Студопедия — Июня. Спа-отель Мерису. 7 страница
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Июня. Спа-отель Мерису. 7 страница






 

И – боль от одного из самых несправедливых поражений «Спартака» на моей памяти.

 

И многое, многое другое.

 

Только вот – не буду я об этом ничего говорить и писать, парни.

 

Потому что – эта книга не о футболе.

 

Это – специально – если вы еще до сих этого не поняли…

 

Прошло и прошло.

 

Если просто хотите повспоминать – так поройтесь в архивах, посмотрите вырезки старых газет, если у кого сохранились, по Интернету в конце-концов полазайте.

 

А я-то тут при чем?

 

Это – история клуба, а не моя.

 

Великого, несмотря ни на что, футбольного клуба «Спартак» Москва.

 

Она, конечно, для всех для нас значимей, но мне моя личная история все равно как-то важней и ближе, такой вот парадокс и хрень на палочке...

 

Меня сейчас другие, куда более важные вопросы занимают, вы уж извините…

 

К примеру тот, который Али мне после «Алании» задал.

 

Или тот, который мне приблизительно в то же время задала по телефону Лида, недвусмысленно намекнувшая, что хотела бы, чтобы наши с ней отношения перешли в несколько иную стадию.

 

И плевать ей на то, – готов я к этому или не готов.

 

Самое главное то, что она готова.

 

Нет, речь, разумеется, – не о свадьбе шла: какая уж тут, на фиг, свадьба, если у меня еще чуть больше, чем два курса в МГУ впереди, а у нее столько же плюс один да еще, к тому же, и в Лондоне.

 

Но – все-таки, все-таки…

 

Задумаешься тут, согласитесь…

 

…А мы тогда кое-как оправились от дерби, проглотили безвкусную пилюлю от бесславной домашней ничьи с «Крыльями» и начали готовиться к выезду в Элисту, который ожидался – куда как непростым.

 

Простых выездов в национальные республики, знаете ли, – не бывает.

 

Просто по определению…

 

А главным определением того дерби стали для меня слова моего бестолкового другана Никитоса:

 

– Да, – говорит после матча, – теперь я понимаю, почему ты за дерби считаешь только игры с конями. Я раньше все задавался вопросом, типа, – а чем «Спартак» – «Локомотив» не дерби? Или, допустим, с мусарней, – почему не дерби? А теперь понял – есть только мы и они. И это уже – не лечится…

 

Вот и я тоже так думаю…

 

 

Глава 7

 

Москва-Элиста

 

 

С выездом в эту жуткую, лютую пердь мне в принципе – очень и очень повезло.

 

Дело в том, что никто из наших ехать туда как-то особо не горел желанием. Ни Гарри, ни Али, ни Степаша, ни Депеш, ни хардкор основных боевых фирм.

 

Никто.

 

Делать там, говорят, нечего абсолютно, кроме того, как с местными на ножах махаться.

 

Собирались, правда, Мосфильмовский с Крупой, Ваня Солнцевский да еще кто-то из «стариков», но это – уже совсем другая компания.

 

Люди авторитетные, спору нет, но мне-то от этого – не легче.

 

Но и выбора у меня особого нет, правильно?

 

Компания – компанией, а «золотой выезд» – «золотым выездом».

 

Вот и вписался кое-как через знакомых парней в «клубный» автобус с «официалами», как мы официальный фан-клуб между собой звали. Они, оно конечно, – тоже наши…

 

Но – как бы и не совсем.

 

Ладно, проехали…

 

Да еще и Никитоса с Серхио туда вписывать пришлось, парни буквально «заболели» выездами, и никакие мои пояснения, что мирный Саратов это вовсе не то же самое, что «черные» республики, где многие русские за пятьдесят метров в магазин без ножа в кармане не ходят, – тут не помогли.

 

Ладно, думаю.

 

Мальчики уже взрослые совсем, сами разберутся, что к чему в этом мире.

 

В общем, – собрался и смирился.

 

Отбуду номер, футболян на стадике зазырю и домой.

