Ред.]Шлях до Москви

Дата добавления: 2015-10-01; просмотров: 612

Саймон вынырнул из сна, в котором видел кровь и солнечный свет. Его кто‑то звал по имени:

– Саймон. Саймон, вставай.

Саймон резко вскочил – порой быстрота движений поражала его самого – и вгляделся во тьму.

– Сэмюель? Вы?

– Обернись. – На этот раз голос прозвучал знакомо и с ноткой раздражения. – К окну подойди.

У зарешеченного окна на корточках сидел Джейс с ведьминым огнем. На вампира он смотрел напряженно и сердито.

– Что, думал, я тебе в кошмаре приснился?

– Может, до сих пор снишься. – В ушах стоял странный гул, как будто гудела кровь. Вот только у вампиров сердца не бьются...

Игра тени и света создавала сюрреалистический рисунок на лице нефилима.

– Значит, вот где они тебя держат. Я‑то думал, эти камеры больше не используются. – Джейс глянул в сторону. – Сунулся было в одну из них и напугал твоего соседа. Бородатый такой дядька, весь в тряпье рваном... симпатяшка, в общем. Одно слово – бомж.

Саймон понял, отчего гудит в ушах – из‑за гнева. Самым краешком сознания он уловил, как обнажаются его зубы и как клыки уперлись в нижнюю губу.

– Рад, что ситуация тебя забавляет.

– Ты не больно‑то рад меня видеть. Странно, куда я ни войду – везде будто солнце из‑за туч выходит. Так говорят. В сыром подземелье эффект должен быть двойным.

– Ты знал, что все так получится. Говорил: «Тебя отправят обратно в Нью‑Йорк». Типа, все на мази... Никто и не собирался отпускать меня.

– Я не знал. – Джейс посмотрел на Саймона открытым, чистым взглядом. – Честно, я думал, что говорю тебе правду.

– Ты либо и сейчас врешь, либо ты идиот...

– Я не идиот.

– Или и то, и другое, – закончил фразу Саймон. – Я склоняюсь к третьему варианту.

– У меня нет повода врать тебе. Особенно сейчас. – Взгляд Джейса по‑прежнему оставался открытым и твердым. – И хватит клыки показывать. Бесит.

– Вот и славно. Просто ты кровью пахнешь.

– Новый изысканный аромат, «Порез‑о‑стекло». – Джейс показал Саймону левую руку: сквозь белые бинты на костяшках проступали бурые пятна.

Саймон нахмурился:

– Я‑то думал, ваша раса порезов не получает. В смысле, умеет быстро залечивать раны.

– Говорю же, о стекло поранился. Алек не стал использовать руну и заставил лечиться как примитивного. Хочет преподать урок. Вот, я рассказал тебе правду. Впечатлен?

– Нет. У меня проблемы пострашней твоих. Инквизитор допытывается ответов, которых я дать не могу. Говорит, мол, я заработал способность жить под солнцем от Валентина в обмен на услуги шпиона.

– Элдертри так сказал?!

– Он весь Конклав в предательстве Лайтвудов убеждает.

– Фигово. Если ты шпион, то действие Договоров на тебя не распространяется. Лазутчики – нарушители закона. – Джейс огляделся. – Надо вытаскивать тебя отсюда.

– И что потом? – Саймон не мог поверить, что сказал это. Ему хотелось выбраться из узилища так, что зубы сводило, но остановиться он уже не мог. – Где ты меня укроешь?

– В Гарде работает портал. Найдем его, и я отошлю тебя в Нью‑Йорк.

– Все узнают, что меня спас ты. Джейс, не я им нужен. Конклаву нежить вообще неинтересна. Они нацелены на Лайтвудов. Думают, твоя семья из Круга по‑настоящему не вышла и служит Валентину.

Даже в темноте было видно, как вспыхнули щеки Джейса.

– Бред какой‑то! Они сражались против Валентина, тогда, на судне. Роберт едва не погиб...

– Инквизитор убеждает себя и всех, будто Лайтвуды пожертвовали одним Охотником, чтобы сохранить иллюзию вражды с Валентином. Меч упущен, вот Инквизитор и уцепился за шанс. Сам посуди: ты пытался предупредить Конклав, однако тебя не стали слушать. Теперь Элдертри ищет козла отпущения, и, если он заклеймит Лайтвудов как предателей, всякие подозрения с Конклава будут сняты. Инквизитор сможет делать что захочет, беспрепятственно.

Джейс спрятал лицо в ладони, запустив в волосы длинные пальцы:

– Я не могу бросить тебя здесь. Если Клэри узнает...

– А‑а... теперь понятно. Из‑за нее ты и пришел. – Саймон издал неприятный смешок. – Не говори Клэри. Она же дома, в Нью‑Йорке, слава... – Окончание фразы не далось. – В общем, ты был прав. Я рад, что Клэри не пошла с вами.

Джейс поднял на него взгляд:

– Ты серьезно?

– Конклав обезумел. Кто знает, что он сотворит с твоей сестрой. Поэтому ты прав, – повторил Саймон, а когда Джейс ничего не ответил, добавил: – Наслаждайся, больше ты от меня этих слов не услышишь.

