Глава 38. Излучина реки.

Свободный изгиб в русле реки.

- Рррр! Эммет!
Желтая лодка ныряла и покачивалась, когда мы направляли ее к пенящемуся и ревущему порогу. Вот это был год. Мы собирались одолеть этот чертов порог раз и навсегда.
- Греби, Белла, греби! Нет... да... наклонись!
Холодная белая пена билась о борта нашего каяка, проливаясь нам на колени, заливая лодыжки. Мы плевались и кидали каяк на волну. Она останавливалась и грохотала, в полной гармонии с движением реки. Мы поднялись, река кружилась под нами, оседлали волну... на две гребаные секунды.
Прежде чем я смогла крикнуть в триумфе, задняя часть лодки погрузилась. и мой мир перевернулся, ноги оказались выше головы. Я окунулась. Снова.
Сгруппироваться... перевернуться вместе с потоком, как пляжный мяч, вода... о, дерьмо, так чертовски холодно!... небо... серость... небо... серость...все тоже самое, все одно и то же.
И ничего кроме славного, голубого неба.
Рука погрузилась в ледяную воду и схватила меня за заднюю часть моего спасательного жилета, вытаскивая на поверхность. Эдвард, ождающий меня на другой стороне на катамаране, направил меня прочь от потока, одновременно схватив мое брошенное весло.
- Мы п-п-почти п-поко-р-или его на э-э-этот р-р-раз, - выплюнула я сквозь стучащие зубы.
Его красивые губы скривились.
- Почти, дорогая. Последняя попытка, не так ли?
- Последняя попытка, - Эммет и я согласились. Мы имели слишком много, чтобы потерять это из-за глупого порога. Особенно после жестоких, трагических месяцев, которые мы пережили.
Некоторые вещи никогда не меняются. С другой стороны, все меняется. Как моя фамилия, три года назад...

-

- Разве ты не должна быть здесь в только мае?
- Да, но мне необходимо его снова поменять. - Я подала свидетельство о браке на стойку офиса социального обеспечения. Женщина просмотрела его и бросила на меня подозрительный взгляд.
- Ты меняешь фамилию со Свон на Каллен. Передумала?
Вообще-то это не твое дело, но...
- Да. Много чего передумала. - Ты даже понятия не имеешь о скольких вещах я поменяла свое мнение, леди.
Она щелкнула языком.
- Пары в наши дни так поспешно разводятся. Что бы ни случилось, работай над своими проблемами?
Я вздохнула, не желая вступать с ней в дебаты о морали.
- Согласна. Но я также думаю, что жизнь, не просто черное или белое. Когда ты увязла в боли и гневе, трудно предствить себя через пять, десять, двадцать лет.
- Это неправда. - Она присвистнула, когда смотрела мою информацию. - Поженились в Лас-Вегасе, да? Не теряли времени!
- Мы его и так уже много потеряли. - На самом деле мы подали заявление на вступление в брак на обратном пути с горы Рейнир. Мои крысиные волосы были все еще спрятаны под шапочкой, хотя она не скрывала "я люблю Эдварда Каллена” надпись на лбу. Надпись Эдварда, к сожалению, провозглашала, что он "все равно отстой”.
Мы начали планировать свадьбу в Форксе, но после единственного разногласия о месте проведения, дежа вю поразило нас так сильно, что мы послали все к черту и махнули в Вегас. Я хотела, чтобы Элвис поженил нас. Эдвард вставил свои два цента, сказав, что "это очень безвкусно, Белла”, но в конце концов, ему все равно, потому что дело в браке, а не в свадьбе и все такое. Его единственными условиями были А) "Пламенная любовь” не должна играть в самый значительный день в нашей жизни, и В) он может купить мне любое кольцо, какое захочет, и чтобы я при этом не трещала ему в уши.
Сотрудница службы соц.обеспечения посмотрела на мой огромный до безобразия бриллиант и еще раз присвистнула.
- Спустили все свадебные деньги на кольцо, да? Так держать, дорогая.
Я улыбнулась ей. В отличие от моей фамилии, некоторые вещи никогда не меняются. Эдвард до сих пор пытался избаловать меня, а я все равно сопротивлялась. Но он преподнес мне кольцо с такой огромной любовью в глазах, что я поступила бы в корне неправильно, если бы отвергла его. В любом случае, я быстро его полюбила. Оно было таким чертовски красивым – преломлялось всеми цветами радуги на моем пальце – как я могла не влюбиться?
- Все готово. Изабелла Мари Каллен. Займет три недели, чтобы обработать все документы, и тогда твоя новая карта будет выслана почтой. Убедись, что сменила и водительские права тоже.
- Да, мэм! - Я почти выскользнула из офиса, полная радостного, пьянящего восторга, что так отличалось от моего похмельно-сгорбленного состояния, когда я появилась тут несколько месяцев назад.
Этой ночью Эдвард переплел свои пальцы с моими, кожа к коже, Каллен к Каллену.