 

Мне чего, – мне галочку поставить.

 

Был.

 

И точка.

 

И – вдруг…

 

…Я как раз из универа домой возвращался, когда мне Мажор позвонил.

 

За два дня до выезда.

 

– Ну что, – говорит, – пляши, Дэн. До Элисты доедешь комфортно и в отличной компании. Да и потом, на обратном пути, тебя до Волгограда подбросят…

 

– Это, – спрашиваю осторожно, – что значит – «комфортно»? И что за такая «отличная компания» нарисовалась тут на мою голову?

 

– Комфортно, – ржет, – это на ахрененном джипе производства фирмы «Тойота». Марки «Лендкрузер 100», знаешь такую? А насчет компании, то – чем тебя, собственно говоря, наша с Али компания-то не устраивает? Ты уж давай, колись!

 

– Не понял, – удивляюсь. – Вы же, вроде, не собирались? Али так вообще куда-то в Германию с женой намыливался, типа, знакомых навестить…

 

– Все меняется, – смеется, – в этом странном, изменчивом мире. Нас мое банковское начальство на рыбалку пригласило, под Астрахань. С двадцатого по двадцать пятое, на шесть дней. И хрен откажешься, меня ж только недавно повысили. А у Глеба с ними, с руководством этим моим разлюбезным, какие-то свои дела, бизнесовые, я на эти высоты даже и не лезу. Здоровье да спокойствие дороже любых денег. Но тоже спрыгнуть не получается никак. Да и спиннингист он фанатичный, любит это дело. Вот мы и решили, – а фигли бы нам не выехать чуть пораньше, всего-то на пару дней да по дороге в Элисту не зарулить? Крюк-то не очень серьезный получается. К тому же Али, в конце концов, не сам за рулем пойдет, с водителем. Он у нас – мужчина избалованный. Приедем туда, впишемся в гостиницу, поддержим команду, выпьем с парнями да и на рыбалку рванем. Тебя в Волгограде выгрузим, оттуда добраться – копейки, хоть поездом, хоть самолетом, хоть автобусом. Сам решай…

 

– Клево! – соглашаюсь. – Только я уже мало того, что сам в фан-клубовский автобус вписался, так еще и пацанов туда засунул. Ну, этих моих, помнишь, в Саратове? Из прежней команды, из стрит-рейсеров…..

 

– А ты их, – интересуется, – туда что, насильно впихивал?

 

– Да нет, – теряюсь, – наоборот. Отговорить пытался. Долго. Элиста – это все-таки не курорт, сам знаешь…

 

– Ну тогда и забей, – советует. – Тоже мне, невольник чести выискался. Когда не просят-то…

 

Я немного подумал и, разумеется, согласился.

 

– О`кей, – говорю, – просто отличный вариант. Впиской в гостиницу кто заниматься будет?

 

– Не парься, – ржет, – Али все решит. Это нам с тобой секретарши пока что по сроку службы не положены, у него с этим делом – все в порядке. Ты где живешь-то?

 

– На Тушинской, – удивляюсь. – А что?

 

– О! – радуется. – Рядом с Али? Отлично! Тогда давай, пиши его адрес…

 

– На фига, – фыркаю, – мне его писать, если я его наизусть знаю. Я же у его жены почти год штурманом в команде гонялся, забыл что ли?

 

– Блин, – хмыкает, – и правда ведь. Ну тогда еще проще. Будь восемнадцатого у его дома в четыре вечера. Пока то, пока се, но в пол-пятого стартуем по-любому, усвоил?

 

– Годится, – соглашаюсь.

 

– Ну тогда все. Не теряйся. Мы тебя ждем…

 

…А я что?

 

Я – ничего.

 

Ждут, значит, – должен приехать.

 

Я и приехал, они как раз вещи в «Крузер» упаковывали. Удочки там всякие в тубусах, сумки, еще какую-то хрень, я в рыбалке совсем не рублю, если честно. Даже в детстве с пацанами бычков на прудах не ловил.

 

Но количеством необходимого для этого дела шмотья – откровенно восхитился.

