Санкції за недобросовісну конкуренцію

Дата добавления: 2015-08-30; просмотров: 505

Навязчивое стремление Лесли привести окружающих в со­стояние радости и довольства — и талант к этому, который она в себе развила — сослужили ей хорошую службу в психотерапевти­ческой практике, стали отдельной темой на семинарах и оказались отличным подспорьем для социальных интеракций. Но в иных си­туациях, например на деловых встречах, задачи которых нередко | определяются другими критериями, это порождало напрасные ме-g тания и снижало продуктивность. Однако еще большей потерей s стала целая череда несостоявшихся отношений. Единственной за­ботой Лесли при приеме новых сотрудников и в ходе работы с | ними бок о бок, а также при выборе друзей и общении с ними § была мысль: «Смогу ли я сделать их счастливыми?» Если она мог-ч. ла, то все было хорошо. Если нет, то она чувствовала, что потерпе-я ла поражение. Неудача быстро приводила к возникновению невы-* носимого для нее чувства безнадежности. Конечно, Лесли приучи­ла других ожидать, что она и впредь будет их радовать, равно как

и давать им все, о чем они ни попросят. Когда это ожидание вспа­рывалось острым плугом разочарования и засевалось ее ощущени­ем провала, тогда неразрешимые конфликты множились, подобно сорнякам. Эти конфликты тормозили и даже разрушали многие отношения. Такой исход был неизбежен. Люди не всегда счастли­вы. И нельзя от них этого требовать.

Как и все заложники эмоций, Лесли попала в ловушку пат­тернов поведения, продиктованных собственными эмоциями. До­казательством ее таланта, энергии и преданности было то, что даже ценой эффективности она могла завершить все, за что бралась. И могло получиться, что Она, так и не изменившись, всю жизнь про­вела бы в конфликтах между нами по поводу наших друзей, со­трудников, деловых партнеров и воспитания Марка, так и не дово­дя их до точки возгорания. Время и накопленное раздражение брали свое, и я больше не мог терпеть осадок, который оставляли во мне ее реакции. Ее действия нередко попирали стандарты ответствен­ности и порождали в нашей жизни постоянную смуту и беспоря­док — хаос, разгребать который приходилось мне. Мои терпение и решимость постепенно подтачивались неослабевающими, вечно из­менчивыми эмоциональными ветрами. Не изменись ситуация, наш брак оказался бы под угрозой — и мы оба это знали.

К счастью, мы были специалистами по части выявления пат­тернов и создания эффективных методов достижения личностных изменений. Как только мы осознали влияние эмоций на пережи­вания Лесли (и на мои собственные, как вы увидите дальше), мы поставили перед собой задачу исследовать эмоции и разработать эффективные рекомендации и техники приобретения контроля над эмоциональной жизнью. Мы справились с этим, но не раньше, чем открыли, что эмоции принадлежат к числу наименее изученных аспектов человеческого опыта.

Например, большинство людей убеждены, что эмоции нахо­дятся вне нашего контроля; эмоции подобны нахальному гостю, который появляется незваным, подминает все под себя и требует к себе постоянного внимания. Эмоция есть нечто, что приходится или терпеть, или испытывать с радостью, в зависимости от ее при­роды и сопутствующих обстоятельств. Те же люди, для которых эмоции выпадают из царства выбора, начнут выбирать себе пат­терны поведения и после, с переменным успехом, реализовывать их. Но так как у них не было возможности научиться это делать, они не смогут выбрать паттерны чувствования. Тем не менее, как мы покажем в дальнейших главах, поведение является побочным продуктом эмоций. Самый легкий и самый эффективный способ гарантировать реализацию выбранных паттернов поведения — от слова «спасибо» до выбора низкокалорийной диеты или паузы на

переговорах ради тщательной оценки возражения — иметь при себе отобранную и оцененную благоприятную эмоцию. Чувство благо­дарности или признательности естественным образом ведет к ис­креннему «спасибо». Чувство решимости при намерении сохранить себя в форме естественным образом ведет к выбору и употребле­нию низкокалорийной пищи. Если вы ощущаете смесь любопыт­ства, терпения и беспокойства по поводу возможности, которую не хотите упустить, то отметите оценивающей паузой каждый этап переговоров.