Джейс смотрел на Саймона пустыми глазами. Точно так он выглядел тогда, на корабле, теряя кровь.

– Значит, – заговорил наконец нефилим, – ты остаешься? До каких пор?

– Пока не придумаем чего‑нибудь получше. Правда, есть один косяк.

– Какой? – выгнул брови Джейс.

– Кровь. Инквизитор морит меня голодом, и я уже порядком ослаб. Завтра... черт его знает, что со мной будет завтра. Сдаваться я не собираюсь. Только не смей больше давать мне свою кровь или чью‑то еще, – поспешил сказать Саймон, пока Джейс не успел предложить. – Кровь животного сойдет.

– Крови‑то принесу, – пообещал Джейс и, немного помявшись, произнес: – Ты не признался Инквизитору, что пил мою кровь? Что я спас тебя?

Саймон покачал головой.

– Почему? – В глазах Джейса блеснул отраженный свет.

– Не хотел для тебя еще больших проблем.

– Послушай‑ка, вампир. Лайтвудов защищай, как можешь, а меня – не надо.

– Почему? – поднял голову Саймон.

– Потому, – сказал Джейс, и на короткий миг Саймону показалось, будто в камере не он, а Джейс, – что я защиты не заслуживаю.

* * *

Клэри проснулась от того, что по крыше барабанил град. Она села, сонно озираясь, потом звук повторился – град бил в окно. Отбросив одеяло, Клэри нехотя выбралась из постели.

Открыла окно, впустив холодный воздух, который мигом пробился под ночнушку. Стуча зубами, Клэри перегнулась через подоконник.

Внизу кто‑то стоял. От вида высокой фигуры и по‑мальчишески взъерошенных волос у Клэри подпрыгнуло сердце, однако стоило незнакомцу посмотреть вверх, и Клэри увидела, что волосы у него не светлые, темные. Второй раз она ждала увидеть Джейса, а пришел Себастьян.

В руке парень держал пригоршню гальки. При виде заспанной Клэри он улыбнулся и показал сначала на себя, затем – на шпалеру: спускайся, мол.

Покачав головой, Клэри указала на парадную дверь. Дескать, жди там. Закрыла окно и сбежала вниз по ступенькам. Было уже позднее утро, и в окна лился золотой свет. В самом доме было тихо, огни нигде не горели. Аматис, похоже, еще не проснулась.

Клэри отперла и распахнула дверь. Себастьян стоял на крыльце, и Клэри уже третий раз – хотя и немного слабее – ощутила, будто прежде где‑то видела этого юношу.

– Ты мне в окно камешки кидал, – слабо улыбнулась она. – Я думала, так только в кино поступают.

Лицо Себастьяна озарилось широкой улыбкой.

– Пижамка у тебя милая. Разбудил?

– Может быть, а что?

– Извини, – сказал он не слишком‑то виноватым голосом. – Просто я ждать не мог. Тебе, наверное, следует сбегать наверх и одеться, потому что день мы проведем вместе.

– Ничего себе! Какой уверенный, – сказала Клэри, отлично понимая: парням вроде Себастьяна стесняться не пристало. Она покачала головой: – Извини, не выйдет. Мне нельзя уходить из дома. Не сегодня.

Себастьян слегка нахмурился:

– Вчера ты гуляла.

– Угу, пока... – «Пока Аматис не пристыдила». – Нельзя мне сегодня уходить. И не пытайся спорить, ладно?

– Ладно, только сначала позволь сказать, зачем я пришел. Потом и гони.

– Выкладывай.

Себастьян приподнял голову, и в его черных глазах блеснули золотистые огоньки. Разве такое возможно?!

– Я знаю, где искать Рагнора Фелла.

Клэри помчалась наверх, переоделась, нацарапала какую‑никакую записку для Аматис и, перебросив плащ через руку, выбежала из дома. И десяти минут не прошло.

Себастьян ждал у берега канала.

– Я готова, – задыхаясь, проговорила Клэри. – Идем?

Улыбнувшись, Себастьян предложил помочь надеть плащ. Клэри отказалась, но юноша настаивал.

– Прежде мне не помогали надевать плащи, – сказала Клэри, высвобождая из‑под воротника волосы, – только официанты. Ты официантом, случайно, не подрабатывал?

– Нет, просто меня воспитала француженка. Эти натаскивают почище метрдотелей.

Клэри, несмотря на мандраж, улыбнулась. Себастьяну вообще удивительно легко удавалось вызвать у нее улыбку. Пожалуй, даже слишком легко.

– Куда нам? – спросила вдруг Клэри. – Фелл живет где‑то поблизости?

– Нет, за городом. – Себастьян пошел в сторону моста. Клэри поспешила следом.

– Идти далеко?

– Пешком – да. Мы возьмем транспорт.

– У кого? – Клэри встала как вкопанная. – Себастьян, нам нужно быть осторожными. Нельзя никому доверять и говорить, куда мы собираемся... куда я собираюсь. Я здесь тайком.

– Уверена?

– На все сто.