 

Хорошо еще, что у «Крузера» багажник здоровенный, а то пришлось бы мне мою сумку всю дорогу на коленях держать.

 

Нет, ничего, влезла.

 

Ну и слава Богу…

 

Жора, Глебов водитель, перекрестился на закрепленную на торпеде «Крузера» маленькую иконку Божьей Матери, что-то пошептал, пожевал губами, еще раз перекрестился, и мы поехали.

 

– Самое главное, – говорит, повернувшись с первого сидения, Али, – МКАД сейчас по-быстренькому проскочить, до поворота на Каширку. Дальше проще будет.

 

Мы с Гарри только плечами пожали.

 

Ни фига себе, думаем, проще.

 

Несколько десятков километров здесь и больше тысячи там.

 

Однако Жора, водитель, – неожиданно с ним соглашается.

 

– Как, – морщится, – начнешь, так и закончишь, согласен, шеф. Помнишь, когда прошлой осенью на рыбалку мотались? Когда сначала два с половиной часа на МКАДе стояли, а потом еще всю ночь по туману еле ползли?

 

Али кивает.

 

– Так и я о том же. Сейчас тоже туманы по ночняку, вплоть до Тамбова – железно, дальше – как повезет. Сегодня вроде как ветерок по прогнозу, так что за Тамбовом чисто

 

А, вон оно в чем дело, думаю. И в который уже раз мысленно себе по башке – правый боковой. Бум!

 

Когда ж ты, блин, Данька, наконец, научишься сначала думать, а потом уже выводы какие-либо делать?

 

Как-нибудь налетишь с этой своей торопливостью так, что потом всю жизнь не отмоешься, идиотина…

 

…И я начал с некоторой обеспокоенностью поглядывать по сторонам, типа, – как там, на МКАДе, в пробку какую не налетим, сдуру-то?

 

Проскочили…

 

Залили полный бак на заправке сразу в начале федеральной трассы «Дон», закупили там же в магазинчике несколько бутылок минералки для всех и пару банок энергетика для водилы, и – поехали…

 

Али вздохнул и свернул крышку у бутылки, Гарри разломил на несколько кусков плитку шоколада.

 

По салону машины поплыл, щекоча ноздри, запах коньяка.

 

– Традиция, – поясняют. – Мы всегда, когда с МКАД съезжаем, по глоточку делаем.

 

Ну, раз традиция, думаю, то – не надо нарушать.

 

К тому же – не имею я ничего против таких хороших традиций.

 

Выпили, закурили.

 

– И часто, – спрашиваю, – ездите?

 

– Да приходится, – жмет плечами Али. – Пять-шесть раз в сезон на рыбалку выбираюсь плюс – ближние выезды, куда на машине удобнее. Тот же Ярославль, к примеру. Что там ехать-то? Двести километров? Сел да домчал. Раньше и в Питер старался на тачке гонять, сейчас понял – надоело. Поезд или самолет, если времени мало, на машине слишком устаешь, острота ощущений притупляется…..

 

– Зато сваливать, если что, на тачке удобнее, – не соглашается Гарри. – Помнишь, как нас с тобой тогда менты пропалили, после беспорядков? Словесные портреты, уверен, у каждого мусора на вокзале были. И в аэропорту. А мы – прыг в твою «бэху» с затемненными стеклами и – ищи-свищи. Кто будет «фашиствующих ублюдков» в таких дорогих машинах высматривать? Менты, они ж как дети: им сказали, что все фанаты это грязные ПТУ-шники, вот они и рады стараться, дебилоиды…

 

– Так ты, – смеется Али, – после того случая, что ли, себе тоже БМВ решил купить?

