КАРТИНКИ С ВЫСТАВКИ 5 страницаВ это мгновение откуда-то донесся отдаленный рев огненной пушки, и Тронный Зал вздрогнул. - Очень много неудобств, - вздохнул Король-Император. - Каковы успехи Мелиадуса на данный момент? - В его руках весь город, Мудрейший Монарх, исключая, конечно, Дворец. - Я всегда считал его своим лучшим полководцем, - с грустью заметил Хаон. 10. ПОЛНОЧЬ Барон Мелиадус наблюдал за пожарами в городе из окна своей башни. Особенно он любовался пожаром на одном из разбившихся орнитоптеров. Это был исключительно приятный вечер: звезды ярко сверкали на ночном ясном небе. Для полноты ощущений Мелиадус приказал квартету рабынь сыграть симфонию Лондена Джона - прекраснейшего композитора Гранбретании. Музыка, сливаясь с лязгом металла, взрывами и воплями гибнущих людей, приятно ласкала слух Мелиадуса. Он потягивал вино из бокала и, насвистывая, изучал план Лондры. В дверь постучали. Рабыня открыла, и вошел начальник пехоты Бели. Он поклонился. - Обязан доложить, сэр, что у нас недостает солдат. Нам удалось сделать невозможное, имея в распоряжении столь малое количество воинов. Но сейчас нам необходимо подкрепление, иначе очень сложно будет удержать захваченные позиции. Без подкрепления мы будем вынуждены перегруппироваться. - То есть придется оставить город и выбрать себе открытое пространство для боя. Так, капитан? - Именно так, сэр. Мелиадус осторожно потрогал свою маску. - На континенте есть подразделения Волков, Стервятников и даже Хорьков. Вероятно, если их отозвать... - Хватит ли у нас времени, сэр? - Что ж, придется выкроить время, капитан. - Да, сэр. - А не предложить ли пленным сменить маски? - пришла Мелиадусу хорошая мысль. - Они же видят, что Король побежден, и наверняка захотят перейти на нашу сторону. - Дворец Короля Хаона отлично защищен, сэр, - проговорил Бели, отдавая честь. - Он будет взят, я в этом уверен! Музыка Лондена Джона все еще звучала. Мелиадус смотрел на пожар и думал о том, что все идет отлично. Он был абсолютно уверен, что через некоторое время Дворец будет взят, Хаон - уничтожен, а Флана займет его место. Мелиадус уже представлял, как он станет самым могущественным человеком в Империи. Барон взглянул на стенные часы. Время приближалось к одиннадцати. Он встал и хлопнул в ладоши. Девушки умолкли. - Принесите мои носилки, - приказал он. - Я отправляюсь во дворец Времени. Те же рабыни вернулись с портшезом, барон сел в него и облокотился о подушки. Когда его медленно несли по коридорам, Мелиадус все еще слышал музыку огненных пушек, крики сражающихся солдат. Он отдавал себе отчет, что победа еще не достигнута: могут найтись лорды, которые даже после смерти Хаона не признают Императрицу Флану. Мелиадус понимал, что для укрепления своего положения ему понадобится несколько месяцев. Впрочем, делу можно помочь, если удастся объединить всех против Камарга и замка Брасс. - Быстрее! - крикнул он обнаженным девушкам. - Быстрее! Мы не должны опоздать! Если машина Тарагорма вернет замок Брасс назад, то он получит двойное преимущество: насладится местью и объединит против врагов всю Империю. Ненависть к жителям Камарга должна сплотить гранбретанцев, решил он. Мелиадус вздохнул. Он был очень доволен - все шло просто превосходно. ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ ...Близилась развязка. Пока герои Камарга строили в замке Брасс свои планы, а Король-Император Хаон совещался в Тронном Зале, барон Мелиадус, находившийся во дворце Времени у Тарагорма, уже мысленно расставлял свои ловушки. Все эти планы начали влиять друг на друга, а Рунный Посох - оказывать на всех свое воздействие. Кроме того, Темная Империя раскололась на части из-за ненависти Мелиадуса к Хокмуну, которого барону не удалось использовать как марионетку. У Хокмуна оказалось достаточно сил, чтобы пойти против Мелиадуса. Вероятно, именно в то время, когда Мелиадус выбрал Хокмуна для диверсии против обитателей замка Брасс, Рунный Посох и сделал свой первый ход. И на ткани истории начал вырисовываться узор судьбы, сплетенный настолько хитро, что некоторые нити уже были готовы вот-вот оборваться... Из "Истории Рунного Посоха" 1. БОЙ ЧАСОВ Стало прохладнее. Хокмун плотнее закутался в свой плащ и посмотрел на друзей. Их взгляды были устремлены на стол. Хотя огонь в очаге почти угас, в полумраке отчетливо выделялись некоторые предметы. Ближе всего к собравшимся лежал Алый Амулет. Он отбрасывал на их лица кровавые блики. Там же находились и кольца Майгана. С их помощью люди могли проникать в другие измерения. Они служили своим владельцам как бы пропусками в тот мир, откуда те бежали. А рядом с кольцами лежал Меч Зари, хранивший в себе армию Хокмуна. И наконец, картину дополнял Рунный Посох знамя и последняя надежда герцога Кельнского. Граф Брасс откашлялся и сказал: - Даже владея этими волшебными предметами, мы вряд ли сможем нанести поражение столь могущественной Империи, как Гранбретания. - У нас есть безопасное убежище - наш замок, - напомнил Оладан. - Мы сможем в любое время проникать в другие измерения и возвращаться назад, то есть вести партизанскую войну. - Так-то оно так, - кивнул граф Брасс, - но у меня все же есть сомнения... - При всем моем уважении к вам, надо признаться, что вы - сторонник классических способов ведения войны, - сказал д'Аверк. Воротник черного кожаного плаща еще больше оттенял бледное лицо воина. - Вам больше по душе, когда все воины - лучники, копьеносцы, кавалерия - сходятся в открытом бою... А мы вынуждены наносить удары из засады, по крайней мере на первом этапе войны. - Да, думаю, вы правы, д'Аверк, - вздохнул граф. Богенталь налил всем вина: - Наверное, нам нужно идти спать, друзья мои. Предстоит еще немало сделать, и надо беречь силы. Хокмун подошел к другому концу стола, где были разложены карты. Он потер Черный Камень у себя во лбу. - Да, мы должны спланировать свои первые шаги с предельной осторожностью. - Он принялся изучать карту Камарга. - Не исключено, что на прежнем месте замка Брасс Мелиадус выставил постоянный дозор, ожидающий нашего возвращения. Скорее всего, так оно и есть. - Но ты ведь считаешь, что Мелиадус потерял свое влияние при дворе? возразил д'Аверк. - Похоже, то же самое думал и Шенегар Тротт. - Если это действительно так, - согласился Хокмун, - то возможно, войска Мелиадуса находятся где-нибудь далеко от Камарга. Кажется, в Лондре возникли какие-то разногласия. Богенталь собрался что-то сказать, но промолчал. Ему показалось, что замок слегка содрогнулся. - Этот дьявольский холод, - проворчал граф Брасс и подбросил полено в очаг. Полетели искры, и пламя взвилось вверх; по залу заметались огромные тени. Граф еще плотнее запахнул свой шерстяной халат, мысленно сожалея, что ничего больше не надел. Он обвел мрачным взглядом висевшие на стенах копья, луки, колчаны со стрелами, палицы, доспехи из меди и остановил взгляд на собственном тяжелом мече. Стены замка задрожали вновь - уже сильнее, и щиты, украшавшие их, загремели. Хокмун взглянул на Богенталя и прочитал в его глазах предчувствие надвигающегося несчастья. - Землетрясение, наверное? - Наверное, - с большим сомнением в голосе ответил