-
Моя рука находилась в руке Эдварда, когда мы шли по красной дорожке на премьере фильма Вампиры Спун Крик, как раз перед Днем Благодарения. Шарлотта была там, все равно хладнокровная и собранная под маской красоты, как позолоченный никель. Но покров истощения лежал на ее плечах, и я предположила, что это связано с тем, что Питер Тогсани не был здесь ее спутником. У книги Тогси был скромный старт, хотя споры многих критиков об упомянутых именах и личной вендетте расстраивали. Последнее что я слышала, его издательство перераспределило их маркетинговые доллары на другую книгу.
- Эдвард, Белла, - она прижалась по очереди к нашим щекам.
- Привет, Шарлотта, - сказал Эдвард.
Ее глаза бегали вправо-влево, взвешивая какое-то решение, затем остановились на лице Эдварда. Она осторожно сделала шаг вперед.
- Мне интересно, может быть мы могли бы встретиться за ужином, когда ты в НЙ, и обсудить наши новые проекты. Я искренне скучаю по нашему творческому взаимопониманию.
Мой муж был вежлив, но отстранен. Его пальцы легли мне на бедро, платиновое обручальное кольцо сверкнуло в огнях навеса над входом.
- Прости, Шар. Не думаю, что это было бы уместно.
- Конечно. - Она посмотрела на бриллиант на моем пальце и тоска мелькнула на ее лице. Тоска не по моему мужу, а по тому, что у нас было вместе. Мне было жалко ее. У меня была любовь, у нее – нет. - Ну... прощай тогда.

-

Эдвард и я держались за руки – единый фронт – во время ежегодного благотворительного концерта Фонда Элизабет Мейсен Каллен. Клиника психического здоровья Порт-Анджелеса получила щедрое пожертвование после концерта, но я думаю, что она получила бы его в любом случае, учитывая (печально) знаменитый статус Эдварда как ее пациента.
Эдвард пытался зарыть топор войны между собой и чикагским кланом Мейсенов, пригласив их для участия в благотворительном концерта в память его биологической матери. Они даже не сделали пожертвование. Единственными присутствующими были Деметрий и Хайди Мейсены и их выводок детишек. Видеть их жестокость, снобистсткое отторжение снова – разбило мне сердце. Они никогда не изменятся. Но он не зацикливался на этом; а скорее принял присутствие Мета и Хайди.
- Что я могу сказать? - Мет почесал затылок. - Моя семья – кучка идиотов.
- За исключением тебя. - Я как удав обняла его за шею и сжала. - Спасибо. Для него очень много значит твое присутствие здесь.

-

Ледяная вода кружилась вокруг моих конечностей, когда я вцепилась в борт катамарана. Эдвард потянулся, схватил меня за спасательный жилет и вытащил из воды.
- Ты в порядке? - прокричал он сквозь грохот воды, осматривая мое тело на предмет травм. Рядом с ним хихикнул Мет.
- Эй, сестричка, хороший маневр. Они учили вас, девочки, как вываливаться из каяка там в Вашингтоне, так ведь? Чтобы большие сильные лесорубы могли спасти вас?
Эдвард имел смелость рассмеяться.
Я показала им птичку, мой палец дрожал от холода. В качестве извинения Мет передал мне фляжку с виски. Клянусь, он и Эдвард превращались в великовозрастных ушлепков, когда собирались вместе.
Мет присоединялся к нашему рафтинг-путешествию уже в течение нескольких лет. Прежде чем мы отправились в Гленвуд Каньон весной после нашей свадьбы в Вегасе, мы совершили паломничество в Бекенридж – Эдвард, Мет и я. Лыжный сезон только что закончился и склоны превратились в смесь грязи и нежной зеленой травы. Моя рука торжественно лежала между лопаток Эдварда, когда он развеивал прах матери по склону. Я не знала почему имеет значение именно этот склон, а он мне не сказал. Однажды обязательно скажет.
Когда мы вернулись из той поездки, Эдвард и я уснули в объятиях друг друга на надувном матрасе в нашем новом доме. Мебель привезли только на следующей неделе, но мы не хотели проводить еще хоть одну ночь вдали от дома, в строительство которого мы вложили так много времени и заботы. В нем была небольшая медиа-студия Эдварда для радио и ТВ интервью. Она отлично подходила для туров по книгам; он мог выбрать несколько ключевых городов и затем сделать большую часть своих выступлений в СМИ, не пакуя чемоданы.
Работа дома также способствовала сохранению рассудка, который часто балансировал в хрупком равновесии, несмотря на надлежащие лекарства и диагностику. Были времена, когда несмотря на предпринятые нами меры, приступы мании и депрессии были неизбежны как океанский прилив.
Самый последний был сразу после развода Рене и Фила. Моя мать бросила Фила и Огород, чтобы преподавать гончарное дело в Порт-Анджелесе. У Чарли вновь вспыхнули надежды, пока Рене не привела своего нового бойфренда – одного из своих студентов – на рождественский ужин. Некоторые вещи никогда не меняются. Эдвард держал меня, когда я плакала у него на груди.
- Я тридцатилетняя женщина и до сих пор плачу, когда моя мать каждый раз разочаровывает меня. Можно подумать, что такие вещи меня больше не беспокоят.
- Шшшш. - Его рука баюкала мою голову на своей груди. - С твоим отцом все будет хорошо. Он понимает Рене так, как не понимает никто из нас, я думаю. Ее свободный дух.
- Ты имеешь в виду витающую в облаках необязательность. Она никогда не изменится, клянусь.
Он улыбнулся мне в лоб.
- Это одна из вещей, которые он любит в ней. Это причиняет ему боль, снова и снова, но он не променяет это, потому что тогда это будет не Рене.
Две недели спустя, я держала Эдварда, когда его разум был погребен под слоями мутного осадка и грязи, и он не мог покинуть нашу постель в течение нескольких дней. Я держала и любила его.
Когда он балансировал на грани мании – это были времена, когда я проклинала, что привязана к Форксу. Его вздрагивающие конечности и непостоянное настроение могли испытывать терпение Ганди. Если я обнаруживала, что задумалась во время поездки из Форкса в Канкун (крупный город с Мексике - пп), то звонила Эсми.
- Я так близка к покупке билета в один конец в Сент-Люсию. (островное государство, расположенное на одноимённом острове в Наветренных островах Вест-Индии между островами Сент-Винсент и Мартиника. Остров омывается с севера проливом Сент-Люсия, с юга — проливом Сент-Винсент, которые соединяют Карибское море с акваторией Атлантического океана. –пп)
- Я сейчас буду.
Я подозреваю, что Эсми рассказала Эдварду о нашем разговоре, после того как его здоровье стабилизировалось, потому что он на само деле отвез меня на Сент-Люсию для отдыха и релаксации. В следующий раз, когда он качнется к мании, я скажу Эсми, что я ухожу в эксклюзивное спа на французской Ривьере.