«Рагнор Фелл, – думала Клэри по пути через толпы на улицах. – Я увижу Рагнора Фелла!» Возбуждение мешалось со страхом – спасибо Мадлен, имя мага навевало трепет. Что, если у него не окажется ни времени, ни терпения? Что, если он не поверит в то, кто такая Клэри? Не вспомнит о Джослин?

Каждый раз, замечая в толпе юношу‑блондина или девушку с длинными черными волосами, Клэри внутренне сжималась, боясь узнать в них Джейса или Изабель. Но Изабель, скорее всего, пройдет мимо, а Джейс в доме Пенхоллоу, обжимается с новой подружкой...

Перед тем как свернуть на боковую улочку, уводящую от центра города, Себастьян спросил:

– Боишься, что за нами хвост? – Он заметил, как Клэри постоянно оглядывается по сторонам.

– Знакомые люди мерещатся: Джейс, Лайтвуды.

– Вряд ли Джейс станет разгуливать по улице. Он постоянно у себя в комнате, дуется. К тому же вчера поранил руку...

– Поранил? Как? – Забыв смотреть под ноги, Клэри споткнулась. Она и не заметила, как дорога из мощеной перешла в гравийную. – Ай!

– Мы на месте, – сказал Себастьян, останавливаясь у высокого проволочно‑деревянного забора. Как‑то резко закончилась жилая часть города: домов поблизости не было, только этот забор с одной стороны дороги да присыпанный гравием склон холма, уводящий к лесу, – с другой.

Себастьян достал из кармана увесистый ключ и отпер висячий замок на калитке.

– Сейчас вернусь, – сказал он и скрылся за забором.

Сквозь рейки Клэри удалось разглядеть приземистый дощатый дом красного цвета. Ни дверей, ни окон...

Наконец Себастьян вернулся. Улыбаясь от уха до уха, он вел под уздцы большую лошадь в яблоках, с пятном‑звездой на лбу.

– Лошадь? У тебя есть лошадь? – изумилась Клэри. – Кто в наши дни верхом ездит?

Себастьян нежно погладил животное по шее:

– В Аликанте многие семьи Охотников держат лошадей. В Идрисе машины не больно‑то работают, если ты еще не заметила. Охранные заклятия мешают. – Он хлопнул по потертому седлу, имевшему герб: восстающий из озера змей. Внизу изысканной вязью было выведено имя: «Верлак». – Залезай.

– Я ни разу верхом не ездила, – отпрянула Клэри.

– Путником управлять буду я, – успокоил ее Себастьян. – Сядешь впереди меня.

Лошадь тихонько фыркнула. Глядя на здоровенные зубы, Клэри поежилась. Не дай бог, за ногу цапнет! Она вспомнила, что все знакомые девчонки в средней школе мечтали о пони... ненормальные!

«Ладно, смелее, – приказала себе Клэри. – Ради мамы».

Глубоко вздохнув, она согласилась:

– Твоя взяла. Едем.

* * *

Решимость Клэри длилась ровно столько, сколько Себастьяну понадобилось, чтобы вскочить в седло и пришпорить Путника. Конь сорвался с места и пулей понесся по дороге; удары копыт о землю отзывались в позвоночнике болезненным эхом. Клэри впилась ногтями в луку седла, да так сильно, что ногти оставили следы.

Дорога постепенно сужалась. По обеим сторонам от нее выросли зеленые стены густых деревьев. Себастьян слегка натянул поводья, смиряя бешеный галоп, и пульс Клэри стал замедляться вместе с топотом копыт. Постепенно, когда прошла паника, Клэри прислушалась к ощущениям. Себастьян держал поводья, обхватив ее руками с обеих сторон, так что соскользнуть с седла шансов не было. Больше того, Клэри спиной прижималась к груди парня, чувствуя его запах, похожий отчего‑то на аромат черного перца, – необычный, приятный и терпкий. От Джейса пахнет мылом и солнечным светом. То есть как если бы у солнца имелся свой запах...

Клэри стиснула зубы. Она едет с Себастьяном на встречу с могучим волшебником, а сама рассуждает о том, как пахнет Джейс. Усилием воли Клэри заставила себя отвлечься на природу вокруг.

Деревья по обочинам редели, зеленый ковер местами прорезала серая каменная дорога или торчащий из травы черный камень. Сурово и по‑своему красиво. Тут и там виднелись островки белых цветов, которые Клэри заприметила еще в некрополе. Они, будто снег, устилали холмы.

– Как ты узнал, где искать Рагнора Фелла? – спросила Клэри, когда Себастьян умело объезжал колею.

– У моей тетушки Элоди хватает источников информации. Она знает обо всем, что творится в Идрисе, хотя сама никогда сюда не является. Не любит покидать Институт.

– А ты? Сам ты в Идрис часто наведываешься?

– Нет. Последний раз меня приводили сюда, когда мне было лет пять. С тех пор я не встречался с дядей и тетей, так что рад вернуться. К тому же есть шанс наверстать упущенное, да и тоскливо без Идриса. Нет больше в мире такого места. Тут даже воздух особенный. Сама поймешь и заскучаешь по Идрису, когда покинешь его.

– Да, Джейс очень скучал по нему. Я думала, это из‑за того, что он прожил здесь годы. Вырос тут.