Богенталь. И вдруг они услышали отдаленный звук, напоминающий гудение гонга, тихий, почти неслышный. Они бросились к дверям, и граф Брасс, прежде чем распахнуть их, на мгновение остановился в нерешительности. Небо почернело; тревожно клубились рваные облака. Казалось, небосвод вот-вот должен расколоться. Через некоторое время до них опять донесся тот же звук. Но теперь он усилился до звона огромного колокола. - Такое впечатление, что находишься в колокольне замка, когда бьют часы, - встревоженно произнес Богенталь. Их лица побледнели, напряглись... Хокмун широкими шагами прошел в зал, протянув руку к Мечу Зари. Д'Аверк окликнул его: - Ты о чем-нибудь догадываешься, Хокмун? Это козни Темной Империи? - Да... Или еще что-то сверхъестественное, - ответил Хокмун. Прозвучал третий удар, и эхо раскатилось по плоским равнинам Камарга - над заводями и тростниками. Фламинго, встревоженные шумом, закричали в гнездах. За третьим последовал четвертый, всепоглощающий удар судьбы. Пятый... Граф Брасс подошел к стене и снял свой меч. И шестой... Звук усилился. Д'Аверк заткнул уши и пожаловался: - Это вызовет по меньшей мере мигрень... Когда прозвучал седьмой удар, замок сильно тряхнуло, и с потолка посыпалась штукатурка. По лестнице сбежала Исольда в ночной сорочке. - Что такое, Дориан? Отец, что это за звук? Похоже на бой часов! От него могут лопнуть барабанные перепонки! Оладан мрачно поднял голову. - Мне кажется, он угрожает всему нашему существованию, - проговорил горец. - Хотя трудно сказать почему... - Лучше, пожалуй, закрыть двери, - сказал граф Брасс, когда эхо замерло и он смог услышать собственный голос. Вместе с Хокмуном они наложили на двери тяжелый железный засов. Восьмой удар заполнил весь зал, и все закрыли уши ладонями. Громадный гербовый щит, висевший на стене с незапамятных времен, сорвался, упал на каменные плиты и с шумом покатился, остановившись неподалеку от стола. В зал начали сбегаться перепуганные слуги. При девятом ударе стекла зазвенели, осколки полетели на пол. Хокмуну показалось, будто он находится в море, на корабле, который внезапно врезался в невидимый риф. Весь замок содрогнулся, а людей просто разметало по залу. Исольда чуть не упала, но Хокмун в последний момент успел подхватить ее. Он прижался к стене, чтобы удержаться на ногах. Его стало тошнить, а в глазах помутилось. В десятый раз отзвучал огромный гонг, будто бы сотрясая всю вселенную. Богенталь рухнул без сознания на пол. А вслед за ним и Оладан закружился на месте, прижав ладони к голове, и не смог устоять. Хокмун изо всех сил пытался не упасть, но тошнота подступила к самому горлу, а в голове будто стучали кузнечным молотом. Граф Брасс и д'Аверк, шатаясь, двинулись через зал к столу и, подойдя, повисли на нем, чтобы не дать ему опрокинуться. Когда эхо смолкло, Хокмун услышал возглас д'Аверка: - Хокмун, посмотри! Поддерживая Исольду, Хокмун добрался до стола и ахнул: кольца, лежавшие на столе, все до единого разбились вдребезги! - Вот и рухнула наша мечта о партизанских рейдах, - хмуро изрек д'Аверк. - Кроме того, похоже, это вообще конец всем нашим замыслам! Раздался одиннадцатый удар. Он звучал дольше и громче, чем предыдущий. Весь замок вновь содрогнулся; людей швырнуло на пол. Хокмун закричал от боли. Казалось, что-то взорвалось в его черепе, и этот страшный взрыв выжег ему мозг. Из-за шума он даже не расслышал собственного крика. Он катался по полу, а все вокруг сотрясалось. Хокмун полз к Исольде, отчаянно пытаясь добраться до нее. По лицу его текли слезы, а из ушей сочилась кровь. Он смутно