-

Были и другие браки и расставания.
Поженились Джесс и Майк – честно говоря мы все думали, что их отношения были погребены как перья вымершего дронта, но это было счастливой неожиданностью.
Элис и Джаспер расстались сразу после того как они уехали из Форкса в Вайоминг. Элис вернулась в Форкс (вместе с Джуси/Максом) несчастная, но смирившаяся со всем что касалось Джаспера.
- По крайней мере я вложила в это всю душу. Мы просто не любили друг друга так, как думали, - сказала она мне за тарелкой гаварти (сыр - пп) и диетической кокой. Она не доверяла себе, чтобы на пьяную голову не набрать номер Джаспера, если бы мы откупорили бутылку вина. - Теперь я могу поехать куда душе угодно. - Она выбрала Гленвуд-Спрингс, Колорадо в качестве нового дома. - Таким образом я буду уверена, что увижусь с вами хотя бы раз в год.

-

Некоторые вещи никогда не меняются. Но тем не менее все изменяется. Наш круг друзей заметно, трагически, изменился. Это до сих пор причиняет острую боль, когда я останавливаюсь на этом.
Когда Джейкоб и Сет не вернулись в свои гостиничные номера после лыжной прогулки в Денали прошлой осенью, мы знали, что что-то случилось.
Прошел день.
Затем два.
Затем неделя.
Операция по спасению превратилась в операцию по ликвидации последствий. Хотя я знала, что они мертвы, часть меня изо всех сил надеялась на чудо. Эдвард был для меня потерян, но он вернулся. Что если они нашли пещеру, где-то укрылись, и мы просто... сдались и перестали искать? Но прошли две недели, потом месяц.
Осень сменилась зимой, потом наступила весна.
Затем оттепель вернула их домой навсегда. Лея напомнила мне, что они делали то, что любили, когда "наподдали этой противной кислородной привычке”. Это было ее единственным успокоением. Она провела эту прошедшую зиму в нашей гостевой спальне, застыв в ужасном состоянии неопределенности, пока тела Джейка и Сета не были найдены и мы устроили надлежащие похороны. Эдвард, Господи благослави его, ездил в резервацию каждый день и заботился о ее лабрадорах.
На следующий день после того как мы похоронили парней в Ла Пуш, она упаковала сумки и собак и сказала, что поедет к Элис в Колорадо.
- Ты всегда будешь моей первой лесбийской влюбленностью, но Элис – моя сука-судьба, - красноречиво объяснила она.
Я знаю, тебе больно, Лея. Боже, я знаю.
Сегодня мы все завалимся к Элис в дом на высоком склоне горы с видом на реку Колорадо. В окружении факелов на ее открытом патио, мы пили и поминали Джейкоба и Сета. Лея была там. Новый парень Элис ставил гриль. Я была шокирована, когда она позвонила мне и сказала, что встретила кого-то особенного в Гленвуд-Спрингс. Не просто кого-нибудь – того самого мужчину, которого мы вытащили из лавины на снежном поле Мьюира.
- Он продолжал смотреть на меня в очереди за кофе однажды, я думала, он крипер (человек, делающий странные вещи, как например, смотрит на тебя, пока ты спишь, или смотрит на тебя часами через окно – пп) Он сказал мне, что думал, будто я ангел. Буквально. Когда он увидел мое лицо, когда мы откопали его из снега, он правда думал, что его спасли ангелы. Я сказала ему, что это переохлаждение, но, если он так считает! Он вероятно подумает, что ты тоже ангел, когда вы с ним познакомитесь.
Лиам был довольно старше Элис с седеющими висками и морщинками в уголках глаз. Но он имел юношеский восторг и любовь к жизни – и к Элис – что заставило меня поверить, что он рассматривает эти отношения как длительные. Мне было интересно, каким он был до лавины, и было ли у него то же прозрение, после того как едва собрал мозги в целости и сохранности.
У него было два маленьких мальчика, которые абсолютно обожали Элис. Их мать не упоминалась, и я знала, что это уничтожит их, если у Элис и этого парня ничего не получится. Но Элис тоже знала как больно быть ребенком, брошенным тем, кого ты любишь, что заставило меня думать, что она тоже настроена на длительные отношения.
Эммет время от времени слышал о Джаспере, что он счастлив, где бы он ни был – где-то в южной Калифорнии. Без Джаспера до сих пор странно, но мы все делаем усилия, чтобы узнать Лиама.

