Положение женщины в Византии.

Положение женщины в обществе всегда интересовало историков: статус женщины по Корану, положение женщины по Законам Хамураппи и т.п. Византия также не является исключением. Греческая империя, унаследовав римское право, не могла оставить его неизменным в силу разного рода причин. Связано это было в первую очередь с экономическим развитием империи, а также с утвердившейся там, в качестве государственной христианской религией и с влиянием обычаев различных народов, проживающих на ее территории.

Не смотря на то, что во многих государствах эпохи раннего Средневековья, особенно в первые столетия после падения Западной Римской империи, действия и поступки женщин не входили в состав хроник и анналов, то в Византии подобное имело место быть. Особое место в истории Византии VI века занимает императрица Феодора, жена Юстиниана, сумевшая выбраться из городских низов в супруги одного из самых блистательных и могущественных людей раннего Средневековья.

О жизни Феодоры известно со слов Прокопия Кесарийского, который достаточно детально, и без королевской помпезности описал все трудности и невзгоды её жизни. Опираясь на труд Прокопия «Тайная история» можно составить повседневную, не закрепленную правовыми положениями, жизнь византийской женщины, что, конечно даёт историку возможность представить полную картину жизни в греческой империи.

Феодора родилась в годы правления императора Анастасия I, от сына смотрителя городского цирка. «Был в Византии некто Акакий, надсмотрщик зверей цирка, принадлежавший факции прасинов. Этот человек в то время, когда державой правил еще Анастасий, умер от болезни, оставив трех малых детей женского пола: Комито, Феодору и Анастасию, старшей из которых не было еще семи лет»[126]. Историки считают годом рождения Феодоры 500 г[127].

Кстати говоря, не смотря на то, что обычно должность надсмотрщика цирка «Акакия» занимал мужчина, им могла стать и женщина. «В то время как прасины не обратили никакого внимания на эту мольбу, венеты определили их [женщину и ее мужа] на подобную должность у себя, поскольку и у них недавно умер надсмотрщик зверей[128]».

С юных лет Феодора стала гетерой и вместе с сестрами участвовала в представлениях мимов. Принято считать, что гетеры – это женщины, ведущие свободный, независимый образ жизни, публичные женщины, куртизанки. Первоначально главным образом из рабынь, позже также свободные женщины. Женское рабство в Византии также зафиксировано у Прокопия. «Многие из заимодавцев под давлением насилия вынуждены были возвращать расписки своим должникам, не получив ничего из данного ими взаймы, а многие отнюдь не добровольно отпускали на волю своих рабов[129]. Говорят, что и некоторые женщины принуждались своими рабами ко многому из того, чего они вовсе не делали[130]». «Так обстояло у римлян дело с Юстином. Жил он с женщиной по имени Луппикина. Рабыня и варварка, она была в прошлом куплена им и являлась его наложницей. И вместе с Юстином на склоне лет она достигла царской власти[131]».

Известные гетеры были, как правило, хорошо образованы. От проституток гетер отличает высокая образованность - они не столько оказывали сексуальные услуги (причём по своему выбору), сколько развлекали беседой, песней или танцем окружающих[132]. Однако будущая императрица не имела таланта пения, танца или игры на музыкальных инструментах. Прокопий нелестно отзывается об этом этапе её биографии. «Но как только она подросла и созрела, она пристроилась при сцене и тотчас стала гетерой из тех, что в древности называли «пехотой». Ибо она не была ни флейтисткой, ни арфисткой, она даже не научилась пляске, но лишь продавала свою юную красоту, служа своему ремеслу всеми частями своего тела[133]». Однако, не смотря на отсутствие талантов в искусстве, Феодора была весьма изящна и остроумна, что в дальнейшем поможет ей стать женой императора.

Феодора оставила Константинополь, чтобы последовать в северную Африку за любовником Гекеболом, получившим должность архонта Пентаполиса. Но тот вскоре прогнал её, и Феодора была вынуждена опять зарабатывать себе на жизнь проституцией в египетской Александрии. Находясь в крупном культурном и научном центре своего времени, Феодора попала под влияние той просвещённой среды, познакомилась с монофизитством, которому потом тайно покровительствовала. Там же Феодора познакомилась с патриархами Тимофеем IV Александрийским и Севиром Антиохийским, которые любили в своих проповедях обращаться к женщинам и, возможно, способствовали произошедшим изменениям в её образе жизни.

