Гендер, равенство и вожделение

Есть мощная норма гетеросексуальности - и мощный двойной стандарт. Девочки концентрируются, в основном, на внешности и бойфрендах, мальчики концентрируются на мачизме и сексуальных завоеваниях. Отклоняться - [средой] не принимается.
Лори Мэндел (Колледж Даулинга) о средних классах пригородных школ (1999 год)

Гендер начинает "срезать" возможности детей переживать тот или иной опыт с раннего возраста. Одна учительница подготовительной группы детского сада сказала мне, что мальчики в ее классе отказываются пользоваться красным карандашом, потому что "красный - девчачий цвет". К средним - первым старшим классам школы кодексы гендера оказываются уже буквально отлиты из стали и претворяются в жизнь как "неявными курсами гендера" в школьных программах, так и "правилами чувствования", за соблюдением которых строго следят как взрослые, так и другие дети. Ребята, особенно в раздираемые противоречиями ранне- и среднеподростковые годы, остро озабочены тем, что социолог Гэри Файн называет "управлением впечатлениями": личными усилиями по контролю и отслеживанию того, что о тебе думают другие. Для подавляющего большинства детей и подростков выживание в социуме - вопрос соответствия его нормам. А одна из самых надежных и безопасных стратегий выживания состоит в том, чтобы ходить по струнке гендера, старательно исполняя роль, отведенную телу, в котором родился, и держаться подальше от тех, кто ведет себя как-то иначе.

В школе, наверное, более, чем дома (поэтому родители иногда и приходят в ужас, когда застают врасплох своих детей в компании сверстников), как мужественность, так и женственность - узкие гимнастические бревна, с которых легко свалиться. Девочки должны вести себя так, чтобы казаться сговорчивыми на секс, но не слишком сговорчивыми. Если девочка сдержанна или горда, она "сука". Но если она разговаривает слишком "грязно" или ведет себя слишком сладострастно, она "шлюха" иди "блядь". Если так ведет себя мальчик, им восхищаются как "игроком".

Если он так ведет себя по отношению к девочкам, имеется в виду. Потому что если мальчик робко или с недостаточным энтузиазмом, например, обсуждает размер груди своей одноклассницы, он может обнаружить, что подвергнут остракизму как "педик". Мужественность "полицируется", главным образом, мальчиками против мальчиков, а гомофобия служит полицейской дубинкой. "Всё, что является женственным, мальчики учатся отвергать: чувствительность, эмпатию, уязвимость", - говорит Дебора Раковски, психолог-консультант в одной из пригородных школ. Но это не только феномен жесткого конформизма пригородов. Кэроль Капущик, мать семнадцатилетнего фанатика скейтборда по имени Макс, рассказывала, как ее сын участвовал в привычном "гноблении геев" (gay-bashing) несмотря на то, что вырос в сексуально "иконоборческом" Нижнем Ист-Сайде Нью-Йорка, со множеством геев и лесбиянок среди друзей семьи и соседей (официантками в тамошнем ресторане на углу служат геи в женской одежде). "Всё, что они ругают, - у них "педиковское", - говорит Кэроль. - Это "педиковский" фильм, "педиковские" штаны, "педиковская" видеоигра. Я даже слышала, как они какую-то еду называли "педиковской"". Она не думает, что ее сын употребляет это слово в обиду другим мальчикам, но говорит: "Хотя они кидаются этим словом, как будто оно ничего не значит, когда мальчика называют педиком, это может очень сильно ужалить".

Неудивительно, что не многие ребята-геи или лесбиянки находят в себе силы "открыться" в школьные годы. Как сказал мне один гетеросексуальный мальчик, окончивший школу в одном из сельских районов Вермонта: "Все всех называли "педиками" или "гомиками". Но гомосексуальных ребят в школе не было". Представляю себе, что в последнем он ошибался.

Австралийский социолог Боб Коннелл указывает на то, что стили мужественности и женственности различаются от школы к школе и в зависимости от социальных классов, рас и этнических групп. Майкл Райхерт, социолог из Пенсильвании, который, готовя свою работу о мальчиках, изучал как филадельфийские районы муниципального жилья для бедных, так и элитную подготовительную мужскую школу (preparatory school в США - частная, как правило дорогостоящая, средняя школа, готовящая к поступлению в престижные колледжи - прим. перев.) в [богатом] пригороде, заметил, например, что мальчик из рабочего класса может утверждать свое доминирование тем, что избивает другого мальчика, в то время как мальчик из высших классов будет делать то же самое вербально, при помощи сарказма (вербальное "отшивание" - высокое искусство и в хип-хопе, разумеется).

