ВИ ХОЧЕТЕ МАТИ ІДЕАЛЬНУ ДРУЖИНУ?

Дата добавления: 2015-10-01; просмотров: 686

Федеральная трасса Омск-Новосибирск. Не люблю я это место, если честно – на этой трассе много всякого происходит, ведь не зря же уже полтора года ходят слухи о странных происшествиях на её обочинах! Вот и сейчас, когда я возвращался домой, и вдали уже замаячил указатель с надписью «Омск», огромная стела, упершаяся в темное декабрьское небо, у меня заглох двигатель. Если честно, на такой машине, как у меня – «Волге» 2106 – эта беда случается часто, но в чистом поле в километре от города этого еще не случалось. Ругаясь, я выбрался из кабины и, натянув перчатки, полез под капот, ругая тот день, когда мой дед сел за баранку этого почетного представителя советского пылесосостроения.

Тем временем приключения мои еще только начинались – стоило мне задрать голову, как на фоне темных облаков прорисовался силуэт космического корабля инопланетян, который в просторечье именуется «Летающей Тарелкой». Волосы зашевелились у меня под шапкой. Корабль этот явно заглянул к нам не просто так – он искал посадки. Совершив круг прямо у меня над головой, тарелка перелетела шоссе и опустилась на заснеженное поле за моей спиной. Скрипнул трап, и в боку тарелки открылась дверь.

Я притаился за капотом машины, надеясь увидеть, кто же прилетел на Землю, и был изумлен. Из корабля показался зверек мне по пояс ростом. Вид у него был достаточно внушительный: он был широк в плечах, мускулист, и при желании мог свалить с ног любое существо моего роста. На нем был теплый свитер синего цвета с закатанными рукавами, заправленный в брюки цвета хаки, в свою очередь заправленные в огромные армейские ботинки 46-го размера.

Не берусь точно сказать, какое земное млекопитающее этот зверь мог бы назвать родичем. Он представлял собой невообразимую помесь ежа бобром: от последнего зверю достались зубы, а от первого – торчащая в разные стороны длинная жесткая шерсть, похожая на иглы. Ничего подобного на Земле я и близко не видел. В довершение всего, на плечах зверя болтался огромный, почти с него самого, ранец. Поверх ранца в специальных креплениях висело нечто, похожее на ружье, созданное воображением фантаста-безумца – не то пушка Гаусса, не то лазерный лучемет, не то протон-пак «Охотников за приведениями».

«Охотник» спустился по трапу, слегка подпрыгивая, словно на пружинках. Вполне возможно, что земное тяготение было для него небольшим. Он огляделся и, не заметив за пеленой снега мой заглохший автомобиль, извлек из кармана ранца огромный пульт с антенной и отдал сигнал бортовому компьютеру тарелки. Трап закрылся и аппарат, загудев, оторвался от заснеженной планеты и отправился на орбиту.

Тут-то я себя и выдал – когда зверь сделал шаг и провалился в сугроб по пояс (мне бы было по колено), я не выдержал и рассмеялся.

Зверь повернулся в мою сторону и, подпрыгнув, перевернулся в воздухе и, перелетев через кювет, приземлился прямо на капот «Волги». Ружье из креплений перекочевало в его левую руку, и было недвусмысленно направлено мне в живот. Сжав зубы и прищурив глаза, зверь внятно и отчетливо произнес:

– Сколько тебе лет?

Я неслабо опешил и от вопроса, и от того, что он был задан на чистом русском языке, практически без акцента.

– Мне?! Восемнадцать… А что?

Зверь презрительно скривился.

– Я старше тебя на три года, и за эти три года, как и за остальные восемнадцать, сумел побывать в таких переделках, что тебе и не снились. –произнес он хмуро, а затем вздохнул и пожаловался: –Ненавижу, когда меня посылают на планеты, где пришельцев видели только во второсортных фильмах ужасов.

– Что тебе вообще нужно на Земле, да еще в России?! –спросил я ошалело.

– А тебе зачем это нужно знать? –зверь снова было поднял ружье, но я только рассмеялся.

– Я хочу быть в курсе галактических событий, вот и все. Если ты здесь появился, думаю, что-то случилось… Так зачем ты прилетел сюда? –повторил я свой вопрос.

– Я – Охотник на гремлинов. –ответил зверь.

– На что?!

– Гремлины – энергитические вампиры. Они могут летать в космосе, вот и на Землю они проникли без проблем, никто даже глазом не повел. –отозвался Охотник неохотно. –Они летают там, где им заблагорассудится, словно шаровые молнии, и прицепляются к любому предмету, из которого могут черпать энергию. –тут Охотник усмехнулся и добавил: -Теперь ты понимаешь, что без моей помощи Земля может совсем пропасть?

– А ты справишься? –не смог я удержаться от вопроса.

– Чего?! Ты это меня спрашиваешь? Нашел, кого спрашивать! –огрызнулся Охотник. –На моем счету тринадцать гремлинов, из них – трое, развившиеся до разумного состояния! Тебе нужны другие аргументы? Нет? Тогда, будь добр, заведи свое допотопное транспортное средство, и доставь меня в ваш центр.

– Тебе придется подождать, Охотник. –ответил я слегка обиженно. –Моя машина нуждается в починке, и твой прилет помешал мне починить ее… к твоему прилету. И еще, ты не мог бы сойти с капота?!