После своего возвращения в Константинополь, в неё влюбился император Юстиниан. «Когда она вновь вернулась в Визáнтий, в нее до безумия влюбился Юстиниан. Сначала он сошелся с ней как с любовницей, хотя и возвел ее в сан патрикии. Таким образом Феодоре удалось сразу же достигнуть невероятного влияния и огромного богатства»[134].

Дальнейшая жизнь императрицы была сплошь испещрена делами в управлении империей. Тем не менее, даже на примере восхождения к власти бывшей проститутки Феодоры, уже кое-как становится ясным положение женщины в Византии.

Кстати говоря, осуждать образ жизни византийской женщины того времени не имеет смысла, потому что проституция не считалась чем-то из ряда вон выходящим. К слову говоря, даже императрица могла решать споры, в частности о сексуальных связях женщины помимо мужа, причем в судебном порядке. «В те времена нравственность почти всех женщин оказалась испорченной. Ибо они с полной свободой грешили по отношению к своим мужьям, поскольку это не грозило им какой-либо опасностью и не причиняло вреда, так как даже те из них, которые были уличены в прелюбодеянии, оставались безнаказанными, ибо они немедленно обращались к василисе, добиваясь полного поворота дел, подавали встречный иск и привлекали своих мужей к суду несмотря на то, что никакой вины со стороны тех не было[135]».

Императрица, хоть и официально не игравшая роль в управлении государством, таковое осуществляла. Причем даже высшие должностные лица преклоняли колено перед императрицей. «Попасть же к василисе было невозможно даже кому-либо из архонтов, разве что он потратит на это массу времени и труда, но все они с рабским усердием постоянно пребывали в ожидании, всё время находясь в узком и душном помещении[136]. Говорить с ней или просить ее, если она сама не повелевала этого, было недопустимо. Государство погрязло в раболепии, получив в ее лице надсмотрщика рабов[137]». «Эта женщина притязала на то, чтобы самовластно распоряжаться государственными делами. Ибо она ставила и должностных лиц, и священников, старательно подыскивая и заботясь только о том, чтобы тот, кто домогается должности, не оказался наделен лучшими качествами, отчего он был бы не в состоянии выполнять ее приказания[138]».

Прокопий приводит случай, достоверность которого сомнительна, но характеризует влияние Феодоры в государстве. Когда в горах Кавказа персидское войско терпело неудачи, то царь персов Хосров зачитал письмо Феодоры своему вельможе Завергану со следующей фразой: «За это я обещаю тебе многие блага со стороны моего мужа, который ничего не предпринимает, не посоветовавшись со мной[139]».

Итак, становится понятным, что женщины по социальному положению, как в принципе и в любом обществе того времени могли происходить из низов, то есть плебса, или верхов, то есть патрициата. История Феодоры поведала нам на примере одной женщины историю двух абсолютно разных людей – проститутки и императрицы. Причем, как видно статус проститутки был довольно высок, причем оные могли быть еще и разносторонне развиты. Их можно сравнить с гейшами. Тем более, если проститутка могла банально провести ночь с первым лицом государства – императором, человеком, от решения которого зависит судьба империи, то это еще раз доказывает весьма высокий статус проститутки.

Помимо проститутки, женщина могла служить надсмотрщицей цирка. Цирк в Византии, как упоминалось в предыдущей главе это не только место зрелищ, но и место встречи «партий» и обсуждения государственной политики. Логичным будет замечание, что работник цирка так или иначе был причастен к деятельности «димов», что соответственно повышало его социальный статус.

Крестьянство также не могло обходиться без участия женщины. Неизвестно какие обязанности ложились на женщину, однако точно ясно, что крестьянское происхождение играло свою роль в восприятии человека в Византии. «Эта женщина, чуждая всякой испорченности, была простой крестьянкой и варваркой по происхождению, как я уже говорил[140]».

И последние кого следует обозначить - это монахини. Прокопий, на примере деятельности Феодоры описывает жизнь в женском монастыре «Раскаяния». «Феодора, однако, радела и о том, чтобы придумать наказания для тех, кто грешил своим телом. И вот, собрав более пятисот блудниц, которые торговали собой посреди агоры за три обола - только чтобы не умереть с голода, - и отправив их на противолежащий материк, она заключила их в так называемый монастырь Раскаяния, принуждая их переменить образ жизни. Не­которые же из них ночью бросились с высоты и таким путем избавились от нежеланной перемены»[141].

Итак, раскрыв основные социальные группы и занятия женщин опираясь на труды Прокопия Кесарийского, требуется обратиться к описанию семейного права в Византии. Тем более, есть ряд достаточно ёмких исследований относительно данной проблематики.

