Глава восьмая. Изабелл стояла посредине гаража, окруженная коробками

Изабелл стояла посредине гаража, окруженная коробками. При переезде она всё складировала здесь, чтобы разобраться потом. И вот «потом» наступило. Уже больше недели Изабелл, днями напролёт искала клиентов в городе, рассылала письма и встречалась с нужными людьми, а коробки стояли нераспакованными. На сегодняшний день у Изабелл лежало три подписанных контракта, и всё шло к подписанию ещё шести. Нашвилл обещал быть более прибыльным, чем Изабелл могла рассчитывать.

Тем не менее, до хозяйства руки так и не дошли, и все это время она обходилась лишь тем набором вещей, что лежал у неё в сумке со дня переезда. Поэтому ей пришлось выделить себе два дня, чтобы, наконец, разобраться с коробками. Сегодня она собиралась отсортировать самое необходимое, с остальным разобраться завтра, и уже после этого обустроить в доме кабинет. На самом деле, для работы ей требовался лишь ноутбук и бумаги из портфеля, но Изабелл привыкла к организованному рабочему месту. Наметив план действий, она принялась раскладывать коробки в соответствии с надписями на боковых сторонах.

К обеду она разобрала всё, и часть картонных коробок перебралась в пустующую спальню на первом этаже, которую Изабелл решила переоборудовать в кабинет. Оставшиеся коробки она сложила за пикапом Джимми, отложив их на потом. Изабелл как раз опускала гаражную дверь, когда Мередит появилась на подъезде к дому.

– Доброе утро, – поздоровалась Изабелл. Мередит выставила пластиковые пакеты из бакалеи на багажник своего джипа. – Давайте я вам помогу. – Изабелл подхватила сумки и зашла с Мередит в дом.

– Спасибо. Сегодня утром мельком видела Рид, она упомянула, что Чейз выиграл.

– Да, он очень хорошо играет.

– Неудивительно, Джимми был спортивным. И, если мне не изменяет память, Аманда превосходно играла в баскетбол в школе.

– Да, в колледже её команда выиграла региональные соревнования, а сама Аманда побила старый школьный рекорд. – Изабелл выкладывала покупки на стол, а Мередит убирала их в холодильник и раскладывала по шкафам.

– Рид ещё упомянула, что провела вечер с тобой и Чейзом. – Мередит застыла перед раскрытой дверцей и посмотрела на Изабелл.

– Да, мы поужинали, потом посмотрели кино. – Не зная, что ещё могла рассказать Рид, Изабелл не стала ничего добавлять.

– Я ценю, что ты пригласила её. Рид склонна проводить много времени в одиночестве, если расстроена.

– Думаю, ей просто легче так со всем справляться, – пожала плечами Изабелл.

Отложив разбор покупок, Мередит подошла к Изабелл.

– Рид постоянно взваливает на себя слишком много ответственности. Даже когда это излишне. И потом еще долго мучается от чувства вины.

– Что вы имеете в виду?

– Например, та история летом в гостях у твоих дедушки с бабушкой.

Изабелл так удивилась напоминанию о настолько давних событиях, что отставила только что раскрытую баночку с ореховой пастой и обратила всё внимание на Мередит, без дополнительных пояснений сообразив, что Мередит имеет в виду тот день, когда она упала с дерева. Дедушка с бабушкой рассказали всё родителям, а те, в свою очередь, родителям Рид, но Изабелл с Мередит никогда не говорили об этом.

– История?.. – Изабелл старалась сохранить ровный голос, хотя внутри её сковал безотчётный страх.

– Рид винит себя в том, что оставила тебя одну забираться на дерево, но, как я поняла, Джимми ушёл тогда первым.

Воспоминания, которые Изабелл так старательно подавляла, всё равно врезались в память. Дедушка вызвал скорую помощь и после ночи, проведённой в больнице, с ней всё было в порядке, не считая перелома руки и сотрясения. Но сам случай напугал её до смерти и вызвал череду ночных кошмаров, не отступавших месяцами.

Изабелл винила в случившемся Рид, потому что рядом с ней Джимми вёл себя по-другому. Они постоянно старались превзойти друг друга, доказать, кто круче. Вертящаяся рядом младшая сестра только мешалась. Изабелл хотела забраться на дерево, чтобы доказать Рид, что она такая же сильная как и они.