– В поместье Вэйландов. Недалеко от того места, куда мы едем.

– Ты и впрямь как будто все знаешь.

– Нет, не все, – рассмеялся Себастьян, и Клэри спиной ощутила, как он дрожит. – Идрис околдовывает всех, даже людей вроде Джейса, которым бывать здесь противно.

– Почему ты так говоришь?

– Ну, его же вырастил Валентин. Что может быть хуже?

– Не знаю... – Клэри задумалась. – Валентин ужасный отец, да, но Джейс не ведал другой любви и доброты, кроме крох, доставшихся от Валентина. – Клэри захлестнуло волной грусти. – Джейс еще долго оставался предан отцу.

– Не верю, будто Валентин способен проявить хоть каплю доброты и любви. Он чудовище.

– Тут я с тобой согласна, да только Джейс – его сын. И был он тогда совсем маленький. Валентин любил его. По‑своему...

– Нет! Такое невозможно.

Моргнув, Клэри хотела обернуться, но передумала. Когда речь заходит о Валентине, с Сумеречными охотниками лучше не спорить. Они словно с ума сходят. И винить их в этом нельзя. (Вспомнив об Инквизиторе, Клэри внутренне содрогнулась.)

– Может, ты и прав.

– Приехали, – резко произнес Себастьян. Клэри испугалась: не обидела ли его? Но когда Себастьян слез с коня и подал руку, он улыбался. – Быстро мы, – сказал парень, привязывая коня к нижней ветке дерева. – Быстрей, чем я ожидал.

Он жестом пригласил спускаться, и Клэри, помедлив секунду, сползла с седла прямиком к Себастьяну в объятия.

Коленки после долгой поездки подогнулись, и вышло так, что Клэри вцепилась в Себастьяна.

– Прости, – робко извилась она. – Я не нарочно.

– Я бы за такое не стал извиняться. – Ощутив на щеке его теплое дыхание, Клэри вздрогнула. Себастьян наконец – неохотно – отпустил ее.

Твердости, однако, в коленках совсем не прибавилось.

– Спасибо, – ответила Клэри и залилась краской. Жаль, что на бледной коже румянец проступает так четко. – И... где мы?

Она огляделась: небольшая долина среди низких холмов. Вокруг опушки сгрудились кривые деревья, голые ветви которых на фоне неба цвета голубой стали смотрелись особенно живописно. И...

– И что? Тут пусто.

– Клэри, сосредоточься.

– Здесь действуют чары? Мне обычно не приходится...

– В Идрисе чары создают более сильную маскировку. Чтобы заглянуть сквозь них, надо хорошенько постараться. – Себастьян положил ей руки на плечи и мягко развернул в сторону опушки: – Приглядись.

Клэри представила, будто скипидаром снимает с холста слой краски, под которым скрывается настоящий сюжет картины, – такой мысленный трюк позволял увидеть, что прячут маскировочные чары. Проявился небольшой каменный домик с остроконечной крышей; из трубы причудливой и аккуратной завитушкой поднимался дымок. К двери вела извилистая тропинка. Струйка дыма вдруг приняла форму вопросительного знака.

– Спрашивают, кто пришел, – улыбнулся Себастьян.

Клэри плотнее запахнулась в плащ. Холодный ветер, пробегавший по траве, пробирал до костей.

– Мы будто в сказку попали.

– Мерзнешь? – спросил Себастьян и приобнял девушку за плечи. Дымок моментально изменил форму: из трубы вместо вопросительных знаков стали вылетать немного кривобокие сердечки. Клэри, чувствуя себя одновременно и смущенно, и виновато – будто совершила проступок, – отпрянула от Себастьяна и поспешила к домику. Себастьян – следом. Не успели они пробежать и половину пути, как дверь распахнулась.

Клэри буквально помешалась на идее отыскать Рагнора Фелла с момента, как услышала его имя, однако ни разу не задумалась над тем, как знаменитый маг выглядит. Ну, большой, наверное, бородатый. Косая сажень в плечах... Вроде викинга.

Однако встречать гостей вышел высокий худой мужчина с ежиком черных волос. На нем были золотая сетчатая жилетка и шелковые шаровары. Глядя на Клэри с вежливым интересом, он попыхивал невероятных размеров трубкой.

Не викинг, конечно, зато хороший и давний знакомый.

Магнус Бейн.

– Но... – вымолвила Клэри и обратила дикий взгляд на Себастьяна. Тот, пораженный ничуть не меньше, смотрел на Магнуса, раскрыв рот.

– Вы... Рагнор Фелл? Маг?

Выпустив изо рта мундштук трубки, Магнус ответил:

– Не стриптизер, это точно.

– Я... – Себастьян никак не мог подобрать нужные слова. Непонятно, кого он ожидал увидеть, но, определенно, не Магнуса Бейна. – Мы пришли просить помощи. Я Себастьян Верлак, а это Клэри Моргенштерн, ее мать Джослин Фэйрчайлд...

– Да к черту маму, – ответил Магнус. – Без предварительной записи ко мне нельзя. Приходите позже. В марте, скажем.

