Философия жизни». Ф. Ницше

Наряду с неокантианством и позитивизмом в буржуазной философской мысли последней четверти XIX в. все более усили­вается иррационалистическая струя, имеющая свои идейные истоки главным образом в философии Шопенгауэра.

В этот период в кругах реакционной буржуазии, особенно немецкой, значительный успех имела пессимистическая фило­софия Эдуарда Гартмана (1842—1906), который использовал ряд идей Шопенгауэра и объявил духовной основой всего существующего некое бессознательное начало, включающее в себя волю и представление. В это же время возникло и постепенно усиливалось влиятельное течение, получившее название «философия жизни», основы которой были заложены Ф. Ницше и В. Дильтеем в Германии и А. Бергсоном во Франции.

«Философия жизни» отличается от позитивизма прежде все­го воинствующим иррационализмом, выражающимся не толь­ко в отрицании познавательного значения разума с его логи­ческими формами и категориями, но и в признании мира, че­ловека и его истории иррациональными по своей природе. Второе отличие «философии жизни» от позитивизма состоит в том, что она сосредоточивает свое внимание преимущественно на вопро­сах истории, общественной жизни, культуры и пытается создать широкое, всеохватывающее мировоззрение, противопоставив его научному, материалистическому мировоззрению. Если позити­висты отвергали коренные мировоззренческие вопросы как «ме­тафизику», то «философы жизни» выдвинули на первый план именно проблемы мировоззрения, «вечные вопросы» о смысле жизни и истории, о природе всего сущего. Они обвиняли пози­тивистов и неокантианцев в абстрактном формализме, в забве­нии потребностей жизни и практики, в извращении природы че­ловека и в превращении его в сухое рассудочное существо.

Но за выпадами «философов жизни» против позитивизма и одностороннего интеллектуализма скрывалось восстание против разума и науки вообще. Выдвинутая ими ложная дилемма «ра­зум или жизнь» решалась в пользу иррационалистического ис­толкования «жизни», открыто или замаскированно отвергаю­щего научное познание и прославляющего неразумную волю, инстинкт, бессознательные порывы и иррациональную интуицию. Ницшеанство возникло как реакция наиболее агрессивных слоев германской буржуа­зии и юнкеров на Парижскую коммуну, на распространение идей социализма и победу марксизма в рабо­чем движении, на рост организованности рабочего класса.

А. М. Горький так оценивал общественную роль ницшеан­ства: «История «болезни» капитализма начинается почти не­медленно вслед за тем, как только буржуазия вырвала власть из обессилевших рук феодалов. Можно считать, что первым, кто отметил эту болезнь и отчаянно закричал о ней, был Фридрих Ницше, современник Карла Маркса... В те годы, когда Маркс научно и неопровержимо обосновал неизбежность гибели капи­тализма, неизбежность власти пролетариата, — Ницше, с яро­стью больного и устрашенного фанатика, проповедовал закон­ность и безграничие власти «белокурой бестии»» (М. Горький. Собрание сочинений в тридцати томах, т. 27. М., 1953, стр. 233).

Философское учение Фридриха Ницше (1844—1900) непо­следовательно и противоречиво, но, несмотря на свою логиче­скую бессвязность, оно едино по духу, тенденции и цели. Учение Ницше проникнуто страхом перед грядущим социализмом, ненавистью к народу и стремлением любой ценой предотвра­тить неизбежную гибель буржуазного общества.

Исходный пункт философствования Ницше — признание то­го, что жизнь современной Европы, протекает в «страшной на­пряженности противоречий» и клонится к упадку. «Вся наша европейская культура... — пишет он, — как бы направляется к катастрофе» (Ф. Ницше. Полное собрание сочинений, т. 1Х. М., 1910, стр. 3).. Признаки и симптомы этого упадка Ницше ви­дит во всеобщем ослаблении духовной жизни, в распростране­нии пессимизма, в повальном увлечении декадентскими идеями, в утрате веры в почитавшиеся прежде духовные ценности — од­ним словом, в нигилизме, сделавшемся знамением века. Ницше хочет преодолеть этот нигилизм и дать своему классу новое, оптимистическое учение. Но пессимизм и нигилизм, охватив­шие значительную часть буржуазной интеллигенции в конце XIX в., в конечном счете были отражением кризиса иллюзий о безмятежном гармоничном развитии капиталистического обще­ства, разрушенных революционными выступлениями пролета­риата. Новые надежды, возникшие в связи с появившимися при­знаками наступления эпохи империализма, были обманчивы, они не могли дать никаких действительных оснований для опти­мизма. Поэтому философия Ницше, претендовавшая на то, что­бы преодолеть декаданс и дать новую веру господствующему классу, сама была лишь выражением упадка.

Разумеется, Ницше не видит и не хочет видеть могучего ду­ховного подъема, связанного с выходом пролетариата на сцену политической и культурной жизни, с формированием его клас­сового самосознания, с утверждением марксизма как его на­учного мировоззрения. Для Ницше, как идеолога реакционной буржуазии, существует лишь буржуазная культура, упадок ко­торой воспринимается и изображается им как утрата общече­ловеческих ценностей, как надвигающаяся гибель всей куль­туры вообще.

В основе философского учения Ницше лежат скептицизм и биологический волюнтаризм. Учение Шопенгауэра о космиче­ском значении воли Ницше интерпретировал в терминах мод­ного в его время биологизма, которому отдали дань и махисты. Ницше довел релятивизм «биолого-экономической» теории по­знания до предела, до превращения ее в иррационалистический фикционализм. Реакционные тенденции субъективно-идеалисти­ческой философии последней четверти XIX в. оказались собран­ными в его учении в один узел.

Центральное понятие всей философии Ницше — жизнь. Это понятие в «философии жизни» столь же расплывчато и неопре­деленно, как понятие «опыт» в махизме. Жизнь понимается то как биологическое явление, то как общественная жизнь, то как субъективное переживание. «Философия жизни» постоянно сме­шивает различные значения этого понятия, обеспечивая себе возможность не только переходить с точки зрения откровенного субъективного идеализма на позиции мнимой объективности, но и претендовать на преодоление «односторонности» материализ­ма и идеализма. У Ницше «жизнь» и ее носитель — организм выдвигается как некая нейтральная — нематериальная и неиде­альная— «третья реальность».