Спор об заклад

В круге пред судьями лежат два таланта чистого злата, -- мзда для того, кто из них приговор -- справедливее скажет. Два золотых таланта -- такова, стало быть, сумма, каковой домогается каждая из сторон. Однако же это более походит на ставку или на приз, чем на предмет судебного разбирательства. Талантами изначально обозначаются сами весы. В соответствии с древним обычаем, право действительно взвешивали, -- то есть судьбу предрекало решенье оракула.

Английское право вплоть до XIX в. знало две формы судебной процедуры в гражданских делах; обе носили название wager, буквально weddenschap [ спор об заклад ]: wager of battle, когда один из противников предлагал поединок, и wager of law, когда стороны брали на себя обязательство в определенный день присягнуть в своей невиновности. Главный участник тяжбы ставит в заклад (wedt) свою правоту, то есть вызывает противника оспорить его правоту, выставляя заклад (wedde), gage, vadium. Несмотря на то, что обе эти формы давно уже вышли из употребления, официально та и другая были отменены соответственно лишь в 1819 и 1833 году²¹. Хотя судебный процесс и сам по себе уже носит характер спора, ему сопутствует обычай, когда относительно того, чем кончится разбирательство, присутствующие заключают пари в том самом смысле, который и мы придаем этому слову. Пари об исходе суда, насколько я знаю, известны в Англии и по сей день. В Абиссинии, в ходе судебного разбирательства, пока шло время между выступлением защиты и допросом свидетелей, было принято биться об заклад о том, какой будет вынесен приговор.

Театральность правосудия [3]. Судебный процесс – вариант драматического действия, и наоборот, театральный спектакль изначально выступает как суд[4]. Еще Фр. Шиллер писал: «Суд-театр начинается там, где оканчивается сила светских законов. Если правосудие ослепляется золотом и утопает в море порока, если дерзость сильных смеется над его бессилием, а страх связывает людям руки и языки, театр берет меч и весы и поражает порок своим страшным судилищем»А.Ф. Кони был способен превратить суд в увлекательное представление. На рубеже XIX-XX веков суд в российских столицах и крупных губернских городах стал популярным и «демократическим», общедоступным зрелищем, поучительным развлечением. Места в зале занимали заранее, передавали знакомым. Газеты вводят постоянную рублику «Из зала суда», помещают сенсационные отчеты, речи адвокатов и прокуроров, откровения свидетелей, интригующие подробности криминального бытия. Публика «вживе» видит преступника, его жертву, вовлекается в коллизии событий, в часто непредсказуемые импровизации, внимает подчас артистично сыгранным «выходам» участников процесса, бурно выражает свое отношение к фактам и персонам, нередко глубоко сопереживая и ставя себя на их место. Аудитория в суде, как и в театре — «третий творец спектакля» (Станиславский). Судья, обвинитель, защитник, свидетели предлагают зрителю избрать свою позицию.«Служители Фемиды», состязаясь друг с другом в логике доказательств, в красноречии, на глазах у публики перевоплощаются в разные роли, создают «образы», «характеры», «типажи», «социальные маски», ибо от ораторского стиля, от манеры поведения, от пластического, речевого интонационного рисунка, от композиции «номера» и «подачи материала» и т. д., и.т. п., зависят людские судьбы, карьеры, репутации, а то и жизнь. Адвокаты, судьи, прокуроры, газетные обозреватели входят в моду, приобретают известность — как актеры, певцы, эстрадные дивы, конферансье. Они становятся «звездами сезонов», «кумирами публики», создают себе популярность, «имя».

Традиция воспринимать суд как зрелище в России начала XX века закрепилась прочно и надолго. Известный журналист Осип Дымов писал в популярном в артистической и зрительской среде журнале «Театр и искусство» (1913): «Залы судов полны, залы судов собирают публику. Там пользуются биноклями аплодируют, устраивают овации. Ещё немного и раздастся крик «Браво» или даже «Бис» по адресу какого-нибудь защитника».

В 1930-е гг. судебные процессы инсценировались по заранее намеченному сценарию и репетировались. В 1931 году было «раскрыто» ОГПУ мифическое «Союзное бюро ЦК РСДРП меньшевиков из ведущих работников экономических учреждений». Первое организационное заседание «Союзного бюро меньшевиков» состоялось в кабинете следователя ОГПУ, где все проходившие по процессу впервые увиделись и познакомились друг с другом. Здесь же было отрепетировано поведение на суде.