Женщина в империи не пользовалась, конечно, большим уважением. Ее считали порождением дьявола, виновницей грехопадения рода человеческого, существом слабым и нечистым, предназначенным быть служанкой и рабой мужчины[142]. Она никогда не была самостоятельной, никогда не имела права распоряжаться ни собою, ни имуществом. До замужества она вполне подчинялась отцу; выданная замуж отцом за человека, которого часто в глаза не видела, попадала в полное подчинение к мужу. Данное ей отцом приданое отдавалось мужу, который мог распоряжаться ее доходами по своему усмотрению, не имея только права отчуждать деньги. Но, если она расходилась с мужем приданое возвращалось не ей, а ее отцу[143]. Жена была до некоторой степени свободна только у себя дома; тут она могла и даже обязана была заниматься своим домашним хозяйством. Но выходить из дома, бывать в театре или цирке, - она могла только с разрешения мужа; ослушание в подобных случаях считалось преступлением[144]. Даже в собственном доме свобода ее была ограничена; ей отводилась отдельная половина дома, называвшаяся гинекеем, откуда она не имела права выходить, когда у ее мужа сидели гости - мужчины[145].

Источником семейного права, являющегося фундаментальной опорой в изучении положения женщины, в Византии длительное время являлось законодательство Юстиниана.

Брак был моногамным: лицо, состоящее в браке, не могло заключить новый до расторжения предыдущего, браки между родственниками запрещались. По праву Юстиниана нельзя было вступать в брак кровным родственникам[146].

По законодательству Юстиниана браку предшествовал сговор (sponsalia), для которого требовалось согласие жениха: «Если сын семейства возражает, то не может быть совершен сговор, касающийся его вступления в брак»; согласие невесты, видимо, было необязательным, так как «дочь, которая не противится воле отца, считается давшей согласие»[147]. Принимая во внимание, что сговор мог быть произведен и в раннем возрасте жениха и невесты, начиная с семи лет, можно сказать, что их действительное согласие на будущий брак было под вопросом. Нормы церковного права придавали сговору характер обряда, и виновные в незаключении брака после обряда обручения наказывались.

Условиями заключения брака, обязательными для выполнения, являлись согласие жениха, если он уже вышел родителей (отца) невесты[148]. Согласие самой невесты становилось обязательным условием только в том случае, если невеста вышла из-под власти отца либо опекунов. Необходимым условием было наличие приданого со стороны невесты и предбрачного дара (гипоболон) со стороны жениха[149]. Они являлись дополнительной гарантией обязательности брачного соглашения, служили экономической основой для молодой семьи и подлежали особому регулированию в случае расторжения брака. Институт приданого существовал в римском праве испокон веков. Приданое могло состоять «из движимого, недвижимого и самодвижущегося имущества». Его первоначальное назначение - помощь мужу в несении общесемейных расходов, затем - защита мужа от необоснованного развода по инициативе жены[150]. После того как у приданого появилась штрафная функция, предбрачный дар из-под власти отца, согласие родителей (отца) жениха, согласие мужа также приобрел особое значение: давал имущественные гарантии жене при расторжении брака. Право собственности на подаренные вещи оставалось у мужа, но он не должен был их отчуждать[151]. По законодательству Юстиниана стоимость этого donatio propter nuptias «дара по поводу брака» должна была равняться стоимости приданного.

В Кодексе Юстиниана особое внимание уделено случаям, когда приданое было обещано, но не вручено. По Кодексу муж или его наследники имели право в течение одного года со времени смерти мужа или жены либо с момента прекращения брака возбудить иск об обещанном, но не переданном приданом. В Новелле Юстиниана говорится, что если муж после двух лет брака не получил обещанного приданого, то он или его наследники имеют право в течение года взыскать приданое в судебном порядке[152].

Смерть одного из супругов была основанием прекращения брака на протяжении всей истории Византии. Другие основания менялись в зависимости от разных факторов: возросшего влияния церкви, личной воли императоров и т. п. В Кодексе Юстиниана приводится Конституция императоров Феодосия II и Валентиниана 449 г., в которой названо около 30 оснований для расторжения брака, так или иначе связанных с противоправными деяниями. В 497 г. император Анастасий I разрешил расторгать брак по взаимному согласию супругов[153]. В Дигестах Юстиниана сказано, что «брак прекращается разводом, смертью, взятием в плен или другим случаем рабства одного из супругов». Развод без веской причины не допускался. В 542 г. в Новелле CXVII Юстиниан I разделил разводы на две группы: обоюдные и односторонние. Разводы обоюдные, или по взаимному соглашению (communi consensu), допускались лишь из-за стремления к целомудрию, когда один из супругов по аскетическим мотивам желал воздерживаться от супружеских отношений, а другой соглашался на развод, обещая также жить целомудренно. Император Юстиниан II в 566 г. расширил содержание взаимного соглашения, разрешив расторгать браки по взаимной непримиримой ненависти и вражде супругов.