– Ладно, черт с тобой! –Охотник махнул рукой и спрыгнул на асфальт. Я открыл капот и начал копаться в нутре двигателя. Наконец, каким-то чудом, мне удалось завестись и, изрядно замерзший, я выбрался из машины, тут же вспомнив об Охотнике. А он, оказывается, ждал, пока я справлюсь с неисправностью, и, отойдя к водительской двери, сунул руки в карманы и начал прохаживаться взад-вперед. Мимо пронесся трейлер и водитель-дальнобойщик, высунувшись из окна, удивленно уставился на моего гостя, словно увидел пришельца. Пришелец, впрочем, не дал себя долго разглядывать, крикнув вслед машине:

– Эй, водила, вытри сопли с рукава. Замерзнут – порежешься!

И, уже повернувшись ко мне, он поинтересовался:

– Ну, чего стоишь, такой огромный, и корчишь из себя умного? Завел машину? Ну, тогда поехали!

Я открыл дверь и сел в машину. Охотник пристроился на сиденье рядом, и я был слегка удивлен тому, что, хотя его ноги не доставали до пола кабины, кресло под его весом обиженно скрипнуло. Впрочем, сам он весил куда меньше, чем его ранец.

Я вел машину по полупустым улицам города, молясь о том, чтобы не попасться ГАИшникам. Впрочем, то, чего боишься, обычно и случается – меня остановили у Торгового Центра, почти на пол дороги до дому.

– Майор Круглов. –отрапортовал милиционер, делая под козырек. –Почему ребенок без специальных ремней?

Охотник огрызнулся и полез за ружьем. Собрав всю свою смелость, я поинтересовался:

– Простите за вопрос, но где вы видите ребенка?

ГАИшник наклонился, заглянул в салон и присвистнул, после чего обернулся к своему напарнику.

– Сеня! Это у меня одного глюки, или у нас двоих?!

Сеня тоже заглянул в машину, и оба милиционера представили собой картину Брюлова «Не ждали». Не дав милиционерам опомниться, я произнес скороговоркой: «Ну, если все так удачно завершилось, разрешите, пожалуйста, ехать!», после чего сунул Круглову сотню и нажал на газ. Проехав два квартала и не заметив погони, я с шумом вздохнул.

– Фу-у-у, блин. Вот так и подвози после этого пришельцев! Эй, Охотник, выходить-то будем?

– Чего?! –пришелец слегка опешил. –Это зачем еще?

– Ты просил меня подвести тебя до нашего центра, вот я и подвез! –ответил я, предчувствуя что-то не совсем приятное.

– Так я просил подвести меня до твоего центра! –ответил пришелец с просто чертовской наглостью. –Думаю, твоя квартира вполне подойдет для центра поиска гремлинов.

– Я так и знал! –я тихо выругался. –Ну, ладно, наглец, поехали. Если моя сестра после этого нас двоих не убьет.

– А она может?

– Она все может! –с уверенностью, данной мне жизненным опытом, ответил я.

Наконец, машина переехала виадук и оказалась в Советском округе. Миновав знакомые окна первого корпуса СибАДИ, не менее знакомые Мед-академию и Политех, я свернул на Химиков и, спустя несколько минут, был уже дома. Выбравшись из машины, я побрел к дому, по пути извлекая из кармана ключ от подъезда и придумывая оправдания в стиле «Прилетели пришельцы, увезли и попросили дать у себя переночевать». Поднявшись наверх, я позвонил. Щелкнул замок, и дверь приоткрылась.

– Насть, это я.

– Уже приехал? –переспросила моя сестра через сладкий зевок. –Я вообще-то ждала тебя завтра утром… Точнее, сегодня утром. –добавила она, посмотрев на часы. –Проходи, чего стоишь? Или ты не один?

– Да, я это… Тут… -я замялся. –Помнишь, я на Байконур ездил? Мы ещё спутник с Колей запустили.

Ближе к делу, Вадим. Тебя что, засекли?

– Хуже… Я радиостанцию инопланетную поймал. В смысле, телестанцию. Веришь?

– Хм. Возможно. То, что ты этим спутником какой-то канал ловишь, я в курсе – ты же старый телевизор весь распаял, чтобы он показывал. Только я скорее поверю, что ты Америку поймал.

– А хочешь, я докажу? –я улыбнулся. –Выгляни в окно – там в «Волге» сидит самый настоящий пришелец.

Настя в очередной раз зевнула и, шлепая тапками по полу, прошла в комнату, откуда громогласно объявила:

– Нет там никого.

– Нет? Нет?! –я кинулся к окну, забыв снять сапоги. –И правда, нет! Ну и слава Богу!

Тут я нервно рассмеялся. Настя покачала головой и со вздохом заметила:

– Вадим, я тебе всегда говорила – не умеешь пить, не берись! И до Нового года еще далеко…

В этот момент из прихожей послышался щелчок замка и знакомый голос произнес:

– А еще, закрывай, пожалуйста, дверь, а то дама мерзнет!

Вот тогда мне стало не до смеха. Маленький силуэт обрисовался в проеме двери маленькой комнаты. Настя ойкнула и прижалась ко мне.

– Вадя, это кто?

– Тот самый пришелец. –мрачно объявил я. –Да не пугайся ты, он со мной всю дорогу ехал, и вроде бы не съел.

– Если вам не нравится, я могу уйти. Я все понимаю. –вдруг произнес Охотник.

