейших русских летописных сводах. СПб., 1908. С. 4; Лихачев Д. С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. М.; Л, 1947. С. 36; Кузьмин А. Г. Начальные этапы древнерусского летописания. М., 1977. С. 344-345.

 

 

Каштанов С. М. Об особенностях начальной части договора... С. 21-22.

 

 

Каштанов С. М. Русские княжеские акты X-XIV вв. (до 1380 г.) // Археографический ежегодник за 1974 г. М., 1975. С. 97-98.0 том, как выглядели русские печати X века, см.: Перхавко В. Б. Несколько комментариев к русско-византийским договорам X в. // Восточная Европа в древности и средневековье. Международная договорная практика Древней Руси. IX Чтения памяти В. Т. Пашуто. Москва, 16-18 апреля 1997 г. Материалы к конференции. М., 1997. С. 58-59.

 

 

Ясинский М. Н. Лекции по внешней истории русского права. Вып. 1. Киев, 1898. С. 38.

 

 

Самоквасов Д. Свидетельства современных источников о военных и договорных отношениях славяноруссов к грекам до Владимира Святославича Равноапостольного // Варшавские университетские известия. 1886. № 6. С. 37; Лонгинов А. В. Мирные договоры русских с греками, заключенные в X веке. Историко-юридическое исследование. Одесса, 1904. С. 101; Карышковский П. О. К вопросу о первоисточниках... С. 60; Карышковский П. О. К истории балканских походов Руси... С. 29-30; Левченко М. В. Очерки по истории русско-византийских отношений. М., 1956. С. 287; Пашуто В. Т. Внешняя политика Древней Руси. М., 1968. С. 72; Сахаров А. Я. Указ. соч. С. 193-197; Литаврин F. Г. О юридическом статусе древних русов в Византии в X столетии (Предварительные замечания) // Византийские очерки. М., 1991. С. 74; Кистерев С. Я. Два эпизода византийской дипломатии: Доростольский договор 971 г. и Девольский договор 1108 г. // ДГ. 2004 г. М., 2006. С. 410. А. В. Лонгинов даже предполагал, что "переговоры, непосредственно предшествовавшие изготовлению утвердительной грамоты Святослава, в летописной передаче не вполне иллюстрируют ее текст, вследствие чего необходимо допустить поэтическую скомканность летописного рассказа, добросовестного и правдивого, но не нашедшего себе достаточно плодовитой почвы в архивном материале. Быть может, летописец располагал только черновым, привезенным Свенельдом в Киев эскизом русского текста грамоты, в том виде, как он составлен в Доростоле при начальной обстановке, живо изображенной в летописи. Договор представлялся весьма невыгодным для Руси и оскорблял ее национальную гордость" (Лонгинов А. В. Указ. соч. С. 103).

 

 

О том, что Святослав нарушил договор, писал А. В. Лонгинов. См.: Там же. С. 110-111.

 

 

Никитин А. "Аз, Святослав, князь русский..." // Наука и религия. 1991. №9. С. 44.

 

 

Лев Диакон. Указ. соч. С. 81-82.

 

 

Там же. С. 214, коммент. 58.

 

 

См., напр.: Пресняков А. Е. Лекции по русской истории. Т. 1. М., 1938. С. 83; Мавродин В. В. Образование древнерусского государства. Л., 1945. С. 285; Лев Диакон. Указ. соч. С. 214, коммент. 58. Любопытно замечание, сделанное Н. П. Кондаковым о бытовых деталях в изображении Святослава на миниатюрах рукописи Скилицы, - печенежские шапки бояр Святослава, высокая лука седла, обычная для кочевника, его трон, спинка которого заканчивается конскими головками. Р. С. Липец писала: "Святослав, удивлявший современников простотой своего воинского быта, видимо, сильно "опеченежился", переняв у своих противников и употребление в пищу конины, и отсутствие громоздкого обоза, и спанье на войлоке, и, как видно по рассматриваемой миниатюре, особенности мебели" (Липец Р. С. Эпос и Древняя Русь. М., 1969. С. 190).

 

 

Насонов А. Н. Тмуторокань в истории восточной Европы X века // ИЗ. Вып. 6. М., 1940. С. 98.

 

 

Лев Диакон. Указ. соч. С. 214, коммент. 59.

 

 

Оригинальные замечания сделал к предполагаемому описанию Святослава М. Б. Свердлов. По его мнению, князь "придерживался или западноевропейской моды брить лицо и оставлять усы, противопоставляя себя во внешнем виде массе простого населения Руси, или походил на верховного княжеского бога" (Перуна) (Свердлов М. Б. Домонгольская Русь: Князь и княжеская власть на Руси VI - первой трети XIII в. СПб., С. 227).

 

 

Карамзин Н. М. История государства Российского: В 12 т. Т. 1. М., 1989 С. 138. Из работ последнего времени см.: Толочко П. П. Древняя Русь. Очерки социально-политической истории. Киев, 1987. С. 46; Толочко П. П. Кочевые народы степей и Киевская Русь. Киев, 1999. С. 61-63.

 

 

О тождестве Сфенкела и Свенельда писали: Гедеонов С. А. Варяги и Русь. М., 2004. С. 198; Дринов М. С. Южные славяне и Византия в X веке. М., 1876. С. 104; Иречек К. История булгар. Варшава, 1877. С. 175; Белов Е. Борьба великого князя киевского Святослава Игоревича с императором Иоанном Цимисхием // ЖМНП. 1873. Декабрь. С. 179, 183; Грушевський М. С. Iсторiя Укра&#239;ни-Руси. Т. 1. Ки&#239;в, 1991. С. 474; Успенский Ф. И. Значение походов Святослава в Болгарию // ВДИ. 1939. № 4. С. 95; Тихомиров М. Н. Исторические связи русского народа с южными славянами с древнейших времен до половины XVII в. // Тихомиров М. Н. Исторические связи России со славянскими странами и Византией. М., 1969. С. 118; Половой Н. Я. О русско-хазарских отношениях в 40-х гг. X в. // Записки Одесского археологического общества. Т. 1 (34). Одесса, 1960. С. 353.

О их различии см.: Тебеньков М. Древнейшие сношения Руси с прикаспийскими странами и поэма "Искандер-наме" Низами как источник для характеристики этих сношений. Тифлис, 1896. С. 66-67; Рыдзевская Е. А. Указ. соч. С. 206; Приселков М. Д. Киевское государство второй половины X в. по византийским источникам // Ученые записки ЛГУ. № 73. Серия исторических наук. Вып. 8. Л., 1941. С. 244; Мавродин В. В. Указ. соч. С. 270; Лев Диакон. Указ. соч. С. 206, коммент. 25; Кузьмин А. Падение Перуна. Становление христианства на Руси. М., 1988. С. 8. Отмечу, что в XIX в. некоторыми исследователями периодически делались попытки доказать, что даже в летописи под 945 и 971 гг. речь идет о разных воеводах (о двух или даже трех). В качестве аргумента указывалось, что в различных летописных текстах имя Свенельда имеет разное написание - Свенегелд, Свеналд, Свентелд. Кроме того, Свенельд прожил подозрительно долгую жизнь, и это притом что в течение почти тридцати лет (945-971 гг.) о нем ничего не известно. См.: Шлецер А. Л. Нестор. Т. 3. СПб., 1819. С. 293; Срезневский И. И. Чтения о древних русских летописях // Срезневский И. И.