– В марте? – ужаснулся Себастьян.

– Ты прав. В марте слишком дождливо. Давайте в июне.

Себастьян принял гордый вид:

– Вы, похоже, не понимаете, насколько важное дело...

– Хватит, Себастьян, – перебила его Клэри, глядя на Магнуса с отвращением. – Он тебе мозги пудрит. Помочь не сможет.

Себастьян еще больше расстроился:

– Отчего бы ему...

– Так, хватит уже, – произнес Магнус и щелкнул пальцами.

Себастьян тот же миг замер на месте, не закрывая рта и слегка вытянув руку.

– Себастьян! – Парень застыл, словно статуя. Только грудь его слегка вздымалась и опускалась – значит, жив еще. – Себастьян? – снова позвала Клэри. Бесполезно: он не слышал и не видел ее. Тогда Клэри напустилась на Магнуса: – Что с тобой? Дури из своей трубки накурился? Себастьян за нас.

– Зато я сам по себе, сладенькая, – взмахнул трубкой Магнус. – Заморозить паренька пришлось по твоей вине. Ты чуть не выдала меня.

– Зачем притворяться Рагнором Феллом?

Магнус выдохнул струйку дыма и пристально посмотрел на Клэри сквозь сизое облачко:

– Ладно. Идем, покажу кое‑что.

Он придержал для девушки дверь открытой и сделал приглашающий жест. В последний раз глянув недоверчиво на застывшего Себастьяна, Клэри шагнула через порог.

Сочащегося в окошки дневного света хватало, чтобы разглядеть большую, утопающую в тенях комнату. Пахло горящим мусором. Клэри едва слышно кашлянула, а Магнус щелкнул пальцами еще раз, и с ладони у него заструилось ярко‑голубое свечение.

Клэри ахнула. В комнате царил погром: мебель разнесена в щепки, столы перевернуты и содержимое ящиков разбросано по полу; в воздухе витают вырванные из книг страницы. Окна разбиты.

– Ночью Фелл связался со мной, попросил прийти. Я откликнулся на призыв и застал на месте вот что. Разгром и вонь демонов.

– Демонов? В Идрис им путь заказан...

– Я же не говорю, будто видел самих демонов, – без малейшей интонации напомнил Магнус. – Пахло чем‑то демоническим по природе происхождения. Тело Рагнора лежало на полу. Его не добили. Когда я пришел, то нападавших не застал.

Магнус посмотрел на Клэри:

– Кто еще знает, что ты ищешь Рагнора?

– Мадлен, – прошептала Клэри, – но она погибла. Себастьян, Джейс, Саймон. Лайтвуды...

– Если знают Лайтвуды, знает и Конклав. У Валентина в Конклаве остались шпионы.

– Зачем я только спрашивала о Фелле у всех подряд? Надо было самой стараться... и предупредить Фелла.

– Позволь напомнить: ты не знала, где его искать. Потому и обращалась ко всем за помощью. Для тебя и Мадлен Рагнор Фелл – маг, знавший, как разбудить Джослин. Валентин, казалось, тут ни при чем, однако погодите. Валентин, может, и не знает, как разбудить твою маму, хотя и догадался, что заклятие, погрузившее ее в сон, связано с чем‑то, чего он жаждет. С некой книгой заклинаний.

– Откуда ты знаешь?

– Рагнор сказал.

– Но ведь...

Магнус оборвал ее, сделав жест рукой:

– У магов свои способы общения. Свои языки. – Он поднял руку с голубым пламенем. – Логос.

На стене проявились огненные буквы, каждая дюймов шесть в высоту, словно отлитые из жидкого золота прямо в камне. Они забегали по стенам, складываясь в непонятные, ускользающие от взгляда слова.

– Что здесь написано?

– Рагнор, почувствовав близость смерти, оставил послание. Для всякого мага, который придет сюда после него. – Магнус обернулся, и его кошачьи глаза осветились золотым огнем. – На Рагнора напали прислужники Валентина и потребовали отдать Белую книгу. Белая книга и книга Серая – два самых, наверное, знаменитых собрания заклинаний. В Белой книге есть рецепт зелья, погрузившего Джослин в сон, и рецепт противоядия от него.

У Клэри отвисла челюсть.

– Так ее забрали?

– Нет. Книга принадлежала твоей матери. Рагнор лишь посоветовал, куда спрятать томик от Валентина.

– Значит, книга...

– В поместье Вэйландов. Вэйланды были самыми близкими из соседей Джослин и Валентина. Рагнор предложил Джослин укрыть Белую книгу у них в домашней библиотеке, где Валентин ни за что не стал бы искать.

– Валентин несколько лет потом прожил в поместье Вэйландов. Как он не наткнулся на книгу?

– Твоя мама спрятала ее внутри другого издания. Такого, в которое Валентин не заглянул бы. – Магнус коварно усмехнулся. – «Простые рецепты для домохозяек». Чувство юмора у твоей мамы было отменное, и с этим никто не поспорит.

– Ты ходил в поместье Вэйландов? Нашел книгу?

