Глава пятая. За более чем век службы Золотому Трону на мою долю выпало множество впечатлений, без привычки к которым я вполне мог бы обойтись

 

За более чем век службы Золотому Трону на мою долю выпало множество впечатлений, без привычки к которым я вполне мог бы обойтись. Но едва ли не худшее из них – пробираться по сети затененных туннелей в поисках врага, который может таиться практически где угодно. Я не знаю, отчего так, но покажите мне любого врага Императора – и весьма вероятно, что, найдя ближайшую дыру в земле, я с уверенностью заявлю, что именно там, внизу, они гнездятся и плодятся. Культы Хаоса, рои генокрадов, мутанты, назовите кого угодно, – кажется, они все хотят поскорее угодить в самое темное место, какое только можно найти; а потом, конечно, кому-то приходится отправляться, чтобы выманить их оттуда.[18]

И гораздо чаще, чем хотелось бы, этим кем-то оказываюсь я. Отчасти, я полагаю, из-за своей раздутой репутации: когда впереди опасное задание, кому, как не герою Империи, с ним возиться? Но все-таки я подозреваю, что Кастин сказала Логашу правду: мое чутье уроженца мира-улья позволяет мне лучше всех выполнять эту работу, хотя – можете поверить – она и не вызывает у меня ни капли энтузиазма.

В данном случае, пускай я и не особенно стремился обратно в сеть туннелей, это было все же приятнее иных возможных вариантов. Конечно же, здесь обретался наш таинственный зверь, но я его уже один раз ранил. Я не думал, что после этого он сможет толком драться – особенно с отрядом солдат, готовых поддержать меня, и незаменимым Юргеном, который сумел снова откуда-то раздобыть мелта-ружье. Так же, как на Гравалаксе, – а у нас тогда оказались веские причины благодарить моего помощника за предусмотрительность. После того инцидента Юрген немного излишне привязался к этому предмету вооружения и брал его всюду, где мы ожидали встретить хотя бы минимальный отпор врага. Но теперь мне предстояло быть еще более благодарным ему за эту маленькую привычку, чем раньше. Честно говоря, если бы я знал, что мы найдем там, внизу, я бы лучше бросился в атаку на орков, даже на гарганта, с отломанной ножкой стула, чем ступил бы в эти пещеры.

Но я оставался в благостном неведении и чувствовал себя достаточно свободно для того, чтобы пошутить с моим помощником, когда он появился рядом, предваряемый, как всегда, своим традиционным букетом запахов.

– Ну, на этот-то раз картошку захватил? – спросил я, повторяя шуточку Эмберли, которую она отпустила, увидев мелту Юргена на Гравалаксе.

Он дурашливо улыбнулся:

– Простите, запамятовал, сэр.

– Да ладно. Найдем тебе что-нибудь другое для жарки, – ответил я.

– Не уверен, что это будет разумно, – произнес Логаш, спеша следом за нами и поглядывая с некоторым неодобрением на термическое оружие. – Это же просто испарит наше существо.

– Да, и вместе с изрядным куском стены позади него, – согласился я.

Мелта была разработана, чтобы пробивать танковую броню, так что использовать ее для уничтожения одного-единственного существа кому-то может показаться напрасной тратой огневой мощи. Но когда вопрос существования этой твари мог коснуться непосредственно меня, я был не склонен так думать. Особенно когда мы имели дело с чем-то таких размеров, как тот зверь, которого я зацепил лазерным огнем при прошлой встрече.

– Но тогда мы можем никогда не узнать, что это было, – возразил Логаш.

Я только пожал плечами.

– Это разочарование я переживу, – сказал я, но потом сжалился, увидев, каким несчастным стало его лицо. – Но уверен, что до этого не дойдет. Выбранное Юргеном оружие предназначено для наихудших обстоятельств.

– Понятно, – ответил Логаш, кивая и очевидно пытаясь вообразить себе, какие это могут быть обстоятельства.

Ну что ж, ему вскоре предстояло это выяснить.

– Мы на месте. – Голос передового солдата прозвучал в моем наушнике металлом.