– С каких это пор ты стал понимающим? –поинтересовался я. –Поумнел за пять минут, проведенные в машине на морозе?

Впрочем, мой тон и эти слова сыграли скорее отрицательную роль, чем положительную, поскольку Настя тут же произнесла:

– Ну что ты говоришь? Куда он пойдет? Один в незнакомом городе, ночью, когда вокруг столько воров и бандитов!

– Ха! Да он этих воров одной левой положит. По стойке смирно. –ответил я беспечно. –Ты его лица не видела!

С этими словами я щелкнул выключателем и осветил своего гостя. Из темноты выступила торчащая во все стороны взлохмаченная шерсть и два глаза – один с вертикальным зрачком как у кошки, а другой абсолютно белый, словно стеклянный.

– Так ты что, одноглазый? –удивленно спросил я.

– Не совсем. –ответил Охотник. –Это катаракта. Ударили бы чуть слабее – глаз был бы красным.

– Тебя кто-то бил? –воскликнула Настя, наклоняясь над Охотником.

– Это было давно. –Охотник вздохнул. –Меня тринадцать раз пытались убить, и три раза им это почти удавалось. –с этими словами пришелец убрал со лба прядь гривы и я увидел под ней совершенно лишенное шерсти место: широкий шрам через пол лба. –Клинок отскочил. К счастью, у меня крепкие кости – с алмазным напылением. –бросил зверь, и мне оставалось только гадать, шутил он, или нет.

– Кто это сделал? –испугалась Настя.

– Те, кто уничтожил мою планету. Гремлины.

– Кто?

– Энергетические вампиры. –пояснил я. –Похожи на маленькие шаровые молнии. Летают повсюду, присасываются к проводам, воруют электричество… я так понял.

– А еще – умнеют и растут. –добавил Охотник. –И становятся опаснее.

– Умнеют? –переспросил я. –Это как?

– В самом прямом смысле – растут умом. Гремлин может проглотить до двадцати тысяч киловольт, и стать умнее, чем ты или я. Тогда он станет практически неуязвимым, и его можно будет уничтожить только вместе с планетой. Так уже чуть не случилось с Землей.

Настя так и подпрыгнула.

– Чуть не случилось? Это как?!

– Чернобыль помните? –спросил Охотник. –Просто наверняка дело рук гремлина: прилетел к реактору, присосался, начал пожирать энергию, объелся и взорвался.

Я не успел переварить сказанное, как лампа в моей руке начала моргать. Охотник вздрогнул и, молниеносно достав свое ружье из креплений, навел его на лампу. Я едва успел отдернуть ее, иначе этот парень испепелил бы фонарь вместе с моей рукой.

– Стой! Не смей стрелять в моем доме!

– Ты что, с ума сошел?! –Охотник резанул меня взглядом единственного глаза. -Это же гремлин!

Я усмехнулся.

– Это не гремлин, Охортник! Это Чубайс.

– А это что за монстр?! –пришелец оживился.

– Успокойся, Охотник, это всего лишь перепад в электричестве. –поспешила пояснить Настя. Ружье вернулось назад в ранец, и Охотник уставился на нас – на Настю кошачьим глазом, а на меня – белым. В воздухе повисла тишина. Наконец, моя сестра не выдержала:

– Вадим, ты все еще собираешься его выгнать?!

– Я? А кто вообще сказал, что я собирался это сделать? Ты же знаешь, у меня пионерское воспитание. –я окинул недовольным взглядом сестру и Охотника и, стянув с головы шапку, зашагал обратно в коридор. –Но если этот товарищ не закрыл в машине дверь, и я завтра не досчитаюсь самодельной магнитолы, я с него три шкуры сдеру.

– Очень гостеприимно с вашей стороны. –огрызнулся Охотник.

– Мальчики! –одернула нас сестра. -Не ссорьтесь!

– Ладно, ладно, шучу. –согласился я устало, направляясь в кухню и хлопая холодильником. Распахнув практически пустую морозилку, я потянулся в ее дальний конец за откатившейся в угол палкой колбасы.

– Эй, Охотник, ты колбасу есть будешь?

– Колбасу? –Охотник оживился. -А это мясное?

– Частично. –ответил я. –Но ничего более мясного в доме нет: Настя на диете, а я вообще вегетарианец.

– Что?! Как это можно вообще не есть мясное? Так ведь и помереть можно!

– Я за восемнадцать лет еще ни разу не помер. –ответил я. –Значит, существует большая вероятность того, что я не помру и дальше.

– Интересная у вас, землян, логика! –заметил Охотник.

– Настя, можно ее как-нибудь разогреть?! –я постучал застывшей колбасой по столу, демонстрируя убойность получившейся дубинки.

– Можно. Только не вздумай пытаться её поджарить.

– Это еще почему? –хором переспросили я и Охотник.

– К сковородке пристанет так, что не отдерешь, да еще и паленой резиной вонять будет. –пояснила Настя и, увидев мое выражение лица, поспешно добавила: -Честное слово, не вру.

– И где ты такую диковинку купила? –покачал я головой.

– В «Горячем хлебе», за углом, потому что на рынке к Новому году цены подняли. –«обрадовала» меня Настя. -Выпей пока лучше чаю, может, она успеет оттаять.

Охотник сглотнул.

– Эта штука что, синтетическая?

