Практика

Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 443

По отношению к России внутренние и внешние миграции иногда трудно разграничить из-за многовековой территориальной экспансии и хозяйственного освоения новых земель.

До реформы 1861 г. миграционная политика царского правительства была направлена прежде всего на максималь­ное ограничение переселенческого движения. Но и в первой половине XIX в. земледельческое население России продолжало переселяться в Новороссию, Южное Приуралье, на Северный Кавказ и в Западную Сибирь. Эмиграция считалась незаконной и вредной, и поэтому большинство российских эмигрантов из недворянских сословий, за исключением евреев, выезжали нелегально, под видом временного отъезда на заработки.

Дореформенная эмиграция из России была невелика по размерам. Переселенцы XVII-XVIII вв. – русские старообрядцы, бежавшие от религиозных преследований в Белоруссию, Бессарабию и Правобережную Украину, — оказались в составе расширившей свои границы Российской империи. Лишь небольшое их число осталось в отошедшей к Австрии Буковине и на территории Добруджи. Начиная с середины XVIII в. в заселении Новороссии и Нижнего Поволжья приняло участие более 100 тыс. иностранных иммигрантов. Приток немецких колонистов, греков, болгар, сербов и венгров продолжался до 1820-х гг. и снова возрос в середине XIX в. В 1828-1860-е гг. миграционный баланс русских подданных оказался отрицательным за счет эмигрантов-поляков, покидавших Россию после подавления восстания 1831 г., а также крымских татар и ногайцев Северного Кавказа, не дождавшихся отделения Крыма и Кавказа от России во время Крымской войны. Эмиграция из России в Америку вплоть до 1860-х гг. была незначительной, хотя Западную Европу в этот период покинуло почти 7 млн чел. В 1870-е гг. переселения крестьян на окраины по-прежнему считались самовольными и вредными. По приговорам общин крестьяне имели право приобретать земли в других частях России, но это могли позволить себе только зажиточные переселенцы. Гораздо шире практиковался отход по паспортам в многоземельные области Новороссии и Кавказа на работу батраками и шахтерами. При благоприятных возможностях «отходники» навсегда оставались на новом месте жительства. Постепенно власти стали осознавать целесообразность заселения окраин империи и в 1880-е гг. начали помогать переселенцам в Западную Сибирь и Семиреченскую, Акмолинскую и Семипалатинскую области, предоставляя им в постоянное пользование государственную землю. Новоселы на несколько лет освобождались от уплаты казенных сборов и получали отсрочку в отбывании воинской повинности. С 1893 г. переселенцам начали выдавать путевые пособия, оказывать врачебно-продовольственную помощь и устанавливать для них пониженные транспортные тарифы. Основными районами выхода мигрантов были Центральное Черноземье, Левобережная Украина, Среднее Поволжье и Промышленный Центр, то есть территории, на которых наибольших размеров достигало земельное «утеснение». В целом до конца XIX в. Европейская Россия потеряла около 4 млн чел., мигрировавших в Сибирь, Казахстан и Среднюю Азию. Направление миграционных потоков было стабильным на протяжении всего XIX в. В Новороссию прибывали уроженцы Левобережной Украины. Северный Кавказ, так же как Сибирь, Казахстан и Южное Приуралье заселяли выходцы из Центрального Черноземья. Москва и Петербург привлекали мигрантов Озерного и Центрально-Промышленного районов.

В 1870-1890-е гг. основную массу эмигрантов из России составляли евреи, немцы и поляки, которые почти не принимали участия в заселении окраин. Иммиграция поляков в Америку была самой масштабной по сравнению с другими славянскими народами. Кроме поляков в США иммигрировали жители Финляндии и Прибалтики и, в гораздо меньшей степени, Правобережной Украины, Белоруссии и Новороссии. Новым явлением стала сезонная иммиграция сельскохозяйственных рабочих из западных и юго-западных губерний России в Германию, Данию и Швецию. Их проезд оплачивался работодателем, а заработки были в несколько раз больше, чем в России.

В то же время приток иностранцев в Россию в 1870-1890-е гг. постепенно нарастал и до начала XX в. их прибыло свыше 2 млн. чел. Наибольшую долю переселенцев составляли жители Германской и Австро-Венгерской империй, а также армяне из Турции и азербайджанцы из Персии, которых было особенно много на нефтепромыслах в Баку.