Той ночью в больнице, когда пульсирующая головная боль не давала уснуть, Изабелл прокручивала обрывки воспоминаний минувшего дня и решила, что Рид увела от неё брата. С того дня Изабелл перестала пытаться быть с ними на равных. Больнее всего было видеть, что ни Джимми, ни Рид не заметили в ней перемен. Казалось, они решили, что она, наконец, увлеклась девчоночьими делами.

Изабелл не хотелось, чтобы Мередит знала о её истинных чувствах, и постаралась загнать их подальше.

– Мы были просто детьми…

– Но Рид переживает. – Прежде чем вернуться к продуктам, Мередит невзначай дотронулась до плеча Изабелл. – Я всего лишь хочу сказать, что Рид не любит, когда кто-то замечает, что ей больно. Ей не всегда легко попросить у кого-то помощи. И ей очень тяжело без Джимми. Я ценю, что вы с Чейзом в выходные составили ей компанию.

– Хорошо.

Изабелл закончила помогать Мередит, а затем, извинившись, вернулась домой. Она бесконечно долго доставала вещи из коробок, вспоминая события субботнего вечера. Рид действительно была закрытым человеком. И сейчас она слишком много на себя взвалила. Изабелл по-прежнему считала, что Рид ставит нужды окружающих превыше своих. Но она помнила, как Рид смогла расслабиться и уснуть, пока она массировала ее ступни. И Изабелл поняла, что застала тогда особый момент. Момент редкой беззащитности.

***

Через двадцать минут после звонка директора Изабелл была в холле школы Святой Катерины. Пришлось прочитать с десяток дверных табличек, прежде чем она нашла нужную. Дверь в приёмную была открыта.

Изабелл улыбнулась молодой женщине, сидевшей за длинным столом, разделявшим небольшую комнату. Времена определённо изменились. Когда Изабелл здесь училась, секретарём была почтенная степенная женщина. Сейчас ее место занимала милая брюнетка, которая, казалось, сама едва успела окончить школу, и напускала на себя ужасно важный вид. Так, Изабелл, тебе придётся столкнуться со всем лицом к лицу, но ты уже взрослая. Когда женщина выжидательно посмотрела на неё, Изабелл представилась.

– Директор примет вас через пару минут.

Изабелл присела на один из стульев около стены рядом с мальчиком, на которого жалко было смотреть. Длинные тёмные волосы, спадающие на глаза, не скрывали расплывающийся по скуле синяк, левый глаз заплыл – на следующее утро под ним обязательно будет «фонарь». Мальчишка уставился в пол и болтал ногами в воздухе.

– За что тебя сюда отправили? – поинтересовалась Изабелл.

Прежде чем мальчик успел ответить, секретарь позвала её: – Пройдите в кабинет.

Изабелл проводили в небольшое помещение со стеклянным столом и парой кожаных кресел. Всю поверхность стола занимали документы, лишь в углу было свободное место для компьютера. Посреди подобного хаоса человек за столом смотрелся неуместно. Его тёмные волосы были аккуратно подстрижены и зачёсаны назад. На воротнике накрахмаленной фиалковой рубашки аккуратным узлом был завязан галстук. Человек читал что-то с компьютерного монитора и крутил в пальцах ручку. Навскидку Изабелл сочла его ровесником – ему было около тридцати.

– Мисс Грант?

– Да.

– Я директор школы. – Он поднялся на ноги и протянул ей руку.

Когда Изабелл сделала шаг вперёд для рукопожатия, она заметила притихшего в кресле племянника.

– Чейз? – Он повернулся к ней, и она ахнула. У него была разбита губа, которая уже начала опухать. – Чейз… Что случилось?

– Он первый начал, – сказал Чейз.

Изабелл вспомнила черноглазого мальчика в коридоре. Только этого мне не хватало.

– Ты подрался с тем мальчиком?

– Чейз, почему бы тебе не подождать за дверью, пока я поговорю с твоей тётей, – предложил директор.

– Да, сэр, – поднявшись, Чейз поплёлся к двери.

– И не заговаривай с тем мальчиком, – предупредила его Изабелл.

Директор дождался, пока Чейз закроет за собой дверь, и только потом заговорил.