Как мы покажем в главах 6, 7 и 8, важной частью приобрете­ния эмоционального выбора является знание того, как выбрать и оценить наиболее выгодную эмоцию, когда она вам желательна и необходима. Методы правильного отбора и надежной оценки эмо­ций — два требования эмоционального выбора, открытые нами и превращенные в поэтапные процедуры, представленные в дан­ной книге.

Когда нам удалось разработать исчерпывающий метод дости­жения эмоционального выбора и создать лекарство от эмоциональ­ного рабства, мы приняли его сами в высокой дозе. Помните, на­сколько ограниченным в эмоциональном плане бывало поведение Лесли? Сейчас все радикально изменилось.

Лесли ощущает свои эмоции с прежней интенсивностью и стра­стью, но теперь она испытывает их лишь если сама того пожелает и так, что это укрепляет ее благополучие. Поскольку ее эмоцио­нальные реакции больше не отвлекают ее и не навязываются ей, постольку она может сначала наметить цели, а после определить, какие чувства позволят ей наиболее эффективно добиться желае­мого. Теперь она рассматривает новые ситуации в свете желаемых результатов, вместо того чтобы, опираясь на мимолетную эмоцию, решать, отреагировать ли на новые ситуации как на возможности, кризисы, обязанности и т. д. В итоге это приводит к более реалис­тичным оценкам, более тонким суждениям, неизменности направ­ления и продвижению к целям, а также к снижению собственного и чужого стресса.

Поскольку теперь она мыслит о тех или иных целях с точки зрения необходимых для их достижения эмоций, своих и чужих, она больше не скована необходимостью навязывать коллегам и подчиненным (и даже Марку) сугубо радостные чувства и ощуще­ние совершенства. Взамен она использует новые техники, чтобы вызвать в них чувство долга, личной значимости в качестве участ­ников того или иного проекта, ответственности за выполнение со­гласованных обязанностей, а также, когда это уместно, — все то же чувство счастья и удовлетворения. Теперь она понимает и ценит как собственные, так и чужие эмоции, находящиеся вне радостно-

го и счастливого диапазона. Такие эмоции, как фрустрация, разо­чарование и опасение, предоставляют важную информацию и го­ворят ей об оптимальном способе реагирования на потребности, о которых сигнализируют.

Лесли научилась переключаться с разочарования на принятие и после либо продолжать ставить перед собой и преследовать но­вые цели, либо попробовать что-то другое, чтобы оживить неоправ­давшееся ожидание. Фрустрация теперь понимается как сигнал о негодности предпринятых действий, из чего следует, что если она все еще хочет добиться того, над чем работала, ей нужно либо со­брать дополнительную информацию, либо получить новые ин­струкции, либо попробовать иной подход. Теперь фрустрацию легко перевести в терпение, помогающее добиться того, что заслуживает усилий.

В числе самого важного из того, чему она научилась, можно назвать такое приспособление своих впечатлений прошлого, на­стоящего и будущего, которое позволяет лучше увязывать между собой эмоции, результаты и поведение. Например, в дни былого эмоционального плена Лесли вполне могла в феврале согласиться отправиться в сентябре в другой штат и провести там тренинг. Однако в сентябре эмоций, вынудивших ее дать согласие в февра­ле, уже не было и в помине. И вот она оказывалась вдалеке от дома, перед аудиторией, состоящей из полных ожиданий незна­комцев, и поступала, исходя из самой последней эмоциональной реакции, — той, которая часто не имела никакого отношения к сложившейся ситуации. Естественно, она сожалела о данном обе­щании и испытывала разочарование, так как снова попала в ду­рацкое положение.

Но теперь, когда Лесли приезжает проводить тренинг, она пе­ресматривает ценности и соображения, побудившие ее решиться на это в прошлом, и смотрит через настоящее в будущее, где пре­имущества, полученные в результате выполнения данной работы, уже реализованы. Таким образом, она помнит, почему ведет тре­нинг, и в позитивном смысле ощущает собственную «ответствен­ность», наблюдая за тем, как ее старания способствуют достиже­нию в будущем еще более грандиозных целей. Теперь, когда она хочет мотивировать себя, она рассматривает конкретные способы, которыми в будущем добьется намеченного. В результате она ис­пытывает решимость достичь этой цели и уверенность в собствен­ном успехе.