видел, как граф Брасс пытается подняться, цепляясь за стол. Уши графа тоже были окровавлены. - Мы уничтожены! - услышал Хокмун слова графа. - Уничтожены каким-то трусливым врагом, которого даже не можем увидеть! Здесь действует сила, против которой наши мечи бессильны... И вот замок угрожающе затрещал от двенадцатого удара - самого громкого и дикого. Крышка стола упала и раскололась. Некоторые каменные плиты треснули или вообще рассыпались на мелкие осколки. Замок швырнуло, будто пену морского прибоя. Хокмун взревел от боли: на глазах у него выступили кровавые слезы, а все мускулы напряглись до предела - так, что, казалось, вот-вот лопнут. Вслед за ударом гонга раздался другой звук - тонкий визг. И в зал вдруг хлынули потоки яркого света - фиолетового, затем пурпурного, потом снова опустилась тьма, и будто бы миллионы крохотных колокольчиков зазвенели в унисон. И можно было различить звук, доносившийся из-под земли. Хокмун попытался подняться, но не смог и упал лицом на камни. Звон внезапно затих; воцарилась тишина. 2. ЧЕРНЫЕ БОЛОТА - Кристалл уничтожен... Хокмун встряхнул головой и моргнул. - А?.. - Кристалл уничтожен! - Д'Аверк опустился на колени рядом с ним, стараясь помочь ему подняться на ноги. - А как Исольда? - Не хуже, чем ты. Мы уложили ее в постель. Слышишь? Кристалл уничтожен! Хокмун начал счищать запекшуюся кровь с лица. - Ты говоришь о кольцах Майгана? - Д'Аверк, объясни ему как следует, - прозвучал голос Богенталя. Объясни ему, что машина, которую подарили люди-призраки, погибла. - Погибла? - Хокмун поднялся. - Ее разрушил тот последний удар? - Именно так, - подошел к ним, тяжело дыша, граф Брасс. - Вибрация уничтожила кристалл. - Значит... - Хокмун вопросительно взглянул на графа, и тот кивнул ему. - Да, мы вернулись в наше собственное измерение... - И на нас еще не напали? - Кажется, нет. Хокмун глубоко вздохнул и медленно побрел к дверям. С трудом сняв засов, он распахнул их. За дверьми по-прежнему была ночь. На небе сияли все те же звезды. Но клубящиеся синие облачка куда-то исчезли, а вокруг воцарилось жуткое безмолвие; в воздухе витал непривычный запах. Не кричали фламинго, и не играл в тростнике ветер. Хокмун задумчиво закрыл двери. - Где же войска? - спросил д'Аверк. - Мы-то думали, нас здесь с нетерпением ждут! - Об этом еще рано говорить! Надо дождаться восхода, - нахмурился Хокмун. - Наверное, они хотят захватить нас врасплох. - Ты думаешь, это Темная Империя виновата в том, что с нами произошло? - спросил Оладан. - Нечего и думать, - ответил граф Брасс. - Именно они вернули замок в наше измерение. Хотел бы я знать, что это за запах? В это время д'Аверк разбирал вещи, извлекая их из-под обломков стола. - Просто чудо, что мы живы, - заметил он. - Да, - согласился Хокмун. - Кажется, эти удары больше повлияли на предметы, чем на людей. - Два человека скончались, мои старые слуги... - сообщил граф Брасс. - Видимо, сердечный приступ. Сейчас их хоронят - на тот случай, если утром что-то случится. - Как замок? - спросил Оладан. - Трудно сказать, - пожал граф плечами. - Я был только в подвалах и могу сказать, что кристаллическая машина полностью разбита, а каменная кладка кое-где потрескалась. Это очень старый и крепкий замок. Кажется, он не сильно пострадал, если не считать того, что в нем не осталось ни одного целого стекла. В остальном же... - заметил он с небывалым спокойствием, будто речь шла не о его любимом замке, - судя по всему, мы стоим на земле так же твердо, как и раньше. - Будем надеяться, что так оно и есть, - пробормотал себе под нос