– Я очень сожалею о случившемся с вашим братом. – Он указал на свободное кресло напротив стола.

– Спасибо. – Изабелл присела. Она знала, что сразу после несчастного случая с Чейзом встречался консультант по опекунству. И директор имел ясное представление о происходящем. – Что случилось с Чейзом?

– Признаться, я не знаю. Ни один из мальчиков ничего не говорит. Всё, что сказал Чейз – это только что не он первый начал, и больше ни слова. – Директор помолчал, выражая сочувствие. – Я отстраняю их от занятий на день.

– Это всё, что вы можете сделать? Отстранение – последнее, что ему сейчас нужно.

– Извините. Одного взгляда на их лица достаточно, чтобы сказать, с какой силой они дрались. Я полагаю, что Чейза спровоцировали, но пока он не скажет, как именно его обидели, я должен наказать и его.

– Я понимаю. Попробую поговорить с ним.

– Хорошо. Если что-нибудь понадобится, пожалуйста, без раздумий звоните мне. – Он поднялся с кресла вслед за Изабелл. – Я могу порекомендовать вам хорошего психолога, если возникнет такая необходимость.

– Спасибо. Я вам позвоню.

Выйдя в приёмную, Изабелл увидела, что мальчишки сидят бок о бок и пристально смотрят друг на друга. Один с подбитым глазом, другой с рассеченной губой, оба старались придать своему взгляду угрожающий вид. Они так забавно выглядели, что Изабелл пришлось напомнить себе о том, что следует быть строгой.

– Пошли. – Изабелл держала дверь открытой, а Чейз даже не взглянул на нее, выходя из помещения. Когда разговор заходил о серьёзных вещах, Чейз все так же замыкался в себе. Изабелл надеялась найти способ достучаться до него, пока всё не стало ещё хуже. Её мир катился по наклонной, а Изабелл ненавидела быстрые спуски.

***

Изабелл занесла руку, чтобы постучать к Рид, но Чейз распахнул дверь сам.

– Стучаться вовсе не обязательно.

– Он прав, – подтвердила Рид, не отрывая взгляда от разложенной на обеденном столе газеты.

– Чейз, иди в гостиную и займись заданием по чтению. – Изабелл подобрала с пола куртку, которую мальчик сбросил около двери, и повесила её на спинку стула. – И не включай телевизор.

– Кто разбил тебе губу? Та маленькая блондиночка? – спросила Рид, когда он проходил мимо неё. Вместо ответа, Чейз показал ей язык, но тут же поморщился от неприятной боли в губе. Когда он ушёл в другую комнату, так и не ответив, Рид внимательно посмотрела на Изабелл. – Что случилось? Ты вышла из себя и отшлепала его?

– Очень смешно. – Изабелл села напротив и вытащила из середины газеты страничку с бизнес-новостями.

– Эй! У меня тут система, – возмутилась Рид. – Играй по моим правилам и бери те, что я уже прочитала. – Она указала на левую стопку листов.

Изабелл наклонила голову, пытаясь понять, серьёзно ли это.

Рид придвинула непрочитанное ближе к себе.

Значит, серьёзно. Изабелл демонстративно открыла стащенный раздел о бизнесе и притворилась, будто читает.

Рид сузила глаза. Бесконечное мгновение они смотрели друг на друга.

Хотя Изабелл ненавидела уступать, она всё же сдалась и протянула Рид газету.

– Что случилось с Чейзом? – Рид вставила лист обратно, между комиксами и объявлениями.

– Подрался с мальчиком в школе.

– На него не похоже. Так что случилось?

– Ни один, ни другой ничего не говорят. Всю обратную дорогу пыталась разговорить его, но безуспешно. Их обоих отстранили от занятий на день.

– Чёрт! – Рид потёрла затылок. – Слушай, почему бы тебе не оставить Чейза завтра у меня? Я всё равно буду заниматься садом. Поработает граблями, ему не повредит.

– Я собиралась завтра заняться обустройством кабинета, разобрать вещи, так что твоё предложение очень кстати. Хорошо, если ты присмотришь за ним.

– По-моему…

Рид прервал звонок телефона Изабелл.

– Извини, мне надо ответить. – Достав из чехла свой «Блэкберри», Изабелл посмотрела на экран, нажала на кнопку приёма и направилась в сторону кухни.