В другой, более личной, области жизни Лесли тоже произо­шли определенные изменения. Недавно она пришла в уныние из-за травмы колена, мешавшей ей выполнять многие важные дела. Вместо того чтобы расстраиваться и дальше, Лесли поставила себе цель:

обегать близлежащее озеро — маршрут, составлявший четыре мили. Она представила, как сможет сделать это легко и свободно, на­слаждаясь движением. Затем она составила план действий, куда вошли визиты к врачу, физиотерапия, зарядка и даже поднятие тяжестей — все, что могло в итоге привести ее к достижению цели. Каждое мероприятие Лесли побуждало ее к действиям, усиливало уверенность в способности достичь этой цели даже при том, что на достижение окончательного результата уйдет еще несколько ме­сяцев.

Одним из преимуществ получения возможности эмоциональ­ного выбора является то, что он позволяет вам переживать ранее недоступные эмоции. Для Лесли ощущения довольства, принятия и терпения были загадочными незнакомцами. Они были лишь опи­сательными словами, лишенными всякого реального наполнения. До этого, если она не достигала желаемого результата немедленно, она испытывала крайнюю решимость настоять на своем. Она была одержима стремлением сделать так, чтобы все получилось сию же минуту. Как только она достигала цели, ее внимание переключа­лось на следующую. В такой ситуации принятию, терпению и до­вольству не научиться. Однако теперь Лесли может переключать свое внимание на будущее и ощущать в себе терпение, зная мето­ды, которые она применит для достижения желаемого результата через недели, месяцы или даже годы. Отодвигая временные грани­цы действий и разрешения ситуаций в будущее, она может сми­риться с тем фактом, что не всякая ситуация требует немедленно­го разрешения. Это же позволяет ей смириться с тем, что люди, о которых она больше всего печется, будут испытывать неприятные эмоции, и часто бывает, что именно этого требует их благополучие в будущем.

Используя методы и техники, представленные в следующих главах, Лесли достигла такого уровня выбора в собственной жиз­ни, о каком даже не мечтала. Она превратила свои эмоции в инст­рументы для жизни, любви и полноценной жизненной экспрес­сии. Это изменение сопровождалось появлением нового чувства свободы и безопасности. Просыпаясь по утрам, она знает, что не­смотря на все препоны, трудности и неудобства, которые принесет ей день, у нее есть способы справиться с этими трудностями и обойти препятствия. Ее новые знания и широкий диапазон реак­ций не означают, что впредь она никогда не испытает фрустрации, разочарования, сомнений и гнева, но они не позволят ей оказаться в ловушке. У нее есть выбор учиться на этих переживаниях и за­тем переходить к более продуктивным и приносящим удовлетво­рение эмоциям. По ее словам, «идти по песку вообще трудно, но прогулка по пляжу отличается от плена зыбучих песков, где мож­но провалиться по пояс».

Освобождение другого заложника: Лесли представляет Майкла

Майкл — исследователь и автор научных работ о человеческом поведении, а также успешный бизнесмен и инвестор. Обладая ост­рым чутьем на благоприятные возможности, незаурядным пони­манием момента и отточенными навыками ведения переговоров, он меньше чем за десять лет превратил небольшой клочок земли в маленькую империю земельной собственности и коммерческих и индустриальных зданий. К тридцати годам он уже заработал для себя и своих коллег-инвесторов миллионы долларов.

В 1982 году Майклу, моему мужу и коллеге, было тридцать четыре года. Мы изучали новые для нас сферы и совместно тру­дились над двумя книгами. Именно его усилиями большая часть наших исследований претворилась в руководства по тренингу, ви­деофильмы и симпозиумы. Он «выбросил» эти продукты на ры­нок и открыл издательский дом для распространения и продажи наших книг. Он был не только усерднейшим трудягой из всех, кого мне приходилось знать, но и умнейшим из них. Все, кто знал его, были уверены, что он блестяще добьется всего, что бы ни задумал.

Однако в душе Майкл страдал, и от этих страданий его не спасали никакие профессиональные успехи. До нашей с ним встре­чи его жажда быть вместе с людьми, ощущать себя желанным, нужным и любимым никогда не находила удовлетворения. Мас­терство, которое позволяло ему быстро достигать успеха в дру­гих областях жизни, не помогало ему в личных отношениях из-за эмоций, перекрывавших путь. Или, если выразиться точнее, он мало что знал о путях различения и выражения тех немногих эмоций, которые испытывал. Сравнение поможет вам понять эту дилемму.

