Сказание о семи кларах», Разилк из Скоан-Ква

 

Солнечный зайчик, проникший сквозь брезент внутрь повозки, игриво прыгал по лицу Говорящего-с-мёртвыми, мешая спать. Потянувшись, он откинул шкуру, которая надёжно согревала его ночью, и выбрался из повозки. То, что он увидел, одновременно удивляло и озадачивало. На земле неподалёку от повозки отчётливо виднелись следы жестокой битвы – вспаханная обувью земля, разбросанные повсюду вещи, выброшенные из повозки, блестящие на солнце пятна крови. Возможно, это зрелище испугало бы кого-то другого, но только не того, кто с юношества участвовал в массовых похоронах воинов, сложивших свои головы на полях брани. Говорящий-с-мёртвыми несколько раз в растерянности оббежал повозку в поисках тел, но не нашёл ничего, кроме обломков ящиков да следов от брызг крови на брезенте. Братьев Константин нигде не было… Ситуация оставляла больше вопросов, чем ответов. Если это были грабители, то почему не убили его, пока он спал? И где тела его спутников или грабителей? Если же предположить, что на них напало какое-то чудовище, пожирающее тела, то почему он не слышал ночью ни звона клинков, ни звериного рёва, ни ржания лошадей? Почему лошади, привязанные к одинокому дереву, стоят в его тени, как ни в чём не бывало, целые и невредимые? И почему к повозке не ведёт цепочка следов, подобная тем, по которым опытные охотники его племени выслеживали добычу?

Говорящий-с-мёртвыми остановился и устремил свой взгляд вдаль. Он искал силуэты живых существ, ожидая увидеть пеших путников, убегающее вдаль животное или хотя бы тела его спутников – хоть что-нибудь, что могло прояснить сложившуюся ситуацию. Но он совершенно не ожидал увидеть то, что поразило его до глубины души, – вдалеке, почти у самого горизонта, освещённые ярким солнечным светом, над равнинами возвышались стены огромного города. «Что ж», подумал изгнанник, «если у меня нет объяснений тому, что произошло здесь, возможно, я смогу найти ответы там, на земле чужаков». Порывшись в повозке, он нашёл немного еды и наспех перекусил. Потом отвязал лошадей, взобрался одной из них на спину, и, вздохнув, поскакал в сторону города, оставив за спиной ржаво-красное Плато Сторвал, недружелюбную землю своего народа.

 

***

…И брат на брата пойдёт с оружием в руках. Обречённым

народам надежду принесут те, кто с рождения отмечен

знаками силы. Руками этих никому не ведомых избранников

будут вершиться судьбы тысяч душ. Могущество

государств, исходы битв, влияние богов – всё будет зависеть

от помыслов ничего не подозревающих обывателей,

будущих владык и чудотворцев, живущих среди нас…

Сборник пророчеств «Земля Костей в Спирали»

 

Бурлящая, неудержимая энергия улиц мешала дышать, сдавливала голову, царапала душу, словно когтями стервятника. Толпа людей текла по тесным улочкам, и казалось, что каждый чувствовал своим долгом толкнуть растерянного Шоанти плечом или задеть локтем. Смесь запахов рыбы, объедков из кабаков, дорогих духов и дешёвой выпивки била в ноздри, мешала природному чутью. Иногда в толпе виднелись смуглые лица, которые невозможно было спутать – лица его братьев, детей неба и огня, таких же крепких, покрытых татуировками, с бритыми либо коротко стрижеными головами. Но если они ловили немой вопрос в его глазах, то одаривали его презрительно-угрюмым взглядом. Что побудило их покинуть родные земли? Быть может, они такие же изгнанники, как и он сам? Говорящий-с-мёртвыми чувствовал себя запертым среди этих высоких каменных стен словно в ловушке, построенной древними безумными богами для собственного увеселения. Единственными, кто улыбался ему, были ярко накрашенные девушки с полуобнажёнными грудями и томным взглядом, которым они провожали его, прежде чем одарить такой же улыбкой следующего прохожего. Варисийская и талдорская речь звучала из каждой двери, из каждого окна, периодически в этот непрерывный гомон вклинивались отдельные мелодичные фразы на языке эльфов, чёткие и функциональные тона дварфов и агрессивный, плюющийся рык орков. Говорящий-с-мёртвыми потерял счёт времени, блуждая по сумрачным улицам с вывесками причудливых форм, еле волоча ноги от внезапно навалившейся усталости. Храбрость, никогда не покидавшая его на родных землях, совершенно иссякла, и он несколько раз порывался обратиться к случайным прохожим с просьбой о помощи, но так и не смог заставить себя. Остатки угасающего инстинкта подсказывали ему, что в этом месте не стоит выделяться, что лучшим выходом будет слиться с толпой, стараться выглядеть её частью. В конце концов, сознание Шоанти не выдержало, и всё вокруг подёрнулось пеленой…

Неизвестно, сколько прошло времени, пока Говорящий-с-мёртвыми вновь обрёл способность трезво мыслить. Очнувшись, словно ото сна, он обнаружил себя стоящим посреди дорожки из гравия. Дорожка вела к огромному монументальному строению, увенчанному тремя башнями. Перед тройной аркой, ведущей вглубь строения, располагалась клумба со странными чёрными цветами. Прямо над аркой, в чёрном граните стен был выбит и выложен мозаикой знак, при виде которого у Говорящего-с-мёртвыми пошли мурашки по телу – голубой продолговатый виток, закручивающийся в спираль. В памяти всплыли слова Алезандру, которые он произнёс прошлой ночью, как раз перед своим исчезновением. «Мне всё равно, кому ты будешь верить, Фаразме или Предкам. Главное, чтобы ты верил. И тогда судьба приведёт тебя туда, где ты будешь больше всего нужен». Тогда это наставление вызвало лишь улыбку, но сейчас оно было как никогда к месту.

Говорящий-с-мёртвыми обернулся и увидел за своей спиной улицы, заполненные людьми, слепо спешащими по своим делам. Потом он подошёл к арке и, подняв голову, взглянул на башни собора, освещаемые ярким полуденным солнцем. Наконец, он собрался с духом, вздохнул и одним уверенным шагом переступил порог.

 

Конец