Сержант отряда, подтянутая молодая женщина по имени Грифен, приказала остановиться, и Логаш заткнулся, предвкушая увидеть нашу добычу. Я бы предпочел, чтобы с нами были Лустиг и его отряд, так как они уже побывали один раз здесь, внизу, но Пенлан еще не оправилась от своих ранений, чтобы рисковать на еще каких-либо ледяных склонах, а я не хотел брать себе в помощь недоукомплектованный отряд. Кроме того, будучи ветеранами, они были необходимы на линии фронта, особенно с учетом приближающейся угрозы в виде гарганта.

Отряд же Грифен пока немного участвовал в боях, и сама сержант была назначена не так давно. Это незначительное с виду задание казалось отменной возможностью ввести ее в курс командования отрядом в не слишком обременительных обстоятельствах (что звучит весьма иронично, учитывая то, как обернулось дело). Ее солдаты выглядели достаточно компетентными; они всего-то за несколько минут подавили в себе желание таращиться на ледяные скульптуры и искрящиеся отражения и влились в рутину охоты за ксеносами. Это внушило мне некоторую уверенность.

Я посмотрел по ходу туннеля, туда, где лучи наших люминаторов отражались от нагромождения упавших ледяных обломков, отмечавших границу дыры, в которую я сам лишь недавно провалился. Вид был столь же нереально красив, как и прежде. Несмотря на мрачность нашей задачи, я понял, что любуюсь им, прежде чем повернуться и заговорить с Грифен.

– Оно, – сказал я. – Конец карты. Когда мы минуем его, мы попадем на незнакомую территорию.

– Есть, сэр! – Сержант четко отсалютовала.

Любой человек, не такой опытный, как я, в чтении подсознательного языка тела, ни за что не догадался бы о ее нервозности.

Она принялась отдавать приказы отряду:

– Ворхеез, впереди! Дрере и Карта, прикрываете его. Хейл, Симла, охраняете тылы. Выдвигаемся, как только скажет комиссар, так что подтянитесь, и поживее, все вы!

Несмотря на неопытность, Грифен превосходно умела мотивировать своих людей. Благодаря ей я чувствовал все большую уверенность в спутниках – по крайней мере, в значительной их части…

– Следы есть? – с нетерпением спросил Логаш.

Грифен посмотрела на него с видом легкого удивления, как будто она на мгновение забыла, что с нами гражданский. Она пожала плечами:

– Вы же знаток. Вы и скажите.

Кто угодно на его месте, я думаю, мог бы сообразить, что его просто осаживают. Но Логаш, как и большинство техножрецов, которых мне довелось встречать, обладал не большей чуткостью в общении, чем коврик для ванной.[19]Вместо того чтобы стушеваться, как любой нормальный человек на его месте, он охотно кивнул и принялся размахивать своей предсказательной машинкой-ауспексом, точно кадилом.

– Во льду здесь есть несколько любопытных полос, – выдал он, – и, скорее всего, это покрытые льдом следы когтей. Но пока что у меня нет достаточно ясной картины, чтобы сделать определенное заключение…

Я поймал взгляд сержанта и поднял брови, молчаливо советуя сдержать раздражение. Грифен слегка нервно улыбнулась в ответ – вероятно не зная, как реагировать на комиссара с чувством юмора, и пребывая в благоговейном трепете перед моей репутацией.

– Я думаю, если вы готовы, то мы можем продолжать продвижение, – сказал я, уверенный, что они-то уж всяко готовы, и Грифен энергично отдала соответствующий приказ:

– Ворхеез, вперед! Добудем себе новый трофей для кают-компании!

Логаш бросил на меня несчастный взгляд, который я проигнорировал, и передовой солдат проворно скользнул в отверстие в полу.

– Я внизу, – доложил он, и его голос в коммуникационном наушнике прозвучал приглушенно. – Никаких следов жизнедеятельности.

Следом и вся остальная часть его огневой команды[20]съехала по веревке в темноту. Огонь их люминаторов теперь просачивался сквозь ледяной пол, подобно едва заметному отблеску рассвета, что занимался сейчас где-то в километре или около того[21]над нашими головами и колебался, будто северное сияние.

