Пока ни одна из соперничающих моделей не доказала своего превосходства

 

Накапливаются факты, которые могли бы повести к довольно существенному пересмотру существующего теоретического положения. Все они сводятся к тому, что существует некоторый предметный, или логический, инвариант высказывания, лишь частично релевантный грамматической структуре предложения, но влияющий на закономерности психолингвистического порождения. Такова, в частности, наиболее вероятная интерпретация обратимости в опытах Слобина.

опыты Г. Кларка. Он применил так называемую Cloze procedure (пропуск в предложении одного из его элементов с предложением испытуемому заполнить этот пропуск) к трем главным членам предложения — субъекту, предикату и объекту. Получилась крайне интересная картина. В активных предложениях 81,5% субъектов оказалось именами, обозначающими живые активные существа; но эти имена были объектами лишь в 26,7%. В пассивных же предложениях оказалось, что эти слова были субъектами в 68,3% и объектами в 45,8%. Далее, оказалось, что глагол тяготеет статистически к объекту в обоих типах предложений и оба он относительно независимы от субъекта, напротив, его обусловливают, причем в пассивном предложении значительно больше, чем в активном. Все это резко противоречит модели Миллера — Хомского и лишь частично объяснимо моделью Осгуда — Джонсона.

Кларк показал, что в предложениях данной синтаксической структуры субъект («деятель») всегда воспроизводится наиболее четко и безошибочно, на втором месте стоят определение и объект, наименее устойчив глагол-сказуемое. Связаны взаимной статистической обусловленностью определение с субъектом и глагол с объектом.

Б. Андерсон установил, что воспроизведение более уверенно производится в первой половине предложения и менее уверенно во второй, независимо от грамматической формы предложения. П. Уосон, изучая отрицательные предложения, пришел к выводу, что существует фактор «правдоподобности отрицания»: легче отрицать, что паук — насекомое, чем отрицать, что свинья — насекомое.

Модель А. Р. Лурия. Первая ее ступень — конструкция линейной внеграмматической структуры высказывания, его внутреннее программирование. Вторая ступень — преобразование этой структуры в грамматическую структуру предложения. Третья ступень — реализация последней. Если мы имеем дело с достаточно сложным высказыванием, есть основания предполагать, что на первой ступени мы имеем нечто вроде набора «ядерных утверждений» Осгуда, Еще не оформленных ни лексематически, ни грамматически, ни тем более фонетически. При восприятии речи все происходит в обратном порядке; и если бы удалось показать, что в конце всей процедуры мы действительно получаем систему ядерных утверждении, то это было бы серьезное доказательство верности предлагаемой модели.

Горелов И.Н., Седов К.Ф. Основы психолингвистики

 

Наиболее последовательно взглады Л. С. Выготского на проблему порождения и понимания речи выражены в его книге «Мышление и речь». Главный вопрос, на который пытался ответить ученый - что лежит между мыслью и словом?

 

В разрешении поставленной задачи важную роль играло различение двух принципиальных для понимания концепции ученого категорий - значение и смысл.

Значение - это объективно сложившаяся в ходе истории общества система связей, которая стоит за словом. Это то, что объединяет различных носителей языка в понимании той или иной номинации.

Смысл - это индивидуальное значение слова, которое связано с личностных субъективным опытом говорящего и конкретной ситуацией общения.

Смысл всегда индивидуально-личностен. Он рождается в сознании говорящего и не всегда понятен окружающим. Смысл соотносится с мыслью, с исходным замыслом высказывания. Он как бы несет в себе первичную консташу, то содержание, которое должно воплотиться в речи. Значение демонстрирует результат речепорождения.

Движение от мысли к слову, по Выготскому предстает в виде превращения личностного смысла в общепонятное значение. этому движению предшествует важный этап: сама мысль зарождается не от другой мысли, а от различных потребностей человека, от той сферы, которая охватывает все наши влечения, побуждения, эмоции и т. п. Иными словами, за мыслью стоит мотив, то есть то, ради чего мы говорим. Мотив - первая инстанция в порождении речи.

Превращение мысли в слово осуществляется во внутренней речи. Категория «внутренняя речь» едва ли не самая важная в концепции выдающегося психолога. Внутренняя речь а имеет особое строение и качественно отличается от речи внешней. внутренняя речь - это речь, состоящая из предикатов, ключевых слов, несущих в себе сердцевину информации. Поскольку мысль (замысел) уже несет в себе то, о чем пойдет разговор, то в специальном обозначении как раз нуждается то, что будет сказано в предмете речи (мы помним, что подобная актуальная информация называется словом рема). Так вот, внутренняя речь - это как бы набор рем будущего высказывания.

