Частина І. ЗАГАЛЬНА ПАТОЛОГІЯ 2 страница

Дата добавления: 2015-09-15; просмотров: 628

— Ты снова пялишься на мою грудь, — сказал Шерлок, не отрываясь от ноутбука. — У тебя есть какая-то конкретная причина?

Боковым зрением он заметил, что Джон застыл в дверях кухни, не выпуская из рук полотенца, которым только что рассеянно вытирал кружку.

— Извини, — пробормотал тот.

Шерлок поднял голову.

— Ты делаешь это более или менее постоянно уже неделю, — припомнил он. — И, кстати, что бы ты там ни пытался стереть с этой кружки последние пять минут, оно либо давно отправилось восвояси, либо останется на ней навсегда.

Джон взглянул на кружку обвиняющим взглядом, словно та выдала его секрет, и пожал плечами. Шерлок ждал, подняв одну бровь. Джон неловко поежился.

— Ладно, — он оставил кружку в покое и направился к своему креслу. — Я думал о том, почему бы тебе не проколоть сосок.

Шерлок остолбенел. Мало кто, кроме Джона, мог привести его в такое состояние.

— И почему, по-твоему, я должен этого захотеть? — осторожно поинтересовался он.

— Ты очень чувствительный, — заметил Джон. — Это будет... стимулировать. И... и меня тоже, в каком-то смысле, — признался он. — В конце концов, это единственный шанс надеть на тебя кольцо, ведь ты, похоже, не из тех, кто женится.

Шерлок скорчил выразительную рожу.

— Не бойся, — успокоил его Джон, — это я просто так подумал, — он улыбнулся. — Можешь запомнить эту идею на случай, если не будешь знать, что подарить мне на Рождество.

Шерлок с мученическим видом закатил глаза.

— Я абсолютно уверен, что смогу придумать подходящий подарок, ради которого мне не придется калечить себя, — заявил он и снова углубился в работу.

* * *

Неделей позже, направляясь в морг, он обнаружил, что снова думает об этом разговоре. Неужели он действительно готов подвергнуться этой дикой процедуре лишь для того, чтобы порадовать Джона? Он тряхнул головой, выбрасывая из нее эту идею, и ускорил шаг. Глупости.

Поравнявшись с обзорным окном, сквозь которое открывался вид на столы для вскрытия, он взглянул в него и споткнулся. «Это не то, что ты думаешь», — немедленно заявил его рассудок, напоминая, что Джон сам назначил встречу здесь и знал, что он уже на подходе. Кроме того, верность — одна из основных черт характера Джона. Он ни за что на свете не изменил бы Шерлоку; нет, это невозможно.

Ни один из этих тезисов не оказал ни малейшего влияния на ощущения Шерлока, увидевшего в комнате внизу Молли в объятиях Джона: его желудок словно перевернулся вверх тормашками и наполнился мутной пеной.

У него на глазах Джон немного отстранился, но лишь для того, чтобы одной рукой пригладить волосы за ухом Молли. Шерлок услышал, как скрежещут его зубы, но справился с первым порывом развернуться и уйти. Вместо этого он пошел дальше, спустился по лестнице, завернул за угол и распахнул дверь не более резко, чем обычно, тщательно удерживая на лице маску безразличия.

Джон обернулся и улыбнулся ему, но не отпустил Молли.

— Вот видишь, он обманул даже Шерлока, — сказал он, поворачиваясь обратно к ней. — Что уж говорить о нас, простых смертных?

О нет, только не это снова. Ты когда-нибудь успокоишься, идиотка?

Джон сделал шаг назад и взял ее за плечи.

— Ну-ка, выше нос! — велел он. — Никто тебя не винит, — он повернулся к Шерлоку, не снимая руки с ее плеча. — Правда, Шерлок?

Шерлок открыл рот. Закрыл его. Посмотрел на лицо Джона — открытое, не выражающее ничего, кроме искреннего сочувствия. Представил себе, как оно изменилось бы, дай он волю своим подозрениям.

— Нет, — сказал он. — Никто не винит тебя, Молли.

* * *

Тем вечером он маялся мрачными мыслями в своем кресле до тех пор, пока Джон не бросил возню на кухне и не уселся напротив него.

— Выкладывай, — потребовал он. — От чего ты на этот раз выпрыгиваешь из штанов?

Шерлок поморщился.

— Ради бога, Джон, откуда ты все время вытаскиваешь эти кошмарные выражения? Тебе надо поменьше смотреть телевизор.

Джон склонил голову набок.

— Будешь говорить здесь или в спальне? — вопрос был вовсе не таким двусмысленным, как казался. Просто у Джона была теория о том, что важные или сложные вещи лучше всего обсуждать в постели и лучше всего без одежды, чтобы ни одна сторона не могла удрать чересчур быстро в приступе раздражения.