– Наша очередь, – сказал я с воодушевлением, которое, надеюсь, никто не назвал бы вымученным, и твердо ступил к проему.

Стараясь не вспоминать о вчерашнем, я запрыгал по склону – причем веревка оказалась намного большим подспорьем, чем я думал, – и почувствовал хруст ледяных кристаллов на полу, прежде чем успел что-то сообразить. Помещение оставалось таким, как я его помнил: ничем не примечательное, за исключением зева того туннеля, который мы и пришли обследовать. Мгновением спустя рядом со мной соскользнул Юрген. Тяжелая мелта, перекинутая за плечи, потянула его на сторону, но он вернул себе равновесие и перекинул оружие в надлежащее боевое положение. Группка солдат вокруг нас невольно сделала пару шагов в стороны.

Следующим был Логаш, который слишком сильно вцепился в веревку, поэтому спускался рывками и дикими зигзагами. Гвардейцы обоего пола наблюдали за его продвижением с нескрываемым весельем и ожиданием позорного падения, которое должно было воспоследовать. К чести Логаша, он все-таки справился и шумно выдохнул, едва коснувшись пола пещеры.

– Вы в порядке? – спросил я, протягивая руку, чтобы помочь ему восстановить равновесие.

Он кивнул:

– Да. Все в порядке. Просто я не слишком дружу с высотой, признаюсь честно.

Тут он заметил мазок сукровицы там, где я подстрелил нашу цель, и устремился к нему, не сказав больше не слова. Вскоре я услышал, как техножрец вполголоса клянет наши чертовы ботинки: они уничтожили любые следы, которые могло оставить неизвестное существо.

Я оглянулся, чтобы посмотреть, как продвигаются Грифен и оставшиеся солдаты, которые все спускались и спускались. Когда я обернулся к нашему маленькому техножрецу, он гневно препирался с рядовым Ворхеезом. Я приблизился, чтобы разобраться, снова начиная размышлять о том, что идея взять с собой гражданского приносит больше проблем, чем пользы.

– Что происходит? – спросил я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

Ворхеез крепко схватил молодого техножреца за верхнюю часть руки, очевидно удерживая его на месте. Солдат раздраженно дернул головой в сторону открывающегося туннеля, в котором исчезло существо.

– Он попытался пробраться мимо меня, – сказал Ворхеез.

Я посветил люминатором в темноту, и луч выхватил тысячи переливчатых отражений от неровных стен. Потом я обернулся, чтобы смерить взглядом Логаша.

– Кажется, я внятно сказал, что вы должны оставаться поблизости от Юргена, – произнес я.

Мой помощник воспринял это по сути телохранительское задание так же флегматично, как и всякий другой приказ. Но Логаша, я полагаю, можно было простить за то, что он не испытывал энтузиазма от подобного соседства. Он вырвал свою руку из захвата Ворхееза с некоторым раздражением, напомнив мне надувшегося подростка, и указал на пол туннеля в свете моего люминатора.

– Я искал следы, – сказал он, явно сдерживаясь, чтобы не добавить много большего. – А земля здесь слишком утоптана, чтобы что-то можно было найти.

– Ладно. Хорошо, – сказал я и вновь обернулся к Ворхеезу: – Держите его в поле зрения. Он не должен отходить более чем на пять метров.

Я снова кинул взгляд на Логаша:

– Этого вам должно хватить, так ведь?

– Да, да, конечно.

Он отошел на пару шагов в туннель, в пятно света от люминатора, прикрепленного к стволу лазерного ружья Ворхееза, опустился на корточки и вновь замахал своим дурацким ауспексом. Логаш все еще мог слышать, что я говорю, так что я понизил голос, обращаясь к Ворхеезу:

– Может быть, быстрее пойдет охота с такой-то наживкой.

– Да, стоящая идея, – согласился он и тоже ухмыльнулся.

