Социальная установка

Проблема социальной установки в общей психологии. Если процесс социализации объясняет,каким образом личность усваивает социальный опыт и вместе с тем активно воспроизводит его, то формирование социальных установок личности отве­чает на вопрос: как усвоенный социальный опыт преломлен личнос­тью и конкретно проявляет себя в ее действиях и поступках?

Для того чтобы понять, что предшествует развертыванию реаль­ного действия, необходимо прежде всего проанализировать потреб­ности и мотивы, побуждающие личность к деятельности. В общей те­ории личности как раз и рассматривается соотношение потребностей и мотивов для уяснения внутреннего механизма, побуждающего к действию. Однако при этом остается еще не ясным, чем определен сам выбор мотива. Этот вопрос имеет две стороны: почему люди в определенных ситуациях поступают так или иначе? И чем они руко­водствуются, когда выбирают именно данный мотив?

Понятие, которое в определенной степени объясняет выбор мо­тива, есть понятие социальной установки [Обуховский, 1972]. Оно широко используется в житейской практике при составлении прогно­зов поведения личности: «Н., очевидно, не пойдет на этот концерт, поскольку у него предубеждение против эстрадной музыки»; «Вряд ли мне понравится К.: я вообще не люблю математиков» и т.д. На этом житейском уровне понятие социальной установки употребляется в значении, близком к понятию «отношение». Однако в психологии термин «установка» имеет свое собственное значение, свою собственную традицию исследования, и необходимо соотнести понятие «социальная установка» с этой традицией.

Проблема установки была специальным предметом исследования в школе Д. Н. Узнадзе. Внешнее совпадение терминов «установка» и «социальная установка» приводит к тому, что иногда содержание этих понятий рассматривается как идентичное. Тем более что набор опре­делений, раскрывающих содержание этих двух понятий, действитель­но схож: «склонность», «направленность», «готовность». Вместе с тем необходимо точно развести сферу действия установок, как их пони­мал Узнадзе, и сферу действия «социальных установок».

В концепции Узнадзе «установка является целостным динамичес­ким состоянием субъекта, состоянием готовности к определенной активности, состоянием, которое обусловливается двумя факторами: потребностью субъекта и соответствующей объективной ситуацией» [Узнадзе, 1966]. Настроенность на поведение для удовлетворения дан­ной потребности и в данной ситуации может закрепляться в случае повторения ситуации, тогда возникает фиксированная установка в от­личие от ситуативной. На первый взгляд как будто бы речь идет именно о том, чтобы объяснить направление действий личности в определен­ных условиях. Однако при более подробном рассмотрении проблемы выясняется, что такая постановка вопроса сама по себе не может быть применима в социальной психологии.

Предложенное понимание установки не связано с анализом соци­альных факторов, детерминирующих поведение личности, с усвоени­ем индивидом социального опыта, со сложной иерархией детерминант, определяющих саму природу социальной ситуации, в которой лич­ность действует. Установка в контексте концепции Узнадзе более все­го касается вопроса реализации простейших физиологических потреб­ностей человека. Она трактуется как бессознательное, что исключает применение этого понятия к изучению наиболее сложных, высших форм человеческой деятельности. Это ни в коей мере не принижает значения разработки проблем на общепсихологическом уровне, так же как и возможности развития этих идей применительно к социаль­ной психологии. Такие попытки делались неоднократно [Надирашвили, 1974]. Однако важно установить различие в самих основаниях под­хода в школе Узнадзе и в концепциях, связанных с разработкой спе­циальной проблемы социальной установки.

Сама идея выявления особых состояний личности, предшествую­щих ее реальному поведению, присутствует у многих исследователей. Прежде всего этот круг вопросов обсуждался В. Н. Мясищевым в его концепции отношений человека. Отношение, понимаемое «как сис­тема временных связей человека как личности-субъекта со всей дей­ствительностью или с ее отдельными сторонами» [Мясищев, 1960. С. 150], объясняет как раз направленность будущего поведения личности. Отношение и есть своеобразная предиспозиция, предраспо­ложенность к каким-то объектам, которая позволяет ожидать рас­крытия себя в реальных актах действия. Отличие от установки здесь состоит в том, что предполагаются различные, в том числе и соци­альные объекты, на которые это отношение распространяется, и са­мые разнообразные, весьма сложные с социально-психологической точки зрения ситуации. Сфера действий личности на основе отноше­ний практически безгранична.

В специфической теоретической схеме эти процессы анализиру­ются и в работах Л. И. Божович [Божович, 1969]. При формировании личности в детском возрасте было установлено, что направленность складывается как внутренняя позиция личности по отношению к со­циальному окружению, к отдельным объектам социальной среды. Хотя эти позиции могут быть различными по отношению к многообразным ситуациям и объектам, в них возможно зафиксировать некоторую об­щую тенденцию, которая доминирует, что и дает возможность про­гнозировать поведение в неизвестных ранее ситуациях и по отноше­нию к неизвестным ранее объектам. Направленность личности сама по себе может быть рассмотрена также в качестве особой предиспози-ции ― предрасположенности личности действовать определенным образом, охватывающей всю сферу ее жизнедеятельности, вплоть до самых сложных социальных объектов и ситуаций. Такая интерпрета­ция направленности личности позволяет рассмотреть это понятие как однопорядковое с понятием социальной установки.

С этим понятием можно связать и идеи А. Н. Леонтьева о личност­ном смысле. Когда в теории личности подчеркивается личностная зна­чимость объективных значений внешних обстоятельств деятельности, то этим самым ставится вопрос о направлении ожидаемого поведе­ния (деятельности) личности в соответствии с тем личностным смыс­лом, который приобретает для нее предмет деятельности. Предприня­та попытка интерпретировать социальную установку в этом контексте как личностный смысл, «порождаемый отношением мотива и цели» [Асмолов, Ковальчук, 1977].

Такая постановка проблемы не исключает понятия социальной установки из русла общей психологии, как, впрочем, и понятия «от­ношение» и «направленность личности». Напротив, все рассмотрен­ные здесь идеи утверждают право на существование понятия «соци­альная установка» в общей психологии, где оно теперь соседствует с понятием «установка» в том его значении, в котором оно разрабаты­валось в школе Узнадзе [Асмолов, 1979]. Поэтому дальнейшее выяс­нение специфики социальной установки в системе социально-психо­логического знания можно осуществить, лишь рассмотрев совсем дру­гую традицию, а именно традицию становления этого понятия не в системе общей психологии, а в системе социальной психологии.