Россия и НАТО

Выше было сказано о том, что существенные изменения в отношениях между Россией и странами Европы и Америкой могут возникнуть в связи с настойчивым расширением НАТО, превращением его

¹ Якунин В. Завтра начинается сегодня // НГ-политэкономия. 2001. № 10. С. 6.

в «Большое НАТО». Расширяющееся на Восток геополитическое поле блока является пока наиболее видимой вершиной айсберга — новой стратегической доктрины организации мирового порядка. Под водой спрятаны сценарии вызовов и угроз, ожидаемых в начале XXI в. (приблизительно до 2015 г.). В этой стратегии будущий расширенный альянс является «многоблочной» вершиной монополюсного миропорядка (США — супердержава, не имеющая реальных конкурентов-соперников ни в Европе, ни в Азиатско-Тихоокеанском регионе). Но такое лидерство накладывает на Вашингтон непомерное даже для американской экономики бремя расходов, особенно военных. Это понимают политики с берегов Потомака, поэтому они остановились на «кассетном», или командно-натовском, варианте конструкций «полюса власти», где НАТО будет нести основные нагрузки по установлению нового мирового порядка.

Места для России в альянсе не может быть никогда, так как ее включение в блок привело бы к выходу из него США. Хотя с геополитической точки зрения страны Западной Европы по своим интересам ближе к России, чем к США Так, страны Европы в энергетическом отношении привязаны к России, да и в разрешении глобальных экологических проблем и подходах к ним финансово и экономически теснее связаны с ней, чем с США. Как известно, американцы отказались подписать два соглашения, имеющие большое значение для сохранения экологической среды планеты: в Рио-де-Жанейро в 1992 г. и в Киото в 2000 г.

Однако в военном отношении для Западной Европы все еще характерен синдром «русского медведя». В связи с этим присутствие в НАТО России сделает для большинства стран Центральной и Восточной Европы их членство в блоке политически и морально бессмысленным, так как сейчас они находят оправдание вступлению в альянс как способ ухода от военного влияния России.

России «не светит» вступление в НАТО еще и по причине политической нестабильности в стране. С одной стороны — победа на выборах 2003 г. пропрезидентского блока «Единство», взявшего в качестве главного лозунга «государственность, патриотизм, укрепление вертикали власти», а с другой — дальнейший отказ государства от управления экономикой, от серьезного и взвешенного пересмотра катастрофических последствий непродуманной приватизации. А без укрепления экономики решить задачи национального и государственного возрождения невозможно, как невозможно говорить о патриотизме без возрождения духа коллективизма, соборности.

В то же время лидеры стран, составляющих ядро альянса, понимают, что они принуждают Россию к экстремальным политическим, экономическим и военным решениям, результатом которых

Экс-президент Литвы В. Адамкус — тоже выходец из рядов гитлеровских гренадеров литовского происхождения, сражавшихся против войск антигитлеровской коалиции; служил он, правда, рядовым. Вот почему он прилагал максимум усилий, чтобы втащить Литву в НАТО и с помощью огромной военной машины удержать за собой незаконные территории. Нужна политическая воля, чтобы напомнить соседям о незаконно приобретенных землях. И это не только Мемельский округ, но и полуостров, Крым переданный в свое время в состав Украинской ССР другим советским «политиком» Н.С. Хрущевым.

В 2003 г. правительство России, МИД РФ, представители Госдумы вели с Литвой интенсивные переговоры о транзите гражданских и военных грузов через территорию Литвы и российской приграничной нефтедобыче. После вступления Литвы в ЕС и в свете ее членства в НАТО, которое Москва потенциально могла предотвратить, эта республика ужесточила свои требования ко всем видам поездок российских граждан и перевозкам грузов. Вильнюс не желает пойти на уступки без должной компенсации, но, тем не менее, на небольшие компромиссы две стороны пошли¹.

Безусловно, торговаться с НАТО надо осторожно и тонко, чтобы не преступить грань, за которой дипломатическая торговля перейдет в конфронтацию. Необходимы долгосрочная программа, стратегия по отношению к альянсу. Противовесом ему должна стать многовариантная стратегия развития широкого «евроатлантического региона», во главу угла которой следует поставить взаимодействие в сферах геополитики, экономики, коммуникаций, энергетики, антитерроризма, защиты прав человека, а не просто создание новой системы безопасности. Последнее, что предлагается: «Не надо работать против Вашингтона, Бонна и тем более Варшавы. Надо работать вместе с ними над поиском компромиссов, чтобы ошибка (совершенная Западом. — Авт.) лет через пять—десять не привела к трагедии для всей Европы... Нужно начинать строить новый порядок для XXI века»².