Средневековая арабская философия. 42

 

Под арабской философией понимают философию народов, живших в Средние века на территории Арабского халифата. Эта философия достаточно разнородна и создавалась не только на арабском языке, но и на персидском. Формирование средневековой арабской философии было связано, по меньшей мере, с двумя предпосылками.

Во-первых, сам ислам способствовал формированию философии и науки. Дело в том, что Магомет, неся людям свое учение, полагался не только на силу, но и на разумность; он противопоставлял свое уче­ние как «знание» невежеству. А потому познание мира в арабском мире вполне могло стать важным занятием, соответствующим тому, как мусульманин осмысляет свое место в мире.

Во-вторых, арабская философия возникла в результате контактов с Европой. В IX веке происходит широкое знакомство арабов с естественнонаучным и философским наследием античности. В центре их внимания оказывается философия Аристотеля с ее преобладающим интересом к вопросам естествознания и логики. «Неоплатоновский» аристотелизм и лег в основу учений, развивавшихся в русле ведущего направления в средневековой арабской философии – восточного перипатетизма (греч. peripatetikas – совершенное во время про­гулки). Никакого противоречия здесь не было. Ислам по многим характеристикам напоминает христианство: это религия, предписывающая веру в единого бога и отрицающая существование других божеств. По этой причине контакт между европейской философией (как христианской, так и христианизированной античной) и философией арабской был вполне возможен.

Отличительной чертой арабской философии является то, что она в меньшей степени, чем философия европейская, интересова­лась абстрактными вопросами. Мышление арабов всегда было более конкретно, тогда как европейцы склонны к абстрактным рассуждениям. Это вполне очевидно, поскольку именно в европейской культуре максимальное развитие получила теоретическая наука (которая только в последнее время стала «оправдывать» свое существование экономической пользой, приносимой внедрением разработок, что в действительности не является целью фундаментальной теоретической науки). Нельзя сказать, что арабский мир или Восток вообще никогда не стремился к познанию мира по­средством построения теорий. Дело в том, что для арабского мира характерен более конкретный подход к мирозданию.

Арабские мыслители хорошо осознавали значимость знания для опыта. Например, математик Аль-Хорезми (780 – 930) так сформули­ровал цель своего алгебраического трактата «Книга об исчислении алгебры и аль-мукабалы»: «Я составил краткую книгу... заключаю­щую в себе простые и сложные вопросы арифметики, ибо это необходимо людям при делении наследства, составлении завещаний, разделе имущества и в судебных делах, в торговле и всевозможных сдел­ках, а также при измерении земель, проведении каналов, в геометрии и прочих разновидностях подобных дел». Осознавалось и значение опытных исследований для приобретения знания. В частности, арабский химик Джабир ибн-Хайан писал: «Долг занимающегося физическими науками и химией – это труд и проведение опытов. Знание приобретается только посредством их».

Арабские ученые разработали самостоятельную концепцию разума. Под разумом они понимали не только способность человека, но и все продукты культуры, язык и т.д., т.е. рассматривали его в смысле, близком к современному понятию ноосферы. С их точки зрения, разум обладает следующими свойствами:

· Разум божественный как одно из выражений всемогущества и всезнания бога, в философии аналогичный творческому, активному началу и законосообразности мира (мировой разум), отличается от разума человеческого, подобного божественному, но лишь подобного, а, следовательно, несовершенного, ущербного.

· Человеческий разум может быть потенциальным, т.е. существующим как способность, предрасположенность к мышлению (например, у ребенка), и актуальным, т.е. уже реализовавшимся, действующим.

· Разум рассматривается как приобретенный – сформирован­ный через обучение, систему умозаключений, опыт и т.д., и неприобретенный, идентичный непосредственной интуиции.

· Разум рассматривается как пассивный, принимающий воздей­ствие, и как активный, воздействующий на вещи, формирующий.

Абу Али Ибн-Сина (980 – 1037), известный в Европе как Авиценна, едва ли не самая заметная фигура в средневековой философии араб­ского мира. Согласно Ибн-Сине, универсальные идеи имеет троякое бытие: универсалии существуют одновременно до вещей, в вещах и после вещей. До вещей они существуют в божественном разуме: чтобы сотворить нечто, бог должен иметь идею этого (например, идею кошки). Кроме того, универсалии воплощаются в вещах (в частности, любая кошка содержит в себе «кошачье», т.е. идею кошки). Наконец, универсальные идеи формируются в человеческом интеллекте в процессе познания частного: узнать, что такое «кошка вообще», мы можем, только изучив многих кошек, воплощающих в себе эту идею.

Бог, по мнению Ибн-Сины, есть необходимо сущее благодаря само­му себе, а мир, проистекающий от него посредством эманации, представ­ляет собой необходимо сущее благодаря чему-то другому, т.е. Богу. По мнению Ибн-Сины, космические и природные явления не зависят от божественного промысла, поскольку знания бога простираются лишь на универсальное, а не на единичное.

Ибн-Сина был также автором «Книги знания» и «Указаний и на­ставлений», в которых значительная часть посвящена изложению ос­нов логики и метафизики. Вообще необходимо отметить, что араб­ские авторы нередко предваряли свои сочинения, посвященные мета­физическим или физическим темам, кратким экскурсом в логику.

Авиценна известен также своими исследованиями в области меди­цины. Ибн-Сина полагал, что душа организована как зеркало, которое отражает в себе образы предметов внешнего мира; при этом для него были очевидными связи между органами и психическими прояв­лениями.

