ПО РАЗНЫЕ СОРОНЫ БАРРИКАД

 

Вечер, солнце уже наполовину закатилось за горизонт, и обагрило небо и водную гладь алым цветом заката. Море в этот вечер поражало своим спокойствием. Волны прибоя, нежно нашептывая о чем-то, выкатывались на песчаный берег. Недалеко на якоре покачивалась «Люция». Над обнаженными мачтами ее носились чайки, добавляя своими окликами особую прелесть этому умиротворению. На берегу суетились матросы – сворачивали просушенные и починенные паруса. Команда готовила судно к отплытию. Кейт и Меилу сидели на песке в стороне от лагеря и подводили итоги прошедших дней…

Как только стемнело, подняли якорь и «путь домой» продолжился. Ночь выдалась теплая, легкий атлантический бриз подгонял «Люцию» вперед.

Но долгим их спокойное плавание не было. Ближе к полудню на горизонте появилось сразу три паруса. Испанских паруса. И что шли они прямо на «Люцию» - было далеко не случайно. Видно в Порт О-Пренс уже проведали о случившемся на Санто-Доминго.

Часа через два они почти поравнялись. После форда сражаться сразу с тремя Хоган не мог. И люди были измотаны и припасов пороха не хватит. Просто уйти – тоже уже нельзя было. Нужно принимать бой, но как? Как сделать, чтобы выиграть время и уйти? Роджер стал действовать так, как повернутся обстоятельства. В ответ на первый залп с флагмана с «Люции» полетели книппели. Сначала изорвали паруса на одном судне, затем упала фок-мачта на втором, и они оба отстали. Теперь оставалось более честное сражение – один на один. Хоган повернул свой корабль кормой к противнику и, повредив сначала его паруса начал бить с кормовых пушек, при этом, не давая себя догнать.

Ближе к вечеру Хогану удалось пустить неприятеля ко дну и оторваться от преследования остальных. Надолго ли? Он считал, что надолго.

Хоть маневр его не был геройским, скорее Роджер поступил, как трус, но он действовал так, чтобы команда его не пострадала, и в целости вернулась на базу. В правильности его рассуждений никто и не сомневался. Даже наоборот, он получил массу одобрений.

Над Карибским морем тихо спустилась ночь. Преследователей нигде не было видно, а команда устала уже быть в постоянном напряжении и готовности к бою. Тогда Хоган решил дать небольшую передышку всем, и себе в том числе – приказал лечь в дрейф до утра. Улучив несколько свободных часов, каждый решил выспаться, так, как этого давно не удавалось сделать никому. Только Кейт спать не стала. Что-то нехорошее творилось в ее душе, что-то странное. Она сидела на юте и разглядывала в свете луны мерцание креста, подаренного Джоном Рокхемом. «Я думаю, мы не увидимся больше в этой жизни, пусть он напоминает обо мне», вспомнила она прощальные слова Рокхема. Казалось так давно, хотя совсем недавно они расстались. Как тяжело терять друзей, а еще тяжелее отпускать их на верную смерть. И когда сделать уже ничего не можешь, остается лишь корить себя во всем. «Как я мог, как мог отпустить, почему не помешал…..» и дальше в этом роде. Виделись они с Кейт очень редко, и оттого дороже им была эта дружба. Они видели лишь победы друг друга, а замечать недостатки - просто не было времени. Да, она считала Джона другом, хотя понимала, что ничего о нем не знает, кроме того, что он законченный неудачник, и при этом в нем есть силы, чтобы радоваться жизни и надеяться на лучшее.

Потом она вспомнила Эдмунда Мекьюри, его уроки, его рассказы о родителях. Интересно, а что стало с ним, с Эдмундом, - попался он солдатам и был казнен, а может до сих пор скитается где-то, а может, нашел себе тихое пристанище и спокойно доживает свои дни,… кто знает. А Эрик, наверно он получил состояние дяди, после смерти Чарльза и безумно ей благодарен, а может он про Кейт и не вспоминает совсем… до чего же гнусный человек – этот Эрик. Хотя этот плут всегда прожить сумеет, он и с дьяволом договориться.

Дедушка, а он возможно и не дожил до этой минуты. Он был так стар и так болен, когда Кейт видела его последний раз. Как же все странно получилось, жизнь так сурово всех разбросала…Жизнь, она так сурова, так неожиданна, она никогда не предупреждает об опасностях, она редко удается счастливой и долгой. Она полосатая, она не может быть постоянно только черной, или только белой.

Так, размышляя о жизни и покинувших ее друзьях, Кейт не заметила, как рассвело. Не спеша, из-за горизонта показалось солнце. Моряки начали просыпаться и готовиться к тому, чтобы сняться с якоря, как раздался крик:

- Капитан! Вижу парус!