– Да нет, просто с соей… -пояснил я. -Подержал три дня вне холодильника, и можно мышей травить: зеленеет и воняет. Слава Богу хоть в темноте не светится. Да ты не пугайся, от сои, между прочем, рост прибавляется.

– А мне то что? Мой рост меня вполне устраивает. –оборвал меня Охотник. –И даже более того, я вовсе и не собираюсь прибавлять в росте, чтобы стать таким же большим и глупым, как вы… Простите, мисс. –тут же поспешил добавить пришелец, повернувшись к Насте. Я поперхнулся чаем.

– Нет, Настя, ты только посмотри на него! –я расхохотался. –Ну разве не подхалим? Напоминает меня в раннем детстве.

– Да и позднем тоже. –строгим тоном ответила Настя. Засмеялись мы все.

Пока колбаса приходила в себя, я допил чай, снова подошел к холодильнику (почтенному «ЗИЛу», пережившему распад Битлз, падение берлинской стены, путч, развал СССР и дефолт), и включил стоявший на нем телевизор. Черно-белый экран медленно загорелся и из динамика, сквозь шум помех, послышался голос:

– Готовьтесь: скоро линолеум!

– Не линолеум, Карен, а Миллениум!

Да, скоро, совсем скоро, старое тысячелетие, старый век и старый год уйдут в небытие. «Как встретишь Новое Тысячелетие, так его и проживешь» - шутили КВНщики. Спасибо сессии за то, что она успела завершиться в католическое рождество, и что я сумел съездить в Новосибирск и вернуться за три дня до праздника, и даже купил шампанское. Впрочем, на это ушли последние деньги, присланные папой с севера, но и на том спасибо! Да и улаженные дела с компьютером меня вполне устраивали – наконец-то я работаю за собственной машиной, а не за той, срок кредита за которую должен вот-вот истечь! Теперь главное – протянуть несколько дней, встретить Миллениум и получить стипендию, которую должны выплатить в первых числах января. Должны выплатить, но не обязаны. Ну хоть бы выплатили!

Я вздохнул и, отойдя от телевизора, встретился взглядом с кошачьим глазом Охотника. Тоже мне, бесплатное приложение к празднику! Впрочем, такого приключения я и не ожидал…

29 декабря 1999г., 04:18 утра

– Эй, Охотник…?

– Да, Вадим, я тебя слышу.

– Не спится?

– Нет.

– Да и мне тоже. Как послушал тебя, так сразу столько мыслей в голову полезло… Ты говоришь, гремлины могут целую планету взорвать?

– Могут. –Охотник вздохнул. –По крайней мере одну уже уничтожили – мою родину.

– Твою планету?!

– Да. Планета Нэт у звезды Альфа созвездия Куницы. Это – маленькая планетка, всего в два раза больше вашей Луны, а жили на ней древесные дикобразы или поркупины – то есть, мы. Жили долго, пока на планете не появился гремлин. Мы, собственно, ничего о нем и не знали, думали так же, как вы – электричество барахлит. А затем началось. Опомнились мы, когда было поздно, и гремлин захватил управление всеми нашими электростанциями, аэропортами и поездами. Планету пришлось аннигилировать, а было это, когда мне самому только исполнилось четыре года. А для нас четыре – цифра смерти…

– Как для нас чертова дюжина, то есть цифра тринадцать. –я вздохнул. –И с той поры ты без дома?

– Да. Летаю по всей Вселенной, ищу этих пожирателей электричества, и уничтожаю их. На одной планете гремлину поклонялись, представляешь? Так меня тамошние инквизиторы чуть на электрической дуге не поджарили – едва спасся. Но гремлина все равно спалил – незачем ему в богов играть!

Охотник снова замолчал, и в этом молчании мне послышалась нескрываемая горечь. Где-то там, высоко надо мной, в космосе плывут обломки погибшей семнадцать лет назад планеты, а здесь, на Земле, в преддверии наступления двухтысячного года, никому и дела нет до этого вселенского горя, и наш никчемный мирок живет по своим мелочным законам.

Где-то в городе идет снег,

Превращаясь на щеках в дождь,

И не кончится никак век,

И не сменится никак вождь…

29 декабря 1999 г., 6:35 вечера

Мы вышли на прогулку ближе к вечеру. Падал мокрый снег, тут же таявший на моей дубленке и шерсти Охотника. И хотя все в районе уже были осведомлены о появлении у меня дома пришельца (в конце концов, локальная компьютерная сеть в шесть домов длиной – страшная сила!), первый встречный был шокирован видом моего собеседника, шагавшего рядом со мной, и шокирован вдвойне его просьбой дать закурить. Смоля стрельнутой «Мальборо», Охотник повернулся ко мне:

– А ты, значит, не куришь?

– Так точно. Не курю, и не пью. –уточнил я.

– Ну и дурак! –отозвался Охотник. –Жизнь всего одна, и прожить ее надо на всю катушку.

– «Чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы». –устало поправил я. –Боюсь, что в этом случае наши взгляды на жизнь сильно расходятся.

– По крайней мере, если собираешься вести здоровый образ жизни, не сиди за компьютером. –добавил пришелец чуть погодя.

– Ты сам вчера полдня за компьютером просидел. –ответил я обиженно. -Скажи, гремлин себя хоть как-то проявляет?

– Нет. Ни каких признаков. –Охотник вздохнул. –Видимо, придется мне возвращаться назад, на искусственную планету Ору, в Ядро.