д'Аверк. Он держал в руках Меч Зари и Алый Амулет. - Тебе лучше взять это, - сказал он, подавая их Хокмуну, - наверняка они тебе скоро понадобятся. Хокмун надел Амулет, пристегнул ножны к поясу, а затем нагнулся и поднял Рунный Посох. - Кажется, он не принес нам удачи, - вздохнув, проговорил Хокмун. И вот забрезжил серый и холодный рассвет. На горизонте клубился туман, а небо скрыли облака цвета слоновой кости. Пятеро друзей стояли на холме у ворот замка Брасс, стиснув рукояти мечей, и с болью в сердце наблюдали картину, представшую перед ними. Они увидели свой любимый Камарг совсем другим - опустошенным войной. А раздражавший обоняние запах был запахом смерти, тления и выжженной земли. Все болота и заводи опалило и высушило пламя пушек. Нигде не осталось и следа от фламинго, лошадей и быков... Животные и птицы покинули эти места или были уничтожены гранбретанцами. Охранявшие границы Камарга сторожевые башни оказались тоже стертыми с лица земли. Вся страна превратилась в море серого пепла. - Все пропало, - произнес безжизненным голосом граф Брасс. - Все пропало - мой любимый Камарг, мой народ, мои животные... Они избрали меня своим защитником, а я не справился со своими обязанностями. Что еще мне остается? Только месть, и ничего, кроме мести. Дайте мне добраться до ворот Лондры и увидеть, что город пал... Только тогда я спокойно умру. 3. РЕЗНЯ В ТЕМНОЙ ИМПЕРИИ С трудом добравшись до границ Камарга, Хокмун и Оладан были с ног до головы облеплены пеплом, от которого жгло кожу, разъедало глаза и першило в горле. Кони их тоже выглядели не лучше и уже выбивались из сил. Теперь море пепла уступило место скудной желтой траве. Но пока нигде не было видно и намека на присутствие гранбретанцев. Жидкий солнечный свет проникал сквозь толщу облаков. Хокмун натянул поводья, остановил коня, сверяя свой путь с картой, и показал на восток: - Вон там находится деревня Верлин. Давай подъедем осторожно и посмотрим, занимают ли ее гранбретанские войска. Увидев деревню, Хокмун пустил коня рысью. Оладан окликнул его: - Что такое, Дориан? Что случилось? Хокмун ничего не ответил. Осторожно въехав в деревню, они увидели, что половина зданий разрушена, а улицы усеяны трупами. Многие дома почернели от пламени огненных копий. То там, то здесь лежали трупы в доспехах и масках. - Судя по одежде - это солдаты Империи, - проговорил, будто размышляя про себя, Хокмун. - И к тому же воины Мелиадуса. Наверное, они напали на жителей деревни, а те стали сопротивляться. Видишь, этого Волка закололи серпом, а тот умер от удара лопатой - она все еще торчит из его шеи... - Или, может, деревенские жители восстали против них, а Волки им отомстили? - предположил Оладан. - Тогда почему же солдаты покинули деревню? - возразил Хокмун. - Они же стояли здесь гарнизоном. Хокмун и Оладан повели лошадей в поводу, старательно обходя трупы людей и животных. Хокмун разглядывал мертвых лошадей, коз, коров и собак. Чувствовалось, что резня в деревне была совсем недавно. В воздухе все еще витала смерть. - Они не оставили ничего живого. И ничего, что можно было бы употребить в пищу. Такое впечатление, будто они отступали перед мощным противником. - Да, но кто же мощнее Темной Империи? - содрогнувшись, произнес Оладан. - Не придется ли нам, Хокмун, столкнуться с каким-то новым врагом? - Надеюсь, что нет... Но все же это зрелище меня озадачило... Оно просто отвратительно, - добавил Оладан. На улицах лежали убитые мужчины, женщины и дети. Над многими женщинами, очевидно, сначала надругались, а потом перерезали им горло: гранбретанская