Организующая сила разрушающего воздействия на преступность

 

Сегодня все более очевидным становится то, что человечество довольно основательно погрязло в пороках. Сановники высших эшелонов власти предстают перед судом по обвинению в злоупо­треблениях и коррупции, сотрудничают с предста­вителями преступного мира, находятся на содер­жании у мафии. Организованная преступность все больше и больше приобретает очертания реальной власти, а во главе правоохранительных органов подчас оказываются лица, связанные с преступ­ным миром. У людей иногда возникает сомнение, можно ли в таких условиях противостоять пре­ступности. Найти ответ на этот вопрос невозмож­но без анализа истоков социального отрицания преступности, без исследования организующей силы разрушающего воздействия на криминаль­но-криминогенный феномен.

Одним из главных источников силы, органи­зующей воздействие на преступность, является стремление людей к безопасности. Системное бытие значительно безопаснее (устойчивее) элементарного, неорганизованно­го. Одно из подтверждений тому - феномен организованной преступности. Когда говорят, что общество отстает в воздействии на преступность, это не ли­шено основания. Однако феномен организованности человечества на не­сколько миллионов лет старше феномена организованной преступности. Ор­ганизованная преступность - это своеобразное проявление защитных свойств криминала как социального явления. С одной стороны, появление такого криминального монстра - величайшая трагедия; с другой - это проявление определенного уровня системности в воздействии общества на преступность, когда для эффективной защиты представителям преступного мира потребова­лась организация.

Опасность требует объединения. Упорядоченное сообщество сильнее не­упорядоченной массы. Законы безопасности требуют упорядочивания. По­этому, даже если предположить, что представителям преступного мира удаст­ся захватить власть в каком-то государстве, сама логика государственной жизни вынудит их отказаться от криминального патронажа. Наиболее ярко феномен криминального самоотрицания продемонстрировала фашистская Италия. На пути к власти Муссолини довольно активно опирался на силы мафии. Но став во главе государства, он предпринял такие жесткие и эффек­тивные меры для подавления организованной преступности на Сицилии, ка­кие еще не удавалось реализовать ни одному правительству мира. Некоторые исследователи истории американской мафии полагают, что на поддержку криминальной среды (в частности, гангстера Лучиано, руководившего всем преступным миром Америки) опирался в своей предвыборной кампании и Рузвельт. Однако, став президентом, он благословил его арест.

Все нормальные люди заинтересованы в установлении и поддержании по­рядка (любой порядок - это благо по сравнению с хаосом, «беспределом»). По этому поводу противоречий в обществе практически не возникает. Противоре­чия порождает различие идеалов. Одних привлекает идеализм и духовность, всеобщее равенство, других - право на богатство и роскошь, приобретенное по­средством хитроумных законодательных и экономических манипуляций. Тре­тьих - то же право на богатство и роскошь, но без хитроумного обеспечения, право, опирающееся на насилие.

Любое преступление - от политического террора «красных бригад» до за­урядного вооруженного нападения на пункт обмена валюты - это отрицание тех элементов социального порядка, которые препятствуют воплощению идеалов представителей той или иной социальной группы. Даже кровавые злодеяния убийцы-маньяка отрицают определенный порядок (недостаток за­боты о психическом здоровье людей, отсутствие в обществе медицинской се­ти для выявления лиц с психическими аномалиями и оказания им своевре­менной помощи или изоляции их в закрытых медицинских учреждениях). В сущности, самый закоренелый преступник, отрицая несовершенное обще­ственное устройство, оказывает разрушающее воздействие на преступность. Преступники совершенствуют порядок методом от противного.

Господствующий класс может закрепить свои интересы, в несправедливых законах, ущемляющих права сограждан. Однако несправедливость законов влечет отрицательные последствия и для господствующей элиты: они терпят бедствие от преступлений, народный бунт может уничтожить их. Преступни­ки и бунтари убивают и грабят, и в этом проявляется их отрицание несправед­ливости существующего порядка. Господствующему классу несправедливый порядок выгоден, он стремится защитить его. Но чем более несправедливо ус­троена государственная жизнь, тем менее она жизнеспособна - тем больше в стране преступников и бунтовщиков, которых не удается удержать в узде ни тюрьмам, ни смертной казни. Стремясь избавиться от преступности и револю­ций, господствующий класс вынужден отрицать выгодный ему несправедли­вый порядок. Если правящая группа не может контролировать преступность, воздействуя на противоправную деятельность и криминальную готовность (что не требует изменения порядка и самоограничений), то ей приходится ме­нять порядок и самоограничиваться (чтобы не потерять большего). Если гос­подствующая элита проявляет чрезмерный эгоизм и недальновидность, про­исходит отрицание несправедливого порядка вместе с господствующим классом (революция). Таким образом, противоречие между нарушителями порядка и господствующим классом в конечном итоге направляет общество к справедливости. Это движение в отдельные исторические периоды может за­медляться, но остановить его невозможно.