Если вы спросите у подружки о ее самочувствии, она, воз­можно, ответит, что ощущает интерес, благоговение, восторг, лю­бопытство, опасение, благодарность, воодушевление, надежду, вол­нение, радость, решимость, энтузиазм, счастье, экстаз, хандру или беспечность. Когда ваша подруга чувствует себя хорошо, она явно выделяет многие разновидности приятных ощущений.

Она могла бы назвать и многие разновидности неприятных чувств. Вместо того чтобы чувствовать себя просто «плохо», она испытывает скуку, одиночество, вялость, беспокойство, скепсис, подозрения, сожаление, тревогу, страх, нервозность, безнадежность, раздражение, фрустрацию, разочарование или не чувствует себя в безопасности. Одним из преимуществ проведения таких разли-

чий вместо простого осознания того факта, что ей хорошо или плохо, является указание эмоций на действия, необходимые для переживания более приятных чувств. Например, если бы она, навещая родных, просто чувствовала себя плохо, то у нее есть две возможности: либо не ходить к ним, либо идти и терпеть. Однако если она сознает, что ей, скажем, скучно, то ее выбор обогащается: она может что-то предпринять, чтобы визит стал интереснее. В любой ситуации, где она осознала бы свою скуку, она всегда может поискать что-то, способное разбудить ее инте­рес. Если она не чувствует себя в безопасности, то вправе попро­сить вас успокоить ее и сказать ей, какое место в вашей жизни и в вашем сердце она занимает на самом деле. Если вы ее раздра­жаете, она может попросить вас прекратить раздражающие ее дей­ствия.

Но как быть, если ваша подруга никогда не училась прово­дить подобные различия? Что делать, если она никогда не разби­ралась в эмоциональных нюансах, как некоторые люди не разби­раются в тонкостях музыки, литературы или вкуса? Одни прочи­тывают строки, сознавая метрический размер, ассонанс, каталексис, аллитерацию и символизм образов. Другие знают лишь, что чи­тают стихотворение. Одни натренировали свой слух до того, что улавливают разницу между рондо, скерцо, сонатой, концертом и фугой. Для других все едино: классическая музыка — и только. Представим, что ваша подруга при всякой неприятной эмоции считает, что чувствует себя «плохо». Откуда же ей знать, что де­лать или о чем просить, чтобы почувствовать себя хорошо? О чем говорит это «плохо»? Ни о чем, кроме самого очевидного: вам плохо.

Майкл попался в ловушку черно-белого мира, разделенного на хорошее и плохое. Жизнь была либо плохой, либо хорошей, но в основном — плохой. Эмоции, которые он испытывал, будучи по­ложены на весы, склоняли чашу в скверную сторону. Его реперту­ар состоял из радости, любви и предчувствия, с одной стороны, и печали, боли, зависти, несостоятельности, депривации, неуверен­ности, гнева и возмущения — с другой. Дело осложнялось тем, что он часто вовсе не осознавал своих чувств, когда чувствовал себя хорошо, и мало что осознавал, кроме дурных чувств, когда ему бывало плохо.

Если друзья и домашние давали ему то, в чем он нуждался в конкретный момент, он чувствовал себя хорошо. Если нет — пло­хо. Но так как он редко умел выразить свои чувства, получение желаемого превращалось в дело случая. В тех немногих ситуаци­ях, где Майкл знал, что именно он чувствует, например боль или гнев, он не владел подходящим выражением этих чувств. Его ре-

акция обычно сводилась к тому, чтобы замкнуться от окружаю- ; щих, и этим он их только фрустрировал, а также оказывался все в более тесных тисках эмоции и отдалялся от тех, кто мог бы ему помочь, знай он только, как предоставить им такую возмож­ность. Не видя выхода, он оставался в плену болезненной эмо­ции днями и даже неделями, не получая ни малейшей передыш­ки. Его испытания заканчивались лишь с получением желаемого, опять-таки — волею случая, и это удовлетворяло донимавшую его эмоцию.

И все же Майкл знал один верный способ вызвать в себе по­ложительные ощущения. Он фантазировал, воображая жизнь, в которой другие реагировали на него именно так, как ему было нужно для удовлетворения потребности чувствовать себя сопричастным, любимым, желанным и нужным. Это срабатывало, пока он витал в своих грезах наяву. Но поскольку он никогда и ни с кем не делил­ся этими потребностями и ничего не делал для возбуждения таких реакций, каждое возвращение к реальности приносило разочаро­вание и уныние. Так было, пока мы не полюбили друг друга и не поженились.