Одно из базовых положений заключается в следующем утверждении: «Мысль не воплощается, а совершается в слове». С. Л. Рубинштейна несколько смягчил определение учителя: «В речи мы формулируем мысль, но, формулируя, мы сплошь и рядом ее формируем».

Противоречия концепции Выготского: нет ответа на вопросы:

1. Если внутренняя речь формируется у детей к 10-летнему возрасту, то как понимают высказывание дошкольники?

2. Как происходит процесс перевода одного языка на другой?

В книге Л. С. Выготского есть намек на разрешение возникающего противоречия. «Единицы мысли и единицы речи не совпадают», - писал ученый. Процесс порождения высказывания он сравнивал с нависшим облаком, которое проливается дождем слов. Иными словами, исследователь обозначил существование двух качественно отличных языков, которые взаимодействуют в сознании человека: языка мысли и языка словесного.

И. И. Жинкин предложил гипотезу существования в сознании человека универсально-предметного кода (УПК). базовым компонентом мышления является особый язык интеллекта (его-то и назвал исследователь универсально-предметным кодом). Код этот имеет принципиально невербальную природу и представляет собой систему знаков, имеющих характер чувственного отражения действительности в сознании. Это язык схем, образов, осязательных и обонятельных отпечатков реальности, кинетических (двигательных) импульсов и т. п.УПК - язык. на котором происходит формирование замысла речи, первичная запись личностного смысла. И движение от мысли к слову начинается с работы этого несловесного коммуникативного образования. Динамику же порождения высказывания во внутренней речи, по Жинкину, нужно представлять в виде перекодировки содержания будущего речевого произведения с кода образов и схем на язык вербальный.

Одним из первых обобщил, систематизировал и представил в своих трудах целостную концепцию формирования и понимания речевого сообщения Алексей Алексеевич Леонтьев.

всякое речевое высказывание именно формируется, порождается, а не переходит «в готовом виде» из мысли в речь. Доказательства:

· говорящий допускает незаполненные или заполненные паузы - «хезитации» (в переводе на русский - «колебания»), свидетельствующими о том, что говорящий не сразу может найти подходящее слово для выражения своих мыслей или чувств.

· автокоррекции, которые иногда имеют вид не только исправлений уже сказанного, но и более развернутых пояснений: «Нет, простите, я хотел сказать не совсем то».

Н. И. Жинкин с помощью рентгеноскопии доказал, что внутренние органы предартикуляции, обеспечивающие воздушным потоком речепроизводство, и собственные (аутогенные) колебания голосовых связок. - эти органы активизируются и занимают определенное положение до момента произнесения. При этом можно различить даже (хотя и не во всех случаях), будет ли произнесен вопрос или же предложение будет повествовательным. Отсюда делают вывод, что высказывание начинается с формирования будущего синтаксического целого.

 

программа превращения мысли в слово («вербализация»).

 

1. Высказывание стимулируется мотивом данного акта речевой деятельности (Для чего, с какой целью я говорю?), а предварительно у говорящего должны быть сформированы а) установка на общение в целом (ее нет. например, во сне) и б) установка на общение с определенным человеком.

 

2. От мотива процесс переходит к моменту формирования смыслового содержания будущего высказывания (не только «для чего», но и «что именно буду говорить», начну с вопроса или с констатации?) в УПК (по Жинкину). Здесь формируется целостная (может быть, неотчетливая, диффузная) семантическая «картина» будущего высказывания: смысл, семантика уже есть, а конкретных слов и синтаксических структур еще нет.Н. И. Жинкин: в языке нет интеллекта, а у интеллекта - слов. При нарушении функций речевой зоны человек обнаруживает те или иные формы афазии - вплоть до тотальной, до временного разрушения 2-й сигнальной системы. Но интеллект при этом может остаться сохранным.

 

3. Сформировавшаяся внутренняя программа (смысл) начинает трансформироваться: образуется синтаксическая схема будущего высказывания конкретного национального языка. «Внутренние слова», т. е. значения слов уже становятся «прообразами» слов внешних и занимают постепенно «свои» синтаксические позиции.

 

4. Происходит грамматическое структурирование и морфемный отбор конкретной лексики, после чего:

 

5. Реализуется послоговая моторная программа внешней речи, артикуляция.

 

Все названные этапы порождения речи не следует представлять себе строго отдельно и последовательно; скорее всего, все это - процесс-то порождения речи быстротечен, реализуется в доли секунды - происходит так. как представлял себе Г. Клейст, когда писал о «двух параллельных колесах на одной оси». Не забудем и параллельного этапа контроля речепроизводства - допускаемые ошибки при «сбоях» и их исправления.