Магнус покачал головой:

– Клэри, их дом окружают плутающие чары. Они собьют с пути не только членов Конклава, но и всех подряд. Особенно нежить. Будь у меня время, я попытался бы их рассеять...

– Значит, в поместье никто не войдет? – Отчаяние когтями впилось в сердце. – Совсем никто?

– Не так чтобы совсем никто. По крайней мере, один человек точно сумеет войти.

– Валентин?

– Я имел в виду его сына.

Клэри покачала головой:

– Джейс не станет помогать, Магнус. Он не желает видеть меня в Идрисе. Он вообще со мной больше не разговаривает.

Магнус задумчиво посмотрел на Клэри:

– Если попросишь, вряд ли он тебе откажет.

Клэри открыла рот и снова закрыла. Магнус неким образом вызнал, что Алек неровно дышит к Джейсу, а Саймон – к ней. У Клэри, должно быть, на лбу написано, как она влюблена в Джейса.

Девушка отвернулась:

– Ну, скажем, уговорила я Джейса провести меня в дом и найти книгу, а дальше‑то что? Я не умею ни заклинаний творить, ни противоядий готовить.

Магнус фыркнул:

– По‑твоему, я рассказал тебе о магическом трактате за здорово живешь? Принесите Белую книгу мне.

– Так тебе книга нужна?

– Белая книга – один из самых могущественных трактатов по магии. Почему бы не хотеть ее? К тому же она по праву принадлежит детям Лилит, а не чадам Разиэла. Это книга магов, и храниться она должна у нас.

– Она и мне нужна... исцелить маму.

– Понадобится одна‑единственная страница, которую можешь оставить себе. Принесешь книгу, и я сварю противоядие. Даже вылечу твою мать. Скажешь, нечестная сделка?! – Магнус протянул руку. – Ну, договорились?

После секундного колебания Клэри пожала магу руку:

– Надеюсь, не пожалею.

– И не надо, – сказал Магнус, радостно разворачиваясь к двери. Огненные буквы на стенах меж тем стали гаснуть. – Сожаление – эмоция глупая и бесполезная, не находишь?

После темноты в комнате солнце показалось особенно ярким. Постепенно глаза привыкли к свету, и Клэри огляделась: горы вдали, Путник, довольный, щиплет травку... и Себастьян застыл подобно парковой статуе.

Клэри обернулась к Магнусу:

– Разморозь его, пожалуйста.

Магнус, не без веселья, ответил:

– Я удивился, получив утром весточку от Себастьяна. Он сказал, что хочет помочь тебе, ни много ни мало. Как вы с ним встретились, кстати?

– Он доводится кузеном кое‑кому из друзей Лайтвудов. Себастьян хороший и милый.

– Милый? Фи, как слабо! Он роскошен! – Магнус мечтательно уставился на Себастьяна. – Оставь его мне. Будет вешалкой для шляп и прочего.

– Ага, сейчас! И не подумаю.

– Почему? Себе присмотрела? – Глаза у Магнуса блеснули. – Ты ему нравишься. Так и стелется перед тобой.

– Давай поговорим о твоих делах сердечных, – сменила тему Клэри. – Что у тебя с Алеком?

– Алек отрицает, что между нами что‑либо есть, и посему я отрицаю связь между нами точно так же. Вчера он прислал огненное сообщение, прося о помощи, и адресовал его Магу Бейну. Словно мы не знакомы! Алек по‑прежнему сохнет по Джейсу, однако ничего хорошего из этого не выйдет. Проблема, о которой ты, конечно, ничегошеньки не знаешь...

– Заткнись, а? – Клэри презрительно посмотрела на Магнуса. – Размораживай Себастьяна, иначе я так и останусь здесь – и Белой книги тебе не видать.

– О, разморожу, разморожу... Только сделай одолжение: не говори ему ничего из сказанного мною. Пусть он и друг Лайтвудов. – Магнус раздраженно щелкнул пальцами.

Лицо Себастьяна ожило, как в фильме, снятом с паузы.

– ...не помочь нам? – закончил парень фразу. – Мы не с пустяком пришли! Вопрос жизни и смерти.

– У вас, нефилимов, все вопросы – жизни и смерти, – ответил Магнус. – Поди прочь. Ты докучаешь мне.

– Но...

– Уходи, я сказал. – В голосе Магнуса проскользнули нотки угрозы. С кончиков длинных пальцев сорвались голубые искорки, в воздухе раздался резкий запах. Кошачьи глаза засветились.

Клэри, хоть и знала, что Магнус разыгрывает спектакль, невольно попятилась.

– Себастьян, – позвала она, – лучше пойдем.

– Постой, Клэри, – сощурился парень.

– Уходим. – Клэри схватила его за руку и потащила к Путнику. Себастьян поворчал, но послушался.

Облегченно вздохнув, Клэри оглянулась через плечо: Магнус улыбался ей, сложив руки на груди. Затем он подмигнул сверкающим глазом.

* * *

– Прости, Клэри. – Себастьян помогал ей забраться в седло: положил одну руку девушке на плечо, вторую – на пояс. Клэри же отчаянно боролась с внутренним голосом, твердившим: дескать, Путник не лучше любой другой лошади и опасен. Перекинув ногу через спину скакуна, Клэри села и попыталась убедить себя, будто сидит на диване, а не на спине у животного, которое может в любой момент цапнуть.