 

– Ага, – ржет Гарри. – Уж больно сильно понравилось, как ты с ментами тогда, нас на выезде из Питера остановившими, разговаривал. «А что это, отцы, вас так много? Фанаты? Беспорядки? Ужас какой, нах!» Гы. Если б они только вчухали, что с ними как раз основной траблмейкер и трындит, весь на сложных щщах и на костюмчике от Hugo Boss с галстучком соответствующей расцветки, их бы, думаю, влегкую инфаркт хватил. Та-а-акой глум галимый…

 

– Да уж, – довольно щерится Глеб, – поглумились тогда знатно, ничего не скажешь…

 

– Вот и я о том же, – соглашается Гарри. – Ну что, еще по глоточку?

 

– А отчего бы, – кивает Али, – и не глотнуть коньячку благородным донам?

 

Глотнули, закусили шоколадкой.

 

Гарри чуть-чуть приопустил боковое стекло и снова закурил.

 

– Погода, – говорит, – в столице мразотная, конечно. Тоже мне, апрель месяц. Слышь, Али, это я старею или действительно в детстве и зимы были белее, и весны радостнее?

 

– И то и другое, – жмет плечами Али, – думаю. Мы вот тут, помнишь, прикалывались, что в молодости девки были сисястее? Так вот, я недавно где-то в инете на исследование любопытное наткнулся. Оказывается, у жительниц городов от поколения к поколению действительно размер бюста уменьшается! Прикольно, да?

 

– Не знаю, – мотает головой Гарри, – фигли тут прикольного. Лично мне, к примеру, девки с большими сиськами – очень даже нравятся. Возьмешь в руки – «маешь вешчь». А наши городские худосочные стервы – это уже к тебе, Глебушка.

 

– А я и не отрицаю, – смеется Али. – Меня и вымя здоровое пугает, и не со стервами – неинтересно. А потрахаться с неинтересной бабой, так это, доложу тебе, брат мой Гарри, все равно что подрочить. И, соответственно, ну их всех куда подальше. Мне уже не пятнадцать лет, понимаешь. И хрен я свой не на помойке нашел…

 

– Ну ты, бля, эстет, – хохочет в ответ Гарри. – Небось, еще предпочитаешь, чтоб и без целлюлита…

 

Ржут, причем оба.

 

Потом Гарри делает большой глоток коньяка, передает бутылку Али и неожиданно поворачивается в мою сторону.

 

– А ты, – говорит, – студент, что молчишь? Тебе какие сиськи больше нравятся?

 

– Мне… эт-та… ну… – теряюсь, – разные, наверное…

 

И прям физически чувствую, как мне щеки краска заливает.

 

Блин, стыдоба-то какая…

 

Причем не то стыдно, что растерялся.

 

А вот то, что покраснел…

 

Прям как девочка.

 

А эти – ржут себе да коньяком по очереди давятся…

 

Суки…

 

…Подмосковье пролетели неожиданно быстро.

 

Сначала закончили работать FM-ные радиостанции, потом мелькнул в окне указатель на Каширу, потом захватило дух от вида на Оку с высоты нового федерального моста и вот уже он – поворот на астраханскую двухполосную М-6.

 

Где-то километров через пятьдесят после поворота мы допили коньяк, и Гарри попросил сделать, как он сказал, «санитарную остановку».

 

– Пора бы, – говорит, – уже, типа, ножки размять, парни. Девочек тут среди нас нет, поэтому мальчикам можно – хоть налево, хоть направо. Только желательно побыстрее. А то, блин, обоссусь на фиг…

 

– Можно и сейчас, конечно, – кивает Али. – Но я лично хотел километров через пятнадцать тормознуть. Там местечко есть одно, с совершенно обалденными видами, причем – с трех сторон от ветра деревьями закрытое. Мы там все время стараемся останавливаться, когда в Астрахань на рыбалку едем. Там бы и оправились в сторонке, и перекусили, да и водки бы вкусной грамм по сто пятьдесят выпили. Пора уже, думаю, русской водкой с хохляцким салом разбавить слегонца армянский коньяк со швейцарской шоколадкой. Во, блин, какой интернационал получается, да, Мажор? А они еще говорят, что мы, типа, ксенофобы… Я там, кстати, и чесночка маринованного прихватил с рынка, и черемши, и огурчиков малосольных. И даже банку груздей соленых, на любителя. Домашние, между прочим. Домработница в подарок приволокла. Ну я и решил под Степашу на этом выезде закосить, у него, сами знаете, сумка вечно домашним хавчиком забита. Но – как решите…

 

– Сволочь, – констатирует Гарри. – Был сволочью, сволочью и подохнет. Потерплю, конечно, ради такого-то дела…

 

Замолчали.