0 0 0
Мы изменились, стали немного старше, надеюсь, немного лучше. Мы разбили лагерь на диване на цокольном этаже Элис, а не под звездами и, откровенно говоря, меня это более чем устраивало. Роуз была в другой комнате кормила и укладывала спать свою маленькую дочку, поэтому мы старались вести себя тихо. Когда она родилась, Эдвард прилип к ней, как пурпурный вьюнок к первому свету.
Я надеялась...
Я до сих пор надеюсь...
Естественно мое сердце до боли хотело ребенка, после того как я прижала племянницу, держа ее на руках. Я вышла замуж за Эдварда хорошо зная, что для нас это невозможно, и было бы несправедливо менять правила посреди игры. Тем не менее, я надеялась...
Эдвард рядом со мной, с обнаженным торсом, очки на носу, печатал на ноутбуке. Я всегда буду беспокоиться – только на секунду – что когда он в своем писательском настроении, он соскальзывает в манию. У него должно быть хорошо настроенный на беспокойство жены радар, потому что он отложил в сторону ноутбук и нежно перевернул мой мир.
Он собирается это сделать сейчас, я надеюсь.
- Привет, Изабелла Мари.
- Плохо спал?
- Ммм. Просто сортирую и переношу на бумагу свои мысли.
- Электронную бумагу.
- Материальную бумагу.
- Могу я почитать?
Он положил компьютер мне на колени, как священное подношение, и я просмотрела его слова. Просто пара параграфов, но на мой взгляд эпических.
- Что ты думаешь? - щека Эдварда парила над моим плечом. Из-за слез я не могла говорить.
Поэтому я набрала на клавиатуре внизу страницы:
Э – Это прекрасно. Ты собираешься опубликовать это? - Б.

Эпилог.

Проект
© 2012 Эдвард & Изабелла Каллен

Дорогая Изабель,
Это мое прощальное письмо.
У меня есть новая любовь и ее зовут Белла. Она великолепная, смелая и упрямая женщина. Иногда я слышу твою юношескую вибрацию в ее смехе, или в ее игре на гитаре, или когда она пишет у меня маркером на лбу, когда я сплю, и от этого я чувствую себя семнадцатилетним. Но я не хочу снова быть семнадцатилетним.
Я хочу Беллу до конца своей жизни. Ее вера в меня делает меня лучше. Она моя жена.
Где-то на необъятной земле у нас есть дети, которые ждут, когда мы приведем их домой. Дети с темными волосами и черными глазами, которые не похожи ни на одного из нас, но они будут барабанить на моем пианино и ужасно танцевать, как их мать. У наших детей будут бабушки и дедушки, дяди и тети, и кузены и кузины, которые окружат их заботой, когда я буду чувствовать себя плохо. Никакая болезнь, расстояние, волокита, или сумма в долларах, не удержат их вдалеке от нас.
Белла и я будем бегать по приливу на пляже Риалто Бич, как делали раньше, и покажем нашим детям морскую звезду и актинию. Мы будет штурмовать горы и реки...
Пожалуйста, верь, ты будешь в безопасности, спрятанная в уголках моего разума. И ты не будешь одинока, потому что я оставляю Тони с тобой. Ты в любом случае предпочитаешь его мне.
С любовью,
Эдвард Энтони
Э – Это прекрасно. Ты собираешься опубликовать это? - Б
Нет, Белла. Наша история не будет закончена в течение долгого, долгого времени. – Э

 

36/2

Мы не делили комнату с НЙ. Эдвард оставил меня в неопределенности из-за его желания «встречаться», ухаживать за мной, как бы он это ни называл. Я называла это смехотворной осторожностью. Но после ужина, когда мы прошли через жуткий коридор, он остановил меня.

