Специфический предмет философии

Популярные в современной культуре понятия “научной картины мира” и “философской картины мира” носят метафорический смысл. О картине мира в прямом смысле этого слова можно говорить лишь применительно к искусству, поскольку только искусство отображает мир в конкретно-чувственной форме, в качестве образа, то есть как единое целое. Специальные и философские науки создают “картину мира” в форме понятий, а не образов, следовательно, в буквальном смысле слова картину не создают. Категорией “картина мира” некоторые современные ученые пытаются заменить уже знакомое нам понятие “мировоззрение”, имея в виду общее понимание мира. Смысл этой замены станет ясен из последующего изложения.

В связи с огромными практическими успехами специальных наук в Новое время в умах интеллигенции, то есть людей, занимающихся умственной деятельностью, возникла мысль о возможности создания цельного научно обоснованного мировоззрения на основе одной специальной науки или путем изучения основных выводов, всех специальных наук. Первая точка зрения, сторонником которой был, например, известный нам по школьной программе герой тургеневского романа “Отцы и дети” Базаров, опровергается весьма просто: всякая специальная наука знакомит нас только с частью мира, поэтому попытки построить на ее выводах мировоззрение всегда ложны в силу односторонности. Конечно, построить метафорическую “картину мира”, а по сути создать теорию, целостно объясняющую физические, химические или другие процессы, вполне возможно.

Вторая точка зрения, полагающая возможность создания цельного научно обоснованного мировоззрения на основе изучения выводов всех специальных наук, выглядит более основательно. Она отождествляет философию с энциклопедией научного знания. Так понимает философию одно из направлений философской мысли - позитивизм, основателем которого был О. Конт. Это мнение опирается на мысль о том, что мир или бытие без остатка разделены на области изучения отдельных специальных наук, поэтому для философии, как особой науки, не остается особого предмета. История науки представляется позитивизмом как процесс отделения от философии специальных наук, и следовательно, постепенное ее уничтожение.

Однако, можно доказать, что данное мнение несостоятельно. Первый аргумент доказательства был выдвинут еще в ХIХ веке. Суть его в следующем. Науки в настоящее время охватывают такое множество знаний, что фактически даже самые всеобъемлющие умы не в состояние охватить всего существующего знания. Данный аргумент потерял в какой-то мере силу в связи с “компьютеризацией” современной культуры. Но существует еще один аргумент: энциклопедия научного знания не является научно обоснованным мировоззрением. Сумма всех знаний есть только набор знаний, а не цельное, то есть систематическое мировоззрение. Так, изучив энциклопедический словарь во всех его томах, мы получим знание, но не приобретем никакого мировоззрения.

Но почему это так? Дело в том, что каждая наука в процессе изучения своего специфического предмета исходит из ряда особых посылок и понятий, которые она не опровергает, а берет в готовом виде, как основу своей будущей работы. Таковы понятия “причинная связь”, “бытие”, “качество” и т.п., посылки - “каждое явление имеет свою причину” и проч. Наряду с понятиями и посылками, общими всем или нескольким наукам, каждая наука имеет и свои особые, отдельные понятия и посылки. Так, естествознание в настоящее время отвергает понятие “цели явлений” и ищет только внешние причины явлений, а обществоведение (например, история, политическая экономия) не может обойтись без понятия “цели”, поскольку всякое объяснение исторических явлений сводит к стремлениям людей, то есть к цели их деятельности. Другой, школьный пример указанной выше особенности взаимодействия наук: понимание “атома” в физике и химии. В химии, как известно, атом понимается как простая, неделимая частица, а в физике он же мыслится обладающим структурой. Из сказанного следует, что если мы суммируем итоги или выводы отдельных специальных наук, то они не уложатся в непротиворечивую систему, а составят набор противоречивых суждений. Поэтому нужна особая наука, которая уясняет и проверяет высшие общие посылки и понятия всех специальных наук и таким образом создает систему цельного знания. Она уясняет, например, что такое “причинная связь” вообще, как она возможна, какие виды ее могут быть в разных областях бытия, каково отношение между внешней причиной и целью и т.п. Такая наука и есть философия.