Политический кризис, разразившийся в России в начале XX в., заставил царские власти полностью отказаться от политики ограничения переселений. Право на переезд получили все желающие, независимо от имущественного положения. Новый правительственный курс, оформленный законом от 6 июня 1904 г., освобождал новоселов от круговой поруки и расширял льготы и пособия переселенцам. В результате за предвоенное десятилетие на окраины империи мигрировало более 5 млн. чел. Значительная доля мигрантов направлялась в Сибирь и на Дальний Восток, за ними по числу переселенцев следовали Казахстан, Средняя Азия и Кавказ. В отличие от конца XIX в., когда заселялся преимущественно Северный Кавказ, перед Первой мировой войной увеличился миграционный поток в Закавказье – в Бакинскую губернию и Карскую область. Особое положение занимала Новороссия. Крестьяне уезжали отсюда на Кавказ, в Сибирь и Казахстан, но область Войска Донского притягивала земледельческих переселенцев со всей Европейской России, а в Екатеринославскую губернию прибывали крестьяне Центрального Нечерноземья. Многие мигранты оседали в портовых городах юга, среди которых лидировала Одесса. В центре России полюсами притока были Москва и Петербург, имевшие почти двухмиллионное сальдо механического миграционного прироста.

В начале XX в. эмиграция из России жителей западных губерний еще больше возросла и одновременно увеличился приток в страну иностранцев. Так, 1901-1914 гг. из России в страны Нового Света эмигрировало почти 3 млн чел. Решающий вклад внесли поляки, финны, литовцы и уроженцы Волыни. Но большую часть иммигрантов в США составляли евреи. В 1901-1920-е гг. в США, спасаясь от политического и экономического бесправия, выехало 700 тыс. евреев, и общее их число превысило в этой стране 1 млн чел. В начале века на первом месте по числу прибывших в Россию оказалась Персия, а среди мигрантов преобладали жители южного Азербайджана. Но самым массовым был нелегальный приток армян, которых, по очень грубым оценкам, переселилось не менее 400 тыс. чел.

Война привела к резкому спаду экономической миграции, но вызвала массовую миграцию беженцев, спасавшихся от наступавших немецких и австро-венгерских войск. Эвакуация началась уже в конце 1914 г., в связи с вторжением немецких войск в пределы Царства Польского. В 1915-1916гг. немцы оккупировали Курляндию, Гродненскую и часть Волынской губернии и бегство мирного населения приняло массовый характер. В 1917 г. эвакуация охватила всю Прибалтику, Украину и Белоруссию. По данным комитета великой княгини Татьяны Николаевны, к началу 1915г. было зарегистрировано 900 тыс. беженцев, через год их насчитывалось уже 2,7 млн, к концу мая 1916 г. – 3,7 млн, а во 2-й половине 1917 г. – 7,4 млн чел. Большая их часть размещалась в губерниях Центральной России. После окончания войны часть беженцев репатриировалась в Польшу, Западную Украину и в Прибалтику. К началу 1918 г. в Россию возвратилось около 3 млн пленных.

Вопрос о «белой эмиграции» до сих пор не выяснен. Большинство исследователей считают, что абсолютное число российских эмигрантов, покинувших Россию в 1918-1922гг., составляет примерно 1,5-2 млн. чел. В августе 1921 г. в Польше их насчитывалось 650 тыс., в Германии – 300 тыс., во Франции – 250 тыс., в Румынии – 100 тыс. и в Югославии – 50 тыс. человек. И хотя в 1922 г. в Россию вернулось около 120 тыс. казаков, большая часть политических эмигрантов навсегда осталась за пределами страны.

Как и в царской России, после революции продолжалось заселение и хозяйственное освоение восточных и северных районов страны. Но если в первой половине 1920-х гг. в восточные районы (Сибирь и Казахстан) прибыло только 400 тыс. чел., то с конца 1920-х гг. и до начала Второй мировой войны масштабы этих переселений, по большей части принудительных, возросли на порядок и достигли 8,5 млн чел. Особенно заметной была миграция из сел в города, сформировавшая современную городскую сеть страны. Наиболее быстрыми темпами, несмотря на введение института прописки, увеличивалось население столиц и столичных областей. Так, в Московскую область в 1926-1939 гг. прибыло 3,5 млн чел., в Ленинградскую – 1,5 млн.

Между переписями 193 9 и 1959 гг. внутренние миграционные процессы были исключительно мощными. В первую очередь они складывались из эвакуированных в 1941-1942 гг., насчитывавших около 12 млн чел. (70% всех эвакуированных пришлось на долю населения Восточной Украины), и послевоенных переселенцев в восточные и северные районы. Русские устремлялись в Закавказье, Среднюю Азию, Казахстан и Молдавию, где быстро росла сеть городов, а местное сельское население еще не было готово к сельско-городской миграции. Приток русских в Прибалтиу также был сопряжен с ростом городов, но, помимо различий в уровне жизни, миграция русских была связана и с низким естественным приростом коренного населения.