Подростки следуют гендерным ролям даже тогда, когда притворяются по поводу секса. "В первых классах старшей ступени в три раза больше мальчиков, чем девочек, говорят о себе, что занимались сексом, в более раннем возрасте и с большим количеством партнеров. Что это значит? - задается вопросом социолог Майк Мейлз. - Некоторые девочки "ходят по рукам"? Мальчики занимаются сексом с инопланетянами? Друг с другом?" (В своем неверии в то, что последнее может происходить, Мейлз мало отличается от ребят, о которых говорит.) Другое исследование нашло, что, когда ребята лгут, мальчики с большей вероятностью лживо утверждают, что занимались сексом, а девочки - что до сих пор девственницы.

Что в гендерных нормах, вероятно, самое последовательное - это степень их тоталитарности. У ребенка, говорит Коннелл, есть выбор между тем, чтобы "войти в сговор, либо притворяться, либо соответствовать", когда он встречается лицом к лицу с берущими верх гендерными кодексами. Если он сопротивляется, он может пожать плоды в виде чувств самоуважения, внутренней цельности и некоторого освобождения. Но он также и поплатится за это. Как выразилась социолог Лори Мэндел: "Отклоняться - не принимается".

Ничто из этого не идет на пользу ребятам - или сексу. Ибо пока мальчики и девочки лезут из кожи вон, чтобы не раскачивать лодку гендера, мы видим свидетельства того, что гендер топит корабль, за уходящий в пучину планшир которого они цепляются. Интересно, что не только гендерное поведение (то, что культурные теории называют выступлением гендера), но уже само по себе гендерное мышление сужает сексуальный опыт, в ущерб индивидуумам. Исследования показывают, что сильная вера в идеологии мужественности и женственности способствует плохим и небезопасным сексуальным отношениям. Джозеф Плек, психолог-исследователь из Иллинойсского университета в Шампейне-Урбане и один из основателей профеминистского мужского движения, обнаружил, что молодые мужчины, подписывающиеся под традиционными идеологиями мужественности (например горячо соглашающиеся с тем, что мужчинам следует быть уверенными в себе или что мужчины всегда готовы к сексу), с меньшей вероятностью пользуются презервативами. Свидетельства насилия на свиданиях между тинейджерами отрывочны, тем не менее тревожны. Хотя некоторое число юных пар сообщают об отношениях, в которых присутствует частое взаимное насилие, девушки с гораздо большей вероятностью становятся жертвами, чем зачинщицами или виновницами; они сообщают, помимо крайних физических повреждений, об эмоциональной боли и страхе в результате таких инцидентов. Крайняя мужская идентичность, в том числе тот ее сорт, который социально вознаграждается, также ассоциирован с насилием. В 1986 году ФБР нашло, что игроки в студенческий футбол и баскетбол - мужская элита - на 38 процентов чаще фигурируют в полиции по делам о сексуальных нападениях, чем среднестатистический студент мужского пола. Члены престижных студенческих землячеств также непропорционально часто бывают замешаны в сексуальном насилии над женщинами.

И фемининность не служит девочкам хорошую службу в том, чтобы заботиться о самих себе в сексуальном плане. Как утверждает Дебора Толман, старший научный сотрудник Центра женских исследований при Колледже Уэллсли, "прослеживается ассоциация между идеологией фемининности и ухудшенным половым здоровьем". Чем более озабочена девочка тем, чтобы хорошо выглядеть и вести себя паинькой, тем с большей вероятностью она поддастся давлению со стороны сверстника или старшего парня, будет заниматься сексом в состоянии наркотического опьянения или идти на сексуальные риски, например на незащищенное половое сношение. "Отказ от общепринятой идеологии женственности", с другой стороны, "ассоциирован с большей субъектностью", - говорит Толман. Чем менее "девочкова" девочка, тем с большей решительностью она берет свою сексуальную судьбу в собственные руки, занимаясь сексом тогда, с тем(и) и так, как она хочет.

Гендерная сексуальность уходит гораздо глубже, чем социальные установки или поведение. Она формирует сами наши фантазии, которые являются неистощимым источником вожделения - не только того, чего, как мы считаем, мы должны хотеть, но и того, чего мы, в наших сердцах и промежностях, и правда хотим: молчаливый, угрожающего вида незнакомец мужского пола; сдержанная, но сексуально податливая, затем ненасытная соседская девушка. Без альтернатив этим глубоко въевшимся фантазиям (и опять-таки, особенно в гиперконформистские подростковые годы) эти карикатурные вожделения могут служить помехой процессу открытия и принятия индивидуальных особенностей того, чего человек может по-настоящему хотеть в сексе, и обретению эмоционального удовлетворения в отношениях.