- Останешься со мной сегодня? - выдавил он. Я колебалась, и он поднял мой подбородок.

- Никакого секса. Просто твоя компания. Пожалуйста.

Я могла язвительно напомнить ему, что его год еще не прошел. Я могла бросить обратно ему в лицо его простьбу «встречаться». Но я не сделала этого, потому что сейчас не время ворошить прошлые страхи и неудачи. Я привезла его домой, как и просила Эсми, поэтому я кивнула и взяла его за руку.

Той ночью, когда шипел и парил в темноту радиатор... когда мои пальцы гладили мягкие волосы на его груди, упругие мышцы, ребра... я поняла в чем главное отличие меня от Изабель. Изабель нужен был ее мужчина для ее счастья. Мне? Я выбираю своего и благодарна, что еще не слишком поздно сказать ему это.

 

0 0 0

 

Три недели между нашим возвращением в Вашингтон и восхождением на гору Рейнир могли стать тремя годами. Когда мы налаживали нашу совместную жизнь, я начала видеть мудрость в просьбе Эдварда о времени, чтобы освоиться в этих новых условиях. Я остро чувствовала отсутствие стремительной рабочей нагрузки, и как только я передала последнюю Элезару, я не знала, что делать с собой. Boom Boom Room, поле Ригли, Мемориальный госпиталь. Они оставили бурю невыраженных эмоций бурлящих над моей головой, бурю, которой я избегала, ради выживания. В тишине моего офиса СвонВебер, только два дня на работе, я смотрела он-лайн на мою банковскую выписку. Горе и облегчение обрушились, как холодный фронт. Подвесные светильники бросали размытый свет на потолок, я положила голову на руки и заплакала.

Перенести горе — это странный опыт. Он приведет тебя сначала под ближайшее дерево, затем воодушевит достаточно сильно, чтобы ты дать тебе поверить, что оно прошло. Но случайная вещь повергнет во вторую волну траура. Для меня, это была проверка моего сберегательного счета и понимание, что за годы я превратила свои сбереженные алименты в храм отсутствия любви. Я и раньше смотрела на непомерный баланс моего банковского счета. Но никогда на самом деле не видела его — показной и навязчивый, но для сбора пыли.

Я не слышала, как дверь моего офиса открылась. Эдвард присел рядом со мной, заключил в объятия и мягко напомнил, что мне не нужны такого рода болезненные храмы.

- Потрать их.

- Как? - я шмыгнула носом в складах его Хенли (марка одежды - пп)и он протянул мне платок.

- Это твой выбор. Хотя… я могу сделать предположение? - Он нежно вплел пальцы мне в волосы. - Если ты хочешь, чтобы благотворительный концерт был ежегодным событием, тебе нужно основать фонд. Я попрошу Гаррета помочь тебе, если хочешь.

Я кивнула. Название уже складывалось у меня в голове. Фонд Элизабет Мейсен Каллен? Или может просто Фонд Каллена?

- Я также думаю, что тебе нужен консультант. - Эдвард посмотрел на меня, взгляд мягкий и настороженный.

Я сглотнула.

- Я спрошу у Карлайла рекомендации...

Мы (я имею в виду обобщенное «мы») избегаем боли любой ценой. Принимаем таблетку, чтобы излечить головную боль. Лихорадку. Душу. Лепим такого человечка-марионетку, говорим ему не вешать нос, затем ждем, что он излечится ко дню, отмеченному красным крестиком на календаре. Правда в том, что горе — это путешествие со своими ямами и падениями, развилками и обходными путями. По мере того, как моя душа излечивалась, я начала открывать, что постичь и принять боль, осколок за осколком, может помочь мне примириться с тем, что я отодвигала в сторону... главным образом, разводом родителей и взрослыми заботами, легшими на мои миниатюрные плечи. Горе тоже ударило по Эдварду. После того как я спросила, хочет ли он посетить Брекенридж во время нашего ежегодного рафтинга в Колорадо следующей весной, он покинул мою квартиру с красными глазами.

Мы столкнулись с нашим горем сцепив руки и сшив вместе наши жизни.

Я подняла голову с плеча Эдварда, закрыла он-лайн страницу с банковским счетом, и обратила свое внимание на радиорекламу нашего благотворительного сбора средств. Эдвард открыл свой ноутбук на небольшом рабочем столике напротив моего стола.

- Tripping Marys согласились играть на благотворительном концерте.

Моя голова резко поднялась. Не. Может. Быть.