Иные основания для развода, в котором явствовала вина одного из супругов, были почерпнуты у Юстиниана. Среди них «покушение мужа на целомудрие жены путем склонения ее к прелюбодеянию» и «сожительство мужа с другой свободной женщиной, даже если он не держал ее в общем с женой доме»[154]. Если муж заставал любовника жены в своем доме, то мог безнаказанно убить его, но если мужчина знал о неверности жены и прощал ее, то должен был подвергнуться телесному наказанию и ссылке. Отсюда следует, что любое противоправное деяние должно быть рано или поздно наказано.

Таким образом, брак оставался важным институтом на протяжении всей истории Византии. Регулирование семейного права находилось в центре внимания законодателей. Нарушение установленных правил наказывалось как государством так и церковью. Регулировались и личные, и имущественные отношения супругов. Особое внимание уделялось воспитанию детей, точнее, их содержанию. Оперируя законодательным утверждением семейного права, византийскую семью можно с полной уверенностью считать ячейкой общества, где даже расторжение брака не могло происходить без веских оснований.

В итоге, ознакомившись с двумя описаниями жизни византийских женщины, а именно с точки зрения современника то есть Прокопия, и с точки зрения нынешнего исследователя, предстаёт более-менее полная картина жизни византийского общества V-VI веков, с его страстями, властью и пороками.

 

Заключение

V-VI века – это один из самых ярких и блистательных периодов в истории Византии. Именно в это время византийское государство переживает свой расцвет, а деяния Юстиниана почти возвели её в ранг второй Римской империи. Эти хронологические рамки и были засвидетельствованы Прокопием Кесарийским, работы которого до сих пор представляют собой ценнейшую базу данных по истории Византии данного периода.

Таким образом, в ходе проделанной работы были достигнуты те цели и задачи, которые выдвигались ранее. В работе были исследованы и рассмотрены основные факторы жизнедеятельности византийского государства, опираясь на письменные свидетельства Прокопия Кесарийского. Также были проведены: детальный анализ внешней и внутренней политики Византии в V-VI веках и выявление их специфики, в том числе изучение византийского общества, политических институтов и положения женщины в Византии, опять же опираясь на труды Прокопия.

В целом, можно заметить, что работа носит комплексный характер, а именно её источниковедческая часть тесно переплетается с информацией, тезисами и аргументами из научной литературы, что, безусловно, добавляет ей ценности.

Вне всякого сомнения, что Византийское государство в V-VI веках – это мощное, моноэтническое объединение, созданное на базе бывшей Римской империи, и унаследовавшей её традиции. В этот период Византия проводила активную внешнюю политику в Италии, Африке, юге Испании. Скорее всего, огромные достижения в «собирании» бывших римских земель не были бы достигнуты без превосходства ромеев над дикими варварами. Успешная греческая дипломатия подкупала врагов, заставляла действовать их в интересах Византии. Однако уже в этот период на Востоке появляется мощный соперник – Сасанидское государство, которое активно отвоёвывало у Византии территории в Малой Азии.

Внутренняя политика Византии насквозь пронизана религиозными противоречиями между разными христианскими доктринами, например противостояние монофизитов и несториан. Также уже в VI веке Византия сталкивается с народным волеизъявлением в лице цирковых партий «димов», что вообще не было характерно для раннего средневековья в Европе. Поэтому изучение вышеупомянутых особенностей внешней и внутренней политики и легло в основу структуры данной работы.

Византийское государство и общество было рассмотрено с точки зрения политических течений, социальных институтов, и гендерных отношений. Первая глава затрагивает сугубо фактологический материал по внешней и внутренней политике, который был записан Прокопием Кесарийским. Вторая глава более сложная, в нее были вложены данные о структуре и иерархичности византийского общества; роль цирковых партий в политической составляющей Византии; и одна из особых тем в любой любой научной литературе, но в нашем случае византиистики – положение женщины. В итоге, проделанная работа дала возможность если не в полной мере, то частично изобразить жизнь в Византии в период V-VI века.

В перспективе, возможно более детальное изучение Византии в этот период, а именно углубленный анализ экономической составляющей империи и религиозной. В любом случае, в свете последних событий в Крыму и на Украине, перспективность изучения Византии говорит само за себя.