Я любила его самозабвенно. Моя тяга и привязанность к нему, вкупе с моей же чувствительностью к чужим эмоциональным со­стояниям и моим упрямым желанием осчастливить окружающих (которое, как вы видели, в других ситуациях превращалось в про­блему) сделали меня превосходным противоядием от неудовлет­воренности Майкла. Я не дала бы ему замкнуться и отдалиться от меня. При первых признаках того, что ему плохо, я буквально пе­ретаскивала его из комнаты в комнату, безостановочно перестраи­вая свои вопросы и реакции на него до тех пор, пока не убежда­лась, что применила верное средство против его ран. Я быстро сде­лалась докой по части распознавания его настроения и потребностей, о которых он иногда даже не знал, пока я ему не указывала на них. Я сделала все, чтобы он постоянно знал, что любим, что его жела­ют и в нем нуждаются. Наша любовь цвела, и связь между нами становилась все прочнее и глубже. Впервые, сколько Майкл себя помнил, его сокровеннейшие желания были удовлетворены. Но все же одно оставалось без изменений. Он все еще оставался залож­ником.

То, что полное отсутствие контроля было заменено эффектив­ным средством, позволявшим справляться с требованиями его эмо­ций, верно. Но это «средство» зависело исключительно от меня — это была я сама. Мы оба понимали, что у Майкла не будет подлин­ного эмоционального выбора, пока он не научится идентифициро­вать конкретные эмоции, переживаемые в отдельно взятый момент, расширять диапазон возможных эмоций, вырабатывать способность

по собственному усмотрению выпутываться из пагубных эмоций и брать на вооружение удовлетворяющие способы эмоциональной экспрессии. Он взялся за дело немедленно, используя только что разработанные нами инструменты для формирования каждой сво­ей новой способности.

Изменения, которые он произвел за следующие несколько месяцев, принесли ряд замечательных и, порой, неожиданных до­стижений. Его новое понимание эмоций и умение применять их к реализации и поддержанию поведения несказанно повышают его продуктивность как создателя рабочих команд, менеджера и лидера. В бизнесе он теперь постоянно перекрывает ранее наме­ченные стандарты и ожидания. В сердечных делах его умение понять, например, когда он настроен игриво или, напротив, нуж­дается во внимании, или оказывается уязвимым в противопо­ложность желанию принадлежать, наполняет его уверенностью и откровенностью в выражении потребностей и желаний. В ре­зультате он стал более вдумчивым, мягким, страстным и состра­дательным.

Теперь ему доступен полный калейдоскоп новых чувств и пе­реживаний. Теперь в его палитре — десятки эмоций, простираю­щихся от смирения и благодарности на одном полюсе до веселья и бесшабашности на другом. Вместо того чтобы влачить существова­ние музейного завсегдатая, который любуется портретами эмоций, радующих других, он пишет собственные полотна, выбирая и созда­вая такие эмоциональные переживания, как шутливость, страсть и уверенность, или любые другие, какие пожелает, и тогда, когда по­желает.

Майкл больше не боится никаких эмоций. Он знает, как из­влечь ценность, скрытую в неприятных и болезненных эмоциях, и делает это, используя их сигналы в качестве трамплина к достиже­нию более полного удовлетворения. Вместо эмоций, определяю­щих его реакции и властвующих над его поступками, теперь он оценивает эмоции, чтобы определиться с оптимальной реакцией. Это позволяет ему быть той личностью, какой он хочет быть боль­ше всего как в собственных, так и в чужих интересах, — чутким и сильным человеком, способным на поддержку.

Появившаяся способность выбирать наилучший способ вы­ражения своих чувств создает для него новые возможности полу­чать желаемое. Например, он научился выстраивать события так, чтобы они обесгечивали ему желаемые эмоции. Майкл наслаж­дается чувством близости и взаимной любви, находя, что эти чув­ства особенно приятно испытывать по отношению к маленьким детям. Теперь он устраивает разные мероприятия для детей на­ших rmvseft. наппимео. учит их кататься на лыжах или плавать

или идет с ними в кино или зоопарк. За это время Майкл успевает наладить с каждым из них такую связь, которая ложится в основу грядущей прочной дружбы, а также важного для обоих чувства любви и близости. На личном же уровне Майкл делает так, чтобы все замечательное происходило не только в фантазиях, но и в реаль­ной жизни.