- Но они на пенсии.

- Для этого вечера они выходят с пенсии. Я рассказал, как мы учились играть на гитарах из-за них. Помнишь? Увидев их на восемьдесят девятом Бамбершуте?

- Я помню.

- Я сказал им, что они были легендой.

- Спасибо.

- Я также сказал, что это обеспечит мне секс на месяцы вперед.

- Правда? - мой дух поднялся, как головка подсолнуха.

Эдвард заерзал.

- Это была неудачная шутка. - Черт. Чертовский черт. Но... Он поднялся из-за стола и встал на колени передо мной. - Я скучаю по тебе, Белла. Я уже говорил тебе, ты — для меня все. И мне интересно, если, возможно...

- Возможно?

- Возможно, я чрезмерно осторожен. Но я не хочу потерять тебя снова.

Я с любовью провела по резкой линии его подбородка.

- Я не думаю, что мы должны обращаться друг с другом словно в лайковых перчатках.

- Мммм. Мы слишком страстны для них.

Его губы коснулись моей шеи, и я улыбнулась, когда его ресницы щекотали мою кожу.

- Возможно ты бы хотел пересмотреть правила ухаживания?

- Возможно после похода на Рейнир, - ответил он, его голос был приглушенный и хриплый.

Мой похотливый мальчик начинает менять убеждения.

Работа над благотворительным концертом наполнила Эдварда настоящей радостью, которую я не видела с тех пор, как его команда в младшей лиге начала формироваться. С тех пор как он отошел от книги и промо фильма, он проводил время, отбирая музыкальные группы. Несколько национальных журналов, включая Роллинг Стоун, уже спрашивали его о писательском будущем. И после его откровенного интервью, которое должно выйти на следующей неделе, музыкальные журналы будут биться друг с другом за право на статью.

С тех пор как Эдварда выписали из Мемориального госпиталя, пошел шепот среди медиа инсайдеров, что у Эдварда «синдром Гарбо» (как такового определения синдрома Греты Гарбо не существует, просто насколько я поняла в данном случае здесь имелось в виду, что в конце жизни Грета Гарбо избегала Голливуда, хотела остаться одна — пп) Итак три дня назад, праймтаймовая тележурналистка Белинда Уокер совершила секретную поездку в Порт-Анджелес на эксклюзивное интервью — первое, на которое он согласился, с момента ареста, достойного Youtube, в Чикаго. (Это чертово видео стало очень популярным. В последний раз когда Эммет проверял, у него было пятнадцать миллионов просмотров.) Это был хоум-ран для мисс Уокер, который несомненно положит конец безудержным спекуляциям. Элезар готовил его к обсуждению его биполярного расстройства, но с Эдвардом не нужно было много работать. Он признался, что гораздо проще отвечать на вопросы журналистки, когда ответы правдивы.

Но сейчас, все это было далеко от меня, я пританцовывала под The Gaslight Anthem (американская панк-рок-группа - пп) и в третий раз переупаковывала снаряжение...

- Хиппи! Тащи сюда свою тощую задницу с теми карабинами. - Я дернула плечевые ремни безопасности, покачиваясь на пятках, когда проверяла баланс веса. Джаспер появился из кладовки со снаряжением Ньютона и бросил упаковку карабинов мне в живот, заставив меня испустить «уфф!»

- Почему Эдвард в кладовке? - спросил Джаспер.

Эммет ухмыльнулся и открыл рот, но я указала на него.

- Молчи. Ради моего здравомыслия, больше никаких намеков.

Это был Пятничный ланч, и мы собирали снаряжение для восхождения на гору. Элис, Эммет и Розали крутились вокруг новенького сверкающего авто гриля из магазина Спортоваров Ньютона, пицца и сэндвичи были разложены на его пластиковой стойке. Джесс взгромоздилась на лестницу, украшая к Хэллоуину паутиной и пластмассовыми пауками оленьи рога над дверным проемом. За нами, Майк заполнял журнал, несчастно жуя овощную шаурму (простите, выражения более подходящего я подобрать не смогла, может в Макдоналдсе и есть аналог, но я там не питаюсь — пп) (Джесс пыталась убрать мясо из его диеты. Я подумала, может быть это станет смертью их отношений.) И Кэмперван Бетти был уже наготове, хоть в кино снимай, хромированные детали блестели и вышитые бисером занавески были опущены.

План заключался в том, чтобы отправиться на Рейнир рано-рано утром, что означало, что мы должны были лечь спать сразу после домашней футбольной игры школы Форкса. Для Эдварда матч был первым с тех пор, как он покинул дом много лет назад, и ему нужна была наша поддержка, чтобы столкнуться с тем, что люди откровенно пялились на него. Его пресловутая львиная грива будет главной достопримечательностью, больше чем футбольная команда Спартанцы (все помнят надеюсь лозунг школы? "Дом для спартанцев" - пп) и пластиковые стаканчики горячего шоколада, зажатые в онемевших пальцах. Поэтому несмотря на холодный дождь и еще более холодные металлические трибуны, мы утеплились в свитера и упаковали толстые варежки, чтобы выдержать предстоящую ночь.