– А тебе не хочется?

– Не очень. –признался Охотник. –Что я там забыл? Дома у меня нет, а Земля – хорошая планета, не изгаженная вселенской цивилизацией.

– Да ну? –я усмехнулся. –А кто мне говорил, что она населена великанами с интеллектом питекантропов?

– Именно этого я не говорил. –возразил Охотник, а затем вдруг добавил: –А в общем, какая разница? Просто мне ни одна планета не нравится – ни одна бы за Нэт не сошла, а саму Нэт я уже не помню. Да и насчет здорового образа жизни я глупости говорю – ты меня не слушай. Я и сам живу так, чтобы скорее умереть, и чтобы никто не пожалел об этом.

Сердце мое сжала холодная рука.

– Тогда не нужно так жить. Не нужно, Охотник! Потому что я, хоть и не услышу никогда о твоей смерти, буду жалеть.

Охотник не ответил – толи погрузился в свои мысли, толи пожалел о своей откровенности. Некоторое время мы шли молча и, лишь дойдя до круглосуточного газетного киоска, остановились. Вспомнив о позавчерашней взятке милиционерам и пожалев честно заработанную сотню, я извлек из кармана мелочь и купил самую дешевую газету из всех, что лежали на прилавке. В таких газетах печатают мало, и в основном всякие глупости или вовсе утки, но хоть читать ее Охотнику будет интересно. Уж куда интереснее, чем упреки правительству в том, что бюджет провалился, премьеры меняются как носовые платки президента, и что у последнего очередной насморк. Развернув газету и пробежав глазами статью о том, что в семье омского студента поселился пришелец, прилетевший спасти Землю, я от души посмеялся, после чего протянул газету виновнику переполоха. Кажется, в мою жизнь вошла самая настоящая новогодняя сказка.

Ощущение сказки сопутствовало мне недолго – до того момента, как мы свернули на нашу улочку, и я увидел издалека свою «Волгу» и электрический провод, свисавший сверху почти до ее крыши. Предчувствие чего-то плохого заставило меня ускорить шаг. Мы подошли к машине ближе, и волосы зашевелились у меня на голове: капот был приоткрыт, из-под него поднимался дым, а сама машина стала ниже сантиметров на двадцать, потому что стояла не на покрышках, а прямо на дисках, покрытых обуглившейся резиной, расползшейся в еще горячую кашеобразную массу. Секунд двадцать я, тупо моргая, пялился на автомобиль, пораженный электричеством, пытаясь понять, почему оборвался провод, когда за моей спиной щелкнули захваты, державшие энергоружье. Я обернулся – Охотник стоял над машиной с ружьем в руках в полной боевой готовности и тянул носом воздух, словно пытаясь понять, в какую сторону ветер относит от машины запах паленой резины.

– Что это такое?! –спросил я, наконец обретя дар речи.

Я задрал голову вверх, на электрические провода, пытаясь в темноте заметить, почему один из них оторвался и упал на машину. Хлопнула дверь подъезда, и кто-то быстрым шагом направился в мою сторону.

– Не пытайся найти источник тока. –сказал мне Охотник почти веселым голосом. –Он был внутри самой машины.

– Внутри машины? Как это понять?

– Не понимаешь? Это был гремлин.

– Что?! Чушь! Этого не может быть. Не может этого быть! –воскликнул я, отступая от покореженной машины и Охотника, и сопротивляясь разуму, который говорил мне, что он прав.

– Такое могло произойти только от сильного удара током. –ответил Охотник. –Киловольт под пятнадцать. В сети столько нет.

– Он прав. –послышался у меня над ухом голос сестры. Я обернулся – она стояла рядом, в пальто, наброшенном на плечи прямо поверх халата. –Я стояла у окна, когда это произошло, и все видела – из-под капота вырвалось пламя, затем посыпались искры и сгорели покрышки, а потом… Потом от машины вылетела молния, оборвался провод и в доме отключился свет. Это было за две минуты до того, как ты подошел к дому. Знаешь, я чуть не померла от страха!

Я повернулся к машине, затем к Охотнику, и выругался.

– Это ты виноват! Ты! –я ткнул пальцем в пришельца. –Ты и твоя дурацкая вендетта! Ни какого гремлина не было и в помине в моей машине, ты принес его с собой.

– Ты городишь чушь, Вадим! –оборвал меня Охотник. –У меня с собой нет ни одного прибора, в который мог бы пробраться гремлин, они все надежно изолированы, в отличие от твоей машины. Ты привез его с собой, оттуда, куда ты на ней ездил.

– Нет! Я не мог привести его с собой! Не вешай мне лапшу на уши! –ответил я зло. –Я не хочу тебя больше слышать!

– Какой же ты все-таки дурак! –в сердцах бросил мне Охотник.

– Может быть я и дурак, но скорее потому, что подвез тебя прошлой ночью. Если бы не ты, я не лишился бы ста рублей и машины. –огрызнулся я.

– Что могут значить твои интересы, когда на карту поставлена судьба твоей планеты?!

– Многое. Ты не знаешь, как это бывает, если не хватает денег на булку хлеба, если не получаешь зарплату полгода и если тебе отключают электричество за неуплату. –ответил я. –Планета погибнет, и мне будет все равно, а если спасется, кто мне все это возместит? Ты? Ядро?