В 1960-е гг. традиционные маршруты переселений из центральных районов СССР на окраины еще сохранялись, причем, как и раньше, большую часть мигрантов отдавала Российская Федерация. Отток шел также из Белоруссии и Закавказья, а полюсами миграционного притока были Украина, Казахстан и республики Средней Азии. В 1960-е гг. численность русских за пределами России возросла более чем на 1/3, превысив в 2,4 раза их естественный прирост. Именно в этот период в большинстве республик наблюдались самые высокие темпы урбанизации. Увеличению численности русских за пределами России способствовал низкий жизненный уровень в ее сельской местности, многие десятилетия являвшейся главным поставщиком мигрантов.

В 1970-е гг. в РСФСР был впервые отмечен положительный миграционный баланс. По мере повышения мобильности коренного сельского населения, расширения подготовки квалифицированных кадров и укрепления национального самосознания приток русских в другие республики замедлялся. Демографический взрыв в Средней Азии, Закавказье и Казахстане, высокая скрытая безработица и аграрное перенаселение создали напряжение на их рынках труда, и русским, украинцам и белорусам оставалось там все меньше места. С другой стороны, в России демографические ресурсы села оказались исчерпанными, а благоприятная ситуация с трудоустройством и поступлением в вузы и другие специальные учебные заведения способствовала возвращению русских. Их приток мог быть гораздо большим еще ранее, при условии введения свободной прописки в городах. В 1970-е гг. рост численности русских мигрантов уже только в два раза превышал их естественный прирост, а в 1980-е гг. вообще не вышел за его рамки, что означало полное прекращение миграционного оттока русских из России.

В 1980-е гг. начался активный отток русских из союзных республик Средней Азии, Закавказья и Казахстана. Миграционные тенденции этого периода оказались полностью противоположными тем, которые наблюдались в XIX– первой половине XX вв. Приток мигрантов отмечался только в России и Прибалтике. В конце 1980-х гг. процесс оттока из Казахстана, Средней Азии, Закавказья и Молдавии еще больше усилился и приобрел черты эвакуации. Наряду с вытеснением русских происходил процесс стягивания коренных народов в пределы своих национально-территориальных образований. Например, с 1959 по 1989 г. доля армян, живущих за пределами своей республики, уменьшилась с 44,6 до 33,3%, узбеков – с 16,2 до 15,3%, эстонцев – с 9,7 до 6,2%.

В последние годы, особенно после распада СССР, направление миграций сильно изменилось. Если раньше главный поток переселенцев устремлялся из России в другие республики, то теперь, наоборот, наблюдается приток русскоязычного населения в РФ. Этот обратный поток русских в Россию связан прежде всего с тем, что в новых независимых государствах, возникших на территории бывшего СССР (особенно в странах Балтии), зачастую проводится явно дискриминационная политика по отношению к некоренному населению. И этот поток, по-видимому, будет расти. Кроме того, в Россию направляется множество переселенцев разных национальностей из районов межнациональных конфликтов.

Так, в 1993 г. в РФ прибыли 2 млн беженцев и экономических мигрантов. Это русские, армяне, азербайджанцы, грузины и представители многих других национальностей. По одному из прогнозов, в ближайшие два года в Россию прибудет около 4 млн чел., в том числе из Средней Азии – 3 млн, из Прибалтики – 0,5 млн, с Кавказа – 0,4 млн.

Едут в Россию и мигранты (причем многие нелегально) из дальнего зарубежья. Например, в 1995 г. только в Москве нелегально проживало около 150 тыс. иностранцев, половину которых составляли китайцы, 15 тыс. – афганцы, 10 тыс. – иракцы, остальные – вьетнамцы и представители других национальностей.

Приток населения из стран ближнего зарубежья мог бы оказаться и еще больше, если бы не кризисное состояние российской экономики, сильно затрудняющее создание нормальных условий жизни для переселенцев и беженцев. Сложная экономическая и политическая ситуация в России, несомненно, останавливает часть потенциальных мигрантов. Следует также учитывать, что крупномасштабное переселение, если не быть к нему подготовленным, может усугубить и без того напряженную внутреннюю обстановку. Однако миграции могут оказать и известное позитивное воздействие на экономику России, увеличив долю ее трудоспособного населения (особенно ценен приток высококвалифицированных специалистов) и улучшив демографическую ситуацию.

Для государственного решения проблем переселенцев в последние годы в стране создан специальный орган – Российская миграционная служба, призванная оказывать всестороннюю помощь беженцам и репатриантам в их обустройстве на новом месте.