Limit tests for sulphates.

Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 449

Находится ли первобытное сознание в том состоянии, которое сегодня мы называем "дежа вю"? Первобытный человек близок к сновидению, оно вторгается в его повседневную жизнь, он и в состоянии бодрствования не расстается с образами сна. Именно поэтому мы можем наблюдать у первобытного человека такую феноменальную память, ведь как было описано выше: сну доступен весь наш повседневный опыт, все его детали. Отсюда и уникальные способности первобытного сознания предвидеть то, что с ним произойдет в ближайший момент. Структура сознания, которая в любой момент имеет доступ ко всему своему совокупному прошлому, и собственно являясь плотью этого прошлого, предвидит будущее. Велика здесь и роль быта, повседневности. Первобытный человек доисторичен: сознание чего-то как уникального, сознание изменения ему чужды. При наличии всех приведенных свидетельств, мы вынуждены заключить, что если сознание первобытного человека и не находилось полностью и всегда в дежа вю, то по крайней мере было к нему очень близко по своей структуре, что уже является не маловажным свидетельством об истоках состояния дежа вю.

Ученые задаются вопросом: почему дежа вю выбирает для себя такие малозначительные, обыденные ситуации нашей жизни? Теперь мы можем ответить на этот вопрос: потому что оно родом из той области, где не было другого опыта, кроме как повседневного, а если и случалось экстраординарное событие, то тут же поглощалось и интерпретировалось давно сложившимися устоями. Дежа вю связано со сном, который по наблюдению психологов запоминает в огромном количестве в основном материал нашей повседневности. Дежа вю тем самым это некий когнитивный архаизм или атавизм современного сознания. Дежа вю может открыть нам наше ближайшее будущее, причем это будущее было спроектировано задолго до своего воплощения. Дежа вю свидетельствует тем самым о неком выполнении нами задуманного или же сбывании судьбы. Но свидетельствует оно об этом по-особому, из обыденности, ибо у дежа вю нет другого способа показать нам о выполнении судьбы, кроме как появляясь в незначительных ситуациях. По-иному оно просто не способно появиться. А если и бывает такое, что дежа вю появляется в ситуации, которую человек считает необычной, то этим принцип дежа вю вовсе не нарушается. Если дежа вю происходит, например, в другой стране, в другом городе, где мы ни разу не были и ситуация для нас нова, то это не значит, что ситуация нова для нашего проекта. Ведь задолго до поездки мы могли думать о ней, знать что поедем, или же просто сам быт наш устроен так, что в нем может совершиться такое событие. Значит для нашего глубинного проекта эта ситуация вовсе не экстраординарна, нужно лишь приглядеться к себе и к своим планам, чаяниям, чтобы понять, что все движется так, как мы сами того, может и не эксплицитно, но желали. Иначе говоря: наша ситуация – это лишь следствие нас самих, меня такого, каким я сам себя сделал и постоянно делаю. В этом смысле проект себя в будущее обладает инерцией, он устойчив, если сложился, и его трудно изменить. Но сложился он вовсе не без нашего участия. Как говорил Будда: "Мы – то, о чем думаем. Все, чем мы становимся, – результат наших мыслей. Нашими же мыслями мы творим мир". Человек может много фантазировать и мечтать, однако ни одна его фантазия по поводу своего будущего не сбывается так тотально, как это происходит в дежа вю. Это совершается оттого, что мы часто сами не знаем себя, и наш истинный проект себя намного глубже и устойчивей, чем какие-то наши сиюминутные фантазии. Поэтому проект не может быть явлен, иначе превратился бы в простое представление, наряду с другими представлениями. Но проект существен для человека, ибо он единственный наш проект и в нем покоится индивидуальность и конкретность личности.

Сделаем еще пару замечаний, по поводу экспериментального метода. Психологи и физиологи, которые пытаются вызвать дежа вю искусственным путем и тем самым выявить его причину и закономерность, не принимают в расчет очень важный факт: дежа вю коренится в глубинном проекте судьбы человека, который обуславливает его возможности. Если, например, определенный человек находится в лаборатории как испытуемый, то это обстоятельство может быть случайно для него, либо не случайно. Поэтому у испытуемого в лаборатории действительно может случиться дежа вю, но причина его будет не в тех условиях, в которые его сознательно поместили ученые, а в том, что его проект так же участвует во всем, что человек делает, в том числе и в опытах, поэтому дежа вю может появиться и здесь. Поэтому у одних испытуемых дежа вю может происходить в эксперименте, у других же нет. Ученые, вызывающие дежа вю искусственным путем, играют с тем, чего не понимают, с судьбой, которая правит над случайностью, и которая всегда обманывает тех, кто хочет ее обхитрить своими ухищрениями, вместо того, чтобы находится в единстве с судьбой, быть судьбой как существовал первобытный человек.

Не имеет под собой оснований утверждение, что мы живем в параллельных мирах или помним прошлые жизни, когда дежа вю происходит в местах, в которых раньше мы никогда не были. Ведь то, где мы будем, зависит от нашего проекта судьбы, даже если мы сами не отдаем себе отчета в нем, тем не менее, мы, и только мы, создаем свой проект. Поэтому не имеет значения, были мы в этом месте раньше или не были, главное в том: что согласно нашему скрытому проекту мы должны были оказаться в этом месте в нашем будущем. Само место не явлено и не существенно то, как оно выглядит, важен сам проект, который к этому месту нас приводит.