Шерлок нахмурился. Разговоры. Насколько он мог судить, в отношениях это был главный минус, но Джон не позволял ему увиливать от них. На самом деле, он не раз просто усаживался на него верхом и отказывался отпускать, пока тот не ответит, — а вырваться из хватки Джона, когда он того не хотел, было невозможно.

Хотя в последний раз ему успешно удалось отвлечь его, вспомнил Шерлок. Почему-то Джон здорово заводился, когда видел его беспомощным, — странный факт, учитывая, что почти всякий раз он позволял Шерлоку быть сверху и выглядел вполне довольным. Интересно. Шерлок отложил эту мысль в сторону для дальнейшего обдумывания.

— Ты бисексуал, — сказал он наконец.

— Я в курсе, — ответил Джон, и Шерлок нахмурился. — Извини. Продолжай.

— Тебе нравится секс и с мужчинами, и с женщинами.

Джон подозрительно посмотрел на него.

— Это было раньше. Теперь мне нравится секс только с тобой.

— Разве ты не скучаешь по женщинам? — спросил Шерлок. — Я имею в виду, по физическим отношениям с ними. Если это часть твоей природы, не почувствуешь ли ты когда-нибудь, что тебе ее не хватает?

У Джона был озадаченный и немного уязвленный вид.

— Шерлок, я никогда не буду изменять тебе, — сказал он. — Ты сам это прекрасно знаешь.

Детектив взмахнул рукой.

— Разумеется, знаю, Джон, не говори глупостей.

— Тогда в чем дело? — с недоумением спросил он.

Шерлок, казалось, был немного смущен.

— Этого недостаточно, — Джон непонимающе уставился на него, и Шерлок неловко пожал одним плечом. — Мне недостаточно того, что ты не будешь мне изменять, — объяснил он. — Я хочу, чтобы ты не хотел этого делать.

— Ничего себе! — воскликнул Джон, качая головой. — Такого собственника я еще не встречал... Послушай, когда ты в комнате, я не замечаю почти никого вокруг. Чтобы сосредоточиться на ком-то, кроме тебя, мне нужно как следует напрячься. На месте преступления, знаешь ли, это бывает чертовски неудобно.

— А если я не в комнате? — не удержался от вопроса Шерлок, вспомнив недавний эпизод с Молли.

Джон фыркнул.

— Значит, в этот момент ты преследуешь очередного преступника, а я бегу за тобой по пятам и любуюсь твоей задницей. Извини, тылом.

Шерлок сделал круглые глаза.

— Думаю, что на данном этапе я вполне способен выдержать и «задницу», — сказал он.

— Почему ты вообще заговорил об этом? — спросил Джон. — Неужели из-за того, что на прошлой неделе мы наткнулись на Энди? Да нет, ты вроде бы говорил о женщинах...

Он задумался всерьез, но мысли Шерлока уже переключились на другую волну при упоминании о бывшем бойфренде Джона. Одном из его бывших бойфрендов. Дружелюбном и болтливом типе, над шуточками которого покатывалась половина паба, куда они зашли в тот злополучный вечер.

У него были короткие светлые волосы, карие глаза, мускулистая фигура и не особенно острый ум. Большую противоположность Шерлоку Холмсу трудно было вообразить. Он громогласно заявил, что любой, кому удалось захомутать Джона Ватсона, — удачливый сукин сын, и Джон едва успел выпихнуть Шерлока за дверь, прежде чем тот начал разворачивать крайне эмоциональную и со вкусом составленную характеристику Энди.

Но невысказанные слова все еще просились наружу.

— Не понимаю, что ты нашел во мне после него, — неприязненно буркнул Шерлок, и Джон вздрогнул от неожиданности. — Он же идиот.

Джон вздохнул.

— Он архитектор, Шерлок. И вовсе не идиот.

— Но он упустил тебя, так ведь? — в устах Шерлока это прозвучало как синоним.

— Не то чтобы у него был выбор, — с легким сожалением Джон покачал головой. — Так дело в Энди? Или тебе еще что-то не дает покоя?

Шерлок немедленно ощетинился.

— Вообще-то это ты настоял на том, чтобы мы поговорили, — сказал он.

— Ничего подобного, Шерлок. Это ты весь вечер сидишь нахохлившись, как курица под дождем, — парировал Джон. — Тебя что-то грызет. Давай, скажи мне.

— Мне нужно меньше секса, чем тебе.

На мгновение Джон замер.

— Это жалоба или наблюдение?

— Второе.

— Значит, тебя устраивает то, что происходит у нас сейчас? Ты не считаешь меня чересчур настойчивым, не хочешь, чтобы я умерил аппетиты?