Логаш же нас проигнорировал, полностью погрузившись в свои ритуалы получения данных. Через несколько мгновений он подошел к нам, бормоча под нос и изучая дисплей своей маленькой машинки.

– Ну? – потребовала Грифен. – Вы еще не готовы сказать, что же мы ищем?

– Понимаете, есть некоторые признаки. Если бы мы были в любом другом месте, то я мог бы рискнуть с догадкой. Но среда обитания здесь совсем неподходящая…

– Просто скажите, что нашли, – аккуратно подстегнул я.

Грифен согласно кивнула и откинула свои темные волосы с глаз, пытаясь рассмотреть руны на экране. Но это был все тот же птичий язык техножрецов, и никто из нас не знал даже, в какую сторону читать. Логаш пожал плечами.

– Определенно именно оно выкопало эти туннели, – сказал он. – На стенах и потолке, а также на полу – следы когтей.

Мгновенное понимание пробежало по лицам солдат. Ледяной проход, достаточно высокий, чтобы стоять не пригибаясь даже мне,[22]хотя и был слишком узок для передвижения колонной по двое, но позволял видеть больше, чем спину впереди идущего и, что важнее, стрелять мимо нее.

– Ну что же: стоя здесь, мы его не найдем, – отметил я, в основном для того, чтобы привести солдат в готовность. – И нам еще нужно составить карту туннелей.

Итак, мы отправились в темноту, и наши нервы – мои-то уж точно – были туго натянуты от страшных предчувствий.

 

Здесь, внизу, я чувствовал себя более уютно, чем остальные мои спутники, за исключением, наверное, Юргена, который принимал эту ситуацию так же, как и все остальное, – с молчаливым стоицизмом. Эти туннели, впрочем, были непохожи на те, к которым я привык. Они поворачивали и извивались, казалось, абсолютно случайным образом, множились бесчисленными коридорами-ответвлениями, которые заводили в тупики, или вливались сами в себя почти в том же месте, откуда мы свернули; либо же они разветвлялись на еще большее количество радиальных проходов. Несколько раз мне приходилось благодарить Императора за мое чувство направления, потому что без него мы были бы дезориентированы за пару секунд. Но подсознательный инстинкт, который позволяет мне представлять, где я нахожусь и как далеко зашел в подземелье, работал столь же безотказно, как и всегда.

– Да это, фраг его раздери, настоящий лабиринт, – пробормотала под нос одна из солдат, кажется, Дрере.

Грифен приструнила ее парой коротких «ласковых» слов в той манере, в которой это делают сержанты по всей длине и ширине Галактики.

Логаш двигался в середине группы – возле меня, а я намеревался держать как можно больше тяжеловооруженных солдат между собой и существом, с какого бы направления оно ни приблизилось. Техножрец явно одобрял это намерение, хотя мне в этой ситуации было просто удобнее держать его под контролем.

– Удивительно протяженная система, учитывая, как недавно она образована, – добавил Логаш к своим наблюдениям.

Именно в этот момент у меня начали зудеть ладони – так бывало всякий раз, когда подсознание сигналило мне о чем-то, еще не дошедшем до передних отделов мозга.

– Насколько недавно? – спросил я.

Логаш указал на что-то в своем ауспексе, чего я не разобрал.

– Несколько недель, – ответил он. – Максимум несколько месяцев.

Другими словами, примерно в то же время, когда появились орки, и это было слишком уж большим совпадением. Не то чтобы я полагал хоть на секунду, будто мы ищем какого-то сквига.[23]Вероятность этого была весьма незначительной, так как все, что принесли с собой зеленокожие, должно было прибыть тем же маршрутом, что и они сами. Но космический остов, который доставил их в систему (и, к моему величайшему облегчению, свалился обратно в варп буквально через несколько часов после этого), мог принести в своем нутре любое количество ужасов. Если так оно и было, то весьма вероятно, что не одни орки воспользовались случаем высадиться на планету.