Выходя из комнаты, она заметила, как Рид покачала головой и вернулась к чтению газеты.

Снова она позволила Рид вмешаться и взять на себя обязанности опекуна. Но стоило ли сердиться на нее за это, если Изабелл сама постоянно занята своими клиентами?

***

На следующее утро Изабелл проснулась от настойчивых трелей будильника. Она откинулась на подушки и закрыла глаза, уверяя себя, что ещё пятнадцать минут, и она точно встанет. Но погрузиться обратно в сон ей не удалось, ее мозг начал мысленно перечислять список дел, которые она должна была успеть за сегодня. Ко всему прочему добавилась необходимость выяснить, почему Чейз подрался. Он всё ещё был угрюмым и молчаливым. Возможно, будет лучше попросить помощи у Рид и Мередит, чем допытываться правды самой. Слишком много дел, чтобы ещё и спать. Подъём.

Изабелл застелила постель и приняла контрастный душ. Зная, что день пройдёт в хлопотах по дому, она надела спортивный костюм и повязала на голову бандану. О косметике не могло идти и речи.

Разбудить Чейза – ещё одна задача. Он прятал голову под подушку, но Изабелл была очень настойчива. И только после того, как убедилась, что Чейз не завалится снова в постель, она спустилась готовить завтрак.

– Мне сегодня не надо идти в школу. Почему я не могу выспаться? – недовольно спросил он, плюхнувшись на стул.

– Ты не на каникулах. Тебя отстранили. Пойдёшь сегодня помогать Рид. – Изабелл поставила перед ним миску с хлопьями.

Когда они стояли на пороге у Рид, Чейз продолжал шаркать ногой по полу, как делал всё утро.

– Доброе утро. – Мередит подняла на них взгляд, оторвавшись от овсяной каши.

– Можно пончик? – Чейз положил подбородок на стол.

– Чейз, ты только что позавтракал, – шикнула Изабелл.

– Но я хочу пончик.

Мередит ожидала вердикта Изабелл, и та махнула рукой.

– Поступайте, как знаете.

Чейз бросился к кухонной стойке и распахнул коробку с пончиками. Надкусив один из них, он перепачкался в сахарной пудре.

Улыбнувшись, Мередит протянула ему салфетку.

– Тебе налить сок?

– Нет.

– Не говори с набитым ртом, – сделала замечание Изабелл. Она подозревала, что у Джимми не было времени на манеры Чейза. Судя по пренебрежению к аккуратности и опрятности, Джимми и Чейз вели холостяцкий образ жизни.

Чейз проглотил, прежде чем ответить.

– Но мне же задали вопрос.

– Подловил он тебя, – засмеялась Рид, заходя на кухню.

– Проглоти, а потом отвечай, – парировала Изабелл и повернулась к Рид. – Ему пригодится в жизни такая смекалка.

Волосы Рид ещё не высохли после душа, и блестящие завивающиеся пряди обрамляли лицо. Белая майка облегала тело, подчёркивая мускулистые плечи, а голубые джинсы плотно обтягивали стройные бёдра. Рид всегда отлично выглядела, но за последние недели, кажется, похудела.

Изабелл поразилась собственной реакции при взгляде на покачивающиеся бёдра Рид, когда та прошла к холодильнику. Ее никогда раньше не привлекали женщины, и уж тем более она никогда не испытывала сгущающегося тепла внизу живота от одного только вида привлекательной девушки.

– Ты похудела? – Не отдавая себе отчёта в собственных действиях, Изабелл дотронулась до ремня на джинсах Рид. Её пальцы случайно прошлись по накачанному прессу, и она тут же отдёрнула руку.

Рид всмотрелась в её лицо: во взгляде отражалась чуткость, смешанная со смущением.

– Не знаю. – К Рид вернулось самообладание. Она сняла кофту со спинки стула и надела её через голову. – Как твоя губа? – Она приподняла подборок Чейза, чтобы самой его осмотреть.

Изабелл уставилась на Рид. Она никак не ожидала, что мимолётное прикосновение отзовётся в ней электрическим разрядом. И ещё больше удивилась зарождающимся тёплым чувствам при виде того, как Рид разглядывает рану Чейза.