— Нет.

Джон улыбнулся.

— Что же, — сказал он. — Ты не такой темпераментный, как я. Ничего страшного в этом нет: ведь когда тебе действительно хочется, ты получаешь не меньше удовольствия, чем я, верно?

— Совершенно верно. Но тебе, похоже, хочется все время. А я не люблю отвлекаться, когда расследую дело. Или когда хочу просто поиграть на скрипке. Или поцеловаться. Мне нравится целоваться и иногда достаточно одного этого.

— Можно, я тебя перебью? — вмешался Джон. — Я чувствую непреодолимое желание поцеловать тебя прямо сейчас.

Шерлок улыбнулся, и в разговоре на некоторое время возникла пауза. К моменту его возобновления они успели перебраться на диван и растянуться на нем во весь рост.

— А как насчет моего желания постоянно быть сверху? — поинтересовался Шерлок, пока Джон покрывал поцелуями его шею. — Может быть, тебе надоело?

Джон тихо рассмеялся и поднял голову.

— Черта с два мне надоело, — ответил он. — Сверху, снизу, сбоку, вверх ногами... Да хоть свисая с потолка, если других вариантов не будет. Мне все равно.

Шерлок с сомнением покосился на потолок, но по здравом размышлении отказался от этой идеи.

— Это ты сейчас так говоришь, — возразил он, — но если мы собираемся остаться вместе надолго...

— Мы собираемся, — Джон снова поцеловал его. Шерлок спрятал улыбку: спровоцировать Джона сказать это оказалось детской задачкой.

— Но по большому счету, разве ты не захочешь снова быть главным?

Джон пожал плечами.

— Не знаю. Одно могу обещать тебе точно: я не пойду искать на стороне того, чего мне не хватает с тобой. Если проблема станет серьезной, мы поговорим о ней, ладно? Да ты сам все поймешь прежде, чем я скажу.

Он снова наклонил голову, запустил обе руки в волосы Шерлока и поцеловал его — на этот раз в губы, и пока он не отстранился, Шерлок не мог сосредоточиться ни на одной мысли.

— Послушай, не стоит волноваться ни о моем прошлом, ни о том, чего я захочу или не захочу в будущем, — сказал наконец Джон. — Пока мы можем поговорить друг с другом, все будет хорошо.

Видимо, Шерлок выглядел недостаточно успокоенным этими словами, потому что он добавил:

— Если уж мы затронули эту тему, то ты и сам не знаешь, чего можешь захотеть через несколько лет.

Шерлок непонимающе поднял бровь, и Джон пристально посмотрел на него.

— Не то чтобы я одобрил это, но не стоит ли тебе попробовать заняться сексом с кем-нибудь другим из научного интереса? С другим мужчиной? С женщиной? С...

— Хватит! — прервал его Шерлок, чувствуя приступ тошноты. — Я тебя понял, — притянув Джона к себе, он крепко обхватил его обеими руками. — Ни с кем, кроме тебя, — он прижался лицом к шее Джона и глубоко вдохнул. — Никогда в жизни.

Через несколько минут он снова задумался над просьбой Джона — впрочем, скорее выражением заинтересованности, чем требованием. Самое время прикончить ее в зародыше, обратив внимание на очевидную проблему.

— Все мои рубашки скроены точно по фигуре, — напомнил он, разжимая руки. Джон приподнялся на локтях.

— Я знаю, — с улыбкой отозвался он.

Должно быть, он не понимает, к чему клонит Шерлок.

— Пирсинг будет видно сквозь них, — объяснил он.

Улыбка Джона стала шире.

— Еще как, — согласился он.

Мда. Не совсем та реакция, которой ожидал Шерлок. Он прибегнул к последнему и основному доводу:

— Я не хочу, чтобы ко мне прикасались чужие люди.

Джон склонил голову набок.

— Какая жалость, что у тебя нет ни одного знакомого доктора.

Шерлок сдался. Джон усмехнулся и снова поцеловал его, но на этот раз мысли не торопились покидать его голову. Он все еще чувствовал некоторую неловкость. Конечно, очень здорово, если Джон, как он сам говорит, доволен тем, что у него есть, и не хочет ничего другого, но до бесконечности так продолжаться не будет. Все-таки Джон отдавал больше, чем получал, и это было совершенно неправильно. Надо придумать, чем порадовать его — естественно, при условии, что это не потребует отрыва от расследований или проделывания в себе не предусмотренных природой отверстий.

Наполовину оформившаяся идея, которую он раньше отложил в сторону, снова пришла ему в голову, и когда его губы оказались свободны в очередной раз, он спросил:

— Похоже, тебе нравится держать меня в подчинении?