Как это соотносится с вашей жизнью?

Отыскание собственного пути в мир эмоционального выбора мо­жет напугать не менее, чем экспедиция к далекой звезде, даже если вы рассматривали ранее такую возможность. Часто не ясно, куда идти или как не ошибиться с первым шагом. Многие ощуща­ют себя не столько путешественниками, спокойно движущимися по выбранному маршруту, сколько эмоциональными громоотво­дами, подверженными чередующимся циклам ярости и покоя, на­ходясь в эпицентре бури. Им кажется, будто их чувства возника­ют внезапно, захлестывают их и заполняют ощущениями, которые формируют и расцвечивают их мнение о себе и мировоззрение в целом.

Доктор Роберт И. Орцстайн из Стэнфордского университета, автор книги «Психология сознания» и соавтор книги «Чудеса мозга», говорит: «Создается впечатление, что эмоции, позитивные или не­гативные, стимулируют очень яркие действия; и именно этот сиг­нал придает им такую значимость в нашей жизни. Кроме того, они помогают упорядочивать переживания. Они наполняют красками себя и других. Эмоции направляют и побуждают нас к действи­ям»*.

К сожалению, проблема не в том, что большинству людей не­достает либо желательного уровня понимания, либо контроля над этими стимулами к действию: по большей части они либо вообще не разбираются в собственных эмоциях, либо не имеют выбора.

Многие эмоции кажутся непредсказуемыми, как погода, и воз­никают без предупреждения и без видимой причины. Приятные эмоции удивляют и радуют, но часто они иллюзорны и мимолет­ны. Не исключено, что вы терпите неприятные эмоции, пока не освобождаетесь от их тяжкого и темного бремени или пока они, рассеявшись, не ослабят хватку... короче говоря, истина в том, что большую часть времени вы так и не знаете, куда они деваются. Вы просто благодарны за облегчение самочувствия.

* Из аудиозаписи «The Feeling Brain: Emotions and Health» («Чувствующий мозг: Эмоции и здоровье»).

К сожалению, после многолетнего и безуспешного испытания разных средств (или снова и снова одного и того же средства) фру­страция превращается в разочарование, что, в свою очередь, ведет к унынию. Иногда люди отчаиваются или даже испытывают об­легчение от негативного владычества эмоций, которые, как им ка­жется, освобождают их от власти и ограничивают их потенциал. Но так не должно быть. Ваши эмоции могут быть источником из­менений, новаторства и удовлетворения. Вы можете научиться понимать язык своих эмоций и распознавать их подсказки каса­тельно путей, ведущих к желаемому миру, который вас ждет не дождется.

Большинство людей не знают, что все их эмоции можно, и даже желательно, ценить и превращать в источники удовольствия. Со­всем немногие сознают, что ключ к эмоциональному выбору — ключ к научению на основе эмоций и их использованию для достиже­ния жизненных целей — скрывается внутри самих эмоций. Любая эмоция — это чуть отличная от другой загадка, сокрывшая ключи, необходимые вам, чтобы извлечь из нее пользу. Но так как ключи не той формы, какую вы приучены узнавать, вы, возможно, их про­зевали — пусть даже всю жизнь смотрели на них и даже до них дотрагивались.

Мы выступили в роли детективов и сделали за вас большую часть работы. Мы идентифицировали ключи и сформулировали решения для самых важных загадок. Ключи к достижению эмоци­онального выбора находятся на последующих страницах в форме техник, которые легко как усвоить, так и применить.

В двух следующих главах мы расскажем вам, что имеем в виду, говоря об эмоциональном выборе, и что вы вправе ожидать от при­менения техник, представленных в дальнейших главах. В главах 4 и 5 мы раскрываем тайну ключей, которыми пользовались при ре­шении каждой эмоциональной загадки в отдельности. В главах 6 и 7 мы расскажем, чем хороша та или иная эмоция и для чего она не годится, а также объясним, как узнать, какая эмоция окажется наи­лучшим подспорьем в той или иной конкретной ситуации. Не ис­ключено, что ответы вас поразят.

В главе 8 описаны четыре разных метода извлечения желае­мых эмоций именно тогда, когда вам этого хочется. В главе 9 мы научим вас выбирать благоприятные пути выражения каждой эмо­ции, а также заблаговременно узнавать вероятные результаты при­менения каждого из этих способов.

