Крусейд — букв, «крестовый поход» — серия мероприятий по евангелизации неспасенных, включающая разные типы служения. — Прим. перев.

На следующее утро мы сели за завтрак и Оскар сказал, что подождет покупателя до восьми утра, чтобы заключить с ним сделку. Чуть позже восьми на его лице появилось странное выражение. Повернувшись ко мне, он спросил:

— Орал, а вы с Эвелин хотели бы жить в этом доме?

Я улыбнулся и ответил:

— Не знаю.

Он сказал:

— Это хороший дом.

Он объяснил, сколько он хотел получить за дом, а я сказал, что для меня это слишком большая сумма. Он спросил, какую сумму я могу дать, и я назвал эту сумму. Когда он сказал, что согласен принять мое предложение, я заключил: «Продано».

Я взглянул на Эвелин, которая ничего не знала о моей молитве накануне и о той уверенности, которая вела меня. Но она знала, что у ее мужа было всего двадцать пять долларов и он только что согласился купить дом!

Когда Оскар уехал в банк, чтобы подготовить необходимые бумаги, я уверил Эвелин, что все будет хорошо.

Когда Оскар вернулся, он сообщил, какую сумму необходимо выплатить в качестве первого взноса. Я чуть не задохнулся, услышав названную сумму, но молча кивнул.

Когда мы просматривали бумаги, он помолчал, а затем сказал: «Орал, мы с Анной решили, что вам не нужно выплачивать первый взнос прямо сейчас. Если вас это устроит, вы с Эвелин можете начать выплачивать ежемесячные взносы, начиная со следующего месяца, а первый взнос можете заплатить попозже, первую часть, скажем, в течение полугода, а вторую половину — в течение следующего года».

Я задержал дыхание и сказал: «О, как скажешь».

Позже в нашей комнате мы вместе с Эвелин пролили слезы радо­сти: мы поняли, что стали свидетелями любящей руки Божьей, вме­шавшейся, чтобы помочь нам.

Оскар ничего не знал об этом, пока через год я не рассказал ему, что купил его дом, имея в кармане двадцать пять долларов.

Первый крусейд в Талсе в палатке Стива Прингла начался вместе с проливным дождем. Но с того момента, как я открыл рот, я почув­ствовал на себе помазание Святого Духа и мог проповедовать с огнем и силой Божьей, пребывающими на мне.

На собрании присутствовало несколько больных людей, и они встали в очередь для молитвы. Некоторые из них свидетельствовали о том, что были мгновенно и чудесным образом исцелены. Несколько человек обратились ко Христу.

Казалось, в течение нескольких часов эта новость распространи­лась по всему городу, как пожар. Через три дня палатка была набита народом. В воскресенье — тоже, и, кроме того, за пределами палат­ки, вмещавшей тысячу человек, стояли еще сотни людей. Стив сказал: «Орал, тебе нельзя заканчивать эти собрания. Бог с тобой, и тебе при­дется остаться еще на неделю». Мы продолжали собрания пробужде­ния еще в течение девяти недель, палатка всегда была битком набита стоявшими людьми.

Я начал понимать, что может сделать собрание для объединения людей. Оно разрушало деноминационные границы, различия в цве­те кожи и любую разобщенность. Я увидел, словно в яркой вспышке света, что когда люди голодны, они с радостью садятся за стол с лю­бым другим человеком. Каждый вечер во время проповеди я чувство­вал величайшее помазание, которое когда-либо испытывал. Каждый раз я проповедовал в течение полутора часов, и верующие из разных церквей, равно как и неверующие, вели себя, как голодные дети. Бог открывал для меня Писание освобождения, когда я проповедовал о Его благости и Его силе. Я выбросил все свои планы и заметки.

Именно на этом моем первом евангелизационном собрании исце­ления я почувствовал на себе прикосновение смерти как Божий еван­гелист. Однажды вечером, когда я проповедовал, за палаткой встал человек, которого никто не знал. Он постоял несколько минут, затем вытащил револьвер, прицелился в меня и нажал на курок. Пуля проби­ла парусину в восемнадцати дюймах над моей головой. На следующий день я увидел в палатке дырку от пули. Я остался на месте, раздумывая над тем, что ждет меня впереди в служении, и просил Бога даровать мне смелость и Свою защиту, пока я не закончу свою работу.

Средства массовой информации сообщали о покушении на мою жизнь, и за одну ночь меня окрестили противоречивым евангелистом. Но произошло еще кое-что. Газеты повсюду подхватили эту сенсаци­онную новость, и в течение суток вся страна узнала обо мне как о че­ловеке, который молится за больных.

Я и не подозревал о том, что мое служение приведет к возникно­вению одного из величайших богословских споров, которые до сих продолжаются в США. Но оно уже начинало свою взрывную работу как в США, так и во всем мире. Пасторы нашего штата, услышав но­вости о человеке, молящемся за больных, и о покушении на него, летели к нам, чтобы посмотреть, что Бог делает через мое служе­ние. Я стал получать приглашения в их города с просьбой приехать как можно скорее. Человек, стрелявший в меня, не мог знать, что он помог новоиспеченному исцеляющему служителю стать известным, что на мое служение начали стекаться массы больных людей, желав­ших убедиться, что Божье исцеление, как сказал Иисус, это «хлеб для детей».