Хоган кинулся на капитанский мостик. И правда, те два испанских корабля, от которых вчера они еле ушли, двигались с северо-запада. Пока испанцы находились где-то на расстоянии где-то тридцати кабельтовых, но расстояние это очень быстро сокращалось, очевидно, паруса они починили и шли полным ходом.

Тогда Роджер решил перехитрить их и пройти между ними, рассчитывая, что испанцы стрелять не будут, потому, что могут повредить друг друга. Услышав о том, что хочет сделать Роджер, Кейт тут же выразила свой протест. Но никто уже не хотел ее слушать, только Меилу согласилась с ней, понимая, что Роджер погубит всех своей бешеной идеей. Но как принято, испокон веков женщин на кораблях не только не слушали, но и не принимали вовсе. Их заявление было пропущено мимо ушей.

Хоган повернул судно на неприятеля. Свежий бриз ворвался в паруса и «Люция» понеслась навстречу удаче,…или гибели. Пираты находились в состоянии полной решимости «хоть сейчас в бой». Но в этом случае Роджер поступил глупо, все-таки нужно было ему прислушаться к мнению Кейт.

Противники очень быстро сближались. Испанцы поняли суть маневра Хогана и решили ему подыграть, ведь теперь все равно не уйдет: их корабли разомкнулись еще шире, чтобы пираты, согласно своему плану прошли посередине.… Где была голова Хогана в тот момент, когда он принимал решение? Тем не менее, уже выхода не было. Нужно было завершить начатое.

«Люция» поравнялась с испанцами.

- Огонь! – приказал дон Грасселио.

- Нет! Не стрелять! – заорал Александр. – Не стрелять, вы попадете в корабль сопровождения!

- Мы его упустим. Дюбуа, вы с ума сошли?

- Я сказал не стрелять! – Александр выхватил подзорную трубу из рук Федерико. Глаза его не обманывали - пиратским кораблем командовал Роджер. Александру стало не по себе. В следующий раз его никто слушать не будет. Роджеру уже не спастись.

Роджер в этот момент тоже взглянул в подзорную трубу. Он без труда узнал Федерико Грасселио, - вечного соперника отца Роджера. Зачем он здесь? Ненависть наполнила его и начала плескаться через край…. И тут, рядом с Грасселио он увидел Александра. Сначала Роджер решил, что сошел с ума. Откуда он здесь? Он же мертв? Нет, быть того не может!

Корабли медленно отдалялись друг от друга. Но Александр успел прочесть название на корме: «Люция». От еще ее любит, Роджер еще зол на него. Делать нечего, как предотвратить неизбежное?

Роджер тоже понял, что конец неизбежен. Друг его предал. Что ж теперь ничего не оставалось:

- Поворачивай!

Суда Александра тем временем уже повернулись и нагоняли «Люцию». Пираты зароптали, но Роджер успокоил их тем, что один раз получилось, - выйдет и еще раз. Надеясь на удачу, «Люция» снова пошла на встречу «испанцам».

- Что он делает? Что он делает! – шептал уже почти обезумевший Александр.

- Что ж, посмотрим, какой ты мне друг? – усмехнулся Роджер.

«Люция» вновь поравнялась с испанцами, и… теперь они не стали молчать, и упускать тем самым возможность. Чтобы уничтожить «такую крупную рыбу», - почти одновременно на обоих испанских кораблях раздался приказ:

- Огонь!

С обеих сторон в «Люцию» полетели ядра, разбивающие в щепки борта и корму. Спустя минут пять от пиратского корабля ничего не осталось. А море представляло довольно привычную, в последнее время казней, но страшную, картину. После того, как «испанцы» ушли, на месте побоища осталось несчетное количество досок, бочек, обломков мачт, щепок – всевозможных остатков корабля вперемешку с убитыми пиратами. Трупы были кругом, вода даже стала багровой от пролитой крови. На пиршество уже начали собираться, известные всем, морские хищники – рифовые акулы. И что теперь? Все мертвы по глупости капитана, а дальше что? Нет, все, но не совсем. В живых остались трое: это Кейт и Меилу, которые, после того, как взрыв выбросил всех за борт, ухватились за ростру, плавающую неподалеку, и сам Роджер, правда, он был без сознания, но негритянка и молодая пиратка, не смотря на усталость, удерживали его тело на плаву рядом с собой. Прекрасно понимая, что долго в таком состоянии они не продержатся, Кейт нашла более-менее широкий обломок корпуса, и они с негритянкой втащили на него Хогана, а после выбрались и сами. Обессилив от ран и истощения обе, уже не в силах бороться с собой, уснули.