В главе 10 мы представим технику, называемую «генератив­ной цепочкой». Вы можете пользоваться ею для извлечения по­лезных уроков из неприятных эмоций, предохраняя себя от попа-

дания к ним в ловушку. А методы, описанные в главе 11, вы смо- 27 жете применять для защиты от наказания, которое несут в себе некоторые особенно тягостные эмоции.

В этой книге мы намереваемся дать вам все необходимое — желание, понимание и «ноу-хау» — для создания мира полноцен­ного эмоционального выбора. И потому естественно в следующей главе проанализировать, каким же окажется этот мир при при­стальном рассмотрении.

Глава 2

Мир эмоционального выбора

Представьте на минуту, что вы живете в мире, где вам до­ступны все мыслимые человеческие эмоции, и вы вольны выбирать, какие эмоции испытывать и как их выражать в любой отдельно взятый момент времени. В этом мире вы обретете доступ к горечи разочарования, гнева и фрустрации, а также к во­сторгу, который несут в себе гордость, уверенность и веселье. Вы можете корчиться в муках ревности, сожаления, страха, скорби и безнадежности, но ровно столько, сколько потребуется, чтобы из­влечь из этих переживаний полезную для вас информацию. После этого вы мигом приходите в себя и отправляетесь дальше. В этом мире вам не надо прятать чувства, выражающие вашу суть, из-за простого незнания, как их выразить. Взамен у вас есть доступ ко всем эмоциями и паттернам поведения, которые являются аутен­тичными проявлениями того, кто вы есть и кем хотите быть. Стан­дартом для интеракций в этом мире выступает обоюдно удовлет­воряющий танец эмоций и поведения, и если вы нечаянно насту­пите окружающим на хрупкие эмоциональные пальцы, то разве что изредка и по досадной ошибке.

Насколько большинство из нас приблизились к жизни в по­добном мире? Каков он — такой мир? В наши дни потливость ла­доней для человека, которому предстоит деловая встреча или пре­зентация товара, — обычное дело. Он ерзает, у него пресекается голос; его внимание мечется от одной тревоги к другой. Неважно, чего он стоит как работник или насколько реальна его партия то­вара; презентация будет подорвана тревогой в чувствах, поведе­нии и внешнем виде. Однако в мире, где, ко всеобщему удоволь­ствию, эмоциональный выбор является навыком, такой человек предпочтет подавать себя с чувством глубокой уверенности в себе

и компетентности, которые проявятся в его спокойных манерах и быстрых, чутких реакциях.

Значительные изменения претерпела бы и личная жизнь. Всем нам знакомы пары, которые после многолетней совместной эмо­циональной депривации не упускают случая всячески подначи­вать друг друга на людях. Подобные колкости, даже поданные, как это часто бывает, в юмористической форме, наносят глубокие раны, неуклонно усугубляя тлеющее возмущение, которое уже изуродо­вало отношения между такими людьми. Но в мире эмоционально­го выбора до возмущения будет не так-то легко дойти. Вместо это­го подобные люди признают эмоциональные потребности и жела­ния — как свои, так и спутника — и отреагируют на них. С годами они будут испытывать все большее доверие и чувство собственной безопасности, поскольку каждый день будет предоставлять им све­жие примеры их же способности замечать и достойно реагировать на колебания эмоциональной атмосферы, которые естественным образом свойственны погоде отношений.

Знания, которое каждый из нас получает о собственных чув­ствах, тоже сделается совершенно иным. Многие из нас выросли, не испытав одних эмоций, и сожалея, что довелось испытать дру­гие. И тем не менее, недоступные эмоции нужны нам, а что до тех, которых мы опасаемся, то нам кажется, будто мы не в состоянии перекрыть к ним доступ. Нас учили, что некоторые эмоции мы не должны испытывать, а некоторые не должны выражать. Однако мы их чувствуем и мечтаем выразить — будь это дозволено, и знай мы, как это сделать. Те немногие знания, которые мы получили по части распознавания эмоционального состояния окружающих, в лучшем случае были завуалированными и случайными и обычно служили лишь тому, чтобы не пересечь опасной черты. Нам, уже выросшим и собирающим кусочки мозаики, пора учиться и пере­учиваться элементарным началам — и возможностям — нашей эмо­циональной жизни. Такое переучивание требует некоторого труда, но, как всякая хорошая работа, оно захватывает, поражает, заинт­риговывает и окупается.