– Жить будешь, – заключила Рид, отпустив его подбородок и взлохматив ему волосы. – Надевай куртку, нас ждёт работа.

Они ушли, и только тут Изабелл поняла, что практически не дышала с тех пор, как Рид вошла в комнату.

***

– Долго ещё? – спросил Чейз в четвёртый раз.

– Пока не уберём всю листву. – Рид набила мешок кучей ломких листьев и снова взялась за грабли. Чейз не слишком помогал своим нытьём, казалось, он воспринимал все это за наказание.

Они убирали листву с заднего двора уже около двух часов. Хотя территория дворика была не очень большая, Мередит засадила её десятком деревьев. Приходилось выгребать листья из самых труднодоступных мест, а мангал, скамейка и цветочные клумбы только усложняли задачу. Рид разрешила Чейзу немного передохнуть, после чего они перешли во двор Изабелл.

– Лучше бы я пошёл в школу, – проворчал Чейз.

Рид засмеялась.

– Не смешно! – Он бросил грабли и пнул собранную кучу листьев перед собой. – Больше не хочу убирать!

Облокотившись на грабли, Рид оценивающе посмотрела на Чейза. Наверное, я слишком строга с ним. Ребёнку и так непросто.

Он опустился на ступени крыльца, и Рид присоединилась к нему.

– А ты чего ожидал, ударив того мальчика?

– Не знаю. – Он поставил локти на колени и обхватил лицо руками. – Я не подумал.

– Вот именно. Ты не подумал. Вы могли серьёзно поранить друг друга. Ты не можешь решать свои проблемы кулаками, всегда будут последствия.

– Как уборка листвы?

– Для начала, уборка листвы. – Рид обняла его за плечи. Чейз не был вспыльчивым. – Что же тебя так вывело из себя?

Несколько минут Чейз молчал. Рид ждала его ответа.

– Он назвал папу трусом. – Чейз нахмурил брови, чтобы сдержать слёзы.

– Чейз, твой папа не был трусом. – Сердце Рид сжалось, она крепко обняла мальчика. Она старалась защитить его от подробностей трагедии, но, очевидно, кто-то попытался внушить ему искажённое видение случившегося. Услышав скрип половиц, Рид обернулась и увидела на пороге Изабелл. Рид сочувственно гладила Чейза по спине. – Твой папа был самым храбрым из всех, кого я знаю. Он герой. Ты же тоже это знаешь? – Чейз медленно кивнул. – Никогда не забывай об этом.

– Можно я пойду домой?

– Да.

В глаза Рид он не смотрел. Он дорос до того возраста, когда стыдно показывать эмоции. Рид вдруг поняла, что его смутили её объятия и поцелуи. Поднявшись на ноги, она проводила его взглядом.

Изабелл легко провела ладонью по его голове, когда он проходил мимо неё, и подождала, пока он зайдёт внутрь, прежде чем заговорить.

– Что, чёрт возьми, по-твоему, ты делаешь? – В затемнённом пространстве крыльца глаза Изабелл гневно сверкали.

– Что?

– Зачем ты забиваешь его голову всякой чушью? Я достаточно наслушалась от всех и каждого, как благородна смерть Джимми. Не хватало ещё, чтобы и ты вешала лапшу на уши Чейзу. – Изабелл пересекла крыльцо в три шага и замерла перед Рид.

Стоя на две ступеньки ниже, Рид пришлось слегка задрать голову, чтобы взглянуть девушке в глаза. Очевидно, Изабелл не понимала всю значимость чести, втаптывая ее в грязь. Рид ухватилась за мысль, что люди умирают каждый день, но мало кто делает это во имя какой-то высшей цели, которая была у Джимми в его профессии.

– Мои слова не чушь и не ложь.

– И как ты продолжаешь работать? Как ты заходишь в горящее здание, зная, что…

– Я та, кто я есть. И не знаю, как можно по-другому. – Рид не сказала, что больше так и не входила в горящее здание со смерти Джимми, она и сама то с трудом представляет, каково это будет.

– Сможешь, если захочешь.

В Рид вспыхнул гнев, и она распалилась – Изабелл обвиняла её за само существование. Рид поднялась на одну ступеньку, и Изабелл пришлось отступить на шаг назад.

– Ты не поняла. Я не могу быть никем другим. Более того, я и не хочу.