 

Усатый водитель Жора вздохнул и потянулся за сигаретами.

 

– Водки, – говорит, – это сейчас – очень своевременно выпить будет. Ох, как бы я вашу компанию сейчас поддержал! С чувством, с толком, с расстановкой. Жалко, что нельзя, блин, ой как жалко…

 

– Да ладно, – смеется Али. – Зато в Элисту приедешь, выпьешь. Мы на футбол, а ты к фуфырику, что я тебя, не знаю что ли. Да потом еще и на рыбалке оттянешься по полной программе.

 

– Да уж, – мечтательно тянет Жора, – на рыбалке – это да…

 

И замолкает, сигарету прикуривая.

 

– Только ведь, – вздыхает, – туда еще доехать надо…

 

– Тьфу! Типун тебе, блин, на язык, – злится Гарри. – Нашел, черт старый, тему для разговора, хрен тебе во всю морду!

 

Жора стучит себя пальцем по лбу, согласно мотает головой и мелко и часто крестится.

 

– Простите, – винится, – парни. Сам не знаю, что за помутнение накатило…

 

– Ты следи, – досадливо вздыхает Али, – чтоб оно на тебя на дороге не накатило, на словах-то хрен с ним, потерпим. И за километражем тоже следи, а то местечко то самое, заветное, пропустить не хотелось бы. Ну и вообще. Что-то мне тоже, честно говоря, вслед за Гарри поссать приспичило…

 

– Да ты не переживай, шеф, – всхохатывает Жора. – Уже, считай, приехали. Во-о-он за тем поворотом оно. Чуть больше километра…

 

…Вид с этой площадки, куда мы через пару минут свернули, открывался и вправду совершенно фантастический. Крутой склон пологого со стороны заезда холма порос стройным, остроконечным ельником, а внизу было просторно от полей с притаившимися в ложбинах деревеньками.

 

И все это – застыло в совершенно прозрачном, студеном весеннем воздухе, звенящем и ясном после только что окончившегося дождя.

 

Я поежился, то ли от красоты, то ли от залезающего под легкую ветровку холода, облегчил мочевой пузырь и пошел к капоту джипа, где Жора уже деловито кромсал складным швейцарским ножом хлеб, сало и колбасу, Али вскрывал банки с огурцами и грибочками, а Гарри расставлял стопки и скручивал пробку с горлышка беленькой.

 

Я покачал головой.

 

Слишком уж все хорошо тут, думаю.

 

Так не бывает…

 

…Первую выпили – за дорогу.

 

Жора с нами чокнулся стаканом с предусмотрительно захваченным томатным соком.

 

Опыт, блин.

 

Он уже, вроде как, с Али года четыре ездит.

 

Тут привыкнешь.

 

Водка привычно обожгла небо, прокатилась теплом по пищеводу.

 

Я – еще раз поежился и глянул вниз.

 

Там темнело.

 

В некоторых деревеньках уже даже огни горели.

 

Вот, думаю.

 

И здесь люди живут…

 

…Видимо я это вслух подумал, потому что Жора засмеялся.

 

– Здесь, – говорит, – не живут, студент. Здесь жопой в небо утыкаются. И хрен его знает, зачем им, этим идиотам, все это надо. Это не деревни, Данил, деревни тут давно повымерли. А то, что ты видишь, – это дачники сезон открывают. Середина апреля все-таки…

 

– Я вот тоже, – вздыхает Гарри, разливая по второй, – ни хрена этот народ понять не могу. Вот скажите мне, в чем смысл тарахтеть больше ста пятидесяти верст от Москвы, чтобы потом круглые выходные жопой в небо утыкаться?