– Ну и катись к черту со своей машиной! –Охотник оскалился и, развернувшись, быстрыми шагами зашагал прочь от нас. Настя дернула меня за рукав, но я, бросив на нее испепеляющий взгляд, развернулся и зашагал домой.

* * *

Вот и двадцатый кончается век,

И начинается новый забег,

Новые старты кого-то зовут,

Новые песни кому-то поют,

Все это было и будет не раз,

Все повторится, но только без нас,

Вот и двадцатый кончается век,

И начинается новый забег.

– тихо вещало у меня под ухом радио, висевшее на стене. Я сидел на кухне, обхватив голову руками, и покачивался из стороны в сторону, как мучимый зубной болью. Почему это случилось со мной? Почему это вообще случилось? Почему человечество существовало всегда, но ни разу не встречалось со гремлинами, разумными пожирателями энергии, и столкнулось с ними только тогда, когда на планету прилетел тот, кто охотится на них?! Ну где еще, и от кого, я мог подхватить гремлина, кроме как от пришельца? Так я говорил себе, но тут же ловил себя на том, что я не прав – не тот ли человек, что продал мне компьютер, подогнал мне самодельную магнитолу и и, когда я спросил, где он ее взял, лишь загадочно улыбнулся мне в ответ? Я знал, что он часто бывал в северной Украине, и даже сам показывал мне свои фотографии, сделанные в зоне Припяти – бывшего поселка энергетиков, работавших на ЧАЭС, и эвакуированных после ее взрыва. Там, в Припяти, остались сотни вещей, принадлежавших уехавшим жителям, брошенные из-за их радиоактивности и теперь растаскиваемые мародерами. Значит, мою машину сжег гремлин, уничтоживший Чернобыть? Хорошо еще, что в округе нет ни одной сети, способной прокормить гремлина, а значит, он скоро будет уничтожен. Туда ему и дорога!

Подумав так, я вдруг ощутил свою вину перед пришельцем, которого я обидел. Да, я не смог понять того, кто знает и больше, и лучше меня, и мерею его поступки со своей колокольни. Я ничуть не лучше тех, о ком я думал совсем недавно, прошлой ночью – великан с умом питекантропа. Я ведь и ума не приложу, куда делся гремлин, и где его теперь искать. Как он вообще передвигается? Неужели по проводам? Но электрическая сеть наверняка оборвана, если в доме нет света. Куда же он мог деться?

Я похолодел, когда до меня дошло, куда именно – в локальную компьютерную сеть. Она тянется на несколько домов, и если кто-то, подключенный к ней, попытается выйти в Интернет, гремлин устремится туда.

Я вскочил и подбежал к окну – к счастью, на всей нашей улице было так же темно, как на картине Казимира Малевича «Черный квадрат». Я повернулся к Насте.

– Нужно перезвонить в «Горсвет» и отменить наш вызов электриков.

– Зачем еще?! –сестра окинула меня удивленным взглядом. Я коротко обрисовал ей ситуацию.

– И ты думаешь, что если электрики не приедут к нам, кто-нибудь другой не позовет их по своему телефону? –удивленно переспросила сестра, и я почувствовал себя полным идиотом. Подключение электричества было невозможно предотвратить, и скоро гремлин очутится на свободе. Я, конечно, не знал, что может наделать разумный поток энергии во всемирной паутине, но предположил, что, скорее всего, вирус Win-CIH, носящий также имя Чернобыль, и синдром двухтысячного года вместе взятые, по сравнению с этим вирусом, покажутся легкой простудой.

– Но мы можем что-нибудь сделать? –переспросила меня Настя. –Мы же не можем сидеть сложа руки!

– Мы бессильны, остается только надеяться на Охотника. –ответил я. –Мне жаль, Настя, но ничего другого не остается.

– Неужели ты ничего не сможешь сделать? Ты же великолепно разбираешься в компьютерах, и без тебя эту сеть не протянули бы.

– Что я могу сделать? Электричества нет, а если бы оно и было, как можно определить, в какой ветке сети сидит гремлин… Постой-ка, а ведь это мысль!

Я соскочил с подоконника и кинулся прочь из кухни. Добравшись до коридора и споткнувшись по пути об отставший линолеум, я выдвинул ящик комода и извлек из него моток проводов, аккумулятор и фонарик. Затем, раскрыв дверь, я вышел на неосвещенную площадку. Набросив на плечи пальто, следом выбежала и Настя. Нагнав меня у лестницы на чердак, она взволнованно переспросила:

– Так ты действительно знаешь, как можно найти гремлина?

– Да, знаю. –я улыбнулся. –Когда какая-нибудь ветка сети работает, то есть на ней есть электричество, на сетевом концентраторе горит зеленая лампочка. А гремлин – это ведь электричество, верно?

С этими словами я раскрыл люк в потолке и выбрался на чердак, где, в зарешеченном ящике, стоял сетевой концентратор. Как и все остальные приборы, лишившиеся электричества, он был безжизнен, но, в отличие от компьютера, он работал от трансформатора на двенадцать вольт, а, стало быть, мог заработать и от аккумулятора. Поставив батарею на ящик, я включил фонарик и, взяв его в зубы, начал копаться во внутренностях ящика. Спустя полминуты мне все же удалось сквозь решетку вытащить штекер блока питания и сунуть вместо него провод от аккумулятора.