Философия развивается в теснейшей связи с развитием специальных наук. Последние в своих посылках и выводах дают ей конкретный материал, который она обрабатывает в систему цельного знания. Философия не опирается на выводы специальных наук, как на готовые истины, из которых она должна исходить, ибо ее задача придать точную научную форму этим выводам, связав их в единую систему. Философия, сопоставляя выводы специальных наук, очищает и уточняет их, ибо никакое знание не может считаться законченным и достоверным, пока оно не сопоставлено с другими знаниями и не выражено в непротиворечивой универсальной системе знаний. Философия, как учение о научно обоснованном цельном мировоззрении, есть, таким образом, самостоятельная наука, образующая и основу, и завершение всех частных или специальных наук.

Приведенные аргументы, взятые из отечественной философии ХХ века [см.: 31, с. 9-11], опровергнуть трудно, но к сформулированному выше выводу, касающемуся понимания специфического смысла и предмета философии, можно относиться скептически. Ведь, если специальные науки постоянно развиваются, развивая и уточняя имеющуюся систему знания, то основанное на этой системе цельное непротиворечивое мировоззрение может быть мыслимо лишь как идеал. С другой стороны, достоверность философского знания прямо и непосредственно не может быть подтверждено ни эмпирически, то есть опытным путем, ни математически. Наука же Нового времени в качестве основного критерия достоверности полагает в первую очередь опыт и математическую обоснованность знания. Более того, в отличие от знаний, полученных специальными науками, грубо понимаемая практическая польза у философских знаний, то есть цельного мировоззрения, отсутствует. На этом основании можно отказаться от цели создания научного, логически непротиворечивого мировоззрения, заменить понятие “мировоззрение” на понятие “философская картина мира”, противопоставить философскую картину мира его научной картине, а саму философию трактовать не в качестве науки, а как своеобразную систему знаний, сочетающую в себе элементы научности, искусства и религии (мистицизма). Так и поступают многие современные философы, не отказываясь при этом в своей научной деятельности от выполнения функции проверки достоверности знаний, полученных в специальных исследованиях [см., напр.: 25].

Приведенные доводы, обосновывающие скептицизм по отношению к возможности существования специфического предмета философии, не должны смущать изучающего философию, поскольку они не опровергают приведенного ранее интеллектуального построения. Более того, следует помнить, что наука, как знание, осуществляемое путем свободного личного искания истины, предполагает существование противоречащих, а часто и противоположных идей по большинству актуальных проблем. В этом смысле нелепо мыслить проблему специфического предмета философии как исключение. К сказанному добавим, что сторонники позитивизма, отказываясь от воплощения идеала познания, не добавляют науке авторитета, а, скорее, демонстрируют свою слабость.

Еще один аргумент в пользу позитивизма возникает при сопоставлении философии и искусства. Художественное творчество, имеющее в качестве предмета эстетический, ценностный аспект бытия, по определению, отображает его как целое. Ведь прекрасное, как обязательный момент содержания произведения искусства, есть проявление целостного, образного постижения бытия художником. Но только эстетическим содержанием искусство не ограничивается. Познавательный момент, по содержанию часто родственный философскому знанию, тоже присутствует в нем. Не случайно о многих писателях, художниках и даже композиторах говорят, как о философах. Русская культура особенно значительна в этом плане: величайшие открытия в области философского знания сделаны в творчестве писателей-философов Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого, поэтов-философов А.С. Хомякова и В.С. Соловьева. Поэтому справедливо выглядит мысль о том, что художник способен открыть истину, родственную философской. Но означает ли сказанное, что философия должна перестать быть наукой и слиться с искусством. Думается, нет. Ведь писатель, а тем более поэт, постигает истину интуитивно, а выражает метафорически. Для ее осознания необходимы дополнительная проверка и творческая аналитическая работа в направлении создания цельного научного мировоззрения, то есть в рамках специфического предмета философии. Эстетический опыт художника в философии проходит сквозь «логическое иго» рационального, научного мышления. И в этой связи стоит вспомнить, что русская философия много внимания уделяла осмыслению идей, высказанных в художественных произведениях русских писателей и поэтов. Да и, названные выше, писатели и поэты гениально проявили себя не только как художники, но и как ученые-философы. Таким образом, и в отношении к искусству философия проявляет себя как специфическая наука, имеющая целью создание целостного научного мировоззрения.