солдатня обожала убивать свои жертвы с особой жестокостью и садизмом. - Этот знак Темная Империя, по-моему, оставляет повсюду, - вздохнул Хокмун. Он поднял голову, уловив слабый звук, принесенный холодным ветром. - Слышишь? Стон! Может быть, кто-нибудь еще жив? Он пришпорил коня и направил его туда, откуда слышался стон. Хокмун свернул на боковую улочку и наткнулся на дом с выломанной дверью. Стонали здесь. Герцог присмотрелся и увидел тельце девочки, распростертое на пороге. Стоны усилились. Хокмун спешился и осторожно подошел к дому. Он опустился на колени, взял на руки девочку и ужаснулся. Поперек горла у нее тянулась красная линия, словно прочерченная тупым кинжалом, а на теле остались лишь жалкие лохмотья. На вид ей можно было дать лет пятнадцать. Все тело казалось одной сплошной раной. Лишь голубые глаза, отражавшие бледное небо, выделялись на осунувшемся лице. Хокмун поднял ее, и девочка глухо застонала. Тогда ее пришлось снова опустить на землю. Герцог вернулся к своей лошади и снял притороченную к седлу флягу с вином. Он приложил флягу к губам ребенка. Девочка, сделав глоток, поперхнулась. От страха ее глаза внезапно расширились. - Не бойся, - мягко сказал Хокмун, - я враг Темной Империи. - И ты жив? - Да, как видишь. - Хокмун сардонически улыбнулся. - Я - Дориан Хокмун, герцог Кельнский. - Хокмун фон Кельн! Мы думали, что ты погиб или исчез навсегда... - Я вернулся. И клянусь, что за твою деревню мы отомстим. Что здесь произошло? - Ничего не знаю, милорд, кроме того, что звери Темной Империи не собирались никого оставлять в живых. - Она вдруг подняла голову. - Мои мать и отец, моя сестра... Хокмун заглянул в дом и содрогнулся. - Мертвы, - сказал он. Но в его словах была не вся правда: родственники девочки были изрублены на части. Хокмун поднял рыдающую девочку на руки и отнес к своей лошади. - Я отвезу тебя в замок Брасс, - сказал Хокмун. 4. НОВЫЕ ШЛЕМЫ Девочке отдали самую лучшую и мягкую постель в замке Брасс. Богенталь лечил ее, а Исольда и Хокмун попеременно дежурили у ее постели и старались утешить. Но девочка умирала - не столько от ран, сколько от горя. Она не хотела жить, и это было вполне понятно. - Несколько месяцев, - рассказывала она, - солдаты-Волки стояли в нашей деревне. Они все отбирали у нас, а мы умирали от голода. Говорят, что их оставили караулить Камарг. Хотя мы не могли понять, кого можно караулить в этой пустоши... - Скорее всего, они ждали нашего возвращения, - сказал Хокмун. - Наверное... - серьезно отозвалась девочка. - Вчера в деревню прибыл орнитоптер, - продолжала она, - и его пилот поспешил прямо к командиру гарнизона. Мы очень обрадовались, узнав, что солдат отзывают в Лондру. Но не прошло и часа, как они бросились грабить, насиловать и убивать. Воины получили приказ - убивать всю живность, чтобы тем, кто остановится в деревне после них, нечего было есть. И людей заодно убить, чтоб никто уже здесь никогда не сопротивлялся. Быстро расправившись со всеми, солдаты ушли... - Так значит, они могут вернуться? - задумчиво произнес Хокмун. - Но все-таки хотелось бы знать, почему они ушли? - Вероятно, из-за вторжения какого-то врага, - предположил Богенталь, обтирая лоб девочки влажной тряпкой. - Я подумал то же самое, но это только догадки, - Хокмун вздохнул. Отсутствие информации всегда меня пугает. Раздался стук в дверь, и вошел д'Аверк: - Хокмун, появился наш старый знакомый! - И кто же? - Орланд Фанк. - Наверное, уж он-то сможет разъяснить нам, что здесь происходит, поднялся Хокмун. Когда они подошли к двери, Богенталь тихо произнес: - Герцог Дориан, девочка умерла... - Она умерла с мыслью, что за нее отомстят, - ровным голосом проговорил Хокмун и начал спускаться в зал по лестнице. Внизу у камина стояли граф Брасс и Орланд Фанк. - Согласен: что-то витает в воздухе, - говорил Орланд Фанк графу. Он махнул рукой, увидев Хокмуна. - А у тебя как дела, герцог Дориан? - Достаточно неплохо, если учитывать сложившиеся обстоятельства. Ты не знаешь, почему отсюда ушли воины Темной Империи? - Как раз я только что говорил графу, что не... - А я-то думал, что ты всеведущ, мастер Фанк. Фанк застенчиво улыбнулся, стянул с головы шапочку и вытер ею лицо. - Мне ведь нужно время для сбора информации! А с тех пор, как вы покинули Днарк, я был очень занят. И вот... Я привез подарки для героев замка Брасс. - Ты очень добр! - Они вовсе не от меня, а, насколько я понимаю, от Рунного Посоха. Вам может показаться, что эти вещи принесут мало практической пользы. Но согласитесь: трудно сказать заранее, насколько полезно то или другое в боях против Темной Империи. - Что ты обнаружил во время своей поездки? - повернулся Хокмун к д'Аверку. - То же, что и вы, - ответил д'Аверк. - Стертые с лица земли деревни, убитые в спешке жители... И следы очень быстрого ухода войск Гранбретании. Как я понял, у них еще есть небольшие артиллерийские гарнизоны в городах покрупнее. - Это похоже на безумие... - пробормотал граф Брасс. - Если это так, мы сможем воспользоваться их безумием, - с мрачной улыбкой заметил Хокмун. - Отлично сказано, герцог Дориан. - Фанк хлопнул Хокмуна по плечу красной мускулистой рукой. - Теперь я могу принести подарки? - Мы не против, мастер Фанк. - Если можно, пошлите со мной двух слуг, потому что подарков шесть, и они очень тяжелые: я привез их на двух лошадях. Через несколько минут вошли слуги. Каждый нес по два предмета, завернутых в ткань. Сам Фанк принес два оставшихся и сложил их на каменные плиты. - Разверните, господа! Хокмун нагнулся и откинул ткань. Ему в глаза ударил яркий свет, и он увидел на обнажившейся части предмета свое отражение. Озадаченный, он отбросил ткань целиком. Перед ним был боевой шлем, сделанный так, чтобы закрывать всю голову и плечи. Он был изготовлен из незнакомого металла, отполированного лучше самого прекрасного зеркала, которое когда-либо доводилось видеть Хокмуну. Шлем был совершенно гладким, без украшений. Единственное, что выделялось на ровной поверхности, были прорези для глаз. Поэтому кто бы ни смотрел на шлем, он видел в нем лишь свое отражение. Сзади шлемы были украшены гребнями из того же металла, выполненными настолько искусно, что сразу можно было сказать, что делал их не простой ремесленник, а настоящий мастер. Хокмуну вдруг пришло в голову, насколько они могут быть полезны в бою: противника испугает собственное отражение, создающее иллюзию, что он сражается сам с собой. Граф Брасс громко засмеялся. - Да ведь тот, кто изобрел эти шлемы, был просто гением! Ничего лучше я никогда не видел! - Примерьте их, - усмехнулся в ответ Фанк. - Ваш - тот, что вы развернули. С гребнем под цвет меди. Граф Брасс улыбнулся и поднял шлем, водрузив его на плечи. Хокмун посмотрел на него и увидел свое лицо с тусклым Черным Камнем во лбу, веселое и удивленное. Хокмун примерил свой шлем - с золотым гребнем. Когда он посмотрел на графа, ему сначала показалось, что шлем графа вообще ничего не отражает. А потом сообразил, что, напротив, он создает бесконечное множество отражений. Остальные тоже примеряли свои шлемы. Д'Аверку достался шлем с синим гребнем, а Оладану - алый. Довольные, они