Априорный аргумент состоит в том, что мы можем установить ложность ДЭР на основе философской аргументации без всякого обращения к эмпирическому опыту.

В общем виде его сформулировал Д.Дэвидсон (1984 г.), заявив, что для констатации разногласия необходимо наличие значительной степени согласия.

Согласно Дэвидсону, методологическое ограничение, при котором единственно возможен перевод с одного языка на другой, это допущение – что между нашими двумя обществами существуют значительные сходства в мировоззрении.

Допустим, мы полагаем, что у нас наблюдаются значительные расхождения во взглядах по поводу деревьев. По мере накопления разногласий, мы начнем думать, что неверно перевели соответствующее слово как «дерево», потому что более вероятно, что то, что мы принимаем за ошибочные представления о дереве, на самом деле просто не относятся к деревьям. В целом, некоторые разногласия, конечно, возможны, но только при наличии значительной доли согласия в других отношениях. Дэвидсон, Купер, Майерс утверждали, что ход этого рассуждения применим и в области этики. Т.обр., этические разногласия менее значительны, чем согласие.

Аргумент Дэвидсона противоречив. Действительно ли такой ход рассуждения применим к этической проблематике? Дерево – это понятие, основывающееся на непосредственном наблюдении. Но если мы заговорим о забавном, интересном, впечатляющем?

И вот вопрос, на что больше похожи этические понятия – на дерево или на вещи, подобные интересному, забавному и впечатляющему. Мы знаем, что в этом мнения людей могут сильно отличатся.

Так что, если они все-таки больше похожи на второе, то аргумент Дэвидсона не опровергает ДЭР.

Еще одно априорное возражение против ДЭР было предложено Филиппой Фут (1978). Он состоял в том, что как бы там ни было, далеко не всякое поведение или практика могут считаться этически хорошими. Так, если мы используем понятие «храбрость», то далеко не всякое поведение человека можно квалифицировать как храбрость. Отсюда и принципиально ограниченный характер возможных этических разногласий. Однако при этом налицо остается возможность существенных вариаций в конкретном понимании храбрости в разных культурах, а также и этического блага.

Вся эта дискуссия имеет тесное отношение к вопросу о том, каким должен быть этический анализ, формальным или эмпирическим.

 

Второй подход к опровержению ДЭР связан с интерпретацией тех эмпирических данных, которые предположительно подкрепляют этот тезис. Есть варианты поставить под сомнение беспрстрастность оценок, которые дают антропологи, сталкиваясь с чужой культурой. Однако этот подход, самое большее, может поставить ДЭР под сомнение, но не опровергнуть его.

Другое возражение, более относящееся к сути ДЭР, заключается в том, что антропологи по умолчанию исходят из того, что культуры представляют собой достаточно однородные и статичные образования, тогда как на деле они неоднородны и объединяют людей, среди которых нет единогласного мнения, а кроме того, они взаимодействуют и могут влиять на друг друга, и могут развиваться во времени. Отсюда познание истинной ситуации с этическими ценностями представляет собой проблему, а соответственно, и подтверждение ДЭР.

Есть те, кто утверждают, что эмпирические данные свидетельствуют, скорее, в пользу существенной меры согласия в этической сфере.

Примерно в таком ключе, что все согласны, что должно заботиться о благосостоянии человека, однако представления о том, как это следует делать, варьируются в разных обстоятельствах, или по-разному понимаемых обстоятельствах.

 

Наконец, ряд возражений связаны с тем, что сторонники ДЭР не признают наличия эмпирических фактов существенного сходства этических норм, которые наблюдаются в разных культурах, например, распространенность «золотого правила», которое есть у Конфуция, и у индийский философов и не только.

То же касается таких норм, как запрет на ложь, убийство.

4. Разрешимы ли этические разногласия рационально?

В целом философы соглашаются, что даже если ДЭР истинен без ограничений, это еще не означает, что истинен МЭР.

В частности, если этические разногласия могут быть преимущественно разрешены рационально,то это подорвет вес аргументов в пользу МЭР, которые основываются на эмпирических разногласиях.

Такая разрешимость – это как раз то, к чему нас подводил бы этический объективизм. Соответственно обе стороны отстаивают соответствующие позиции.

Объективисты могут допускать, что есть такие случаи, когда разногласия нельзя решить рационально в связи с расплывчатостью или неопределенностью части понятий. Однако их главный тезис состоит в том, что существует рациональное основание для преодоления таких разногласий (даже не то, что люди действительно к нему придут). Они полагают, что в случае разногласия одна из сторон принимает суждение за счет фактической или логической ошибки, и что демонстрация такой ошибки должна привести к рациональному устранению разногласий.

В дополнению к этому объективисты часто предлагают анализ, почему люди допускают такие ошибки. Например, на них может влиять идеология, страсти, предрассудки, личные интересы и т.п. в целом, полагают объективисты, что если люди устранят влияние этих факторов и будут разумными и образованными, это станет для них основой для разрешения этических разногласий. И это подтверждается в том числе существующими соглашениями по этическим проблемам.

 

Сторонники МЭР допускают, что такое разрешение разногласий возможно, особенно если люди – выходцы из одной культуры. Все это исходя из основных допущений МЭР, что различия в этических взглядах между разными обществами проистекают не из логических ошибок, а несводимых друг к другу оснований. Таким образом, главный тезис МЭР – это отсутствие в случае подобных разногласий некоего эталона, который бы дал возможность в сравнении отыскивать оишбки, и которым могли бы владеть разумные образованные люди.

 

Ответы объективистов