Я, покачиваясь под тяжестью моего нагруженного походного мешка, отрегулировала лямки, чтобы поудобнее расположить его на спине. Эммет все еще широко мне улыбался, губы плотно сжаты.

- Не смей.

Он поднял руки вверх.

- Все, что я хочу сказать, это что Тогсани затронул некоторые очень интересные моменты. Эдвард всегда был слишком эмоциональный после бейсбольных игр.

- Тьфу, Эммет! Разве ты не должен присутствовать на собрании болельщиков перед игрой к двум?

Он подпрыгнул, освободил мои плечи от ноши и хорошенько их растер.

- Затем был еще командный душ. Он относился к этому с юмором. «Объединяющий опыт» на мою задницу. Моя задница ни с чем не объединялась.

- Может быть Эдварду комфортно в этом горячем теле, - сказала Джесс.

Элис глубокомысленно кивнула.

- Если он собирался рвануть через поле Ригли, ему нужно было сделать это без одежды. Это увековечило бы его быстрее, чем любая серия книг. Ха-ха!

Оба, и Джаспер и Розали, кинули на нее испепеляющие взгляды.

- Серьезно, почему он в кладовке? - спросила она.

Я запустила пепперони в Роуз.

- Он работает над книгой, которую мы пишем.

- И он ищет вдохновение посреди рафитнгового снаряжения Ньютонов? - Она вынула пепперони из волос и бросила его в Элис.

- Помогает наверное со всей этой метафорической ерундой.

- Метафора. Точччно.

Сначала мои друзья на цыпочках ходили вокруг того, что случилось в Чикаго. Такие слова как «биполярное расстройство» и «эпизод» говорились шепотом, так, как люди говорят «секс» в светской беседе. Затем Роуз, тупая, как нож для масла, спросила, как работают новые лекарства. Шлюзы открылись, и не стало запретных вопросов. Теперь в их расспросах содержалось множество двойных смыслов.

- Ух ты, горные хребты были сегодня действительно скользкими. (скользкие — в значении неустойчивые, коварные - пп). «Скользкие хребты, да Белла?» или «Прости, я опоздала у меня был мозговой штурм.» «Мозговой штурм... я полагаю, могу так говорить.» И тому подобное.

Джессика хихикнула, когда пристроила скелет в лыжах.

- Может тебе стоит пойти помочь Эдварду в его «метафорах». Оживи славные деньки в кладовке для снаряжения.

Я замерла, недонеся бутылку до рта.

- Что ты имеешь в виду? - невинно прощупала я. Прошупала. Эх. Блин.

- О, пожалуйста, - пробормотал Майк сквозь ростки люцерны (шаурму ведь овощную ест — пп), - всем известно, что вы с Калленом зажимались там как кролики в этой кладовке за спасательными жилетами. Наш давний покупатель до сих пор шутит о том, как вы ребята «вводили в эксплуатацию» наше новое снаряжение.

- Эрику Йорки нужно добавить эту кладовку к его карте Каллен-тура, прямо сразу за бейсбольным полем, - дразнила Джессика. - Точнее под трибунами бейсбольного поля.

Я поперхнулась водой и выплюнула ее на свою рубашку.

- Об этом что, все знают?

Круг разразился смехом, что было мне вместо ответа. Но правда, чего я ждала? Такие вещи как тайные обжималки в общественных местах на самом деле не такие уж тайные. Видимо город знает гораздо больше о махинациях своего подросткового населения, чем признается. В свое оправдание могу сказать, что гормоны нанесли серьезный ущерб моей проницательности. Я сморщилась оттого, что моему отцу было известно об этом, и он никогда не упоминал, за исключением случайной угрозы поймать Эдварда в темной аллее между полицейским участком и почтовым отделением.

Я любила этот маленький городок на задворках США. К сожалению, сплетни наш хлеб с маслом.

Когда мы впервые вернулись в Порт-Анджелес, Эдвард арендовал маленький чистый домик на берегу озера Полумесяца. Через три дня менеджер по недвижимости продал таблоидам его месторасположение. Сытый по горло, он отменил аренду и переехал в дом к родителям. Хотя Карлайл мало говорил, думаю, он вздохнул с облегчением, когда Эдвард оказался у него под крышей, пока не обоснуется где-то на более постоянной основе.

- В последнее время Форкс такой же безопасный, как Инвуд, - проворчал Эдвард, когда бросал свои нераспакованные чемоданы ко мне на заднее сидение Джипа. Я держала рот на замке. Его чуть апоплексический удар не хватил, когда он услышал о моей ночной пробежке по Вашингтон-Хайтс, и сразу же выставил свою квартиру на продажу. Мне было грустно видеть, что квартира будет продана.