– Я не считаю такую работу проявлением благородных качеств.

– Речь идёт не о качествах. О работе. Джимми, как и я, всё понимал. – Рид не знала, как ещё объяснить, что дело в чутье. Она никогда не останавливалась в сомнениях, что делать дальше. Понимала, как реагировать, с первого дня в академии. Рид принимала чутьё как данность и всегда прислушивалась к инстинктам. В работе пожарным было чем гордиться, даже Изабелл не могла отрицать этот факт.

– Но ваша так называемая благородная работа – невыносимое испытание для людей, которые о вас заботятся, для ваших семей, которые провожают вас каждые три дня, не зная, вернётесь ли вы домой. У тебя есть мама и Чейз. Как ты только можешь говорить им такое после всего, что им пришлось пережить?

На мгновение Рид возненавидела Изабелл, из-за слов которой почувствовала себя эгоисткой. Но себя Рид ненавидела больше, и внутренний голос нашептывал ей: «Ты слабая и эгоистичная. И ты виновата в смерти своего напарника».

Рид предприняла ещё одну попытку защититься.

– Если бы мы не делали эту работу, делал бы кто-нибудь другой. Джимми умер героем. Чейз это понимает.

– Дерьмо всё! Чейз – напуганный маленький мальчик. Единственное, что он понимает – что у него больше нет отца. Всё остальное – громкие слова, потому что он думает, что все ожидают от него именно такого поведения.

– Так это моя вина? – Рид не ждала ответа. Она сделала ещё несколько шагов вперёд, заставляя Изабелл отступать назад, пока ее спина не коснулась двери, и пока расстояние между ними не сократилось до нескольких сантиметров, а их груди и бёдра почти соприкоснулись. – Почему бы тебе так и не сказать? Всё, что случилось в отеле, полностью моя вина. Я разрушила жизни всех близких людей.

Боль, исказившая лицо Рид, заставила Изабелл замолчать. Голос Рид становился всё громче, пока не превратился в крик. Глаза её стали до невозможности тёмными, зрачки расширились, почти полностью скрыв радужку цвета насыщенного крепкого кофе.

– Ты винишь меня. Так скажи это! – Рид хлопнула ладонью по двери рядом с головой Изабелл, и девушка вздрогнула от испуга.

– Да! Я виню тебя, – выпалила она. Изабелл пугало не поведение Рид, а невыносимая боль в её взгляде. – Вы с детства были не разлей вода. Ты во всём копировала своего отца. Следовала за каждым его шагом. Джимми ловил каждое твоё слово, и ты затуманила его разум разговорами о чести, благородстве, традициях, пожарных братствах. Мой брат мёртв, мой племянник остался сиротой. И я виню тебя и твоё чёртово братство! – Грудь Изабелл тяжело вздымалась с каждым вздохом, но она ещё не закончила. Изабелл грязно выругалась. Стоило ей начать, поток обвинений, которые она держала в себе неделями, было не остановить. – Ты должна была остаться с ним. Он бы никогда не бросил тебя одну!

Хоть Рид и ожидала осуждения, слова врезались в сознание. Она впитывала их, веря, что полностью заслуживает порицания. Господи. Острая колющая боль в груди выбила воздух из лёгких, и Рид чуть не согнулась пополам, сделав шаг назад. Голос Изабелл слился с картинками из ночного кошмара, в котором Джимми умирает в страхе и одиночестве внутри горящего здания. Она смогла бы выслушать подобное от кого угодно… но только не от Изабелл. Рид расплакалась, уже пересекая дворик в сторону дома.

– Рид, подожди! – окликнула её Изабелл, но было уже слишком поздно. – Блин! – Она запустила руку в волосы и опустилась на ступени. Она вышла из себя, уступила злости. Её срыв не поддавался логике и был крайне эмоциональным, а ответная реакция Рид лишь усугубила ситуацию.

Какая-то часть Изабелл хотела догнать Рид и извиниться. Но в то же время, она понимала, что озвучила свои настоящие мысли. Несмотря на возникшую за последние недели непринуждённость в их общении, Изабелл продолжала чувствовать затаившуюся злобу. Она была уверена, что Рид всегда знала её настоящее отношение к ней и теперь не примет никаких извинений.