улыбались. - Хороший подарок, мастер Фанк, - сказал Хокмун, снимая шлем. - Превосходный подарок. А кому же два оставшихся? - Ах да. Они для тех, кто пожелает ими воспользоваться. - Для тебя? - Нет. Должен признаться, что я пренебрежительно отношусь к доспехам. Они весьма обременительны и затрудняют мою работу со старым боевым топором. - Он ткнул пальцем за спину, где на веревке висел огромный топор. - Тогда для кого же два других? - осведомился граф Брасс, снимая свой шлем. - Когда настанет время, вы узнаете, - уклонился от ответа Фанк. - А как дела у обитателей замка Брасс? - Ты говоришь о тех, кто живет на холме? - уточнил Хокмун. Некоторые из них были убиты звуком огромного гонга, вернувшего нас в наше измерение. Несколько зданий обрушились, но в целом замок сохранился достаточно хорошо. Кроме того, кавалерия Камарга уцелела. - Около пятисот человек, - уточнил д'Аверк. - Вся наша армия. - Ясно, - сказал Фанк, покосившись в сторону француза. - Я должен отправиться по своим делам. - И что же это за дела, мастер Фанк? - спросил Оладан. - У нас на Оркнейских островах не принято спрашивать о таких вещах, упрекнул он Оладана. - Спасибо за подарки, - поклонился Оладан, - и простите меня за излишнее любопытство. - Я принимаю ваши извинения, - несколько напыщенно ответил Фанк. - Позвольте поблагодарить вас, мастер Фанк, от лица всех обитателей замка Брасс за эти прекрасные подарки, - произнес граф Брасс. - Нельзя ли вас побеспокоить последним вопросом? - Все вы любите задавать слишком много вопросов, - отозвался Фанк, а мы, оркнейцы, народ не очень разговорчивый. Спрашивай, друг, и я отвечу на твой вопрос, если он не относится лично ко мне. - Вы знаете, как была уничтожена кристаллическая машина? поинтересовался граф Брасс. - Я думаю, что это Тарагорм, хозяин дворца Времени в Лондре, нашел средство уничтожить машину, разобравшись в принципе ее работы. У него хранится много старинных рукописей, в которых рассказывается о подобных вещах. И, очевидно, он построил часы, бой которых прошел через измерения и расколол кристалл. По-моему, это средство применяли враги обитателей Сориандума, подаривших вам эту машину. - Так значит, нас вернула сюда Темная Империя? - констатировал Хокмун. - Но тогда почему же они нас не встретили? - Вероятно, из-за беспорядков внутри самой Империи, - предположил Орланд Фанк. - Посмотрим! Прощайте, друзья мои. У меня такое чувство, что мы вскоре встретимся вновь. 5. ГЕРОИ Когда за Фанком закрылись ворота замка, Богенталь спустился в зал на негнущихся ногах и с непонятным выражением на лице. - В чем дело, Богенталь? - озабоченно спросил граф Брасс, подойдя и обняв за плечи старинного друга. - Ты, похоже, чем-то встревожен. - Это не тревога, - покачал головой Богенталь. - Много лет прошло с тех пор, как я не держал в руках оружия, которое было бы тяжелее пера. Теперь я поднимаюсь против Лондры и Темной Империи. Я поеду с вами. - Но, Богенталь, - возразил Хокмун, - ты же не воин! Ты утешаешь нас, поддерживаешь своей добротой и мудростью. А это тоже увеличивает наши силы. - Да, все так... Но эта битва будет последней в любом случае: победим мы или нет, - напомнил Богенталь. - Если вы не вернетесь, то моя мудрость никому уже не понадобится. А если вернетесь, вам мои советы будут не нужны. Вы ведь станете людьми, победившими Темную Империю. Поэтому я возьму меч и шлем. Один из двух зеркальных шлемов - тот, что с черным гребнем, - как раз мне подойдет. Хокмун посторонился. Богенталь подошел к шлему, поднял его и медленно водрузил на свою голову. Шлем сидел превосходно.
|