Все меры воздействия на преступность можно разделить на две больших группы:

- меры, защищающие, поддерживающие существующий порядок;

- меры, направленные на его совершенствование, устранение недостат­ков и пороков существующего порядка.

Источником организующей силы первой группы мер является господст­вующий класс. Организующая сила второй группы мер - все люди (причем не только в масштабах страны, но и всего человечества).

Все люди, хотя и по-разному, стремятся к единому - идеалу. Этим идеа­лом можно считать порядок, устраивающий всех. В движении к этой цели можно опираться на все человечество - в этом ракурсе корректно рассматри­вать его как социальную базу процесса разрушения преступности. Носителя­ми организующей силы становятся те, кто сумел воспринять основной вектор социального развития.

В процессе воздействия на преступность происходят два процесса:

- законы становятся все более справедливыми и отвечающими интересам большинства людей;

- соответственно, преступность все большим числом людей оценивается как проявление зла и несправедливости.

Эти процессы не всегда заметны на малом историческом отрезке, но в зна­чительной ретроспективе данная тенденция просматривается вполне отчетли­во. Существенные изменения в преступности, сопутствующие развитию соци­ума, и качественные, и количественные, несомненны. Поэтому видеть идеал воздействия в стабилизации криминального феномена некорректно.

Логика исторического процесса обусловливает движение от несправедли­вости к справедливости: от несвободы (рабства) к полурабству (феодализму), а затем к полусвободе (капитализму) и от нее - к свободе (как будет назы­ваться такое общество, мы пока не знаем).

Одним из источников организующей силы является саморегуляция пре­ступности. Порядок и предсказуемость в соответствии с определенными «пра­вилами игры» - общечеловеческая ценность. Не только правоохранительные органы заинтересованы в том, чтобы был порядок. Преступная среда также нуждается в нем: криминальный порядок отрицает «беспредел». Причем, чем мощнее становится преступная организация, тем меньше она заинтересована в разрушении государственного порядка. Причин этого две. Во-первых, когда криминальные структуры обзаводятся связями с представителями высших эшелонов власти и получают возможность безнаказанно и практически нео­граниченно потреблять национальные богатства, все остальные представите­ли преступного мира становятся их конкурентами. Преступные структуры, поднявшиеся к власти, сохраняя элементы криминальной формы, приобрета­ют антикриминальную сущность. Они становятся носителями мощного сти­мула подавления (и даже уничтожения) своих собратьев по преступному ре­меслу. В этом одно из проявлений открытого еще А. Августином всеобщего закона самоуничтожения зла.

Существует и международный аспект заинтересованности преступников в поддержании порядка в родной стране и укреплении своего национально­го государства. Когда в 70-х годах представители наркобизнеса физически ус­транили почти всех дееспособных государственных деятелей Колумбии, кон­тролировать эту территорию стала не мафия, а США. Природа не терпит пустоты: недееспособное колумбийское государство предоставило американ­ской администрации право экстрадикции в отношении криминальных дель­цов. Представители спецслужб США выявляли преступников в Колумбии, арестовывали их там, переправляли в США, где их судил американский суд. Аналогичная практика имела место в Панаме, где США прибегли к прямой агрессии. Урок, преподнесенный администрацией США преступному миру, заставил криминальных дельцов ограничить свои аппетиты и сделал их пат­риотами своего государства (один из кокаиновых баронов Эскобар даже предлагал колумбийскому правительству выплатить все внешние долги, со­ставлявшие 15 млрд долларов).

Анализ практики противостояния общества и преступности дает немало ос­нований для предположения о том, что существует некий трансцендентный источник организующей силы. В этом аспекте все общество можно рассматри­вать как сложную систему, имеющую два полюса противостояния: добро и зло. В добрые времена люди тяготеют к добру, в периоды социальных неурядиц - поддаются силам зла. Однако мир никогда не становится сумеречно темным. В нем всегда находятся люди, готовые пожертвовать своей жизнью и увлечь за собой других в борьбе со злом. Этот социальный полюс добра, бытие которого подчас не поддается рациональному объяснению, подобен маленькому и сла­бому растению, взламывающему прочное асфальтовое покрытие.

Коррупция и организованная преступность не могут остановить социаль­ные процессы разрушающего воздействия на криминал. Источник самоочи­щения общества не иссякает. Активность людей в отрицании общественной опасности никогда не прерывается и никогда не утрачивает смысл, лишь ме­няются формы и степень интенсивности воздействия. Каждый человек может внести свой вклад в это благородное дело (либо борясь со злом, либо, по крайней мере, отказывая ему в поддержке).