George Orwell. 1984 11 страница

Дата добавления: 2015-08-30; просмотров: 505

В гневе человек чувствует, что у него «вскипает» кровь, лицо горит, мышцы напряжены. Ощущение собственной силы побуждает его броситься вперед, напасть на обидчика, и чем сильнее гнев, тем больше потребность в физическом действии, тем более сильным и энергичным чувствует себя человек. В ярости мобилизация энергии столь велика, что человеку кажется, что он взорвется, если каким-либо образом не даст выхода своему гневу,

На рис. 11-4 представлен профиль эмоций для воображаемой ситуации гнева, выявленный с помощью «Шкалы дифференциальных эмоций». Диаграмма наглядно показывает, что в ситуации гнева доминирует паттерн эмоций, который мы называем триадой враждебности и который включает в себя эмоции гнева, отвращения и презрения (Izard, 1972).

В ситуации гнева средний показатель эмоции гнева выше, чем средние показатели других основных эмоций в других эмоционально негативных ситуациях. Средние значения динамически взаимосвязанных с гневом эмоций отвращения и презрения, которые занимают второе и третье места в ситуации гнева, также существенно повышены.

Эмоции, составляющие феноменологический паттерн гнева, взаимодействуют друг с другом, и это взаимодействие обеспечивает высокий уровень и четкую направленность активности. В ситуации гнева отмечается также умеренное повышение среднего показателя эмоции печали, которая не представлена на диаграмме и которую довольно трудно анализировать в качестве компонента динамического паттерна гнева. Как уже отмечалось, гнев и печаль, по мнению Томкинса (Tomkins, 1963), активируются сходными сдвигами в нейронной активности, но это помогает объяснить лишь присутствие эмоции печали, но не ее роль. Мы можем лишь предполагать, что роль данной эмоции заключается в снижении интенсивности гнева и связанных с ним эмоций отвращения и презрения. Если гнев порождает агрессию, то печаль может стать основой эмпатии, — возможно, благодаря печали разгневанный человек испытывает сочувствие к жертве; таким образом, печаль может выполнять роль своеобразного предохранительного клапана. Вполне возможно также, что в результате накопления социального опыта и обучения человек в ситуации гнева начинает испытывать печаль, поскольку в нашей культуре проявления гнева не поощряются и поскольку гнев зачастую возникает вследствие разочарования. Следует отметить, что в ситуации гнева по сравнению с другими эмоционально негативными ситуациями эмоция страха ниже как по своему абсолютному значению, так и по рангу, и это объясняется тем, что гнев подавляет страх. Возможная роль страха в ситуации гнева, как и роль печали, может заключаться в ослаблении потенциально опасной «триады враждебности».

Исследование Бартлета—Изарда с применением ПШ (см. рис. 11-5) показало, что в ситуации гнева человек испытывает большое напряжение, которое по своей интенсивности уступает только напряжению в ситуации страха, а также значительно более высокий уровень уверенности в себе, чем в любой другой эмоционально негативной ситуации. Ощущение физической силы и чувство уверенности в себе наполняют индивида смелостью и отвагой. Однако мы не всегда связываем гнев с отвагой, поскольку во многих случаях гнев быстро сменяется страхом или чувством вины в связи с возможными последствиями его проявления.

Данная диаграмма также показывает, что переживание гнева сопровождается сильным чувством импульсивности. Количественное значение параметра контроля, не представленное на диаграмме, в ситуации гнева ниже, чем при любой другой эмоции. Хотя это различие и слабо выражено, комбинация высокой импульсивности и низкого уровня контроля помогает понять, почему общество устанавливает ограничения и запреты на проявление гнева. Высокий уровень мышечного напряжения (силы), самоуверенности и импульсивности порождают у индивида готовность к нападению или к другим формам двигательной активности. Гнев переживается человеком как довольно неприятное чувство, об этом свидетельствует тот факт, что показатель параметра удовольствия в ситуации гнева несколько ниже, чем в ситуациях страха, печали и вины. Исследование также показало, что средние показатели экстраверсии в ситуации гнева выше, чем в ситуациях других негативных эмоций. После переживания гнева человек может гордиться тем, на что его толкнула злость, или сожалеть о совершенной глупости — это зависит от того, насколько оправданным, насколько справедливым был его гнев.