Обратно

Эти строки я писала весной 1993 г. в кресле аэробу­са, летевшего из Кисловодска в Москву. Рядом со мной сидел мой пациент, всем своим видом являющий здо­ровье и радость жизни. В его кейсе лежала расширенная выписка из история болезни, в которой был записан диагноз, напоминавший скорее смертный приговор: пролапс митрального клапана, диффузный зоб I и II степени, гиперфункция щитовидной железы, мерцате­льная аритмия, трепетание предсердий. Диагноз был поставлен врачами одного из самых авторитетных ме­дицинских учреждений Москвы и сомнений не вызы­вал.

Когда мы познакомились в Кисловодске, весь внеш­ний вид больного свидетельствовал о его тяжелом состояния: отрешенный взгляд, бледное с легким синюш­ным оттенком лицо. Больной узнал меня по телеви­зионным передачам, вежливо поклонился, после чего обратился с просьбой помочь ему.

Я обследовала его с помощью биолокационной рамки, с которой никогда не расстаюсь, и установила, что разрегулированность его организма не приобрела еще необратимого характера и может быть восстанов­лена в системе естественного оздоровления. Опреде­лить это позволили мне показатели энергоактивности как всего тела, так и отдельных его органов, на кото­рые моя рамка реагирует чутко и безошибочно. Убе­диться в ее «способностях» могли и врачи санатория, присутствовавшие при осмотре, который, по существу, вылился в одну из моих импровизированных лекций. Я выступаю с ними в Кисловодском санатории Мини­стерства обороны на протяжении вот уже 20 лет.

Когда я тут же заявила о своем намерении излечить больного, многие из моих слушателей выразили сомне­ние в осуществимости моего решения. Причем это бы­ло мнение не дилетантов, а работников санатория кардиологического профиля. Пришлось обещать им вер­нуться с моим пациентом в Кисловодск через три меся­ца, чтобы они сами смогли убедиться в возможностях системы естественного оздоровления. Вскоре я и мой больной улетели в Москву, где и начали лечение.

Проходило оно в сложных условиях, так как в Ми­нистерстве иностранных дел России, где, как оказалось, работал мой пациент, сложилась напряженная обста­новка, поэтому воспользоваться больничным листком он не мог и для лечения оставались ему лишь вечер, ночь и раннее утро. Лечебное голодание было ему про­тивопоказано. Пришлось пользоваться специальной строгой монодиетой. Надо отдать-должное: держался он стойко и на дипломатических приемах, где ему при­ходилось присутствовать по долгу службы, не собла­знялся даже фруктами. Вскоре он почувствовал пре­лесть холодных закаливающих процедур, освоил особые методы движения в состоянии релаксации (расслабле­ния) и особые методы дыхания: Посещал мои лек­ции и практические занятия в школе здоровья, которую я веду в Москве. Первостепенную роль в лечении зани­мал личный дневник больного, который, как читатель уже знает, является сильнодействующим средством со­здания необходимого психологического настроя. Мои доверительные беседы с пациентом помогали ему осво­бождаться от напряжения, вызываемого конфликтны­ми ситуациями, восстановить уверенность в себе, спо­койствие, вкус к жизни.

Меньше чем через неделю у больного прекратилось трепетание предсердий и он смог полностью отказа­ться от приема лекарств. Мерцательная аритмия утра­тила свое постоянство, а вскоре исчезла совсем. Щито­видная железа пришла в норму. Но главное — вернулся оптимизм, общительность, радость жизни и блеск глаз.

Через три месяца я, как и обещала, была с моим па­циентом в Кисловодске. Впрочем, врачи санатория не очень удивились нашим успехам, за долгие годы зна­комства они уже не раз имели возможность убедиться в высокой эффективности моей системы. Но когда перед демонстрацией его здоровья бывший больной стремительно поднялся на Большое седло и тут же, спустившись бегом вниз, появился в зале, причем пульс у него оказался ритмичным и умеренным, — эффект был потрясающим.

Читатель, вероятно, обратил внимание на то, что я не даю здесь подробного описания всех методик и проце­дур, применяемых мною при лечении сердечно-­сосудистых заболеваний. О некоторых из них рас­сказывалось в разделе, посвященном профилактике хронических заболеваний. Другие (система Ниши, на­пример) будут подробно представлены чуть ниже, ког­да речь пойдет об особенностях лечения онкологиче­ских заболеваний. Следует сказать, что методов лече­ния множество, но система одна. Именно об этом и о целебном питании написаны мною две книги. Сле­дующую я посвящу восстановлению душевного здо­ровья — психологическому настрою.