Я подумал, что, когда мы вернемся, хорошо было бы попросить Квинта взглянуть на логи сенсоров орбитального контроля перерабатывающей установки. Вспышка энергии варпа, выпущенной космическим остовом, – в сотни раз более сильная, чем от нормального звездного корабля, – должна была затопить их. Но все же стоило, стоило поискать там ключ к загадке появления этих зверей. Мы могли бы попытаться и расшифровать его, будь у нас немного больше времени.

Однако мои размышления на этот счет были весьма резким образом прерваны. Я ощутил едва заметную дрожь, отдавшуюся в подошвах сапог. Ладони вновь начало покалывать, и дурное предчувствие буквально захлестнуло меня. Едва ли не впервые в жизни узкий проход вызвал у меня мгновенный приступ клаустрофобии. Дрожь усиливалась, и я оставил попытки опознать ее источник. Я остановился и ощутил упругий удар, когда в мою спину ткнулась идущая сзади Грифен. Она в свою очередь тоже застыла на месте.

– Комиссар? Что такое? – спросила она.

– Тихо! – Я кинул взгляд вперед и назад вдоль туннеля, изгибая шею, как только мог, чтобы увидеть что-то помимо других солдат по обе стороны от меня. Свет наших люминаторов сходил на нет в обоих направлениях, по-прежнему высекая ослепительные отсветы темно-синих поверхностей льда вокруг нас. – Что-то приближается!

– Здесь ничего, – произнес Ворхеез; его голос в коммуникационной сети прерывался щелчками, потому как находился солдат в сотне или около того метрах дальше по туннелю.

– Позади также ничего, – кратко вставила солдат Хейл; голос у нее был напряженным.

Не скажу, что мог винить ее за это, потому как место замыкающего – второе по опасности в колонне. Все уставились на меня, вероятно размышляя, не свихнулся ли комиссар. Разумеется, кроме Юргена, который сделал свой вывод относительно меня, каким бы он ни был, еще много лет назад. Но все мои инстинкты уроженца улья продолжали твердить, что я прав. Что-то приближалось, хотя мы его пока не видели…

Внезапное понимание было подобно удару под дых! Существо, которое мы ловили, было копающим! Ему не нужно было нападать на нас по уже существующему проходу. Без сомнения, оно как-то узнало о нашем присутствии – вероятно, по вибрации от шагов – и направлялось прямиком к нам по самой короткой дороге.

– Юрген! – прокричал я. – Расчисти немного места!

Догадавшись о моих намерениях, солдаты вокруг нас рассыпались дальше по туннелю. Протестующего Логаша утащила Грифен, не озаботившись объяснениями. Голос техножреца внезапно потонул в шипении юргеновской мелты. Ее заряд был выпущен в противоположную стену и в мгновение ока превратил десяток кубометров льда в пар, который быстро стал остывать, заполнив узкое пространство коридора туманом.

И произошло все это весьма вовремя. Через мгновение только что застывшая стена разорвалась в нашу сторону градом блестящих ледяных осколков, и оживший кошмар, который уже встречался мне в этих туннелях, оказался среди нас.

По чистой случайности я оказался к нему ближе всех и едва успел вытащить оружие, когда он набросился на меня. На этом расстоянии стрелковое оружие было бы практически бесполезно, так что я, не размышляя, вытащил цепной меч и поставил блок с автоматизмом, который рождается из усердной практики. И правильно сделал: невероятно длинная рука, оснащенная на конце теми самыми когтями, которые я мельком видел прежде, размахнулась в мою сторону, в то время как я только-только перебросил управляющий рычаг меча на максимальную скорость. Не отбей я этот удар, тварь бы меня попросту выпотрошила. Вместо этого лезвие с воем прорезало пластины хитина, которые вполне пошли бы и тираниду, и чудище взревело от ярости и боли.

Я смутно различал Юргена, который отступил в сторону, чтобы дать дорогу остальным солдатам, чьи примотанные к стволам люминаторы освещали наше противоборство. Они хотели выстрелить так, чтобы не испарить меня вместе с чудовищем, но это была напрасная надежда. Мы сошлись чересчур близко и быстро кружили друг вокруг друга, так что ни у кого из солдат не могла появиться свободная линия огня.