– Ну же, давай! Не подведи меня. –попросил я концентратор, и тот послушался. В темноте дьявольским огоньком загорелся один из светодиодов. Я поспешно, чтобы не дать гремлину перетечь на другие линии, отключил питание и спрятал аккумулятор в карман. Затем я снова осветил панель прибора и определил, куда ведет провод, на котором в данный момент сидит гремлин.

– Это левая «свечка». –сообщил я, выключая фонарик и отсоединяя провод от концентратора. В ответ мне послышались только торопливые звуки шагов сестры, спускавшейся по лестнице. Спрыгнув из люка на площадку, я побежал следом и догнал Настю уже на выходе из дома.

А на улице уже стояло целых две аварийных машины. Осторожно обойдя оборванный провод и «Волгу» стороной, мы кинулись к возвышавшейся над кварталом двенадцатиэтажной «свечке». Добежав до подъезда, Настя нажала на кнопку домофона и тихо выругалась – аппарат отозвался гробовой тишиной.

– Электричества нет! –воскликнула она в отчаянье.

– Настя! Это же электромагнитный замок! –ответил я, дергая дверь на себя. Не оказав мне ровным счётом ни какого сопротивления, обесточенная дверь открылась. Я кинулся вверх по лестнице, чуть не сбив по дороге выходившую из квартиры старушку.

– Эвто што вы тут бежаете?! –прошамкала она. –Иш ты, шовсем ожверели! Ходють толпами в темнотище, людей сбивають! Не уж, чтобы подождать!

– Нам, бабушка, нужно раньше света на чердак подняться и отключить сеть, которая наверху находится, иначе у нас компьютеры испортятся. –начала оправдываться Настя, я же, отстранив бабушку от двери, кинулся вверх по лестнице. Вслед мне понеслось: -«Да штоб оне у вас все посгорали, эти ваши компуторы! Совсем от рук отбились, хакера нещастные».

– Настя! –крикнул я на ходу. –Не беги за мной! Ищи Охотника и скажи ему, где теперь гремлин!

– Хорошо! –Настя развернулась и выскочила из дома, а я помчался дальше.

Вы когда-нибудь бегали вверх по темным лестницам в двенадцатиэтажках? Нет? Попробуйте как-нибудь, особенно на скорость. Хотя я и врагу не пожелаю такого марафона. Не помню, как я оказался наверху и дрожащими руками открыл люк на чердак, запертый на точно такой же замок, как и люк в моем доме. Концентратора в этом доме не было, сеть начали тянуть именно отсюда, поэтому один из жильцов, новый русский, финансировавший установку половины всей сети в домах, установил наверху целый компьютер, ненужный старенький 133-й Pentium, такой же, моя рабочая машина.

Я наклонился над системным блоком и начал один за другим выдергивать из него сетевые шнуры – искать нужный было некогда. Шлейфов было много, и я… опоздал.

Когда моя рука уже тянулась к предпоследнему кабелю, компьютер под моими руками надсадно загудел, и на нем загорелись лампочки – три на передней панели и одна – на сетевой карте у последнего кабеля, на котором и был гремлин. А секундой позже из гнезда карты посыпались искры, как будто в него сунули зажженный бенгальский огонь. Я отступил, держа последний отключенный шлейф в руке и не зная, что делать. Обугленный кабель вывалился из карты и, словно отползающий удав, свернулся в кольца и заскользил через слуховое окно, вывалившись на улицу. Компьютер стоял посреди чердака и сильно вибрировал, словно старый холодильник.

Внезапно за моей спиной послышались шаги и кто-то, сопя, вскарабкался по лестнице наверх. Вытирая нос рукавом, я медленно отошел в сторону, открывая Охотнику место для прицеливания и указал на компьютер.

– Он здесь. Он в ловушке, я отключил его от всех сетей.

– Отлично. –произнес Охотник, и ружье в его руке щелкнуло.

– Отлично! –глухим эхом отозвалось что-то внутри компьютера, и я не сразу понял, что это гремлин говорит с нами через системный динамик. –Я давно ждал тебя, поркупин.

– Тебе осталось недолго ждать. –пообещал пришелец. –Сейчас я с тобой разделаюсь!

– Ой ли? –внутри компьютера что-то щелкнуло. –Ты думаешь, я стал бы подвозить тебя в своей машине, если бы боялся, что ты меня убьешь?

– Ты думаешь, что я этого не сделаю?! –Охотник пораженно уставился на системный блок. –И это после того, что твой собрат сделал с моей планетой? Уж будь уверен, что я не дам тебе повторить это с Землей. Земля – хорошая планета, и она заслуживает жизни, в отличие от тебя.

– Ты ничего не сможешь со мной сделать. –уверенно ответил компьютер. –Хотя бы потому, что твое ружье вышло из строя!

Охотник опустил взгляд, а затем, вскинув ружье, нажал на спуск. Где-то внутри ствола энергоружья что-то жалобно скрипнуло, а затем из провода, шедшего от ружья к ранцу, посыпались искры. Охотник бросил ружье, и оно со стуком ударилось о пол и, оторвавшись от перегоревшего провода, откатилось в сторону.

– Вот и все, к чему привела твоя погоня за гремлинами, охотник. –продолжал вещать компьютер. –Ты не сможешь ничего со мной сделать и поплатишься за жизни тринадцати моих собратьев, погибших от твоей руки.