 

– Да может, – жмет плечами Али, – они так к земле пытаются привыкнуть. Типа, – заранее. Все равно все там будем. А если серьезно, – так и вправду дикость какая-то. Ну нравится, допустим, тебе в земле ковыряться, так посади цветы, клубнику там, чтоб детишки прямо с грядки ее есть могли, кусты какие ягодные. Но ведь – не картошку же, блин, с морковкой. Ни экономического смысла никакого, ни душе радости. Да ну их на фиг, давайте выпьем лучше. За великий и могучий футбольный клуб «Спартак» Москва, к примеру.

 

– Достойный тост, – поддерживает друга Гарри.

 

Я молча соглашаюсь и присоединяюсь, естественно…

 

– А за победу у вас не пьют? – интересуется Жора, наливая себе второй стакан томатного сока.

 

– За будущее – вообще пить не надо, – серьезно отвечает Гарри. – Примета дурная.

 

– Ну, значит, – Жора жмет плечами, – и не будем. Тогда давайте, мужики, выпейте уж, пожалуйста, за землю, на которой сейчас стоим. За сердце России. Потешьте старика. Это я к тому, что мы на Рязанщине, между прочим. У меня матушка-покойница из этих мест, так что – знаю, что говорю.

 

Гарри пожал плечами, но рюмку все-таки поднял.

 

– За Рязанщину выпить – это всегда пожалуйста, – говорит. – Земля красивая, чего уж там. Русская такая, все как положено, с холмами, с березками, с ельником. Серега Есенин из этих самых мест к тому же. Но вот сердцем России признать ее – не готов, извини, Жор…

 

– А что, – удивляется водила, – ты тогда, Игорек, сердцем России полагаешь?

 

Гарри удивленно поднял брови и голову назад откинул, будто только что прямой в челюсть пропустил.

 

Несильный такой.

 

Останавливающий.

 

– Москву, – говорит, – конечно. Разве может быть еще что-то более важное для державы-то?

 

– Ну, Москва, – морщится Жора, – это само собой. Я о другом тут толкую, если ты не понимаешь…

 

– Жора прав, – неожиданно скупо резюмирует Али. – Давайте махнем за Рязанщину, и я попытаюсь объяснить. А то водка уже согрелась на фиг…

 

Махнули.

 

– Москва, – морщится Али, занюхивая стопку кусочком черного хлеба с салом, – это уже все-таки не совсем Россия, Игорянь. То есть нет – Россия, разумеется. Но – и не только. Я, ты знаешь, коренной москвич, с самой Пречистенки родом, куда уж тут центровее. Поэтому и могу так говорить: Москва – это уже не совсем Россия. Это – Москва. Как и Париж – это уже не совсем Франция, и Лондон – не совсем Англия. Ну понимаешь…

 

– Да кто бы спорил, – кивает Гарри. – Это, извини, старый, – аксиомы, то, что ты говоришь. Я, ты знаешь, в том же Лондоне три года отучился на МВА. Так что – не в одном мегаполисе пожил. И в Париже бывал, жуткая помойка, кстати. Только я – тоже не о том. Москва, она, может быть, – и не совсем Россия, согласен. Но сердце России – оно все равно в Москве…

 

Али молчит, кивает, закуривает.

 

Разливает по четвертой, аккуратно складывает в пакет с оставшимся от перекуса мусором пустую бутылку.

 

Потом на заправке в урну выкинет.

 

Уважаю.

 

У меня отец так же, кстати, всегда делает.

 

Мы с ним однажды куда-то на его «авдотье» ехали, так я сдуру в окошко пустую пачку от сигарет выкинул. Батя ничего не сказал, просто остановился, подобрал пачку да и отнес в ближайшую урну.

 

Так стыдно было…

 

– А вот тут ты меня уделал, Игорянь, – соглашается Али. – Тут ты прав, и с этим хрена с два поспоришь. Так, Жора?

 

– Так, – Жора кивает и уважительно смотрит на Гарри. – Достойно сказано, не признать невозможно…

 

…Мы выпили, на этот раз – за Москву. Постояли еще немного, воздухом подышали и – погрузились в машину.

