Тот, кто в начале жизненного пути получил какое-то представление оневечности истин, нередко в дальнейшем привыкает обходиться без них.Сохраняя верность им, он рискует погибнуть. Отучиться и отречься от них --единственный для него способ примириться с жизнью, сойдя со стезинестерпимого Знания. Тогда он отправляется на поиски лжи, любой лжи,стимулирующей действие, так как боготворит ее и ждет от нее спасения. Еговлечет любое наваждение, способное подавить в нем демона любопытства ипарализовать его дух. Поэтому он завидует всем, кому, прикрывшись молитвойили какой-нибудь еще блажью, удается остановить ход собственных мыслей,освободить интеллект от его обязанностей и обрести в храме либо в доме дляумалишенных блаженство собственной завершенности. Чего бы он только ниотдал, чтобы радоваться, отгородившись от мира заблуждениями иблагоглупостями! И он пытается добиться этого. "Дабы избежать крушения, ябуду участвовать в этой игре, буду участвовать просто так, из упрямства, изкаприза, из дерзости. В момент, когда у меня перехватывает дыхание, когдамне не хватает воздуха и земля дрожит под ногами, я созвал все слова и велелим сложиться в молитву, но слова остались недвижными и безмолвными. Вотпочему я вскричал и не перестану кричать: "Все, что угодно, но только не моиистины!" И вот он уже готов отделаться от них, готов выбросить их на помойку.Но, празднуя давно желанное ослепление, он вдруг испытывает слабость, имужество покидает его: он боится реванша своего знания, боится возвращениясвоего ясновидения и прежней уверенности в себе и в окружающем мире, откоторой он столько настрадался. И одного этого уже достаточно, чтобы ему,лишившемуся какой бы то ни было уверенности, путь к спасению показался быновой Голгофой. 252