– Простить за что? – спросила девушка, когда Себастьян ловко вскочил в седло. Аж прямо завидно. Впрочем, так спокойней – хоть один да знает, как управляться с лошадью.

– За Рагнора Фелла. Я думал, он согласится помочь. Хотя все эти волшебники капризны. Сама небось знаешь?

– Да, общалась с Магнусом Бейном. – Клэри обернулась и посмотрела на хижину Фелла. Из печной трубы вылетали миниатюрные пляшущие человечки. Не Магнусы ли? – Он верховный маг Бруклина.

– По характеру такой же, как Фелл?

– Одного поля ягоды. За Фелла не извиняйся. Я догадывалась, что помогать он не захочет.

– Зато обещал помочь я. – Судя по голосу, Себастьян и правда расстроился. – Давай покажу тебе еще кое‑что. Иначе день пропадет даром.

– Что именно? – Клэри развернулась к Себастьяну. Солнце стояло высоко в небе и подсвечивало темные локоны парня золотом.

– Увидишь, – широко улыбнулся Себастьян.

Стены леса по обочинам время от времени расступались, открывая невероятно прекрасные виды: льдисто‑голубые озера, зеленые долины, серые скалы, серебристые изгибы реки и ручья меж берегов, густо поросших цветами. Интересно, каково жить в таком месте? Вне бетонных джунглей Клэри невольно ощутила себя беззащитной. Здесь, правда, здания тоже имелись: кое‑где над верхушками деревьев высились крыши каменных домов.

– Поместья богатых Охотников, – пояснил Себастьян.

Дома напоминали особняки вдоль Гудзона, на севере Манхэттена, где в давние времена богатые ньюйоркцы проводили лето.

Дорога из гравийной перешла в грунтовую. Себастьян повел Путника вверх по склону холма и на гребне остановился:

– Ну, вот мы и на месте.

Вынырнув из задумчивости, Клэри уставилась на «место»: черные от сажи камни, печная труба все еще тянется в небо; в единственной уцелевшей стене зияет пустой оконный проем; сквозь трещины в фундаменте пробивается трава.

– Ничего не понимаю. Ты куда меня привез?

– Не узнаёшь? Здесь жили твои папа и мама. Здесь родился твой брат. Это поместье Фэйрчайлд.

И вновь в голове у Клэри зазвучал голос Ходжа: Валентин сжег и себя, и жену с ребенком. Пожар разгорелся такой силы, что земля почернела, и больше на проклятом месте никто ничего не строит.

Не говоря ни слова, Клэри слезла с коня и побежала вниз по холму. Себастьян окликнул ее, но Клэри не обернулась. Остановилась она только перед самым домом. Под ногами хрустел треснувший камень тропинки. Из высокой травы выглядывали, резко обрываясь, уцелевшие ступени крыльца.

– Клэри... – позвал Себастьян. Он тоже спустился с холма, но Клэри попросту не замечала его присутствия. Она медленно оборачивалась вокруг себя, разглядывая останки поместья: опаленные деревья, тенистая лужайка... Над деревьями виднелась крыша соседней усадьбы. Солнце искрилось на осколках стекла в раме уцелевшей стены. Переступив через обожженные камни, Клэри вошла в пределы дома. Видно было, как он делился на комнаты. Нашелся даже шкафчик – обугленный, он лежал на земле, среди осколков фарфора.

Некогда это был настоящий дом... Семейный очаг. Мама вышла замуж и воспитывала здесь ребенка, а потом пришел Валентин и обратил поместье в прах. Он заставил Джослин поверить, будто ее сын мертв, и вынудил скрыть правду от дочери... Сердце пронзила щемящая боль. Сколько жизней в тот день сломал Валентин!

Прикоснувшись к лицу, Клэри ощутила влагу на пальцах. Она не заметила, как расплакалась.

– Прости, Клэри. Я думал, ты захочешь увидеть дом. – Обеспокоенный Себастьян шел следом, поднимая с камней облачка пепла.

– Да, хочу... хотела. Спасибо.

Снова подул ветер, и на лицо Себастьяну упали черные пряди. Парень горько улыбнулся:

– Тяжело, наверное, думать обо всем, что здесь случилось. О Валентине, о Джослин... Она была такая мужественная.

– Знаю. Мама и сейчас не утратила храбрости.

Себастьян нежно коснулся ее лица:

– Характером ты пошла в нее.

– Себастьян, ты не знаешь меня.

– Неправда. – Себастьян обхватил ее лицо ладонями, очень нежно, почти неуверенно. – Я все о тебе знаю, Клэри. Знаю, как ты сражалась против отца за Чашу смерти, как отправилась спасать друга из вампирского гнезда. Изабель мне рассказывала, и слухи доходили. Клэри, едва я узнал о тебе – услышал твое имя, – и мне сразу захотелось с тобой встретиться. Ты особенная.

Клэри вяло рассмеялась:

– Надеюсь, ты не слишком разочарован?