Однако почему дежа вю происходит преимущественно в детстве и в молодости, когда личность как раз не сложилась? Может потому, что в юности мы еще близки к сознанию, которым обладали древние люди, и лишь взрослея, мы его окончательно утрачиваем, наше мышление становится более абстрактным и логичным? Если где-то в глубине нашего бытия мы творим свою судьбу, то почему этот проект не покоится в глубине, а иногда появляется в виде дежа вю? А если он все-таки проявляется, то почему лишь так редко, а не всегда? Что заставляет его выйти на свет в сознание? В дежа вю бодрствующее сознание сталкивается со своим глубинным проектом. Молодость то время, когда человек формируется, делает себя, соответственно делает выбор, от чего его судьба может измениться, человек меняет свой проект. Получается, что сознание вторгается в уже сложившееся, оно его меняет. И следует, предположить, что частая смена проектов, как раз является причиной появления дежа вю. Новый, образовывающийся в глубине экзистенции проект, как бы выталкивает старый. А вытолкнуть его из бессознательного можно только в сознание. Значит, дежа вю является следствием стыка проектов. И свидетельствует оно том, что наш сознательный выбор, затрагивает все существо нашего бытия, что наш выбор не есть нечто акциденциальное. Дежа вю показывает, что проект себя по ту сторону, в будущее, в философии Сартра, является конкретным проектом бытия, а не чем-то лишь субъективным и эфемерным. Дежа вю показывает как существует сама материя этого проекта.

Современный человек предсказывает будущее, проектируя, анализируя все возможные положения вещей, он загадывает и предсказывает отдаленное и абстрактное будущее. Но не таково предсказанное будущее дежа вю: оно всегда конкретно и личностно, оно действует только исходя из человека. Мир по существу и состоит из таких проектов людей и единений этих проектов, как сказал бы Леви-Брюль – партиципаций. Дежа вю, если будет позволено так выразиться, и есть одна из форм партиципаций. Оно есть сущностное сопричастие субъекта со своей судьбой. "Первобытные люди смотрят теми же глазами, что и мы, но воспринимают они не тем же сознанием, что и мы".[128] Насколько должно было быть изменено сознание человека, чтобы он вышел из постоянного пребывания в дежа вю, которое теперь лишь изредка и отрывисто неожиданно застигает его? Безусловно, структура сознания изменилась, но то, что дежа вю с нами все-таки происходит, свидетельствует о некой преемственности, что впрочем, и без дежа вю очевидно. Но то, что некая преемственность в эволюции сознания может возникать посредством того, что называют "дежа вю" – неслучайный факт и может пролить свет как на дежа вю, так и на сознание. Человек существует по способу проекта себя самого по ту сторону, структура сознания как для-себя трансцендентна, экстатична. И творя себя, свой проект себя, иными словами судьбу, человек делает это в абсолютной конкретности своего бытия. Дежа вю это показывает. Оно показывает, что нечто к чему мы, может и невольно, движемся, исполняется. И исполняется наш этот проект досконально. Дежа вю свидетельствует о судьбе, но эту судьбу сам человек делает. Во сне нам является нами же спроектированное будущее. И когда это будущее всплывает в дежа вю, оно не указывает на то, что нам делать и как быть, оно никуда нас не призывает, оно не советует. Оно просто говорит, что мы есть нечто большее, чем физиологический организм, что мы сущностно связаны со своим прошлым, как индивидуальным, так и коллективным. Дежа вю свидетельствует безмолвно, так же как безмолвна природа, и теперь мы можем приблизиться к пониманию, каково это безмолвное бытие природы в-себе, бытие той почвы, на которой существует сознание человека.

Заключение

В заключении, нам кажется излишним подводить итоги всей работы, которые и так присутствовали в продвижении от главы к главе, от параграфа к параграфу. Достижение самого движения мысли не заменить обобщающими положениями. Истина свершается в ходе самого раскрытия сути дела, а не в сухом результате. Хочется лишь заметить, что наш анализ показал себя верным и плодотворным способом выявления потаенного механизма дежа вю. И любой исследователь, который когда-либо захочет изучить, как происходит дежа вю, не сможет обойти в нем его временную структуру, в том виде, в котором она явила нам себя здесь. Ибо дежа вю есть когнитивный феномен, а структура сознания есть время.

В дежа вю оказался задействован целый комплекс феноменов: узнавание, воспоминание, предвидение будущего, сон и бодрствование, первобытное и животное сознание, – причем проведенный анализ позволил нам взглянуть на них с совершенно неожиданной стороны. Нам удалось взглянуть на сознания, которые выступили как прообразы дежа вю, не с внешней стороны эмпирического наблюдателя, а изнутри. Тем самым для философии могут открыться новые области исследования, такие как философия сна, феноменология животного сознания. Конечно, в науке это далеко не новые темы, но наше исследование показало, что данные проблемы можно изучать спекулятивным путем, путем феноменологической рефлексии, и этот путь может дать гораздо больше для понимания означенных феноменов, чем эмпирические исследования и эксперименты. Мы не говорим, что эмпирический метод здесь не состоятелен. Но опытное, внешнее наблюдение по большому счету не может ни подтвердить, ни опровергнуть ту очевидность, с которой сознание являет себя для самого себя в спекулятивном рассмотрении. Тем самым в философское исследование должны вернуться те проблемы, те сущности, которые были у него отобраны психологией и другими эмпирическими науками. Ни психология, ни физиология не могут ответить на вопрос о смысле жизни, смысле той или иной ситуации. Смысл вообще находится вне их компетенции. Но и философия в свою очередь не должна отворачиваться от проблем, которые появляются благодаря психологии. Ответом на одну из таких проблем и явилось наше философское исследование дежа вю.