С несколько испуганным видом Джон поспешил слезть с него, но Шерлок притянул его обратно.

— Разумеется, я не имею в виду сейчас, — сказал он. — Просто я вспомнил, что в последний раз, когда ты пытался заставить меня отвечать... А, вижу, ты тоже это помнишь.

Джон покраснел; Шерлок взглянул на него с интересом. Когда он был слепым, ему казалось, что стоит прозреть — и он с легкостью прочитает на лице Джона все его фантазии и мечты, но на деле это оказалось невероятно сложной задачей. Возможно, мешает личная заинтересованность, подумал он.

Впрочем, Джону, кажется, все равно не терпелось поговорить об этом.

— Помнишь тот массаж? — спросил он. — Можешь не отвечать, конечно, я знаю, что помнишь. В какой-то момент ты потянулся и взялся за перекладины кровати...

— А ты положил руки поверх моих, — припомнил Шерлок. — Как будто удерживал меня.

Немного сконфуженное выражение на лице Джона не могло скрыть его волнения.

— Да, именно так. Иногда... — он замолк, глубоко вздохнул и заставил себя договорить: — Иногда я мечтаю о том, чтобы связать тебя, — Джон потупился, не уверенный в реакции Шерлока, а потом снова робко поднял голову. — Но для тебя так важен самоконтроль, что я никогда не решался даже упомянуть об этом.

Шерлоку стало немного не по себе. Однажды он расследовал подобное дело, и образы различной атрибутики довольно зловещего вида сами собой поплыли у него перед глазами. Он даже почувствовал искушение вернуться к теме пирсинга.

— Я не собираюсь делать тебе больно, если ты об этом думаешь, — поспешно сказал Джон.

— А что тогда? — Шерлок постарался скрыть свое облегчение еще более тщательно, чем до того — тревогу.

Джон чуть улыбнулся.

— Я хочу увидеть тебя связанным и беспомощным, — он взял Шерлока за запястье и завел его руку за голову, иллюстрируя свои слова. — Хочу трогать тебя везде, чем угодно, столько, сколько пожелаю. Хочу, чтобы ты открылся мне и не мог меня остановить, — понизив голос, Джон присоединил вторую руку к первой и навис над Шерлоком, глядя на него с той же властностью и жаждой обладания, с какой тот сам зачастую смотрел на него. — Я хочу, чтобы ты забыл обо всем, кроме меня. Чтобы я стал для тебя всем миром.

Шерлок с трудом сглотнул и посмотрел в ставшее почти суровым лицо Джона. Сейчас он был больше похож на солдата, чем на врача.

— Я подумаю об этом, — сказал он.

— Не ты один, — Джон отпустил его руки и судорожно выдохнул. Он лег снова, но не на Шерлока, а скорее сбоку, втиснувшись между ним и спинкой дивана. Похоже, сейчас он был бы благодарен за недавнее предложение ограничиться поцелуями, подумал Шерлок и, дав ему остыть минут пять, повернулся на бок и занялся воплощением этого плана в жизнь. Получилось просто замечательно.

— Я хочу кое в чем признаться, — сказал Джон через некоторое время, касаясь губами щеки Шерлока. Ответа он не ждал. — Мне тоже нравится целоваться, — это он произнес на ухо, и теплое дыхание щекотно разбежалось по коже. — Очень нравится. Для меня это важно: я терпеть не могу, когда люди относятся к поцелуям как к рекламным роликам в кино — скорее бы уж они закончились и начался фильм.

Шерлок был удивлен.

— Должно быть, ты жалел о своем запрете на поцелуи, — он запрокинул голову, чтобы Джону было удобнее ласкать его шею. Если ему самому было так трудно, то насколько же хуже было Джону, знавшему, чего он себя лишает...

— Дело того стоило, — ответил Джон. Шерлок издал вопросительный звук. — На самом деле, это была еще одна из причин: так дети, которым запрещали есть сладкое, становятся сладкоежками, когда вырастают, — объяснил он, легонько покусывая кожу на горле Шерлока и постепенно поднимаясь все выше.

Добравшись до его губ, он раскрыл их языком и пробежался кончиком по краю языка Шерлока. Ощущение близости было невероятным.

До Шерлока его слова дошли лишь тогда, когда Джон чуть отодвинулся и переключился на его второе ухо.

— Значит, ты просто ставил на мне эксперимент? — спросил он, чувствуя странную гордость. Он все-таки смог привить Джону научное мышление.

— Не просто, — Джон втянул в рот мочку его уха, потом отпустил и поднял голову. — Ты был самым важным экспериментом в моей жизни.

Шерлок довольно усмехнулся:

— Еще бы.