– Нет. – Пальцы Себастьяна скользнули к подбородку. – Совсем не разочарован.

Он приблизил Клэри к себе и губами коснулся ее губ. От удивления Клэри даже не шевельнулась, только затрепетала и машинально закрыла глаза. Ей вдруг захотелось, чтобы ее обняли и целовали. Чтобы все на свете забылось... Клэри обхватила Себастьяна за шею, прижалась к нему. Погрузила пальцы в шевелюру на затылке; кончики волос приятно покалывали кожу. У Джейса волосы более шелковистые, но и у Себастьяна они мягкие, нежные на ощупь... Прочь, прочь, мысли о Джейсе! Себастьян погладил Клэри по щеке – несмотря на мозоли, касание получилось нежным. У Джейса тоже мозоли, да и у всех нефилимов, ведь они воины...

«Хватит, хватит думать о Джейсе!» – твердила себе Клэри, но забыть брата не получалось. Закрывая глаза, она видела его образ: острые, угловатые черты, передать которые в портрете никогда толком не выходило, пусть даже лицо, изящные кисти, покрытые шрамами плечи и запомнились – прочно и навсегда.

Острая волна желания, столь плавно и нежно охватившая ее, пропала, ушла – резко, словно отпущенная тетива лука. Себастьян по‑прежнему целовал Клэри, мягко придерживая за затылок, но сама Клэри онемела. Ощутила ледяной укол дурного предчувствия. Что‑то не так. Происходит ошибка, ужасная ошибка. Клэри ошибается сильнее, чем в желании быть с тем, с кем быть не может! Она будто уверенно шагнула вперед, и нога вдруг провалилась в зияющую пустоту.

Ахнув, Клэри отпрянула. Так резко, что чуть не споткнулась. Она упала бы, если бы не объятья Себастьяна.

– Клэри? – Взгляд парня оставался томным, щеки пылали румянцем. – Что не так, Клэри?

– Ничего. – Собственный голос показался ужасно тонким, писклявым. – Я... я просто не готова. Не надо нам пока...

– Слишком резко? Можем помедленней. – Себастьян потянулся к Клэри, и та невольно отшатнулась. Пораженный, Себастьян сказал: – Я не обижу тебя, Клэри.

– Знаю.

– Случилось что‑нибудь? – Себастьян убрал со лба Клэри выбившиеся прядки. Девушка с трудом подавила желание отстраниться. – Ты из‑за Джейса?..

– Джейса? – Откуда он узнал, что Клэри думала про Джейса? И все же... – Джейс мне брат. С какой стати ты упомянул его?

– Показалось... – Себастьян замотал головой, и на лице у него попеременно отразились боль и смятение. – Может, тебя кто‑то другой обидел?

Клэри плавно и в то же время решительно убрала от щеки руку Себастьяна:

– Ничего подобного. Просто... я словно... совершаю ошибку.

– Ошибку? – Боль на лице Себастьяна уступила место недоверию. – Какую ошибку, Клэри? Мы связаны. Сразу, как только мы встретились...

– Себастьян, прошу, не надо...

– Я сразу понял, что ждал именно тебя. Ты меня тоже узнала. Не отрицай.

Нет, Клэри испытывала совсем иное чувство. Будто оказалась в незнакомом городе, свернула за угол и напоролась на свой дом. Удивительно, но неприятно: дескать, он‑то здесь откуда?!

– Все не так, Себастьян.

В глазах парня темным, бушующим пламенем вспыхнул гнев, и Клэри перепугалась. Себастьян больно схватил ее за руки:

– Не верю.

Клэри попыталась вырваться:

– Себастьян...

– Не верю, – повторил он. Чернота радужек затмила собой зрачки, а лицо превратилось в жесткую бледную маску.

– Себастьян, – как можно спокойнее позвала Клэри. – Мне больно.

Себастьян отпустил ее. Тяжело дыша, он сказал:

– Прости. Прости, я думал...

«Индюк тоже думал», – хотела сострить Клэри, но прикусила язык. Лучше не злить Себастьяна.

– Нам лучше вернуться. Скоро стемнеет.

Себастьян только кивнул, пораженный собственной выходкой не меньше, чем Клэри. Развернувшись, он побрел к Путнику, который мирно пасся в тени дерева. Клэри осмотрелась: больше здесь делать нечего, решила она и отправилась вслед за Себастьяном. Украдкой глянула на руки: запястья покраснели, на пальцах – что еще удивительней – темные, как будто чернильные, пятна.

Себастьян молча помог забраться в седло. Когда Клэри наконец уселась, он произнес:

– Прости, что я недобро подумал о Джейсе. Он никогда бы тебя не обидел. Ради тебя он даже пошел навестить пленного вампира в темнице Гарда...

В этот момент Земля словно остановилась. Клэри слышала собственное дыхание, видела, как ее же руки, похожие на руки статуи, впились в луку седла.

– Пленный вампир? – шепотом спросила девушка.

Себастьян удивленно посмотрел на нее:

– Ну да. Вампир по имени Саймон, которого Лайтвуды привели из Нью‑Йорка. Я... я был уверен, что ты в курсе его злоключений. Разве Джейс ничего не рассказывал?