Хотя Ибн-Сина видел связь между телом и душой, он не был мате­риалистом и верил в бессмертие души. В одном из своих сочинений он пишет: «Когда умопостигаемая форма возникает в разуме, она не занимает какого-либо положения, на которое можно было бы ука­зать, так что ее можно было бы делить, расчленять или подвергать еще какому-нибудь подобному действию. Поэтому она не может быть чем-то телесным». Кроме того, Ибн-Сина указывал, что душа не под­вержена болезням, а под действием лишений она только крепнет. Че­ловека нельзя объяснить только через тело: «Может ли человек уста­новить существование своей сущности, не сомневаясь в установлении того, что он существует именно в своей сущности?» Это означает, что даже если человек будет лишен всех ощущений, он не лишится ощущения самого себя. А, следовательно, делает вывод Ибн-Сина, че­ловек не тождествен своему телу и своим органам.

Необходимо отметить и арабского философа по имени Ибн-Халдун (1332 – 1406), который написал сочинение «Большая история, или Книга поучительных примеров и диван сообщений о днях арабов, персов и берберов и их современников, обладавших властью великих размеров». Иногда Ибн-Халдуна называют даже провозвестником социологии и «арабским Марксом». Введение к этому труду представляет собой энциклопедическое произведение, отразившее культурную жизнь арабского средневековья, знания, которыми оно владело: сведения о земле и климате, об истории разных народов, о возникновении и кру­шении государств, о земледелии и ремеслах, финансах, науках, искусст­вах и т.д. Ключевая мысль этого произведения – влияние экономики на жизнь государства. Как указывает Е.А. Фролова, в этом труде Ибн-Халдун «показывает, как в результате возникновения в общине избы­точного продукта происходит разложение первобытнообщинных от­ношений и формирование отношений иного типа, в ходе чего образу­ется государство. Распределение прибавочного, а затем и части необходимого продукта внутри него и в интересах его аппарата имеет последствием стагнацию цивилизации и гибель этого государства. Ис­торические описания, демонстрирующие жизнь цивилизации и государ­ства, предстают у Ибн-Халдуна как элементы науки об обществе, и имен­но это качество его труда ставит его в ряд с более поздними евро­пейскими мыслителями: Макиавелли, Вико, Монтескье».

Ибн Рушд (1126 – 1198), известный в Европе как Аверроэс, – араб­ский философ, который очистил аристотелевское учение от поздней­ших неоплатонических наслоений. По характеристике Б. Рассела, «Авер­роэс ставил своей задачей дать более правильное толкование учения Аристотеля, чем дали предшествующие арабские философы, находив­шиеся под чрезмерным влиянием неоплатонизма. Он был преиспол­нен такого благоговения к Аристотелю, какое питают к основателю религии, – даже гораздо больше, чем Авиценна. Аверроэс утвержда­ет, что бытие Бога может быть доказано разумом независимо от откровения, – взгляд, которого придерживался также Фома Аквинский». Другими словами, Ибн Рушд обосновывал превосходство ра­зума над верой и доказывал право богословов заниматься фило­софскими проблемами. Данную позицию Аверроэс активно отстаивал, в частности, в споре с богословом аль-Газали, который написал работу «Опровержение философов». В этом сочинении аль-Газали утверждал, что в любом рассудочном познании нет необходимости, поскольку все необходи­мые знания уже содержатся в Коране. Ответом на это сочинение стало «Опровержение опровержения» Аверроэса. Вместе с тем Аверроэс полагал, что знание является исключительно принадлежностью философов, а потому призывал философов не раз­глашать свои учения, так как это может привести к тому, что простые люди лишатся своих религиозных убеждений, что непременно приве­дет к разрушению нравственных принципов. Ибн Рушд, будучи верующим, все же придерживался достаточно неортодоксальных взглядов. В частности, он отрицал бессмертие души: «Материальный разум – это бренное образование», – писал он в одной из своих работ. В этом также проявилось влияние Аристотеля, который склонялся к мысли, что душа человека смертна.

В средневековой арабской философии существовал религиоз­ный мистицизм, представленный в первую очередь суфизмом. В основе этой доктрины лежит вера в возможность созерцания божества и конечного слияния с ним человека, отрешившегося от ма­териального мира. Ярким представителем этого направления средневековой араб­ской мысли является суфийский философ Ибн-Араби (1165 – 1240). Для него Бог одновременно слит с миром, является им, неотделим от него и в то же время внеположен ему, поскольку является порядком, организующим этот мир. В одном из сочинений этого философа мы находим: «Миропорядок есть целиком Бог или целиком Творение, ибо он (миропорядок) – Творение в одном отношении, он же – Бог в другом отношении, суть же едина. Ведь воплощенная сущность фор­мы, в которой Он проявился, есть воплощенная сущность формы того, кто принял сие проявление».

Подводя итог рассмотрении средневековой философии в целом, необходимо отметить, что ее значениедля после­дующего развития философии в состояло в том, что она:

· стала связующим звеном между античной философией и философией эпохи Возрождения и нового времени;

· сохранила и развила ряд античных философских идей, по­скольку возникла на основе античной философии христиан­ского учения;

· способствовала расчленению философии на новые сферы (помимо онтологии – учения о бытии, полностью сливавше­гося с античной философией, выделилась гносеология – са­мостоятельное учение о познании);

· способствовала разделению идеализма на объективный и субъ­ективный;

· положила начало появлению в будущем эмпирического (Бэкон, Гоббс, Локк) и рационалистического (Декарт) направлений фи­лософии как результатам соответственно практики номинали­стов опираться на опыт (эмпиризм) и повышенного интереса к проблеме самосознания (Я-концепция, рационализм);

· пробудила интерес к осмыслению исторического процесса;

· выдвинула идею оптимизма, выразившегося в вере в победу добра над злом и в воскрешение.