Иногда твои самые большие фанаты могут быть твоими самыми суровыми критиками, и для Эдварда Каллена это тоже применимо, известный писатель и сейчас, социальный изгой. Хотя его возвращение на Олимпийский полуостров вернуло его к любящим людям, это также бросило его в центр аквариума. Он был единственной экзотической рыбкой среди школьных гуппи. Бедный Эдвард так сильно хотел стать гуппи. Их глаза следили за ним, когда он шел среди прилавков продуктового магазина, ожидая когда он перевернет витрину с конфетами для Хэллоуина. Если он проводил день в библиотеке, головы выглядывали из-за полок, чтобы убедиться, что он не портит книги. Последней каплей было, когда Элис проговорилась, что Эрик Йорки создал блог «Наблюдение за Калленом» и зашибал убийственные бабки на рекламе. (Родители Эрика потребовали, чтобы он съехал из их дома, поскольку имеет постоянный доход). Вот тебе и прятки в кладовке.

Джейк ворвался через служебный вход Ньютонов, поразив нас, когда металлическая дверь ударилась о стену.

- У-ух! - прокричал он. - Прогноз погоды на выходные говорит, что будет солнце, солнце и еще раз солнце. Как насчет того, что в подходящую погоду некоторые достойные совершат восхождение? - Он вклинился в наш узкий круг и бросил коробку энергетических батончиков мне на колени. Я закатила глаза, удивляясь, как мне найти место для них в уже набитом мешке.

Элис взметнула вверх кулак.

- После целой недели дождя, я была уверена, что мы будем хлюпать еще три дня.

Но я знала, что потепление после нескольких дней ледяного дождя означает подъем в гору.

- Если есть опасность схода лавин, могут закрыть высокогорные трассы. Может быть нам вместо этого совершить восхождение на Сестер-Близнецов.

Джейк нахмурился.

- Ну же, Сестры-Близнецы? Бе-е. Рейнир — это высший пилотаж. Ничего общего с Денали (в данном случае имеется в виду национальный парк Денали, а не актриса - пп), ты каждый год клянешься и божишься разобраться с этой проблемой. Гора, не актриса. Хотя, я думаю, ты хотела разобраться с этой актрисой, когда Каллен был с ней.

- Ты говорил то же самое на горе Бейкер в прошлом году, - подтвердил Джаспер, выхватив дольку моркови из миски Tupperware Элис. - Разберись с горой, не с актрисой.

Я ухмыльнулась им.

- Верно. Мы действительно должны держать курс на Денали — гору — на мой тридцатый день рождения. Может быть к этому моменту Эдвард будет готов. И Лея.

Розали усмехнулась.

- Если они не будут подкалывать друг друга до смерти. Я до сих пор думаю, что ты совершаешь ошибку оставляя этих двоих вместе в Парадайз Инн Один из них в конечном счете заткнет другому кишечный тракт бисерными занавесками Бетти еще до того как закончатся выходные... и отнюдь не в игровой форме.

Она права. Лея отказывалась оставить своего младшего брата в наших диких лапах. Эдвард так же настаивал на поездке, и честно говоря я была взволнована, что он будет там поддерживать меня. Не покорять холодную вершину горы Рейнир, а пройтись с нами пешком по низким склонам. Пока оставшаяся часть нашей команды будет выпускать пар, перемалывая массу камней и льда, они остануться в лагере с Бетти — в Парадайз Инн. Я была рада, что Эдвард не останется один. Но Лея? Версия Розали с бисерными занавесками была не так уж далека от истины.

- Во всяком случае, - продолжил Джейк, подталкивая меня локтем, - Рейнир не отличается от горы Бейкер. Теряешь хватку, Беллс?

- Нет. Просто не хочу, чтобы местом моего последнего упокоения был Disappointment Cleaver (можно перевести примерно как Топор Разочарования — пп) под десятью футами снега. (На горе Рейнир семь вершин — пп) Можешь представить ужасную иронию? Я уже слышу каламбуры.

Элис кивнула.

- Белла Свон разочаровалась до смерти.

- Откололась от этого мира, - добавил Джаспер.

- Точно. - Я указала долькой моркови на Джейка. - И наше восхождение на гору Бейкер было летом, это не одно и тоже.

- Каллен не подпишет тебе бланк допуска, да? - Он поймал мой кулак прежде чем он достиг его плеча. - Скажу вот что. Мы сначала пойдем по низким склонам, затем на второй день пойдем на вершину. Если выйдем достаточно рано, мы можем даже получить места в лагере Мьюир Что скажете?

Спальные помещения в высокогорном лагере, а не хлипкие палатки, были привлекательными. И Джейк прав — гора Рейнир не имела отличий от других тихоокеанских вулканов северо-западного побережья, на которые мы взбирались в предыдущие годы. Я вздохнула, смягчившись.

Физически я была более чем готова. Три недели, проведенные в тренировках на