Красуйся, юный град! И стойНеколебимо, как Россия. Но побежденная стихия Врагов доселе видит в нас, И волны финские не раз На грозный приступ шли, бунтуя, И потрясали негодуя, Гранит подножия Петра. В окончательном тексте признание извечной вражды уступает место призыву, исполненному веры в победу дела Петра: Красуйся, град Петров, и стой Неколебимо, как Россия, Да умирится же с тобой И побежденная стихия; Вражду и плен старинный свой Пусть волны финские забудут И тщетной злобою не будут Тревожить вечный сон Петра!
Но характерно, что эта торжественная, мажорная тема сменяется до конца вступления другой темой, минорной темой Евгения: Была ужасная пора, О ней свежо воспоминанье... Об ней, друзья мои, для вас Начну своё повествованье. Печален будет мой рассказ. Таким образом, уже во вступлении намечены темы двух героев, которые будут развиваться в 1-й и во 2-й частях поэмы. Основное событие первой части «Медного всадника» — наводнение. Картины наводнения 1824 года даны у Пушкина как бунт стихии против творения Петра. Наводнение является композиционным стержнем поэмы. Действительно, наводнение — причина гибели Параши и её матери — дает повод для протеста Евгения против «того, чьей волей роковой над морем город основался». Протест Евгения, его «бунт» достигает наивысшего напряжения в момент непосредственного столкновения с «горделивым истуканом», в момент, когда Евгений произносит свою угрозу Петру I: «Ужо тебе!» Сцена эта является кульминационной в поэме. И наконец, развязка — смирение и смерть бедного Евгения. Сюжет поэмы развивается необыкновенно стремительно, динамично, что при обилии контрастов, которыми пронизано произведение, создаёт особый драматизм. Как особенность композиции необходимо отметить её стройность и ясность. Стройность создаётся быстрым и динамическим развитием действия, отсутствием параллельных интриг, внутренней связью всех событий и описаний в поэме. «Медный всадник» представляет единое целое, всё здесь связано, подчинено выражению общей идеи. Сжатость, сосредоточенность, цельность и непрерывность поэмы подчёркиваются сплошным стихом (без строф). О тщательности работы над поэмой говорят те четыре черновых варианта «Медного всадника», которые оставил поэт. Из них видно, что к каждой строке «Медного всадника» Пушкин подобрал по шесть—десять вариантов. Несмотря на всю грандиозность замысла этой историко-философской поэмы, в окончательной редакции «Медный всадник» насчитывает всего 481 стих. Это одна из самых коротких поэм Пушкина (в «Цыганах» — 537 стихов, в «Бахчисарайском фонтане» — 600, в «Полтаве» — 1800). Это умение Пушкина в немногих словах выразить большую мысль отмечал Гоголь: «Если должно сказать о тех достоинствах, которые составляют принадлежность Пушкина, отличающую его от других поэтов, то они заключаются в чрезвычайной быстроте описания и в необыкновенном искусстве немногими чертами означать весь предмет. Его эпитет так отчётлив и смел, что иногда один заменяет целое описание: «кисть его летает». Пушкин — «вольный гений». Его стих трепещет смыслом, а не выпевает ритм по инерции. Вольная рифмовка, отсутствие всяких искусственных украшений стиха создают ту благородную простоту пушкинских строк, которая позволяет сравнивать Пушкина с античными поэтами. «У Пушкина вовсе не чувствуется стиха», — замечает Лев Толстой. В поэме «Медный всадник» особенно много переносов, которые придают стиху естественность, непосредственную импульсивность речи. При переносе поэтическая строка не вмещает предложения, главные члены которого разделены соседними строками. Перенос не однозначен по своей функции. В первых строках вступления к поэме переносы подчёркивают неоглядную широту пространства, которое задумал преобразить Петр. В начале первой части, когда речь идет о думах Евгения, переносы совместно с синтаксическим дроблением фразы создают ощущение затруднённости мысли Евгения, своего рода «заикание»: О чём же думал он? О том, Что был он беден, что трудом
|