 

Надо ехать, дорога-то не близкая.

 

Под неспешные разговоры о том, как наши предки умудрялись такие просторы на лошадях да пешком преодолевать, когда тут и на летящем под сто шестьдесят джипе непросто приходится, я как-то незаметно задремал.

 

А проснулся уже где-то часа через три, аж под Тамбовом, в каких-то Елочках, где парни, по их словам, каждый раз, когда едут на рыбалку, обязательно останавливаются в кафе для дальнобойщиков поесть чего-нибудь горячего. Кафешек за окнами действительно было полно, прям одна на другую лепилась. И готовили тут, по словам Жоры и Али, в любой из них вкусно и по-домашнему.

 

Ладно, думаю, выходя из машины и потягиваясь.

 

Сейчас проверим…

 

…Зашли в одно из самых больших по размеру заведений.

 

Али вспомнил, что когда он тут был в прошлый раз, там, в этом самом заведении, подавали какие-то сверхъестественно вкусные пельмени из баранины с говядиной и нереально душистое харчо.

 

Сделали заказ, послали Жору в машину за бутылкой водки и пакетом томатного сока.

 

Водкой в кафе, по словам миловидной официантки Анечки, не торговали, потому что лицензия на спиртное слишком дорогая. Да и не пользуется данный продукт большим спросом у дальнобойщиков.

 

Ну а томатный сок – просто «не завезли», так что Анечка совсем не возражала, чтобы мы пили свое.

 

Зато харчо и вправду оказалось душистым, а пельмени «по-азербайджански» – так и просто бесподобными. Я таких пельменей в жизни не ел, а у меня, между прочим, батя из Сибири, сам иногда пельмени дома лепит.

 

Да и по дорогим ресторанам с русской кухней, знаете ли, хаживал.

 

И с парнями, и с родителями, кстати.

 

Но таких вкусных – не ел, хоть убейте…

 

…Вот в этот самый момент этот проклятый автобус у кафе и остановился. И через пару минут помещение заполнилось галдящими и матерящимися дагестанцами. То ли торгаши, то ли работяги-шабашники какие-то, хрен разберешь.

 

Орут, матерятся, на персонал вовсю наезжают, чтобы им все побыстрее тащили. Причем, всем одновременно.

 

Человек сорок, как минимум.

 

Особенно напрягало то, что они на официантку Анечку накинулись.

 

И по матери, и по-всякому.

 

– Тащи быстрее, русская биляд, я тибя потом виебу. А то ни узнаишь, какой-такой настоящий мужчина бываит.

 

Ну и так далее.

 

Противно.

 

Вот тут-то Али и отличился.

 

Повернулся к ним вполоборота, мы за угловым столиком как раз сидели. Дождался секундного затишья да и сказал, негромко так, но вполне внятно.

 

Так что все услышали.

 

– Я, кажется, слышу здесь нерусскую речь?!

 

Тишина мгновенно наступила такая, что если бы в чистеньком кафе водились мухи, то было бы слышно, как они жужжат.

 

Я незаметно взял со стола нож, сжал его ручку под столешницей.

 

Одного, думаю, но – завалю.

 

Гляжу, Мажор тоже к полупустой бутылке водки приглядывается. «Розочкой» он, если потребуется, владеет – о-го-го, доводилось как-то раз наблюдать. Уже, думаю, чуть легче.

 

Но – ненамного.

 

А Али просто по-прежнему сидит вполоборота, и не торопясь обводит тяжелым, как свинец, взглядом мгновенно затихшее помещение.

 

И – молчит.

 

…Даги почему-то не прыгнули.

 

Те, которым уже принесли заказ, молча уткнулись в тарелки, те, кому не успели, – как-то незаметно, бочком, перекочевали в соседние ресторанчики.

 

Али кивнул Анечке, помахал ей призывно рукой.