– Это бессмысленно, гремлин! –ответил я, подходя к компьютеру. –Ты так или иначе погибнешь, когда захватишь Землю и Ядру придется ее уничтожить.

– Не пугай меня, землянин, это бессмысленно. Зачем ты мне это говоришь? –злорадно поинтересовался мой невидимый враг. –Думаешь, это заставит меня ужаснуться и покончить жизнь самоубийством, отдав всю энергию Земле? Нет, я сделаю именно так, как я и решил, но сначала – сначала я отомщу поркупину.

– Ты ничего с ним не сделаешь. –ответил я, закрывая пришельца собой.

– Сделаю. Он до сих пор жив лишь потому, что мне это было нужно. Я спасусь, если вы решите уничтожить Землю, потому что у меня будет космический корабль.

– Ты блефуешь, гремлин.

– Я? Блефую? Да ведь этот корабль уже почти у меня в кармане, потому что пульт от него находится в кармане у поркупина, и сейчас я его получу. Смотри, Землянин, на мой триумф!

От компьютера, прямо из его дисковода, вырвалась шаровая молния, мелькнувшая мимо меня и едва не опалившая мне бок. За моей спиной что-то хлопнуло и, обернувшись, я увидел, как Охотник, весь охваченный свечением, валится набок. Ранец расстегнулся, и пульт, выскользнув из него, откатился в сторону, мне под ноги. Я поднял его и с ужасом уставился на хаотично мигавшие на его панели огоньки. Из-под корпуса прибора начал подниматься дым. Гремлин хозяйничал внутри пульта, не иначе, как пытаясь по радио захватить головной компьютер тарелки.

– Я не дам тебе этого сделать. –сказал я пульту.

– Тарелка… -послышался тихий голос Охотника. -Без пульта не… не… не может существовать.

Я поднял пульт над головой, словно знамя, а затем с размаху швырнул его на бетонные плиты. Во все стороны посыпались осколки корпуса, а в обломках пульта вспыхнула голубая искра, превратившаяся в обыкновенный язычок пламени, плясавший на сломанной текстолитовой плате. Где-то высоко, над моей головой, послышался глухой взрыв, и в небе на минуту вспыхнула новой звездой сгоравшая тарелка. Компьютер щелкнул, и передняя панель на нем начала чернеть и съеживаться. Через вентиляционные отверстия блока питания повалил дым, а лампочки на корпусе погасли. Я опустился на колени перед Охотником и осторожно перевернул его на спину. Ранец с перегоревшими лямками свалился на пол, и из него высыпались какие-то обломки. Дверь люка на площадку хлопнула, и Настя, путаясь в пальто, подбежала к нам. По лицу ее катились слезы.

– Вадь, что с ним? Он же… Он жив?

Я склонился над Охотником и приложил ухо к его груди. Правая рука пришельца слабо шевельнулась и сжалась в кулак.

– Гремлин… -прохрипел Охотник.

– С ним все кончено. –ответил я. –Держись, Охотник, держись! Только, пожалуйста, не умирай.

– Почему…?

– Что «Почему?»

– Почему не умирать? –прохрипел пришелец. –У меня… нет ни семьи, ни планеты…

– Ты ошибаешься. –я покачал головой. –Земля – твоя планета. Так скажи, зачем тебе улетать, если ты спас ее?

– Нет. –теплая рука легла на мою ладонь. –Спас ее вовсе не я, а ты, и я не могу приписывать себе твою заслугу. –возразил Охотник, но голос его звучал куда более громко и отчетливо. Он закашлялся, а затем закончил: -Так что мне придется довольствоваться тринадцатью гремлинами.

– Ну что же, будем надеяться, что для тебя это число окажется более счастливым, чем четыре. –я тихо пожал маленькую руку.

* * *

Заключение. 31 декабря 1999 г., 9:55 утра

Подойдя к старому телевизору, я привычным жестом повернул выключатель, ожидая космических новостей.

-В эфире Хорошие Новости. –объявил коментатор-инопланетянин. –Вести с планеты Земля: сегодня местный житель своими руками обезвредил сквика.

– Сегодня хороший день. –произнес Охотник бодро.

– Да, с этим нельзя не согласиться. –подтвердил я, поворачиваясь к перевязанному пришельцу. –Сегодня наступит Новый год.

– Новый год?

– Новый год, Новый век и Новое тысячелетие. –уточнил я. –И похоже, что совсем недавно произошло большое чудо.

– Чудо? –удивился Охотник. –Какое чудо? Я не слышал ни о каком чуде.

– Глупый! –Настя тихо рассмеялась. –Он говорит о твоем выздоровлении.

– Ради Вас, мадам, я рад выздороветь! –отозвался Охотник бодро. –Хотя и болеть в Вашем присутствии не так тяжело.

– Снова подлизываешься? Или говоришь серьезно? –переспросил я. –Если серьезно, и здесь назревает большое объяснение в любви, я могу выйти. –добавил я и, не дожидаясь ответа, вышел на кухню, оставив Настю и Охотника наедине друг с другом. Поэтому только я один, включив второй телевизор, увидел, как пожилой человек на экране, устало вздохнув, произнес: «Я ухожу».

Где-то в городе идет снег,

Превращаясь на щеках в дождь,

И не кончится никак век,

И не сменится никак…

Окноч. 08.11.2004

Отредактировано 8 февраля 2010-го года

Лиза Джейн Смит Охотник