Именно в такие моменты проявляется вся мудрость командиров, создающих себе репутацию заботливого отца. Я нисколько не сомневаюсь, что, будь я комиссаром того сорта, который рассчитывает больше на запугивание, чем на уважение (подобных деятелей в нашей профессии с избытком), солдаты просто-напросто выстрелили бы в нас, а потом с радостью доложили, что существо первым добралось до комиссара. Этот урок я и поныне стараюсь передать своим кадетам, чтобы наименее тупоголовые из них могли насладиться достаточно продолжительной карьерой. Хотя полагаю, что мои усилия пропадают втуне…

Я нырнул под бочкообразную грудь твари, верхний край которой доходил мне до подбородка, и постарался увернуться от огромных челюстей; они хлопнули над моей головой как раз в тот момент, когда я пригнулся. Удивительно, но неестественно длинные руки чудовища имели сустав где-то на второй трети длины. Чем ближе к нему я держался, тем труднее было меня достать. Что ж, мне это вполне подходило. Я взмахнул гудящим лезвием в сторону его грудины и почувствовал, как зубья вгрызаются внутрь, обдавая меня брызгами сукровицы и дурно пахнущих внутренностей. Чудище опять закричало, открыв челюсти на невозможную ширину и наклонив голову, чтобы вцепиться в меня.

Именно на это я и надеялся. Подобная тактика хорошо работала против некоторых крупных биологических форм тиранидов: я направил кончик лезвия моего верного цепного меча в раззявленную пасть, чтобы прогрызть дорогу сквозь то, что заменяло твари мозг. И тут же быстро отдернул руку, опасаясь рефлекторного сжатия ужасающих челюстей. При этом меч прорезал в боковой части головы твари глубокую борозду, которая практически вскрыла череп изнутри. Поток крови и мозговой жидкости окатил стену и за секунды превратился в лед.

Этого оказалось достаточно: существо пало, заставив меня отскочить назад, чтобы не оказаться придавленным, и врезалось в лед у моих ног. Тонкие частички ледяного порошка, сконденсировавшиеся из давешнего пара, поднялись в воздух, сияя, как миниатюрные галактики, в свете наших люминаторов.

– Это было потрясающе, – произнесла Грифен, очевидно разрываясь между требованиями субординации и порывом похлопать меня по спине.

Шепот, пробежавший по туннелю, сообщил мне, что не одна она была под впечатлением. Только Логаш глядел больше на тварь, чем на меня, и его лицо являло собой маску почти комического замешательства.

– Ну, вот ваш образец, – сообщил я ему, возвращая верный цепной меч в ножны. – Полагаете, что можете его определить?

– Это амбулл, – сказал он, мотая головой в затруднении. – Но этого не может быть. Они живут на Лютер Макинтайр IХ…

– Никогда не слышал о таком, – ответил я. – Но это будет совсем не первый случай, когда животные перемещаются с планеты на планету.

– Не в этом дело. Колонии амбуллов уже известны на десятках миров. – Молодой техножрец выглядел совершенно ошеломленным. – Но они все обитатели пустынь, как и их изначальные предки. Этому существу нечего делать на ледяном мире.

– Может быть, оно заблудилось, – предположил один из солдат.

Его комментарий сопровождался насмешливым хохотком товарищей, но я к смеху не присоединился. Что-то здесь было совершенно неправильно, и покалывание в моих ладонях только подтверждало этот факт. Когда я посмотрел на убитое существо, то заметил, наконец, что именно.

– Где раны от лазерного ружья? – спросил Юрген, озвучив мои собственные мысли за мгновение до того, как это удалось мне. – Я определенно видел, как вы попали в него тогда…

– Это другой, – сказал я, глядя на Логаша в поисках подтверждения. – Это значит, что здесь, внизу с нами – по крайней мере, еще одна из этих тварюг.

– Скорее, несколько, – охотно подтвердил Логаш. – Амбуллы обычно создают крупные социальные группы.

Все лучше и лучше, горько подумал я. Если бы я знал, что самое худшее еще впереди.