 

– Принеси-ка нам, – говорит, – девушка, еще по порции пельменей. А то все сожрали, а водка недопитой осталась. И чаю покрепче завари. Чувствую, мы у тебя тут еще, на всякий случай, немного задержимся…

 

И – продолжает обводить зал кафешки тяжелым, почти не мигающим взглядом…

 

…Когда мы наконец-то, отяжелевшие от водки и пельменей, сели в машину и поехали дальше, я только головой покачал.

 

– Ну, – говорю, – и ни хрена же ты выдал, Глеб. Я уже думал, что все, хана нам. Нож под столом на коленку положил…

 

– Да и я, – признается Гарри, – врать не буду, сцыканул маненько. Думал бутылку хватать, на розочку обустраивать. Кто ж знал, что они такими засранцами окажутся, что даже слова не скажут. Или ты догадывался, Али?

 

Глеб только плечами пожал.

 

– Да никакие они не засранцы, парни. Нормальные люди, работяги, только немного с другим менталитетом, не таким, как у нас с вами, естественно. А борзеют у нас только потому, что им все ссут слово поперек сказать. Типа, – я не я и хата не моя. Меня не трогают, вроде, так я лучше в сторонке и постою, чтоб лишний раз не отсвечивать. То есть в том, что они такие, не они, а мы виноваты, такая вот петрушка нехитрая. Вот и садятся, блин, на голову. А если и дальше будем язык в жопу засовывать, так и срать на нее начнут. И наших жен и сестер на наших же глазах трахать. И виноваты в этом, повторюсь, – будем только мы сами…

 

– А что ж они не прыгнули-то тогда? – спрашивает Гарри. – Нас всего четверо, а их – человек сорок. Завалили бы, к бабке не ходи.

 

Али усмехается и прикуривает сигарету, чуть-чуть опустив боковое стекло. На улице – холодина.







Дата добавления: 2015-10-01; просмотров: 348. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Кардиналистский и ординалистский подходы Кардиналистский (количественный подход) к анализу полезности основан на представлении о возможности измерения различных благ в условных единицах полезности...

Обзор компонентов Multisim Компоненты – это основа любой схемы, это все элементы, из которых она состоит. Multisim оперирует с двумя категориями...

Композиция из абстрактных геометрических фигур Данная композиция состоит из линий, штриховки, абстрактных геометрических форм...

Важнейшие способы обработки и анализа рядов динамики Не во всех случаях эмпирические данные рядов динамики позволяют определить тенденцию изменения явления во времени...

ОЧАГОВЫЕ ТЕНИ В ЛЕГКОМ Очаговыми легочными инфильтратами проявляют себя различные по этиологии заболевания, в основе которых лежит бронхо-нодулярный процесс, который при рентгенологическом исследовании дает очагового характера тень, размерами не более 1 см в диаметре...

Примеры решения типовых задач. Пример 1.Степень диссоциации уксусной кислоты в 0,1 М растворе равна 1,32∙10-2   Пример 1.Степень диссоциации уксусной кислоты в 0,1 М растворе равна 1,32∙10-2. Найдите константу диссоциации кислоты и значение рК. Решение. Подставим данные задачи в уравнение закона разбавления К = a2См/(1 –a) =...

Экспертная оценка как метод психологического исследования Экспертная оценка – диагностический метод измерения, с помощью которого качественные особенности психических явлений получают свое числовое выражение в форме количественных оценок...

Понятие и структура педагогической техники Педагогическая техника представляет собой важнейший инструмент педагогической технологии, поскольку обеспечивает учителю и воспитателю возможность добиться гармонии между содержанием профессиональной деятельности и ее внешним проявлением...

Репродуктивное здоровье, как составляющая часть здоровья человека и общества   Репродуктивное здоровье – это состояние полного физического, умственного и социального благополучия при отсутствии заболеваний репродуктивной системы на всех этапах жизни человека...

Случайной величины Плотностью распределения вероятностей непрерывной случайной величины Х называют функцию f(x) – первую производную от функции распределения F(x): Понятие плотность распределения вероятностей случайной величины Х для дискретной величины неприменима...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.016 сек.) русская версия | украинская версия